И вот начались эти уроки Курсов Повышения Сексуальных Способностей (КПСС), как Жанна их окрестила. К моему разочарованию и удивлению, наши встречи поначалу носили чисто платонический характер.

Яков Наерман

СЕКСУАЛЬНО-КУЛИНАРНЫЙ РОМАН

Глава 1. Диссертационно-сексуальная

«Добровольное заточение гораздо тяжелее обязательного. Мысль, что каждую минуту вы имеете право выйти на свободу, отравит вам в каземате всё ваше существование». Я всегда любил этот рассказ, «Пари». Чехов невероятно убедителен, мне бы в голову не пришло проверять это утверждение на практике. Но пришлось.

Работая над диссертацией, я вспоминал эти слова почти каждый день. Аспирантура была очной, обязательных занятий почти не было, я мог распоряжаться своим временем, как хотел. Мне шёл 24-й год и у меня была отдельная комната в коммунальной квартире, куда я мог приводить кого угодно и когда угодно. В 21-м веке этим никого не удивить. И если приходишь с дамой в гостиницу, там давно уже не требуют предъявлять паспорт с печатью о законном браке. А в те далёкие семидесятые молодые парочки прятались по окраинам парков, заброшенным подсобкам, а в холодные зимы ютились по последним этажам теплых подъездов. И я прекрасно осознавал, что повышенной уступчивости моих подруг я в большой степени был обязан «наличию хаты».

Какая тут диссертация?!? Но время шло, и гнусный холодок страха «не успею в срок» всё больше отравлял моё существование. Я запер себя в библиотеке с открытия до закрытия. Завязал со всеми дополнительными занятиями, беллетристикой, кружками, выставками и кино. Настольной книгой стала «Мадам Кюри» о мазохистской самоотверженности будущего дважды лауреата Нобелевской премии. Мои усилия были не без успеха. Но попытки поставить крест и на девочках, мне удавались плохо. После нескольких недель монашества я начал замечать, что диссертация пишется всё медленнее и медленнее. Сидя в Ленинке, я всё больше смотрел на соседок и всё меньше – на лежащие передо мной на столе формулы и диаграммы. Соседки же эти становились привлекательнее с каждым днём.

В конце концов, я не выдержал и разговорился в буфете с миловидной рижанкой Мариной. Я предложил ей показать «мою» Москву, она с радостью согласилась. Мы погуляли по набережной, полазили по Крутицкому подворью с его удивительными полуразрушенными фресками, дошли до Симонова монастыря, перекусили в местной шашлычной. Вечер закончился весьма романтично, и… в библиотеку на следующее утро мы ехали вместе.

Производительность моя в этот день была бы рекордно высокой, если бы Марина не требовала внимания и не просила «закругляться с библиотекой, поскольку «завтра она уезжает». Мы привезли её чемодан ко мне, замечательно провели остаток дня, утром я отвёз её на Рижский вокзал. Очень мило простились, обещая непременно встретиться, но понимая, что вряд ли увидим друг друга. Два дня для диссертации были потеряны, но супер-эффективность последующей недели полностью скомпенсировала эти потери.

По прошествии одной-двух недель соседние столы и проходы стали вновь заполняться брюнетками и блондинками, которые день ото дня становились всё краше и соблазнительнее. Я понял, что из этого замкнутого цикла мне не вырваться. И тогда, как будущий учёный, я стал решать задачу «минимизации потерь, связанных с эффектами эротики». Задача была чисто эмпирической и основывалась исключительно на моих субъективных ощущениях. Решением системы уравнений получилось 14 дней, после которых отвлекающий фактор эротических влечений начинал существенно тормозить написание диссертации. В итоге сформулировался диссертационно-сексуальный график: две недели «творческого воздержания» – два-три дня «эротического перерыва» – и снова недели трудовой абстиненции. Всем бы этот алгоритм был хорош, но у него появился лимитирующий фактор: деньги. Точнее, их отсутствие. Аспирантской стипендии мне в общем-то хватало. Библиотечный буфет и заводская столовая были недороги. А иногда можно было заскочить к родителям на ужин. Но для достойного ухаживания, с цветами, вином, необходимостью где-то вместе поесть и оплатить такси этого было явно недостаточно (мои эмансипированные американские дети никак не возьмут в толк, почему мужчина должен был платить за обоих…). А с моим новым «оптимальным» графиком потребность в «фанере» увеличилась: приходилось двухнедельные паузы в общении хоть как-то компенсировать щедростью и размахом. В другие времена я бы мог подработать репетиторством. Но с диссертацией времени на это не было совсем.

Глава 2. Кулинарно-сексуальная

Как-то в командировке я купил маленькую книгу в мягком переплёте «Рецепты французской кухни». Я почти всегда привозил из глубинки книги, достать которые в Москве было трудно. Они помогали мне скоротать долгую дорогу на поезде. Кулинарией я не увлекался и купил эту книгу для подарка. Но поскольку других книг у меня на этот раз с собой не было, я забрался на верхнюю полку и начал читать. К моему удивлению, написано было живо, вкусно и читалось с удовольствием. Вот уж никак не ожидал такого от книги рецептов! Книга была не переводная, а написана современными авторами, которые живым языком пытались показать, что применять рецепты и принципы французской кухни в наших реалиях всеподавляющего дефицита очень даже возможно. Все продукты указывались по-русски, с учётом того, что можно купить в гастрономах и с указанием возможных заменителей.

Вначале излагались основные концепции французской кухни. Начиналось с мяса. Так вот главная идея мяса по-французски (viande à la français) – в сочетании изысканного соуса и практически ничем не приправленного жареного или запечённого мяса. И когда я прочитал, что соус этот можно делать заранее, что он может стоять в холодильнике дни, а если заморозить – месяцы, на меня снизошло озарение. Эврика!

Приехав домой, я начал творить. Просмотрел несколько рецептов и, зная, что продаётся в нашем Универсаме, выбрал французский соус с орехами для жареного мяса. Единственно, чего в Универсаме не было – мяса без костей. Но в Диетическом всегда продавался гуляш, и для моего эксперимента он вполне годился. Чтобы не испачкать драгоценную книгу, я переписал рецепт большими буквами и повесил над кухонным столом (см. Приложение). Через час соус был готов. Я пожарил немного гуляша, залил соусом и … обалдел: более вкусного мяса я никогда не ел.

На следующий день я приступил к заготовке соуса впрок: наварил целую кастрюлю, залил в картонные коробки из-под кефира и молока и поставил в морозилку. Затем в Елисеевском закупил ящик Саперави и был готов к внедрению моей модифицированной диссертационно-сексуальной схемы.

Теперь предложение опуститься где-то и поесть звучало примерно так:

– Мы можем, конечно, пойти в ресторан «Огонёк», если попадём. Но я могу взамен предложить мясо «А ля Лион» с прекрасным грузинским Саперави в уютном месте под приятную музыку (позже я приспособился тем же соусом заливать курицу, но её я называл цыплёнок «а ля Марсель». Утка у меня шла как «а ля Шартез»).

Ответ был предопределён, и кошелёк я мог просто оставлять дома!

Глава 3. Учебно-сексуальная

Единственную отдушину, которую я не в силах был бросить на время аспирантуры, были курсы английского языка с настоящей американкой Нормой Моррисовной. Она родилась в США и прожила первые 14 лет в Филадельфии. Потом, где-то в начале 30-х, её отец, поддавшись коммунистической пропаганде, продал свой магазинчик, перевёл все деньги в Госбанк СССР и с женой и двумя детьми поехал осваивать «еврейский национальный очаг» в Биробиджане. Через пару лет его посадили, а потом расстреляли. Норма (а она настаивала, чтобы на уроках мы называли её, как в Америке, по имени) провела двенадцать лет в лагерях, четыре из которых – в медных рудниках, но сохранила какой-то неуловимый акцент и лоск иностранки.

В группе было около пятнадцати человек. Большая часть готовилась к отъезду. Остальные – учили язык для общения с иностранцами по работе или готовились к командировке заграницу. Занятия были совсем не похожи на привычные уроки в советских школах. Самым интересным на её уроках были так называемые «топики». Норма в конце занятия давала нам топик – тему для обсуждения. Каждый должен был подготовить сообщение на английском языке, и на следующем занятии проводилось обсуждение. Темы топиков Норма выбирала довольно провокационными. Например, «Что лучше: любить или быть любимым?» или «Вас отправляют в межпланетный полёт. Без возврата. Вы можете взять с собой один маленький чемодан. Что вы туда положите?»

На одном из занятий в группе появилась Жанна. Симпатичная, миниатюрная женщина лет тридцати пяти, с короткой стрижкой, практически без косметики и очень притягательной улыбкой. Она была учительницей биологии в средней школе и замужем. Её муж – профессор физики в МГУ. Они готовились к двухлетней командировке в США по обмену.

Темой топика к следующему занятию было: «Надо ли говорить о сексе? Если да, то с кем и как?». На обсуждение этого топика Норма оставила больше времени, чем обычно, но никто ничего особо интересного не сказал, и она была явно разочарована. Я рассказал анекдот: «Надо ли говорить с детьми о сексе? Да! Можно узнать много для себя нового». После меня была очередь Жанны. И тут она разговорилась. Она начала с упоминания моего анекдота:

«Проблема наша в том, что мы НЕ ХОТИМ узнавать что-либо новое. В частности о сексе. Не только от детей, но и от кого-либо, включая супругов. В результате – массовая неудовлетворённость, основанная на безграмотности. Необходимо снять табу с этой темы. Как это делается в цивилизованных странах!»

Норма спросила:

– А вы с мужем секс обсуждаете?

– Увы, нет! Я прочитала немало книг на эту тему, пыталась ему что-то рассказать, а он, как баран, категорически отказывается слышать даже упоминание слова «секс». А ведь он – учёный… Наша жизнь была бы настолько ярче и богаче, если бы мужчины с их дурацким игом самцов не запирались на замок, а были хоть немного открыты к элементарному сексуальному образованию! Видно было, что у неё наболело.

К метро мы с Жанной шли с курсов вместе.

– А Вы знаете, Жанна, – сказал я, – Не все мужчины – бараны. Я знаю, что в постели часто делаю что-то не так. Я это чувствую по реакции женщин, с которыми сплю. И я даже пытался спрашивать. Но в ответ слышал только «Мне с тобой очень хорошо!» Я бы с радостью почитал такие книги или у кого-нибудь поучился. Только таких курсов в Москве, как мне кажется, нет. Да и о репетиторах по эротике я не слышал.

Она остановилась. Внимательно посмотрела на меня.

– Гм. Это может быть интересным. Да нет, есть такие репетиторы. Их, правда, непросто найти.

– Вы такого знаете?, – спросил я. – Я бы многое отдал за подобные уроки!

– Возможно, возможно. Только давайте сначала перейдём на «ты». Знаете, что такое брудершафт?

– Ну да. Это когда скрещивают руки, выпивают, целуются, а потом переходят на «ты».

– В отсутствии вина, можно обойтись и завершающим аккордом. Попробуем?

Она поставила сумочку на землю, взяла меня за шею, медленно притянула к себе и поцеловала в губы. Таких поцелуев у меня никогда не было: медленно раскрывающий губы и обволакивающий, от которого голова начинает кружиться и руки становятся ватными. Жанна наклонила голову и сказала с улыбкой:

– Говоришь, отдал бы много? Знай, близка судьба твоя: репетитор это я!

Я полез было ещё целоваться, но Жанна стала серьёзной, отодвинулась и строгим учительским голосом произнесла:

– Ты меня, наверное, не так понял. Ты ведь в классе не подходишь сам к доске и не пишешь, что тебе вздумается. Если ты хочешь, чтобы я тебя чему-то научила, у меня на уроках должна соблюдаться железная дисциплина. Понятно?

Я смотрел на неё и не знал, шутит она или говорит всерьёз.

– Да, понятно, Жанна. Извини, не знаю отчества…

– Юрьевна. Но это – лишнее. Мы ведь перешли на ты.

– Жанна, я, правда, не очень понимаю. Зачем тогда был этот брудершафт и с ума сводящий поцелуй?

– Законный вопрос. В школе я не выбираю учеников. Но мне там платят деньги. А тут учить я буду бесплатно. И в планах моего курса не исключены практические занятия. Поэтому прежде, чем решить, беру ли я тебя в студенты, я хотела убедиться, что мне будет приятно с этим материалом работать. А теперь всё. Пора по домам. Запиши мой телефон. Позвонишь в пятницу, часа в 3. Сможешь?

– Да, конечно. А можно я тебя провожу?

– Спасибо, не надо. Повторяю, воспринимай меня не как девушку, с которой ты встречаешься, а как учителя.

– Но я бы и своей учительнице предложил проводить вечером до дома.

– Ещё раз спасибо, но меня у метро встречают.

И вот начались эти уроки Курсов Повышения Сексуальных Способностей (КПСС), как Жанна их окрестила. К моему разочарованию и удивлению, наши встречи поначалу носили чисто платонический характер. Она давала мне читать книги, которые мы потом обсуждали. Как-то Жанна назначила урок в библиотеке, где мы провели целый час, рассматривая сагиттальные сечения и анатомические картинки. Это был настоящий урок биологии, и преподавала она великолепно! Но каждая встреча завершалась долгим поцелуем, которые всякий раз приводил меня в полуобморочное состояние.

Я совершенно потерял голову. Девочки перестали для меня существовать. Я жил ожиданиями очередного урока с Жанной. Диссертация отодвинулась на задний план. Завершающие поцелуи становились всё длиннее, и после одного из них, Жанна положила руку на мои вздувшиеся брюки и ласково сказала:

– Ну, потерпи ещё немножко, малыш. Скоро уже мы перейдём к лабораторным занятиям. Мне самой не терпится.

Потом обратилась ко мне:

– Завтра утром муж улетает на конференцию. После работы я могу к тебе прийти для первого практического занятия. У тебя будет что поесть или мне принести?

– Мясо по-французски с запечённой картошкой под Саперави подойдёт?

– Звучит красиво! Не знаю, что у тебя под этим скрывается, но наверное это неплохо. Я буду голодная.

Утром я встал чуть свет, выставил из морозилки оттаивать коробку с соусом и пошёл на рынок купить парную говядину (раньше я себе никогда этого не позволял). Там же купил розы. Вылизал комнату, застелил свежее бельё, накрыл стол скатертью, поставил на него розы, две бутылки вина, два бокала и задолго до назначенных пяти часов стоял около метро. Жанна пришла вовремя, взяла меня за руку и сказала:

– Веди, студент!

Моя комната ей понравилась. Она села за стол и сказала:

– Спасибо за цветы, но я сегодня не обедала и умираю от голода. Неси своё мясо или что угодно!

Я побежал на кухню, включил духовку, где мясо было уже почти готово.

Через пять минут я вошёл в комнату с двумя дымящимися тарелками. Налил бокалы.

– За что пьём, студент?

– За успехи в образовании?

– Окэй!

Мы выпили и начали есть. Мясо получилось отменным: мягким и сочным… Соус был тоже хорош. Несколько минут Жанна ела молча. Потом, немного утолив голод, сказала:

– Если ты все свои познания внедришь с тем же блеском, что кулинарные, мне, как учителю, очень повезло. Налей ещё, пожалуйста!

Я разлил остатки бутылки.

– За нас?

Мы выпили. Затем она встала, подошла, села на колени и начала меня целовать. Я сжимал в руках её мягкое, упругое тело и куда-то уплывал.

Потом она сказала:

– Мне ведь тоже очень непросто было терпеть все это время. Я не помню, чтобы кого-то так хотела. Ну, пойдём…

И она взяла меня за руку и пошла к кровати. Я пытался начать её раздевать, но Жанна меня остановила:

– Я забыла тебе сказать об этом во время наших уроков: никогда не начинай раздевать женщин, пока они тебе не предложили. Большинство не любят своего полураздетого тела, особенно с учётом качества отечественной галантереи. Пока я схожу в ванную, ты разденься, отвернись к стене и жди. Я разделся, отвернулся и слышал, как она вернулась, быстро разделась, потом прошла ещё минута и вдруг она прижалась, обняла меня сзади и я спиной почувствовал её груди.

– Ну, привет, студент!

Я повернулся. Мы опять поцеловались. Я весь дрожал.

– На уроках я тебе рассказывала, что торопиться не надо, но мы столько уже ждали, что давай сделаем исключение. Иди ко мне!

Она обняла меня ногами, потянула на себя, и вдруг я заметил, что веки у Жанны припухли, а на щеках и шее выступили красные пятна.

– Это у тебя на меня такая реакция? – спросил я.

Она посмотрела на руки, потрогала лицо и вдруг вскочила на ноги.

– У тебя в твоём соусе орехов не было?

– Было. Много. Он так и называется «французский соус с орехами». А что?

– Господи, я забыла сказать, что у меня жуткая аллергия на орехи. У тебя есть какие-нибудь антиаллергические таблетки? Супрастин или димедрол? Нет?! Чёрт, побежим срочно в аптеку, пока я могу ходить.

Жанна начала быстро одеваться.

– Ты посиди, я сбегаю!

– Ещё чего! Возможно, придётся вызывать скорую. Последнее, что мне сейчас надо, это попасть в больницу от тебя. Лучше с улицы…

Мы оделись и выбежали из дома.

– У вас тут какая-нибудь больница рядом есть?

– 13-я городская, Таганская.

– Берём такси и едем. Аптекой уже не обойдёшься.

Жанна явно опухла и говорила с трудом. Через десять минут мы были в приёмной, и её сразу забрали.

Эпилог

Часа два я сидел в неведении. Потом меня позвали. Жанна лежала под капельницей, очень бледная. Припухлость и пятна сошли. Показала мне на стул. Я сел. Пододвинулся ближе. Она положила свою руку на мою.

– Яша, дорогой. Не обижайся на то, что я сейчас скажу. Я все эти два часа думала о нас. Знаешь, говорят, что «кого Бог любит – он предупреждает, а кого не любит – наказывает». Это было предупреждение. Виновата только я, старая дура! Увлеклась, как девчонка! Сейчас ты уйдёшь. Я позвонила родителям, и они скоро за мной приедут. Больше мы встречаться не будем. У Нормы я тоже больше не появлюсь. Через несколько недель мы с мужем уезжаем на два года. Он у меня очень хороший. И я надеюсь, в Америке он согласится на мои уроки КПСС. Но таких студентов, как ты, у меня больше не будет. Иди, делай свою диссертацию и радуй своих избранниц приобретёнными познаниями. Они будут мне благодарны, я знаю.

Потом за руку притянула меня к себе, слабо поцеловала и шёпотом процитировала: «Я вас люблю (к чему лукавить?), но я другому отдана и буду век ему верна».

Потом отодвинула меня от себя и отвернулась.

Я постоял ещё несколько минут молча. В голове звучало продолжение: «Она ушла. Стоит Евгений, как будто громом поражен. В какую бурю ощущений теперь он сердцем погружен!». Потом тихо ушёл. Больше мы не виделись.

Приложение. Рецепт французского соуса с орехами для жареного мяса:

(Вначале убедитесь, что у вас нет аллергии на орехи)

Ингредиенты:

– 1/2 чашки грецких орехов

– 2 столовые ложки сливочного масла

– 1 луковица, мелко нарезанная

– 2 зубчика чеснока, измельченные

– 1/2 чашки куриного или говяжьего бульона

– 1/4 чашки сливок (желательно жирных)

– Соль и перец по вкусу

Инструкции:

1. Пожарьте грецкие орехи на сухой сковороде до золотистой корки. Остудите и измельчите орехи.

2. В большой сковороде растопите сливочное масло на среднем огне. Добавьте нарезанный лук и обжаривайте до мягкости и золотистости, около 5 минут. Добавьте измельченный чеснок и обжаривайте еще 1 минуту.

3. Добавьте бульон в сковороду и доведите до кипения. Уменьшите огонь и варите 5-7 минут.

4. Добавьте измельченные грецкие орехи в соус, перемешайте. Постепенно добавляйте сливки, помешивая, чтобы соус загустел. Варите еще 2-3 минуты, пока соус не станет густым и кремообразным.

5. Попробуйте соус и при необходимости добавьте соль и перец по вкусу.

6. Готовый соус подавайте к жареному мясу, например, стейку, куриной грудке или другому предпочитаемому блюду.