Вся моя жизнь.
Минуты счастья,
Мгновенья лжи.
Секунды страсти —
Вся моя жизнь.
Валентин Лившиц
ЖИЗНЬ
Депрессия
Все впопыхах. Без смысла и без толка.
То ускоряясь, то внезапно встав.
Жизнь дичи. Жизнь затравленного волка.
Прошедший дождь. Уехавший состав.
Скандальный мир. Эмоций перехлест,
Жизнь на краю погасших звезд.
Умом и сердцем понимая,
И все же продолжая путь,
Лететь туда, куда ведет кривая,
Не в силах с траектории свернуть.
Нам все дано. Ограничений нет.
Вопрос-ответ. Вопрос-ответ.
Я сам себя корю за эгоизм,
И сам себе я предъявляю счет,
Двадцатый век. Анахронизм.
Все просчитавший звездочет,
Ошибся в уравненьи — в знаке,
И вот, вместо покоя, только драки.
На небе радуги бегущая строка,
Озон. Прошла гроза — очередная.
Я снова победил, но вот тоска,
Мне все равно висок сжимает.
Так каждый день — депрессия побед,
Моей земной дороги след.
Пора привыкнуть. Путь мой на пределе.
Не я тут виноват, а только все равно…
Ах, Боги! Вы не разглядели
И яду вылили в вино.
Зачем мне и за что — накал страстей,
Мечтающему жить спокойно — без затей.
Я ухожу от обострений,
Стремлюсь от всех уединиться,
Но существует черный гений,
«И вечный бой. Покой нам только снится»
Не вольны мы в своей судьбе.
Архангел мой — играет на трубе.
12.07.2008
Элегия
Элегия (др.-греч.;) — жанр лирической поэзии;
стихотворение с характером задумчивой грусти.
Пройду под синею звездой,
Запнусь о корни, у порога
Меня берёзка-недотрога,
К себе поманит на постой.
Лежать не в торфяном болоте,
Не в жуткой каменной пыли,
А тут, где мак и ковыли
У деревеньки на отлете.
Нам всем дано мечтать и петь,
Желать себе счастливой доли,
Мы все живем в какой-то роли,
Которую — не разглядеть.
Нам всем желать — не дожелать,
Прими, как врУченную данность,
Всю мира Блажь и Многогранность,
Которую — не просчитать.
Сравнить? А с чем её сравнить,
Ту жизнь, которую ты прожил?
Добро и зло, что нес и множил,
В чем похвалить? В чем повинить?
Кому ты дал? А где ты отнял?
В чем прав был? В чем, увы, не прав?
Где не смирил свой буйный нрав?
Не разобрать — все очень плотно.
И не разъять, не разделить,
Не поделить на тех и этих,
Когда пора на этом Свете,
Черту лихую подводить.
Лишь остается пожелать,
Лечь под берёзку- сиротинку,
Но эту грустную картинку,
„Пером не можно передать“.
30.07.2011
Cвет и Тень
Свет на Свете первичен.
Он был первым и создан.
Он нам мил и привычен,
Он изучен и познан.
Он мужчина солидный,
Сраведлив он и прочен,
Он и яркий, и видный,
Пунктуален и точен.
А Тьма она расплывчата,
А Тьма она размыта,
Тенями переливчита
И по углам разлита.
Тьма женщина суровая.
Противная и скверная,
На всё всегда готовая.
Неверная — манерная.
Тьма не может жить при Свете,
И не слиться им никак.
Но мы знаем есть их дети,
Да мы видим есть их дети —
Расвет и Полумрак.
06.09.2005
Добрый стих
Дней всегда так много,
Дней всегда так мало,
Длинная дорога
Вдруг короче стала.
От порога сразу
Сердце бьет по ребрам.
Не боится «сглазу»
Тот, кто мыслит добро’.
Добрый не боится
Никаких наветов,
Что ему таится,
Он, как струйка ветра.
Он, как дождь в окошке,
При весеннем солнце,
Как вода в ладошке,
Весь открыт до донца
Что ж ты смотришь строго?
Что ж ты хочешь мало?
Длинная дорога
Вдруг короче стала.
14.07.2004
Мечта. Несбыточная
Жить просто так.
ПисАть — как умываться.
Не думать о плохом — о смерти, о деньгах.
Хорошим быть.
Да — быть, а не казаться.
Не знать болезни.
И не знать, чем пахнет страх.
Вдыхать в себя холодный, сладкий воздух.
Смотреть на поплавок, мерцающий в реке.
Пить молоко.
Загадывать на звездах.
С подругой говорить — на птичьем языке.
Работу, брать, которая любима.
Людей вокруг — жалеть, а не терпеть.
Спать у костра, под терпкий запах дыма.
И песни петь.
Да — петь!! А — не сипеть.
Так жизнь прожить, не делая плохого,
А делая добро.
Всем вопреки — гореть.
И, в день, тебе назначенный, увидеть рядом Бога.
Вдохнуть и выдохнуть.
Да взять, и помереть.
31.08.2004
Эмиграция
«Всё равно, где бы мы не причалили
К островам ли Сиреневых Птиц,
К Бухте ль Радости, к Скалам Печали ли,
Не поднять нам усталых ресниц».
О ВСЕХ УСТАЛЫХ Музыка Александра Вертинского
Слова Надежды Тэффи
Так жизнь устроена — что толку удивляться,
Что толку горевать о прошлом дне,
Нам надо просто жить — и плакать, и смеяться,
Быть на людях, и быть наедине.
Простить, понять, дарить подарки,
Быть вежливым, интеллигентным быть,
Забыть свои рубли — и помнить эти марки,
И прошлое — и ненавидеть, и любить.
Одна волна — сменяется другою,
Ах, эмиграция — бессмысленный роман,
Ценой своей души — такою дорогою,
Мы получаем призрачный обман
Не в первый раз тропою длинной, узкой,
Бежим бегом — куда глядят глаза,
Ах, эмиграция — давно ты стала русской,
Как водка русская и русская слеза.
И всё равно, куда б нам не прибиться,
Каких не видеть стран нам и столиц,
От Родины — нигде не откреститься,
И не поднять усталых нам ресниц.
31.05.2004
И день, как день
И день, как день, и ночь тиха,
И в жизни всё ещё случится,
Не суждено нам отлучиться
От тяжкой поступи греха.
И будет ад, и будут слёзы,
Во сто крат больше и страшней,
И в заповеди — «Не убей!»
Исчезнет привкус злой угрозы.
Всем суждено уйти во тьму,
Но не дано увидеть срока,
Трещит зловещая сорока,
Предсказывая нам судьбу.
Живи — не верь, не жди, не буйствуй.
Живи — пусть будет всё, как есть.
В судьбу чужую пересесть
Подобно страшному безумству.
Судьба одна — она твоя,
Её не обменять, не сбросить,
И за неё, быть может, спросит,
Лишь тот, кто высший нам Судья.
Ну а, быть может, всё проскочит,
Не спросит с грешника Господь,
Себя в себе перебороть
Не всякий сможет и захочет.
Один всю жизнь искал лекарства,
Другой всю жизнь желал казнЫ.
Желанья наши так разнЫ,
Что и загробные-то царства
Для нас различные нужны.
01.06.2004
Осень
Осень. Осень. Неба просинь.
Кучи листьев ветер носит.
И течёт по мостовой
Рыжей, лиственной рекой.
А у леса на опушке,
Лип краснеют конопушки,
И на мховые подушки
Листьев падают веснушки.
Очень рыжая погода,
Уж такое время года.
Все дела свои забросил.
Что ж поделать?
Осень!
Осень!!
31.05.2004
Григ. Сомнение
Меня однажды продал друг,
Не предал друг, а продал друг.
И так обдуманно — не вдруг,
Как будто вовсе не был друг.
Он говорил мне, — «Здравствуй, друг!»
Он говорил мне, — «Слушай, друг!»,
А я не мог. Вот так вот, вдруг,
Сказать ему, что он не друг.
19.08.2004
Венок на тему иммиграции
Своей дорогой — не всегда прямой,
От старых стен и городских вокзалов,
Так много уходило, уезжало,
А кажется, что выбор только твой,
Что путь осознан, результат просчитан,
Что нет другого, и не может быть,
Что только там — смеяться, жить, любить,
И кони под окном стучат копытом,
И тянет дымом будто от костра.
Свобода — Одиночества сестра.
Свобода — Одиночества сестра,
Не так легка, не так приятна взгляду,
В ней неустроенность, и очень много яду,
И очень мало ласки и добра.
Свободен — это значит независим,
А независим — значит нелюбим,
А ведь хотел ты быть совсем другим,
И без любви себя не мыслил.
Вот так все улетает словно дым —
Мы получаем то, что не хотим.
Мы получаем то, что не хотим,
И нам от этого не убежать, не скрыться,
Как без похмелья — не опохмелиться,
Путь однозначен и необратим,
Но в час ухода — истина сокрыта,
Нам не дано узнать к чему идём,
Чем путь отмечен — Солнцем иль Дождём,
Гладка дорога или перерыта.
Но каждый обретает свой Покой,
Своей дорогой — не всегда прямой.
31.05.2004
Письмо из Нюрнберга в Москву
Письмо из Нюрнберга в Москву моему старому другу,
русскому поэту с длинной еврейской фамилией.
Мой добрый, старый друг, давай присядем чинно,
В глаза посмотрим, помолчим,
Нам далеко за шестьдесят и мы с тобой мужчины,
А значит «по-мужски» поговорим.
Нельзя сказать, — «Я умный и красивый»,
Язык не повернётся, стыд заест.
Так почему же часто так — спесиво,
Мы отвечаем на вопрос, — Вы кто? — Поэт!!!
«Поэт в России — больше, чем поэт».
Я не люблю цитату эту.
Мне кажется, что выше званья нету.
Над нами только Бог, а выше — Бога нет.
Поэт один — наедине с Вселенной,
Антенна — принимающая боль.
Чуть — чуть юродивый и капельку блаженный,
Ещё не бесконечность, но уже не ноль.
С фамилиями нам с тобой не подфартило,
И всё же я скажу, не побоюсь,
Еврейские поэты — это сила,
И сила эта — охраняла Русь.
Россия нам не мачеха, она повсюду с нами,
Любой поэт, как малое дитя,
Он тяжело живёт, как будто бы шутя,
И через сердца крик играет со словами.
Ну вот и всё. Ты передай приветы,
Друзьям, что живы. Как вы — дорогие?
Давай, не будем говорить, что мы — Поэты,
Пускай об этом скажут нам другие.
31.05.2004
Иерусалим
Марине Фельдман (пусть земля ей будет пухом)
Марина Фельдман, моя приятельница — лучший экскурсовод Израиля, водившая нас по еврейским святыням и христианским святыням, прилетавшая в Москву три раза, и, уже, я, её с мужем, водил по Москве, и возил на службу в Загорск, и, праздновали подписание контрактов, вместе с нею и с министром туризма Израиля и с большим количеством всяких разных людей, у меня на даче, с «выпивкой», аккордеоном, гитарой и «песнЯми». Человек предельного обаяния. Хозяйка самого первого и самого крупного турбюро Израиля. Умерла от рака в расцвете лет.
Улица — «Виа Долороза» в просторечии «Долороз» — улица последнего прохода Христа, с крестом на плечах, от дворца Понтия Пилата на Голгофу, к нынешнему Иерусалимскому Храму Воскресения Христова, более известному, как Храм Гроба Господня.
Иерусалим. Жара! Во рту, как пепел!!
Туристов бесконечный кросс.
По этой улице — и одинок, и светел,
Нес тяжкий крест — Иисус Христос.
Да пепел! Ощущенье дыма!!
На небе туча собралась.
Жизнь, всё равно — неповторима,
Хоть, вроде, и не удалась.
По Долороз иду я к Храму
И ощущаю всем нутром,
И — стыд Его,
И — боль,
И — драму,
И всё, что будет с ним потом.
В тот миг ещё — Он — не был Богом!
Шел человек, Нес плоть свою,
Желая счастья всем убогим,
И утешения в Раю.
Желая — Счастья! Хлеба!! Мира!!!
Жалея — Всех и Всех — Любя,
Он понимал — НЕПОВТОРИМА!!!
И отдавал за всех — Себя!!!
А боль и кровь — те, что потом
Вершились — Именем Твоим
Они на нас, а не на нем,
Ведь мы не знаем, что творим.
Москва — Менахем и Марина,
В Загорской церкви хор поет,
Да, жизнь — она неповторима,
И Слава Богу, что идет!
31.05.2004
Лиде
Мне б коня — мохноногого,
Пику б.
Привозили б купцы мне в логово —
Выкуп.
Стража б за мною —
Рыскала,
Стрела б за стрелою —
Посвистывала,
Кольчуга — змея —
Позвякивала,
Дружина б пила,
Да — покрякивала.
В таёжном, густом завале —
Тебя бы княжной называли.
Песни пели б тебе
величальные,
Да весёлые всё,
не печальные.
Челядь — рьяная
Сыта — досыта,
Песня пьяная —
Рвётся с посвиста.
А вокруг тебя мамки кружатся,
Ткётся — пенится тебе кружево,
И ещё шуты с погремушками,
Всем царица ты,
Все игрушки мы.
Всё вокруг твоё —
Все леса, поля,
Горностай, куньё,
жарки соболя.
Ублажали б тебя сказками,
Только б ты поглядела — ласково,
Только б руки свои лебёдужьи,
Возложила б на плечи охнувши,
Только б глаз твоих
озарение,
Для людей моих
как знамение,
Как знамение,
как заклятие,
Нелюбовь твоя —
как проклятие.
Только нет коня.
Пики нет прямой.
Есть мечта моя —
О тебе — одной.
31.05.2004
Жизнь
Будто тень смущаясь,
Словно в прорубь руку,
Не боясь, не тАясь,
Недругу и другу.
Никогда не вместе,
Никому не розно,
Как цветок невесте,
Как у гроба слезно.
Вперемешку с прозой,
По перву, сначала.
Сомневаясь грозно,
Ты меня качала.
Ты меня хвалила,
Прилюдно целовала.
Ты меня манила,
И даже отпевала.
Обещала вечность,
Предлагала ласку,
Мнимую сердечность,
Превращала в сказку.
Шла передо мною,
Где-то забегала,
Страшною, степною
Волчицей завывала.
Устилалась мхами,
Стояла скобою.
Думами, делами
Я нес тебя с собою.
Не кроил, не резал,
Ни с кем не делил.
Оттер до железа.
Отмыл до белил.
Прошла, как приснилась,
Держись — не держись.
За час прокатилась
Вся моя жизнь.
Минуты счастья,
Мгновенья лжи.
Секунды страсти —
Вся моя жизнь.
13.09.2008
