Оставалось найти деньги. У меня денег не было, а мой американский партнер деньги в Россию не вкладывал, действуя по принципу «давай заработаем». Для меня стимулом к созданию нашего с ним совместного предприятия явилось российское законодательство, которое тогда на короткий период сделало эту форму юридического лица экономически целесообразной. В поисках нужных денег обратился я в Правительство страны…
ПРИХОТЛИВАЯ СУДЬБА
(сборник житейских историй)
Гараж
Зимой 1995 года я надумал построить в Москве многоэтажный гараж. Подал заявку и получил в аренду для строительства земельный участок, тогда еще можно было. Оформил исходно-разрешительные документы, аж сто двадцать подписей и виз. Теперь бы строить, да своими деньгами никак не справиться. Безуспешно походил по банкам в поисках кредита, никто рисковать не хочет, вдруг кредит не верну. Залогового имущества нет, чем отвечу перед кредитором в случае невозврата? Ищу за границей, может зарубежные инвесторы будут благосклонней? Мадрид, Анкара, Тель-Авив — все впустую. Бизнес-план признают отличным, прибыль гарантированной, только ведь риск. Российское законодательство не защищало тогда ни кредитора, ни заемщика. Предлагаю проект инвестиционному консультанту из Австралии, очень они финансировать проекты в России стремились. Все хорошо, но опять же риск непредсказуемости.
Снова ищу деньги на родине. Пью коньяк с высоким чиновником от экономики. Разговор доверительный, на троих. «Не могу, — говорит, — дать. Нужные тебе пара миллионов долларов не деньги, только непрофильный для меня бизнес, партнеры не поймут». Договорился я было о кредите с управляющим небольшого банка, так он прежде у меня самого некоторый заем попросил для своего сына. Тот ломбард затевал, начальный капитал ему потребовался из частного источника. Я дал, что мог, под расписку управляющего, а банк у него возьми да лопни. Вот не везет мне.
Но, как говорят на Востоке, в семь дверей нужно постучать, чтобы одна отворилась. Достучался и я, свет не без добрых людей. Поверил мне случайный знакомый Владимир Алексеевич Х. из финансовых верхов, когда-то мы в совместной деловой поездке сдружились. Повел меня в солидный российский банк, где был он по совместительству Председателем Совета директоров. Поручился, и дали мне кредит на строительство гаража. Условия кредитования в том частном банке оказались, мягко говоря, очень жесткими. Обязался я платить за валютный кредит двадцать семь процентов годовых с ежемесячными авансовыми выплатами. Прибыль по завершению работ поделить с банком поровну. Предприятие свое отдать банку в залог до полного погашения кредита. Счет открыть в том банке и оформить по указанию его хозяина бухгалтером моей компании доверенное лицо, вроде смотрящего за расходами. Все условия я принял, потому что хотел построить. Отойти от замысла уже не мог, репутация дороже прибыли.
И вот, наконец, началось само строительство. Незамедлительно вскрылось много проблем. Участок строительства по исходным документам города был обременен несколькими плоскостными гаражами-времянками инвалидов, которые нам надлежало перенести. На деле таких гаражей оказалось в четыре раза больше, двадцать шесть, и все без инвалидов. Был раньше один инвалид войны, но скончался, а гараж остался в семье. Это святое, о семье надо позаботиться. Еще инвалид с детства числился, только никто его не видел. Остальные владельцы гаражей сбоку прилепились, но и их понять можно. Перенесли мы все эти гаражи. Новое место для них вблизи старой площадки подобрали, земельную аренду оформили, площадку забетонировали, дорогу подвели. Живи и радуйся.
А на стройке многоэтажки проблем не убавляется. Рос на участке старый яблоневый сад, о котором при отводе земли власти скромно умолчали. Оформили мы право на вырубку яблонь, их так и так убирать надо было, перерождаются плодовые деревья вблизи автострады. А вот из-за росших в том месте берез пришлось нам корректировать посадку гаража.
Совсем было согласовали проект, да споткнулись о подземный водовод под территорией стройки. Когда-то пробили его под землей, не закончили и заглушили для будущего развития. Водовод стратегический, должен снабжать водой полмиллиона жителей столицы. Нигде водовод не был обозначен, никто о нем не знал, и я узнал лишь случайно. Подвинули здание еще немного.
В центре участка обнаружилась самовольно возведенная голубятня. Длина восемь метров, ширина шесть. Этажей два — наверху голуби, внизу куры. Снести бы, да только хозяин, заслуженный голубятник России, обязался к 850-летию Москвы вывести новую породу голубей. Кто бы нам позволил ему воспрепятствовать? И для него приобрели площадку, разобрали и перенесли голубятню вместе с его курами и голубями.
Гараж мы построили за шесть месяцев, в рекордный для Москвы срок. На триста четырнадцать машиномест, с сервисным центром, как обещали. Кредит банку я вернул досрочно, до окончания строительства. Мне и нужны были не банковские деньги, а лишь возможность их получить. Кредитная линия банка позволила мне принять на себя финансовую ответственность перед привлекаемыми дольщиками строительства в случае задержки окончания работ. Я страховался: не хватит на каком-то этапе денег дольщиков — возьму кредит из банковских закромов. Фактически использовал лишь треть запрошенного кредита. А банк с моей подачи построил ипотечную схему, кредитовал дольщиков из выделенной мне кредитной линии под залог будущих машиномест строящегося гаража. Выгодно всем: я уменьшал свою кредитную нагрузку, люди получали малоизвестный тогда ипотечный кредит, а банк без головной боли имел свои кредитные проценты с двойной гарантией возврата. В итоге почти все машиноместа раскупили до окончания строительства. Хозяин банка З. предложил мне тогда большие деньги в управление. Я отказался.
Не получилось
На развале Союза Володя пришел ко мне со своим другом. Мы познакомились, Виктор Иванович П. оказался доктором медицинских наук, профессором и полковником. И рассказал грустную историю. Работал он хирургом-консультантом в Центральном военном госпитале им. Бурденко. Ежедневно по четыре-шесть часов стоял за операционным столом, а в небольшое свое свободное время пытался для заработка перепродавать случайные товары, на зарплату профессора семье не прожить. Военная медицина распадалась, средний медицинский персонал уходил в кооперативы и в хозрасчетные заведения, младшего персонала в медицине и раньше не хватало, а теперь местами вообще не было.
Предложили гости создать в рамках возглавляемого мной тогда советско-американского совместного предприятия медицинский центр с использованием квалификации военных врачей и опыта военной медицины. Выслушал я, посочувствовал, только область деятельности чужая, незнакомая, денег на развитие у меня нет. Отказался, с тем гости ушли. А через неделю-другую Виктор Иванович опять пришел и еще гостя привел. Доктор медицинских наук, профессор, генерал-лейтенант Петр Осипович В. был заместителем начальника Центрального военно-медицинского управления Министерства обороны. Опять то же обращенное ко мне предложение, но в развернутом виде и письменно подкрепленное позицией ведущих специалистов четырех главных военно-медицинских учреждений страны. Тут моя оборона слабину дала, решил попытаться. Наметили мы широкую программу создания хозрасчетного гражданского медицинского центра на базе отечественной военной медицины. Наряду с больницами-поликлиниками предусматривала программа организацию оперативных бригад на вертолетах, медицинскую помощь в условиях чрезвычайных ситуаций (не было еще Министерства ГОиЧС), исследования по перспективным направлениям. Ну, и разное прочее. Заручились поддержкой Минздрава и депутатов Моссовета. Пригласили в Москву представителя американского медицинского бизнеса господина Г., условились о сотрудничестве, включая создание совместных госпиталя и страховой компании. Подписали договоры с рядом союзов и ассоциаций наших воинов-ветеранов. Оборудование медицинское списанное Министерство обороны нам пообещало.
Оставалось найти деньги. У меня денег не было, а мой американский партнер деньги в Россию не вкладывал, действуя по принципу «давай заработаем». Для меня стимулом к созданию нашего с ним совместного предприятия явилось российское законодательство, которое тогда на короткий период сделало эту форму юридического лица экономически целесообразной. В поисках нужных денег обратился я в Правительство страны, просил передать мне на баланс с соответствующим контролем использования какой-либо из крупных московских госпиталей. Мог бы я этот госпиталь сделать базовым, в банке деньги под него получить, программу реализовать и кредит вернуть. Только что, если получив госпиталь на баланс, я с деньгами от его залога сбегу? Я знал, что не побегу, но вряд ли это был убедительный аргумент.
На наше обращение бывший тогда Первым заместителем Премьера Правительства Олег Иванович Лобов наложил резолюцию о передаче нам большого недостроенного госпиталя. Только не на баланс, а в хозяйственное ведение. Заложить имущество, находящееся в хозяйственном ведении, невозможно. Залога у меня нет, а без залога кредит получить нельзя. Значит, денег на реализацию программы нет. В итоге после нескольких попыток найти деньги отказались мы от госпиталя. Не получился задуманный медицинский центр.
Прихотливая судьба
В конце восьмидесятых годов страну захлестнул бурный поток кооперативного движения. Получившие право свободного предпринимательства инициативные наши сограждане пекли пирожки и шили джинсы, водили экскурсии и доставляли на дом продукты. Больше всего, конечно, перепродавали что придется.
На поднятой деловой волне в поволжском городе Тольятти появился торговый кооператив, один из многих подобных. Среди его учредителей был инженер Анатолий Николаевич К. Что-то они купили и выгодно продали, затем еще купили и еще продали. Дело пошло успешно, прибыль отправляли на развитие, кооператив развивался. Совсем было встали на ноги, а тут приключилась с Анатолием Николаевичем беда, автомобильная авария. Раздробленную ногу его пришлось ампутировать. Калека.
Какой из калеки работник и муж? Первыми отвернулись товарищи, с которыми заладил кооператив, исчезли, как не были. С ними пропала его доля в кооперативе, пропали вложенные деньги и возможные доходы. Немногим позднее ушла жена, прихватив их маленького ребенка. Никому не нужен.
Человек слабый на этом бы кончился. Да и Анатолий Николаевич по первому времени был здорово не в себе. Из больницы выписали на костылях, культя кровоточила, ни пойти, ни поползти. Начал пить. А потом поймал себя: «Стой!» Подхватил случайного знакомого со старенькими «Жигулями»: «Помоги, — мол, — повози. Отслужу, расплачусь, не забуду». И ведь поверил случайный знакомый, начал возить Анатолия Николаевича. Тот зубы сжал и в новые авантюры бросился. Одно начинание, другое — пошло! С сердечным водителем расплатился, постепенно стал обороты набирать. Появились деньги, опять окружили люди. Культя немного окрепла, врачи протез заграничный подобрали, смог сам ходить.
Мне довелось познакомиться с Анатолием Николаевичем через несколько лет после этих событий. Приехал в Тольятти со своим партнером, с которым у Анатолия Николаевича тоже был бизнес. Принял нас Анатолий Николаевич во Дворце культуры, что в центре Тольятти. К тому времени этот дворец уже ему принадлежал, а Анатолий Николаевич много всего имел и многим владел. Семью новую построил, с молодой женой ребенка произвел. Энергичный был человек, масштабный.
Могла бы история иметь счастливый конец, но нет. Звонил он мне позднее в Москву по случайным вопросам, и порой как-то странно разговаривал — опять пить начал. Возможно, понесло его на больших деньгах. Потом с одной из местных криминальных группировок влияние или деньги не поделил, автомобиль его взорвали. Водитель погиб, а Анатолию Николаевичу оторвало еще и руку, да тяжело контузило. Похоже было, что не последнее покушение. Срочно вывезли тогда Анатолия Николаевича на носилках под вооруженной охраной за рубеж. Только несколько лет спустя тот же мой партнер сообщил, что Анатолий Николаевич поправился, насколько это возможно, и вернулся в Россию опять делать бизнес.
