Стоят невольники-вершины,
Летит свободная звезда.
Пророки дьявольски невинны,
И правы Мастера всегда.
[Дебют]Евгений Богорад
«МЫ ЗНАЕМ ВСЁ НЕ НА ПРИМЕРЕ»
СТИХИ
***
Се страх, как соус Терияки,
Костьми ложится на Язык.
Строке бегущей верит Яаков,
Где вверх и вниз — общенья миг.
Что чудно здесь? Гордиться тем ли,
Что ты рождён? Так выбирай —
Писать вослед с небес на Землю.
Но лучше так — из Ада в Рай.
И даже Михаил Булгаков,
Когда б ему ответил Бог,
Узнал бы истину, заплакав,
Что он не Мастер, но Пророк.
Стоят невольники-вершины,
Летит свободная звезда.
Пророки дьявольски невинны,
И правы Мастера всегда.
***
Я на воле нашёл ключ единственный, вот он,
Чтобы только просчёт напевающий стих.
Можно жить для кого-то, умереть за кого-то,
Но не ради кого-то остаться в живых.
Замыканье, — исток беспричиннейшей злобы.
Я с тех пор под тобой, не боюсь повторять.
И мы пробыли вместе не больше, чем чтобы
Окончательней, горше тебя потерять.
Нет и сотой от жизни. Но насколько ты можешь
Излучать её свет, подменяя, храня?
Ведь из детства в слиянии образов сложном
Я теперь узнаю этот свет для меня.
***
Всё искусство — на портрете,
И всегда в распятья миг.
Высшие стихи, не эти,
Замышляя через мир,
Выходя на перекрёсток
Равнозвучности глухой, —
То ли детский, то ли взрослый,
То ли Божий, то ли твой.
В тишине у поворота
Похвалу произнеся,
У виска воспеть кого-то,
Стих за стих, за ноту нота,
Зачеркнуть его нельзя.
Сочинить его возможно,
Но не в зеркале твоём.
Кто за нас прозренье вложит?
То ли наш, а то ли Божий
Лик твой, явленный вдвоём.
***
В начале выношена старость.
Тогда, чтоб выяснить обман,
Ты поднялась, перестаралась,
Секретным гостем притворяясь, —
Происхождения тиран.
Зато иначе были вещи,
Пошедшие на Страшный Суд,
Где перебежчик ищет вечность,
Продиктовав её Отцу.
Несётся в мире: «Не хитра ль я,
Из песни сделав лишний ход?»
Твоё начало театрально,
Никто тебя не узнаёт.
И ты, пути совсем не зная,
И откровенно не хотя,
Как Моисей ведёшь в Израиль,
Сама в него не заходя.
И мёда бывшего отведав,
Ты умираешь, но не спишь,
Как будто ты ответ не знаешь.
И есть кому сказать Кадиш.
***
Тот человек, тот, которым и ты была,
Тот, кому Рай или Ад, всё неправильно.
Вдоль появленья Венер или Вег,
Времени оного тот человек.
Чёрный волшебник невесту хоронит,
Но ты вдохновенна, и умысел тонет.
Чтоб не просчётом навязчивых вин,
Мыслить порывами этой любви
Столь дорогими, сколь судьбы, неравными.
Разве втроём сочиняют заранее?
Часть и участие — наша стезя,
Кто от рождения, кто от себя.
Ты же, из племени раннего самого,
Так; и рождаясь для каждого заново,
Ты не щадишь ни себя, никого.
Вечно в опале твоё Божество.
Там, где и слабость, и сила уважены,
Та, что воспеть на Земле невозможно,
Вот и венчается наша семья
С тем вдохновеньем, что против тебя.
***
Мы знаем всё не на примере,
Когда нагрянет новый вихрь.
Сильна надежда в Люцифере —
Накрыто счастье на двоих.
И вот, потраченное с болью,
Вчерашнее пошло людьми.
Пройди же в них через неволю,
И над собою подними.
Тобой предсказаны аккорды.
Исполненное не сбылось.
Что я искал в великой скорби,
В великой радости нашлось.
Ни повода, ни притязанья.
«Садитесь вы, я постою».
И без волненья и желанья
Ускорит тихо смерть мою.
