пусть играет музыка вагнера за окном
пусть играет очком уволенный военком
призывая дьявола в пентаграмму
но пока пролетает мимо труд твоего врага
наши речи не будут слышны и за два шага
да не имем сраму
[Дебют] Михаил Сон
«БОГИ ВСЁ ВИДЯТ И ЗНАЮТ НА НЕБЕ И НА ЗЕМЛЕ»
СТИХОТВОРЕНИЯ
после атаки на подстанции третий день.
в наших подкастах и блогах тишь да ночная тень
и тогда электрики встав друг другу на плечи
натягивают провода так что вдруг
те в отчаянье извлекают звук
наподобие речи
ну а если прилет кому-то нанес урон
говорит окопивдень не вовремя умер он
но пока комендантские звезды над головою
освящают режим беспробудной тьмы
помним мы что в былинах и песнях богатыри немы
но годны для строя
и пока подсевший смартфон озверев кричит
что коварный враг не дремлет и что в ночи
сохраняются риски солнечного удара
пусть горит его дом а не твой и его жена
будет страшна как ядерная война
на полях гибралтара
затвори окно и не думай более ни о ком
ну пускай о любимой но более ни о ком
только трубку турецким набитую табаком
закури затаив обиду
даже если отключат единый телеканал
даже если узнаешь с чем рифмуется генерал
даже если враг предложит тебе анал
не покажем виду
пусть играет музыка вагнера за окном
пусть играет очком уволенный военком
призывая дьявола в пентаграмму
но пока пролетает мимо труд твоего врага
наши речи не будут слышны и за два шага
да не имем сраму
и когда умрут все дикторы новостей
и уран ударом мясо сорвет с костей
мы детей-чудовищ спрячем в подбрюшье геи
пусть сомнений дым разгонит кассетный град
пусть расплавятся лики князей в серебре наград
не сдадим апогея
запотеет земля под пленкой горящих тел
помнишь как ее комбат на хую вертел
чтобы солнце ушло на запад
сладкий дым отечества мой забивает рот
напоследок мертвым бы свой полюбил народ
да мешает запах
здравствуй черное море наваристая уха
где шальная рыбешка грызет потроха
проституток солдат и яхтсменов
ты раздвинешь колени теплых ласковых волн
и обратно в утробу втянешь укрепрайон
моего карфагена
***
как фрейденышу что лайкает вусмерть мать
так влюбленному в родину без ума
после лет анальных радостей разрывать
начинает растущий мозг пубертата тьма
суждено не сбежавшему окольной тропой
увидав следы отечества на песке
зачинать уродов с заячьею губой
зарывать недоносков в пригородном леске
но упустишь время волосы и соски
прорастают из тела отмщением за отца
и вопросы сфинктера полные злой тоски
не пускают в последнее убежище подлеца
пуповинной кровью и почвой чадит очаг
и не спится изгнаннику из околоплодных вод
то ли мышь в чулане грызет потускневший флаг
то ли эроса танатос в углу скребет
***
учили деды не гладь блохастого рокера
готовь жакан на блогера картечь на тиктокера
репосты лайков нужны живым а не мертвым
слава третьим героям позор четвертым
а тех кто в зуме справляет шабаши
позабывших какою креститься клавишей
недолайкав бабу идущих ловить покемонов
ожидает бан зубовный офлайн зловонный
но когда наши чипы выцвели сизой патиной
мы доверились спамерам и предателям
позабыли патчи к исходникам и былинам
перестали сеять смузи на никодима
мы ушли в леса где зарыта экспи в гражданскую
где сочатся болота славою партизанскою
и торчит на колу ухмыляясь глупо
голова свиньи как конская гиперлупа
этот дым костра сбивающий с курса дроны
эти чипсы со вкусом врага под глоток бурбона
и хриплый крик красотки с горящим взглядом
когда ты каленой стрелой расщепляешь атом
а когда умрут ученые киберграмоте
молодые варвары порвавшие цепи памяти
под рев хреново темперированного клавира
мы над трупом рима выкурим айкос мира
ВСЕЛЕННАЯ PASTERNAK
1. «Приквел/Сиквел»
по лестнице шаткой
он долго спускался и с каждой ступенью
куда-то навеки былое смятенье
сбегало украдкой
вверху оставалось прошедшее ране
все прошлое все разговоры дары
свеча на столе подоконник с геранью
все елки на свете все сны детворы
в окошки эркера светила луна
скрещенья перил и зигзаги пролетов
искрились в тени словно значили что-то
для тех кому ночь холодна и страшна
с надеждой оставивших кров и ночлег
он дверь распахнул и дыханьем отрадным
ворвался в тепло беззащитной парадной
как гости в пещеру непрошенный снег
2. «Бутылочный эпизод»
как съедает злой огонь
наших душ глухую бронь
так врезается копьем
нарушая первозданность
в пятипалую ладонь
шестиосность шестигранность
и сверкает как слюда
с неба павшая звезда
разъедая нашу косность
может быть прогонит грусть
шестеренки снежной хруст
шестигранность шестиосность
3. «Ребут»
умирает зима
и рефрены над трупом кружат
так изысканный бродит верблюд
по кругам белоснежного ада
разве не заслужили ребут
от волхвов долгожданной наградой
кто блевал в этот снег
насмотревшись рождественских серий
и помыслить не смел
что растопит весна
мерзлоту позабытых империй
и подарит свеча
нам дома очищающий пламень
и сотрет все что лед на стекле написал
разве это не счастье когда
мелодрама срывается в хоррор
и свечой догорает звезда
но не знающий оригинал
не оценит кроссовер
***
пять минут собрать огрызок и фиговый лист
вручили справку предатель и сатанист
и выкинули в полях за евфратом
отсекли дорогу засекою и рвом
укрепили блокпост проволокой и песком
поставили ангела с собакой и автоматом
и изгнанники детям и внукам проели плешь
разговорами о садах где все спишь да ешь
где тенисты кущи и колбаса по госту
но когда геракл спускается в райский сад
то не мил ему змей и тень не ласкает взгляд
объясняет ангел врат тиринфскому гостю
дескать вот махорка вот гречка а вот вода
только яблок из золота не было никогда
и уж если сильно нужно царю-уроду
заплатить долги то для этого я готов
подарить тебе грозу эдемских котов
сторожевую собаку элитной породы
и бредет бездомный герой судьбою гоним
а собака-барабака спешит за ним
жрет в три горла и львиную шкуру слюнявит
чуть поднимет взгляд и солнце в глаза горит
чуть присядет и растет трава аконит
ядовитым соком кожу его буравит
бесконечное странствие родины старый миф
первозданный рай фантомная боль семивратных фив
там где пепел детей в очаге раздувает гера
и одним собакам позволено иногда
под кровать царя загнав ускакать туда
где ангел огарком штыка охраняет веру
***
ходил пушкин стреляться на черную речку
потому как не пускали нигеров на белую речку
андрей белый мог воспеть белые ночи
а саша черный разве что слушать про черные очи
потому что при императоре был порядок
а то начнут ходить черножопые в желтой кофте
да и пришел собственно в желтой кофте
достал из голенища сапожный ножик
и осталась империя без ручек без ножек
и только потом при сталине был порядок
а при немцах совсем порядок
но теперь после освенцима в рифму писать невозможно
а верлибром возможно
потому что ни один верлибр не страшней погрома
потому что ни один верлибр не страшней другого
но все равно все пишут кто так кто этак
вот при тредиаковском и сумарокове точно был порядок
а после открылась бездна
и нету дна этой бездне
БЛАТНАЯ ПЕСЕНКА
на морском песочке я марусю встретил
хитрая и дерзкая была
я приду в четыре восемь девять десять
обманула сука подвела
я грустить не стану я жалеть не буду
ничего меня не бросит в дрожь
кто любил когда-то тот любить не может
кто горел того не подожжешь
пусть не раз бывало что зимою длинной
я влюблялся и сходил с ума
но знаешь моя детка мне любовь не клетка
и камера френдзоны не тюрьма
вышел я из хаты выпить захотелось
вижу в кабаке она сидит
в кожаном жакете малиновом берете
и с ментом поганым говорит
судьи дорогие кто жил на этом свете
тот своих любимых убивал
кто-то злою шуткой кто-то поцелуем
ну а я кинжалом падлу наповал
за свою малышку заработал вышку
и неотвратим конец пути
пусть меня помянут незлым тихим словом
пусть родная мать меня простит
есть у нас соседка в жены малолеткой
без любви другому отдана
она мне говорила что меня любила
но будет мужу век она верна
друг ты мой единственный поезжай с запиской
к ней на вороном своем коне
пусть она поплачет ей ничего не значит
но пусть она поплачет обо мне
***
в банановом сингапуре
зайдя с друзьями в кабак
услышал однажды юнга
веселое слово фак
когда имперские флаги
исчезли в морской волне
он это хлесткое слово
углем написал на стене
был центробалт распущен
и комиссар-варяг
стер под покровом ночи
революционный фак
за равенство и свободу
поднялся мятежный народ
горячая кровь растопила
белый кронштадтский лед
отрядом красных курсантов
расстрелян балтийский моряк
и горит на стене высыхая
черно-багровый фак
насмерть впитался в камень
но на север пришла война
в груду мелкого щебня
превратилась эта стена
но знают гранитные плиты
но помнит любой моряк
про мертвого анархиста
про революционный фак
***
ну ничего святого имя вам легион
тем кто вот так с порога хочет некрономикон
кровь подотри и сопли раз уж сюда зашел
где твои формуляры где твой любимый стол
думаешь так явился и с легонца заказал
книгу что не выносят даже в читальный зал
жди у дверей с рассвета робок и бел как мел
читай толстого и фета а не кого захотел
набухнет от слез и пота библиотечный билет
дам тебе вальтер скотта выдам шинель и портрет
но если решил упиться горечью темных веков
перелистнуть страницы томов из вторых рядов
надо таскать стремянки надо носить пармезан
библиотечным крысам и музейным червям
пылью дышать до рвоты а не качать права
что ты мне тычешь фото на котором она жива
лучше б сидела дома тихо читала золя
а не скакала на красный с банкою вискаря
спрячь от греха свои деньги здесь тебе не базар
можешь купить у цыганки ксеренный гримуар
или сходить на тренинг с банкетом из сотни блюд
как воскрешать любимых за пятьдесят минут
будет на память бейджик схема небесных сфер
набор лопата и заступ сделано в кнр
но уж не лезь в бутылку если твоя коза
хрустнет твоим затылком выпьет твои глаза
ясно без чистой руны и карт мари ленорман
кто кому вложит пальцы в мясо гниющих ран
хватит травить мне душу что я могу сказать
ты не умеешь слушать ты не желаешь ждать
беги от своих желаний пока тебя не настиг
груз непрожитых знаний мрак потаенных книг
***
боги все видят и знают на небе и на земле
они знают где сегодня скидки на крем-брюле
где соберутся двое там бог среди них
он первым услышит сплетню в любом селе
голос народа се божий глас
боги в восторге когда тиран отдает приказ
боги безмолвствуют когда душат семью царя
упаси от таких заступников боже нас
чего хочет женщина того хочет бог
бог хочет мартини и грейпфрутовый сок
он хочет платьице и гулять под луной
бог хочет чтобы его гладили между ног
но родится бог который не знает что его ждет
и когда над землей иудейской звезда взойдет
изрекут волхвы следя как она горит
да простится отцу его ибо не ведает что творит
ибо горе женщине которую хочет бог
и позор мужу что пустил ее на порог
и смерть пророку принесшему нам весть
что бог радость и веселие есть
радость царю от танца прекрасной из дочерей
веселье солдатам вспороть животы детей
пастухов позабывших о своих стадах
узрев младенца лежащего в пеленах
бросится в петлю кто будет его целовать
станет кровью вино где сядет он пировать
в рождество и на новый год
не наступит мир до скончания дней
в городах через которые он пройдет
где соберутся двое ему среди них висеть
будет народ безмолвствовать будет бог хрипеть
отец небесный да минует меня чаша сия
перед тем как бог его выдаст и съест свинья
