СЕМЬ ИСКУССТВ

Очередная премьера — «Тоска». Режиссер опять настоял, чтобы Марию пока не выпускали на сцену. Да и стареющие ветеранши оперной сцены вдруг засуетились… В то время Мария вдоволь испила горечь несправедливых обид и горьких разочарований. Это потом, когда имя Биешу не сходило с газетных полос, тот же режиссер, Заслуженный деятель искусств, будет уверять, что всегда покровительствовал молодой актрисе….

Александр Лейдерман

ЕЕ СЛУШАЛ МИР

Ее слушал мир

«Певцы есть — дайте мне личность!»
Эдит Пиаф

Медленно гаснет свет, и зал наполняется волшебством. Его творит музыка, яркая, эмоциональная, окрашенная чарующими экзотическими интонациями. На сцене Чикагского театра «Лирик-опера» премьера спектакля «Чио-чио-сан».

* * *

Композитор Джакомо Пуччини умер в 1924 году. Кажется, еще вчера жили люди, знавшие его. Может, живут и сегодня. Маэстро не мог предвидеть появление кибернетики, компьютеров, расщепление атомного ядра… Его волновали вечные духовные категории — любовь и ненависть, добро и зло, честь и бесчестие.

История любви гейши, по прозванию Баттерфляй (Мотылек), к американскому морскому офицеру Пинкертону, живописно изложенная в новелле Д. Лонга, взволновала композитора. Памятник прекрасной любящей женщине сотворен им не из камня, бронзы или гранита. Он изваял его из своего сердца, и подобно Пигмалиону вдохнул в него жизнь. И по сей день на мировых оперных сценах выходит маленькая японская женщина, чтобы утвердить торжество высоких человеческих чувств.

…Действие спектакля захватывает. Художник Кларк Дахнэм использовал принцип вращающейся сцены. Она предстает в виде роскошной икебаны, в которой расположен живописный домик гейши Баттерфляй. Прекрасная находка!

В главной партии — Катрин Малфитано. Пластичность вокальной линии, отточенность фразировки, свободное владение регистровыми переходами. Органичность музыкального и сценического образа. Любить — так всем существом.

Я смотрел на сцену, и из глубин памяти всплыли воспоминания из моей далекой молодости, когда эта опера ставилась на сцене Молдавского оперного театра, и незаметно для себя, как бы очутился в двух временных измерениях.

…Ранняя весна 1966 года. Время цветения знаменитой японской вишни — сакуры. В далеком Токио, столице Страны Восходящего Солнца, происходит событие, взбудоражившее музыкальный мир. Туда съехались лучшие вокалистки из многих стран, чтобы в открытом состязании утвердить свое право именоваться «Лучшей Чио-Чио-Сан мира». Это был Международный конкурс, посвященный памяти Миуро Томаки, непревзойденной исполнительницы партии Чио-Чио-Сан, в которой выступила более двух тысяч раз. Среди конкурсанток — мало кому известная молдаванка Мария Биешу. Знали лишь, что неплохо выступила на недавнем Международном конкурсе им. П. И. Чайковского (третье место) и что проходит стажировку в Миланском театре «Ла Скала».

* * *

Она пришла в искусство от земли. После школы закончила Сельскохозяйственный техникум. Работала мелиоратором в родном селе Волонтирь. Работу свою любила. И безумно любила петь. Так уж получилось — на одном из смотров сельской художественной самодеятельности молодой специалист своим голосом настолько очаровала столичных авторитетов, что без промедления была зачислена в Кишиневсакую консерваторию. Как тут не вспомнить «Исторические миниатюры». Стефана Цвейга, в которых рассказывается, как часто и, как бы случайно, какие-нибудь несколько часов или даже минут по воле случая становятся переломными в жизни отдельных людей, стран, народов. Страшно подумать, а что, если бы Биешу в тот день была очень занята на своей основной работе и не смогла участвовать в том смотре. Гоню от себя эти мысли…

Итак, сама природа, наделившая Марию изумительным по красоте лирико-драматическим сопрано широкого диапазона, и счастливое стечение обстоятельств определили ей судьбу оперной актрисы. В консерватории она занималась под началом опытного педагога Софии Зарифьян, а после получения диплома поступила в совсем еще молодой Молдавский Театр оперы и балета.

Бытует поговорка, что путь одаренного актера усеян розами. Всегда ли?

Готовясь к первому в жизни спектаклю «Паяцы», Мария не смогла усвоить многих указаний режиссера, потому что они казались ей упрощенными.. В самом деле, может следует глубже заглянуть во внутренний мир ее героини, Недды? Может она не совсем уж такая неблагодарная, какую ее традиционно представляют. А что если ей в душе жаль Канио, и она сама страшится своей любви к Сильвио? Режиссер, у тому же еще и Заслуженный деятель искусств, раздражался, упрекал солистку в недостаточной сценичности. Она так и не выступила тогда в «Паяцах».

Очередная премьера — «Тоска». Режиссер опять настоял, чтобы Марию пока не выпускали на сцену. Да и стареющие ветеранши оперной сцены вдруг засуетились… В то время Мария вдоволь испила горечь несправедливых обид и горьких разочарований. Это потом, когда имя Биешу не сходило с газетных полос, тот же режиссер, Заслуженный деятель искусств, будет уверять, что всегда покровительствовал молодой актрисе….

* * *

Театр — капризный механизм. Должно же было так случиться, что перед самой премьерой «Тоски» дирижер спектакля, что называется, насмерть поссорился с ведущей солисткой. Под горячую руку, он, в пику ей, несмотря ни на что, настоял, чтобы в спектакле выступила Биешу. Может, еще рановато, но пусть никому неповадно будет ссориться с постановщиками.

Мария вышла на сцену, взлет дирижерской палочки — и звуки ее чарующего голоса полились в зал. Как проникновенно звучали в тот вечер лирические эпизоды партии! Как удачно были переданы эмоциональные нюансы и богатство красок! Мастерство Биешу ощущалось в той безукоризненности, с которой она доводит изящный узор начала партии до колоссального напряжения второго акта и проникновенной лирики третьего акта. Впечатлило владение солисткой контрастными звучаниями, к примеру, сопоставление ею больших кульминаций различных эпизодов с почти детской мольбой в знаменитой «Молитве». Зрители с восторгом приняли этот спектакль. Путь на большую оперную сцену Для Марии Биешу был открыт.

И была ее вторая премьера — спектакль «Чио-чио-сан», где Биешу тонко почувствовала накал партитуры и проникновенно передала колорит японских национальных мелодий, вплетенных в музыкальную ткань произведения. После некоторого раздумья Союзное Министерство культуры отправляет ее на стажировку в Италию, в знаменитый театр «Ла скала».

Свое первое письмо она отправила родителям и в театр. «Мои дорогие! Самой не верится — уже несколько дней хожу по земле Италии. Познакомилась с замечательными певцами, общаюсь с людьми на улице, в кафе, в автобусе. Какие милые, открытые сердца! Прекрасная незнакомая страна, и небо здесь такое же голубое, как над моей Молдовой». Помню (я тогда молодой завлит Оперного театра), как секретарь Партбюро прочитав на собрании трупы это письмо, изрек: «Все хорошо, но почему она не написала так же и о тяжелом положении рабочего класса в капиталистической Италии?» А вы думали…

Между тем, в «Ла Скала» занятия со старейшим педагогом маэстро Пьяцца идут полным ходом. Маэстро доволен своей ученицей — у нее оказалось природное бель-канто. Там же Биешу осваивает целый ряд оперных партий на итальянском языке. Уникальное дарование молдавской оперной солистки уже не вызывало никаких сомнений, и Союзное Министерство культуры сочло возможным отправить Марию Биешу в Токио на первый Международный конкурс вокалисток памяти выдающейся японской оперной актрисы Миуро Томаки.

И случилась сенсация! Строгое Международное жюри единодушно присудило Первую премию и звание «Лучшая Чио-Чио-Сан мира» Марии Биешу. Молдова ликовала! По возвращению домой ее встречали как национальную героиню.

По просьбе нашей молодежной газеты я сделал с ней интервью. Я достал его сейчас из моего архива. Господи, неужели прошло столько лет? Перечитываю его, и ощущение, будто случилось вчера.

Мы сидим в ее уютной квартире, она показывает мне фотографии и рассказывает.

— Перед началом состязания нам принесли кимоно и объявили, что выступать мы должны в них. Прекрасно сшитые, немыслимых расцветок. Солистки разобрали их мгновенно. Я заметила скромное красное кимоно, с едва заметными признаками поношенности. и… не могла отойти от него. Мне безумно захотелось выступить только в нем. Каково же было удивление мое и гостей, когда узнали, что в этом самом кимоно пела сама Миуро Томаки. Я никогда не верила ни в какую мистику, но после конкурса почувствовала — что нечто мистическое, наверное, есть. (Смеется).

— Конечно, я волновалась. Была наслышана, что в Японии тонкий музыкальный слушатель, и выступая, больше думала о публике, нежели о жюри.

— Когда председатель жюри оглашал результаты конкурса, он перечислял фамилии всех вокалисток. По тамошним правилам фамилия победителя озвучивается последней. Я не надеялась на победу — мне все время казалось, что могла спеть лучше. Прозвучала моя фамилия, сейчас думаю прозвучит следующая, но зал горячо зааплодировал. Окончательно поверила в успех, когда меня обнимали и поздравляли сами участницы Конкурса.

— Спрашиваешь, станет ли партия Чио-чио-сан для меня коронной?

— Конечно! В такой же степени, как Тоска, Аида, Норма, Лиза, Татьяна, Дезедемона, Элеонора и все остальные мои партии. Иначе, какая же я оперная солистка?

— В Токио у нас было множество встреч. Мы общались с музыкантами, художниками, артистами. Нас принял премьер-министр страны Сато Эйсаку. Он тепло поздравил меня, но руки не подал. Меня это не удивило. Еще на репетициях «Чио-чио— сан» я узнала, что в японской традиции предпочтительней поклоны. К сожалению, не пришлось посетить знаменитый, своеобразнейший театр «Кабуки». Он в это время гастролировал в Сингапуре.

— По завершению всех мероприятий нас повезли в родной город гейши — Нагсаки. Там, на центральной площади состоялась траурная церемония в память о погибших в атомной бомбардировке и митинг в защиту мира. Люди пели о мире и дружбе. Впервые на японской земле прозвучала наша молдавская «Дойна». Я исполнила ее a capella. Как мне потом говорили, у людей было ощущение, что пела душа моего народа.

— Улучшив минутку, я одна пошла к домику, где по преданию жила Чио-Чио-Сан. Там я долго стояла у бухты, где нежная и сильная женщина каждый день высматривала белый пароход, на котором должен был вернуться ее возлюбленный. Я стояла и думала, какой горькой ценой оплачивается минута счастья, каким прекрасным международным языком является большое искусство.

После конкурса в адрес молдавской солистки посыпались многочисленные предложения. Престижнейшие театры Старого и Нового света сочли за честь предоставить ей свои сцены. Пройдет совсем немного времени, и она совершит большие гастроли. Вена, Париж, Лондон, Нью-Йорк, Будапешт… Не говоря уже о Большом театре в Москве и большинстве Оперных театрах Союза. За свою творческую жизнь Мария Биешу выступила более, чем в тридцати оперных партиях. Конечно, опера имеет свою специфику, но время не могло не коснуться и этого жанра «заповедных традиций». Ушел в небытие меломан, что приходил в театр с клавиром, садился спиной к сцене и наслаждался чистым пением и звучанием оркестра. Современный зритель хочет услышать в оперном спектакле еще и ответы на непростые вопросы, которые ставит сегодняшняя жизнь. Мария Биешу среди других талантливых исполнителей, оказалась востребованной в период активных поисков новых форм сценической выразительности в оперной режиссуре. (Замечу, что, как мне кажется, сегодняшние модерновые завихрения в постановках некоторых оперных режиссеров ужаснули бы ее не меньше, чем Галину Вишневскую и других звезд Но это другая тема.) Воплощая своих героинь Биешу, образно говоря, страдала и умирала вместе с ними, выявляла в их характерах новые грани, почему ее можно было бесконечное число раз слушать и смотреть а одной и той же партии. Она как-то призналась, что сама удивляется, как это ей удается «воскреснуть» за занавесом и выходить на поклоны, а через день репетировать или играть в другом спектакле. Помню, как однажды она повторила слова известной русской актрисы Саввиной: «Если я не буду ежедневно умирать на сцене, то, то наверное, сразу же умру в жизни».

Биешу обрела широкую известность и как концертная исполнительница. В ее репертуаре были арии из опер, камерные произведения Бетховена, Чайковского, Грига, Шопена, Листа, Брамса, Пуччини, Бах-Гуно, Беллини, Страделло, Верди, Рахманиова… Каждый номер превращался у нее в маленькую музыкальную новеллу, то в светлую, лиричную, нежную, то в грустную и печальную. Едва уловимыми штрихами (скупым жестом, выражением глаз, поворотом лица) находила она сценический эквивалент музыкального образа.

В свое время в прессе много писали о «феномене Биешу». Известный английский оперный солист Джорж Лондон после выступления Биешу в «Норме» в Королевском театре Конвент— Гарден сказал в беседе с журналистами: «Когда она поет, то отдает зрителю свое сердце». Газета «Нью-Йорк таймс» — «Мария Биешу актриса, о которой можно писать с восторгом. Поведение ее на сцене просто отличное». Газета «Ди Вельт» — «Певица из Молдавии принадлежит к таким мастерам, которым можно смело доверить любую партию итальянского и русского репертуара. Она — певица экстракласса.» Цитирование всех отзывов, рецензий, статей о Биешу заняло бы не одну журнальную страницу. Все же, не могу не привести слова ее близкого друга и концертмейстера Ольги Михайловны Янку, сказанные в одном из ее интервью.

«Вы хотите знать, в чем секрет творчества Марии? Да его просто нет. Все на виду — прекрасный голос, огромный талант, большое вдохновение, полная отдача. Каждый ее спектакль или концерт, судя по оценкам специалистов, да и по зрительским отзывам, превращается в подлинный шедевр того высокого искусства, встреча с которым запоминается надолго, если не навсегда. Биешу одна из немногих, которая в совершенстве владеет великим искусством бель-канто, звук ее яркий, своеобразный естественный. И потому пение ее поражает красотой голоса и глубиной мысли, безупречным чувством стиля и формы. Это ли секреты?»

Удивление элитарной публики престижнейших мировых театров вызывало и то, что актриса, исполнительница партий Баттерфляй, Аиды, Леоноры, Тоски, Татьяны, Лизы и многих других, была еще и государственным деятелем, депутатом Верховного Совета СССР. Могу засвидетельствовать, эта должность была для нее отнюдь не синекурой. Кишинев — город небольшой, и я знал людей, которым она помогла в получении квартиры, трудоустройстве, даже, да! да!, в установлении домашнего телефона. Советская власть, понимаете ли…

В обыденной жизни она привлекала людей природным обаянием и добротой женщины из молдавской глубинки. Она любила и была любимой. Семья не сложилось. Трогать эту тему не буду — здесь потребно шекспировское перо. Скажу лишь, что конфликты между чистым, искренним чувством и эгоизмом, низостью, ложью бывают не только на сцене. Она безвременно ушла 16 мая 2012 года. Сказались ее выступления в Чернобыле. Красота, спасая мир, не смогла спасти ее… К счастью, голос ее, записанный на грампластинках, кассетах, дисках звучит и сегодня. Ее имя присвоено Национальному Театру оперы Республики Молдова.

…Спектакль «Чио-Чио-Сан» в прекрасном Чикагском театре «Лирик-опера» подходил к финалу. Я смотрел на сцену и отдавая дань прекрасному выступлению Катрин Малтифано, я слышал и мою любимую актрису и солистку. Подумалось, вспомнили ли постановщики в предпремьерной суете, что состоялся когда-то Международный конкурс памяти Миуро Томаки, и кто был его победителем. Во всяком случае, в театральной программке, где подробно написано о композиторе и самой опере, о том конкурсе ни слова. Говорю без упрека. За долгие десятилетия прошло столько всяких конкурсов, фестивалей, смотров — всего не упомнишь. Возникло ощущение, что сейчас о нем помню только я. И, знаете, удовольствие от только что увиденного великолепного спектакля только усилилось.