Ну а дальше — барак на сто первом,
Зимний холод, цирроза приметы,
Этанол, собутыльники, стервы,
И наступит последнее лето…
ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА ДЕСЯТЫХ
Избранные стихотворения 2010–2015 гг.
Иллюстрации Екатерины Дрибинской (акварель)
ПОРТРЕТ
То ль наказаньем, то ль подарком
Приснятся оные года
И госпиталь, где санитаркой
Трудилась бабушка тогда.
Случалось, что вела к обеду:
Супец, перловка, хлеб, кисель…
Я объедал больных, и беды
Могли проистекать отсель.
И раз со стенки кабинета,
Где оказался я один,
Мне погрозил в мундир одетый
Усатый грозный господин.
Но не успел призвать к ответу.
Больницы нет, бабули нету…
Под Кремль зарылся берендей.
А новые фотопортреты
Уже для нонешних людей.
2010
***
Скошенные подбородки
Фамилии нечеловечьи.
Гаснущий день короткий
Ватником пал на плечи.
Трубчатые коммуналки,
Темное, темное жнивьё голов.
Так, ни шатко, ни валко,
Проживается время без слов.
А над всем парит самолет «Максим Горький» —
Он в надежности нашего воздуха сомнения не заронит.
И жизнь налаживается,
И каждому гражданину — по бутербродику с паюсной икоркой
Да брошюрке по гражданской обороне.
2010
***
Скучны и проза, и стихи,
а жизнь — подавно.
В тени забора лопухи
балдеют славно.
Летят в речную глубь тела
легко и метко.
И в мусорном бачке пчела
сосёт конфетку.
2011
***
И было нам кино отличное,
И собирало полный зал.
И помнят все Бориса Сичкина,
И как он лихо всех срезал.
И Крамаров своё загробное
Твердил, твердил как на току.
И лопнула страна огромная,
Сказав последнее «ку-ку».
2011
***
У кладбища Жертв девятого января
Соорудили трассу для мотокроссов.
Кощунственно, скажете?.. Но, строго говоря,
У покойников не возникает вопросов.
Я сидел на могиле отца,
А невдалеке моторы дико рычали.
Чемпионату России не было конца,
Но это не умаляло моей печали.
А справа готовились новые места,
Трое могильщиков разливали к обеду.
Голова была, как те норы, пуста…
На следующий год, даст Бог, снова приеду.
2011
***
Мне под утро снилось слово «слатенький»
И объятий полновесный пыл.
Желтый самовар стоял на скатерти,
Шишечный дымок средь сосен плыл.
Дачный голос каркал: «Полно, батенька!
Нешто мужичок — не человек?..»
…Ты кого там обнимала, Катенька,
И какой у вас тянулся век?
У меня другая агрегация,
Я иные времена постиг…
И любуюсь белою акацией
Средь простых немецких забулдыг.
2011
ЛИТЕРАТУРНЫЙ ВЕЧЕР В БЕРЛИНЕ
Читал стихи один пиит.
Его полубиблейский вид
Был смешноват случайной гостье.
Эх, пожилые соловьи!..
А мы сидели визави,
Потупившись, как на погосте.
Не убоявшись Аонид,
Признаюсь, что меня тошнит
От пиитического слова.
Ну что за блажь на склоне лет?! —
Тому Орфей, сему Гамлет,
Там Дон Гуан, сям Казанова…
Искусник, наконец, умолк.
От встречи с гостьей был бы толк
Для кавалера де Сенгальта.
А мне пора, ауфвидерзейн!
…Подался б лучше я в музей,
Где тонны вавилонской смальты.
2011
НЕМЕЦКАЯ РЫБАЛКА
М. Дрибинскому
Серая река лежит пластом,
Птичка попискивает жалобно и тонко.
Стоим под железнодорожным мостом,
Ловим на донку.
Правильный речник ведет баржу,
Туман разгоняет снопами света.
Мрачное утро, но я не тужу,
Радуюсь, что еще не Лета,
А дальнее озеро — еще не Коцит,
Не ледяной холод в берегах огненных…
Вот и нырок, — шустрый, как лейкоцит,
Пёрышко к пёрышку, всё подогнано.
Так и стоим — те, да не те,
Громкой державе уже не в обузу.
Свистит поезд в утренней пустоте,
Клюёт плотва на консервированную кукурузу.
2012
***
Заведён такой подход:
Кремль стоит, в Кремле правитель,
Салимджон кирпич кладет,
сочиняет сочинитель.
Со слезою крокодил
о былых делах покажет.
Чтоб он боле не блудил,
добрый мент по морде смажет.
Всем доволен аблакат,
у него сплошная пруха.
И никто не виноват,
что на паперти старуха…
2012
ОБЩЕПИТ
Раздатчицу с именем Ира
забуду ли я, черт возьми?!
Хрущёвским бесплатным гарниром,
как в детстве, меня накорми!
А Марьи Ивановны зразы? —
их ели б и наши вожди!
(Читатель, ждешь рифму «заразы»? —
так нет же, любезный, не жди!)
А «недовложения», сумки
с продуктами, правила СЭС?..
Да где ж теперь те недоумки
из — как там? — обэхаэсэс…
Пусть временем тема закрыта
и в бозе почил общепит, —
погасшей звезды общепита
в ночи моей лучик горит!
2012
***
Автобус скрипел и качался,
и к ночи пришел на вокзал.
А он ничего не боялся,
не плакал и горя не знал.
Косили незрячие глазки,
был ликом подобен кроту, —
в нелепой сидячей коляске,
развёрнут лицом в темноту.
И нервничали, и спешили,
плацкартный на стыках дрожал.
А он в перевёрнутом мире
как маленький Будда лежал.
2012
ЗИМА 2013 ГОДА
В Петербурге скользко,
Но разлив открыт.
Не платить нисколько! —
Вот где хунд зарыт.
Во дворах машина
Колею найдет.
Вдавливают шины
Гривенники в лёд.
Мать после больницы
Тихая сидит.
Славная столица,
Город Дит…
2013
***
Ничего не сделал снег,
Белое осталось белым.
Открывает местный грек
Свой шалман заиндевелый.
Пригляделся: вот беда! —
Это я ль в витрине грека?
Как же занесло сюда
Пожилого человека?
Принимай скорей, нора,
Свежий снег скрипуч не в меру.
Больше живости с утра!
Гутен морген! Калимера!
2013
***
Мягкотелый алкаш свиноокий,
Ну зачем тебе эта квартира?
Что ты замысел портишь глубокий? —
Без тебя обойдется Пальмира.
Что цепляться за утварь и стены? —
За окном предпоследнее лето,
Где найдет тебя всенепременно
Обходительный черный риэлтор.
Он войдет с утешительным словом,
В ослепительных белых одеждах.
Что нам нужно, когда нам хреново? —
Ничего, кроме слова надежды.
Ну а дальше — барак на сто первом,
Зимний холод, цирроза приметы,
Этанол, собутыльники, стервы,
И наступит последнее лето…
2013
***
Дорога не скажу куда…
А. Ахматова
Там, где память изменяет,
И уже не вспомнишь год, —
Хвою ближний лес роняет,
Белка шустрая снует,
Пробегают электрички,
Дребезжит квадрат стекла…
Жизнь живется по привычке,
Но уже белым-бела
Та дорога в Комарово,
И залив укрылся льдом,
И лишившиеся крова
Обретают новый дом.
2013
***
Вечер на веранде. Над арбузом — осы.
Где-то за оградой — звонкий стук мячей.
Местная, Наташа?.. Тихие расспросы.
Озеро в тумане.
Мельничный Ручей…
Ничего не вспомню. К черту древоточцев! —
Ни интрижек дачных, ни футбола… Но —
Слева, под ключицей, заклеено листочком,
Спрятано от взглядов, — родимое пятно.
2013
***
Никого в «скворечнике» не лечат —
Никому и ничего не надо…
Тихо облака летят на плечи,
Точит дождик оболочку сада.
Обозначено пространство чётко —
Мерою всему проём оконный,
Схваченный ржавеющей решеткой;
Синий лес на заднике посконном.
Спи же в наблюдательной палате
На застиранной простынке серой, —
Собственному миру адекватен
От укола до укола серой.
2013
КЕСАРИЙСКИЙ ОСЛИК
Жизнь поделив на «до» и «после»,
Со скукой пристальной смотри,
Как маленький турецкий ослик
Везет коляску в Кайсери.[1]
В коляске взрослые, как дети,
Галдят на целый белый свет,
И ничего для них на свете
Нет лучше пачки сигарет.
Плетется ослик еле-еле,
Но сносна жизнь его вполне:
Всегда накормлен и при деле,
И хоть придурки одолели —
Не помнит о вчерашнем дне…
2013
LIMESMUSEUM[2]
Здесь веками длилась «Санта-Барбара»:
возникая из-за гор и дол,
малообразованные варвары
портили добротный частокол.
И, слегка германцами подрезанный,
появлялся, как из-за угла,
сам себя вообразивший Цезарем,
крепкий мужичок Каракалла.
Поглазеть на вражеские линии
лично залезал на каланчу.
Всё было всерьез — вестготы, римляне…
А теперь музей, где я торчу.
2013
***
Жаркое лето десятого года.
В воздухе дребезг и запах бензина.
Два представителя разных народов
Вышли из магазина.
Смуглый таджик, «ЖКХ» на жакете.
Этот жару переносит легко.
А потому и несет он в пакете
Хлеб, молоко.
Русский багровый. Полночи — в шалмане.
Солнце встречает бесстрашно и яро.
А потому в его брючном кармане
Ноль семь водяры.
Что мне до них, коль оркестрик лабает
В бедном мозгу?.. — я прибит и контужен.
Нищие голуби жадно хлебают
Из шагреневой лужи.
2013
ПЕЧОРЫ, СЕЛЬМАГ, СЕМИДЕСЯТЫЕ…
Преодолевши боль в затылке,
Вхожу — не верится глазам:
Единственный товар — бутылки
С нелживой надписью «Бальзам».
Возьмешь и спустишься в лощину,
На берегу ручья присесть.
Как вдруг из-за кустов: «Мущина!
У вас, конечно, выпить есть?»
Всё есть. Кругом чабрец и кашка.
Скажи волшебное «Сезам!»
Я молод. Местная алкашка
Вкушает из горла́ бальзам.
2013
ГЕОРГИЙ ИВАНОВ
Он тщательно перебеляет
Стихи, и шлёт «par avion».
…Там пушка на Неве стреляет,
Полуденный тревожа сон…
И невозможно, как вначале,
Жизнь изменить на «крэкс, фэкс, пэкс!»
Всё не идет, хоть обещали,
Американский Lederplex[3].
Но вновь весна в постылом Йере,
И луч врезается в окно.
Что ж, надо жить… По крайней мере,
Есть в лавке красное вино.
2013
***
Дым котельной в клочьях меха,
Свет мучнистый на заре.
Узнавай же, коль приехал,
Мыльный город в январе.
Да не стой как посторонний!
Видишь: скверик прободной,
Пара алкашей в законе,
Кучи снега, дом родной…
2013
***
Дорога вдоль ржаного поля,
Земного бытия вещдок.
Не жди, что выведет на волю, —
А лишь в окрестный городок,
Где в старой кнайпе[4] примем по три
Обствассера… И лес дурит:
Он в нашу сторону не смотрит
И не по-русски говорит.
2014
***
У сидящих на скамеечке
Сигаретку не проси…
Как советские копеечки
В цепком счетчике такси
Годы щелкают и щелкают,
И на них управы нет.
Глаз прищуришь — а за щелкою
Тьма заглатывает свет…
2014
ДВА КЛАССИКА
Иван Сергеевич Тургенев
Принимается за описание природы.
Иван Сергеевич — гений,
Его романы нужны народу.
Федор Михайлович Достоевский
Садится за «Бедных людей».
Слог его прямой и резкий,
Он не любит сиропных затей.
А мы их обоих любим
И на споры не тратим нервов.
Лишь сожалеем, что, будь он неладен,
Помешал им в создании новых шедевров
Игорный дом в городе Баден-Баден.
2014
***
Какой закат висит над Ленинградом!..
На кухне мальчик, замерев без слов,
Стоит и смотрит восхищенным взглядом
На абрис башни у Пяти углов.
Пусть жизнь короткая — но ведь умрем не сразу!
Еще отец уходит «по делам»,
Еще Разъезжая укрыта диабазом,
Еще не выслан инвалид на Валаам…
2014
***
В июне старики сидят у окон,
Желая с кем-нибудь заговорить.
Июль, как бабочка, пропарывает кокон
И начинает в городе чудить.
И в августе так мало было света,
И дни тянулись наперекосяк.
А в сентябре менты закрыли лето,
Как плохо отработанный «висяк».
2014
***
Когда одна осталась треть —
На Неккаре, Неве, на Каме, —
Не всё ль равно, где замереть,
До боли сжав виски руками?..
Свой век свихнувшийся возьми
В просторы камские с собой.
Отец был родом из Перми,
А значит — нет, не на любой…
2014
***
Гуляет цапля налегке,
Стоит на скользкой глыбе.
А под мостом, на холодке,
Уютно сонной рыбе.
Носатой птице всё равно,
Она ни с кем не дружит.
Я ей — безликое пятно,
Не лучше и не хуже
Других… Без дела в парке трусь,
Живу гордыней давней,
Плюю с моста, двоюсь, троюсь,
Вода звенит о камни…
2014
***
Жили в сталинских ампирах,
Цугом ездили по миру.
Требовали поутру
Осетровую икру.
Был калач советский тёртый,
Да остался не у дел —
В день творения четвертый
Новых звезд не разглядел.
2014
***
Выйти в утро, где дождик — что тёрка.
Понаслушаться трёп рыбачков,
Чей улов в самодельных ведёрках
Ты едва ль различишь без очков.
В ночь кого-то раздели у парка —
К нашей жизни он не был готов.
И сестер пережившая парка
Поит-кормит бездомных котов.
2014
ПЕРВОЕ НОЯБРЯ
Заря́дит мокрый снег,
Пригнет кусты к ограде.
Проснется человек
В том давнем Ленинграде.
Побудка — в пять часов.
Пустырь черней бумаги
С пунктиром огоньков
Деревни Коломяги.
Похмелье не дает
Ему почистить зубы.
Страдает, воду пьет,
Прокачивая трубы.
Как вдруг припомнит прю,
Что в год семидесятый
«План гоним к ноябрю!»
А по календарю —
Он тут как тут, лохматый…
2014
***
Вся окрестность — точками и пятнами,
Будто постарался Поль Синьяк.
На скамейке с местными ребятами
Пьем палёный краденый коньяк.
В этом нету ничего хорошего,
Но народу скоро стану люб:
В темном парке, со шпаной подросшею,
Я стихи читаю для ютьюб.
2014
ДЕНЬ ЗДОРОВЬЯ
Зимнее солнцестоянье,
Вжиканье лыж на бегу.
Радостное мельканье
Ярких флажков в снегу.
Елей раскидистых лапы,
Жидкий чай из бачка.
Под портвешок, тихой сапой, —
По рублику в «дурачка».
«Многия ждут нас печали!..» —
Мудрый завлаб говорил.
И на Финляндском вокзале
С пятой бутылки дурил.
2015
***
С десяток книжечек за три-четыре года!
Пиит напорист — вровень со страной.
И сублимированная его природа
Признанья требует — и чтоб любой ценой.
Чем больше издано, тем лучше! — по-таковски
Он рассуждает, говоря со мной.
Хотя Эредиа и Комаровский
Вам подтвердят: достаточно одной…
2015
***
Так и сидит, не отворачивая от залива лица.
(Или к валуну пришпандорен навеки?)
Почему же мне видятся черты отца
В этом незнакомом человеке?
Даль темнеет, пустеет залив.
От сентябрьского дня остается обмылок.
Ветер извлекает унылый мотив
Из горлышек пустых бутылок.
Найти повод, заговорить, —
Рассеется морок, станет легко и просто?
Нет, в исчезнувшую армию лоб не забрить.
Отцу было бы сейчас за девяносто…
2015
***
Я таких закатов не видал
Над горами иссиня-зелеными!
Только мрачен штутгартский вокзал,
Юный Зигфрид видит сон с драконами.
Мне ли не известен этот путь,
Сыт я всякой горечью и сладостью…
Только дай еще хоть что-нибудь
Тем, кто прожил дни свои без радости!
2015
Примечания
* Художник — Е. Дрибинская, Акварель.
[1] Город в Турции, в древности известный как Кесария Каппадокийская (примеч. автора).
[2] Музей границы Римской империи в немецком городе Алене (примеч. автора).
[3] Лекарство, способствующее кровообращению (примеч. автора).
[4] Kneipe (нем.) — пивная.
