По зеленой свежей травке
ВОТ-ОН-Я гуляет в парке.
Отчего же не гулять,
Коль прекрасен мир опять!
[Дебют]Мира Лобе
Вот он я!
Перевод с немецкого Эллы Грайфер
Предисловие переводчицы
Мира Лобе, урожденная Мириам Розенталь (нем. Mira Lobe, Hilde Mirjam Rosenthal, 17 сентября 1913, Гёрлиц, Германия — 6 февраля 1995, Вена) — австрийская писательница.
Детская книжка «Das kleine Ich bin Ich» с иллюстрациями Сузи Вайгель (Susi Weigel) вышла в 1972 году. Мне в руки она попала в начале девяностых.
Не знаю, думала ли Мира Лобе — она же Мириам Розенталь — когда писала ее, о судьбе ассимилированных евреев, и особенно — их детей, но я — да, сразу подумала. И потому захотела перевести. Вот что получилось в итоге.
***
Вот он я!
Над полянкой, над лужайкой
Мотыльков летают стайки,
Ветерок цветы качает,
И все это примечает
КТО-ТО в полтравинки ростом —
Небольшой, но очень пестрый,
Он глядит на мир вокруг,
Улыбается… но вдруг
— Квак!, — он слышит за спиной.
— Вот чудной! Ты кто такой?
Тут очень смущен
Задумался он…
Ни дать и ни взять —
Откуда мне знать?
Лягушка хихикает: — Хо-хо-хо!
Ты — безымянное существо?
Кто ни нам, и ни вам,
Кто он есть, не знает сам,
Тот — дурак!
Квак!
Да уж, тут не до гулянки
На лужайке, на полянке!
КТО-ТО хочет разобраться,
И услышать, и дознаться —
Кто он есть?
— С добрым утром, лошадь-мама,
Хоть я с вами не знаком,
Но спросить хотел бы прямо —
Не родня ль я вам с сынком?
У меня стряслась беда:
Все брожу туда-сюда,
Стал я нынче сам не свой —
Не пойму, кто я такой.
Жеребенок ржет в ответ:
— Не подходишь нам ты, нет.
Что за уши лопухами…
Разве гривой схож ты с нами,
Но с короткими ногами
Далеко не ускакать…
Нет, конем тебе не стать.
— Ты уж точно не из наших, —
Соглашается мамаша, —
— Может заяц, может пес,
Птичий хвост и кошкин нос —
Что за рожица смешная!
И буренка подтверждает,
Овцы, козы блеют тоже: —
Нет, на лошадь не похоже!
КТО-ТО в лодочку садится,
Хочет в дальний путь пуститься,
Может, те, кому он свой,
Обитают под водой?
— С добрым утром, тети рыбы,
Вы помочь мне не могли бы?
У меня стряслась беда:
Все брожу туда-сюда,
Стал я нынче сам не свой —
Не пойму, кто я такой.
Рыбы шепчут пузырьками
И разводят плавниками: —
Хоть как мы ты пучеглаз,
Не подходишь ты для нас.
Пусть пловец и неплохой,
С виду ты совсем другой.
Так что, братец, извини —
Нету здесь твоей родни.
По волнам скользит кораблик,
КТО-ТО вдаль стремится храбро,
Не вернется он домой,
Не узнав, кто он такой.
Налегает он на весла —
Даром, что не вышел ростом.
Вдруг, над волнами реки
Замечает островки.
А на них, галдя, гуляют
Птицы целой белой стаей,
Машут крыльями ему,
Будто знают, что к чему.
Может, сверху разглядели,
Кто он есть на самом деле
И к себе его зовут?
И поплыл он к ним, но тут…
Лодочку волной встряхнуло,
Подхватило, развернуло,
Удержать весло не просто…
Где ж тут птицы, где тут остров?
…А со дна реки встает
Здоровенный бегемот.
Хрюкнул, фыркнул, отряхнулся,
Прямо к гостю обернулся:
— Это кто ж приехал к нам?
— Я бы рад узнать и сам!
У меня стряслась беда:
Все брожу туда-сюда,
Стал я нынче сам не свой —
Не пойму, кто я такой.
Бегемот ему проверку
Учиняет: смотрит сверху,
Медленно обходит, глядя
Справа, слева, даже сзади…
И ответ дает ему:
— Кто ты есть — я не пойму.
Ноги на мои похожи,
Тумбочками — ну так что же?
Остальное все не так:
Уши — точно у собак,
С пони, вроде, схож прической,
И вообще какой-то пестрый.
Как к тебе ни подойду —
Нет таких у нас в роду.
Что ж поделаешь… печальный
КТО-ТО в путь собрался дальний.
Вдруг он слышит: — Погоди!
Тут, на дереве — гляди!
Хвост, что с ветки вниз свисает,
Очень твой напоминает.
Только он еще пестрей.
Разберись-ка поскорей,
Кто сидит на этой ветке —
Ведь хвосты такие редки.
Он уж точно должен знать,
Кто ты, как тебя назвать.
Не забыв сказать «спасибо»,
Он пустился торопливо
От куста и до куста
За хозяином хвоста.
— Здравствуй, дядя попугай,
Подожди, не улетай!
У меня стряслась беда:
Все брожу туда-сюда,
Стал я нынче сам не свой —
Не пойму, кто я такой.
Но попугай знакомству не рад,
С ветки бросает презрительный взгляд:
— Быть попугаем не можешь ты.
Тоже мне, хвост! Я видал хвосты
И не такие за долгую жизнь.
Ты мне никто!
Уйди!
Отвяжись!
Тут темнеть в округе стало.
Видит путник наш усталый —
Поздно. Вечер наступает.
Светлый месяц выплывает.
Перед ним, как на картинке,
Словно мягкая перинка,
Облачко белей чем снег!
Вот — нашелся и ночлег.
Не найти постельки лучше!
Отдохну на этой тучке —
Лег он, сладко потянулся,
В ту перинку завернулся
И уплыл в спокойный сон.
Где-то утром встанет он…
Среди города большого
Мы его встречаем снова.
Здесь полным-полно прохожих,
Не найдет ли он похожих
Среди тех четвероногих,
Что выходят на прогулку
Во дворах и переулках,
И расхаживают важно,
Отмечая столбик каждый,
На глазах хозяев строгих.
Очень разные собаки:
Смирные и забияки,
Толстые и тонкие,
Доги и болонки,
Гладкие, лохматые,
Даже бородатые,
выдрессированы на диво,
Выступают горделиво.
— С добрым утром! Извините,
Я прошу вас, помогите.
У меня стряслась беда:
Все брожу туда-сюда,
Стал я нынче сам не свой —
Не пойму, кто я такой.
Может, можно побрататься
Мне хотя бы с этой таксой?
— Побрататься? Гав-гав-гав!
Нет, голубчик, ты не прав.
Уши, может, чуть похожи,
И хвостом виляешь тоже,
Но кривых не видно ног.
Да и где твой поводок?
Слишком пестрый твой окрас —
Все не как у нас.
Он по улице шагает
И печально размышляет,
Как же быть теперь ему —
Не подходит никому.
— Я не то, и не другое…
Правда, что же я такое?
Говорит мне весь народ:
Я не пес, не бегемот,
Не похож я на коня…
Раз я никому не нужен,
Значит, всех на свете хуже?
Может, вовсе нет меня?
Чуть не плача, он вокруг
Озирается… Как вдруг…
Вдруг он сразу понял что-то:
— Как так нет, ведь я же — вот он!
Как же я могу не быть?
И о чем же мне грустить?
И стараться для чего же
На кого-то быть похожим?
Ведь похож я — на себя!
Вот он я!
По зеленой свежей травке
ВОТ-ОН-Я гуляет в парке.
Отчего же не гулять,
Коль прекрасен мир опять!
Мимо важно проплывает,
Пестрой радугой сверкает
Стайка мыльных пузырей.
Побежал он вслед за ней,
С самым круглым враз столкнулся
И с размаху носом ткнулся
В отраженье ВОТ-ОН-Я,
Хлоп — и нету пузыря.
И подумаешь — не жалко,
Это ж только отражалка,
Отражения пройдут,
А я сам-то вот он — тут!
На лужайку он вернулся.
И победно улыбнулся,
Объявил всем, не тая:
— Не узнали? ВОТ-ОН-Я!
И никто не удивился,
И никто не разозлился,
Оказалось — каждый рад,
Поздравляют все подряд:
Кони, таксы, птицы, звери —
Трудно даже и поверить,
Даже травы и цветы
Подтверждают: ВОТ-ОН-ТЫ!
И лягушка подпевает:
— ВОТ-ОН-ТЫ, а кто не знает,
Кто ты есть, тот сам дурак.
Квак!
Элла, мир много теряет, когда Вы занимаетесь публицистикой. Публицистов много, а вот мастеров таких переводов — это еще нужно поискать!
Жду новых.
Взято на вооружение!
Большое-большое спасибо всем, кто отозвался.
Очень симпатично, доктор Джекил!
Элла, очень здорово! Талант за публицистикой не спрячешь…
Уважаемая Элла,
отлично!!!
Мне уже поздно, но переслала этот подарок бабушкам маленьких внуков. Перевод такой замечательный, так что бабушкам даже объяснять ничего не придется. Поиски себя неизбежны и дай Бог им всем найти Вот Он Я. От них и от себя — спасибо, Элла, прекрасная работа, в радость и детишкам и взрослым.
Превосходный перевод!!!
Элла,
Я просто восхищен. Спасибо вам!
….
Лягушка хихикает: ….
Кто он есть, не знает сам,
Тот — дурак!
Квак!
….
…..
И лягушка подпевает:
— ВОТ-ОН-ТЫ, а кто не знает,
Кто ты есть, тот сам дурак.
Квак!
———-
Лягушка зеркалом работает 🙂
Ассимиляция, гибридизация?
Просто чудо-иллюстрация
К столь тяжелой ситуации,
Когда не знаешь, кто родня.
А вообще, Элла, и перевод у Вас задорный.
Детям подарок, а там пусть думают.
Не знаю, думала ли Мира Лобе — она же Мириам Розенталь — когда писала ее, о судьбе ассимилированных евреев, и особенно — их детей, но я — да, сразу подумала. И потому захотела перевести. Вот что получилось в итоге_______________
Ну, почему сразу «ассимиляция»? А, может, просто гибридизация? Зачем такой подтекст для детей?