СЕМЬ ИСКУССТВ

А реакция людей была неожиданной. Народ внезапно начал хихикать. Сначала тихо. Закрывали рот ладошкой. Народ сдерживался (приличные люди всё-таки), потом шум нарастал. Под конец народ сломался.

[Дебют] Борис Филановский

ЛЕКЦИЯ ПО ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЕ

Давно это было. В допотопные времена. Буквально, до потопа. Задолго до 1991 года. Это когда советская Атлантида утопла. Ушла под воду как подлодка *Курск*. СССР был в те поры, как гласил лозунг на Дворцовой площади, *лагерь мира*. Причём, сдаётся мне, как в детской забытой игре, здесь первое слово было дороже второго. Намного. Мы с Татой тогда жили и работали в Питере. Питер назывался (как оказалось, временно) Ленинградом и был в те времена большим культурным и научным областным центром. Но в отличие от остальных обл-центров (скажем Якутска) не имел своего отделения Академии наук. Здание Академии с мозаиками Ломоносова сохранилось. Всё-таки памятник архитектуры. А отделение АН закрыли. Ещё в 30-е. Наверно, чтоб не брали пример с кого не надо. Насчёт науки.

У нас в НИИ научного приборостроения (что на Петроградской) тоже не дремали. Не отставали от жизни. Не забывали про бдительность. И боролись за мир (ну и дружбу между народами). И не зря. Поскольку у нас работали дети разных народов. Понятно, титульная нация преобладала (особенно на заводе).

Институт был не секретный. Брали даже евреев. Ну и среди прочих с нами работал некий Вилен Аронович — русский. Кстати, в науке было полно питерских немцев (Рунге, Лампе, Эберлинг, да и фон Бок в придачу). Были и татары. Был представитель дружественного ассирийского народа Боря Николаев. Жгучий брюнет и славный парень. Был корейский человек Цой. Тоже славный парень. Его защищал от нападок (которых не было) начальник кадров. Кадровик строго указал: — *вы не думайте, он наш кореец — из Карелии*.

Чтоб народ не заскучал без дела, в рабочее время проводились мероприятия. Нас не только обучали основам бессмертного учения. Бывали и лекции по гражданской обороне. Хотя признаков гражданской войны не наблюдалось. Пока. Вот одна такая лекция нам и запомнилась. Из недр райкома (не иначе) был извлечён слегка присыпанный нафталином тощий лектор. Скинул чёрный макинтош и остался в чём мать родила. А она его родила полностью одетым. По форме. Или по тому, что слуги народа считали форменной одеждой. Он был облачён (по-другому и не скажешь) в приличный чёрный-пречёрный костюм. Костюм был прочный. Казалось, если человека внутри не окажется, костюм мог сам стоять. По стойке смирно. Пейзаж дополняла не очень свежая белая рубашка. На шее болтался такой галстук в горошек. Как у Ильича.

Согнали нас (вместо обеда) в довольно большую комнату, которая по мысли устроителей данного зрелища должна была играть роль аудитории. Но не играла. Народ притащил свои стулья. Пошаркали стульями, кое-как расселись. Ну, лектор приступил к привычному ритуалу. Оружие массового поражения имеет четыре основных фактора поражения. Это световая вспышка, ударная волна, радиация и что-то ещё. И это что-то хуже Апокалипсиса. Гораздо хуже. Народ, не подготовленный к началу репетиции Судного дня, сначала не врубился. В задних рядах горячечным шёпотом продолжали обсуждать данные осциллографов. Слышались придушенные крики: — *а ты свои данные засунь знаешь куда*. *Сам бы ты шёл туда со своими кривыми*. Это толковый инженер Боря Николаев со всей ассирийской прямотой комментировал результаты опытов Цоя. И получал дипломатический восточный ответ от не менее толкового Цоя. Словом, обычное тихое обсуждение результатов экспериментов. Ничего выходящего за рамки научной дискуссии.

Дело в том, что мы тогда пытались реализовать (и реализовали — много лет потратили) идею самого Фрумкина (и Левича). Именитые учёные предложили новый метод изучения сложных химических реакций. И мы разрабатывали прибор для этого метода. Немудрено, что наши гаврики ещё не отошли от накала страстей. Трудно переключаться. Но надо.

Порядок был наведён сразу и решительно. Народ окстился и стал прислушиваться. И услышал такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Райкомовский лектор привычным унылым голосом описывал нам Апокалипсис. И даже хуже. Если ты не успел сгореть, как факел в эпицентре, тебя ждёт более страшная судьба. Ты просто начнёшь гнить заживо. Мало того, вся земля будет выжженной пустыней сотни лет (как потом в Чернобыле).

А реакция людей была неожиданной. Народ внезапно начал хихикать. Сначала тихо. Закрывали рот ладошкой. Народ сдерживался (приличные люди всё-таки), потом шум нарастал. Под конец народ сломался. Кто-то пискнул: «накрывайтесь белой простынёй и ползите на кладбище». Реплика была не сильно вразумительная. Но вызвала, как писала газета «Правда» (правда, по другому поводу), «смех в зале». Умная инженерша Софочка Нашатырь просто зашлась от смеха. И даже каменный Михал Потапыч (действительно похожий на медведя) ухал как филин в припадке ну уж никак не веселья. Он как парторг (русск. устар.) должен был наводить порядок. И не навёл. Может это у нас была просто защитная реакция. Ну, никак не может человек привыкнуть к такому.

Мне вспомнилось (как всегда некстати) как мы с Татой смотрели кино в «Баррикаде» на Невском. Там шла какая-то заграничная лента. Может какая-нибудь комедия с Луи де Фюнесом, подозрительно похожим на Петросяна. Трудно сказать. Но, как обычно в то время, до фильма шёл журнал «Новости дня» про будни и свершения нашей страны. Там прямо на экране повышались надои молока, сталевары выплавляли сталь, сталелитейные брызги на экране были хотя и чёрно-белые, но сверкали как цветные. Среди сюжетов нам показали вручение ордена Анне Ивановне такой-то. Диктор объявил, что эта женщина была соратницей Чапаева, знаменитой Анкой-пулеметчицей. На экране появилась сухощавая седоватая старая женщина в сером дефицитном костюмчике «джерси».

Это я ещё успел рассмотреть, пока не свалился со стула. И было от чего. Зал просто ревел от восторга. Некоторые всхлипывали. Кто-то завывал. В зале может вспоминали приказ Василия Ивановича в тот момент, когда белая конница грозно надвигалась. «Открыть огонь, а то я тебя тра-та-та.» И остроумный ответ пулемётчицы — «Василий Иванович — вы всё только обещаете». А может и другие случаи из жизни легендарного комбрига вспоминал зритель. И сопереживал герою.

Киножурнал окончился. Зажегся свет. Почему-то зрители виновато опускали глаза. Хотя ничего предосудительного мы не совершили. Не нарушили ни одного постановления. Но тем не менее, в глаза соседям смотреть не хотелось. Увы, я небольшой эксперт по части агитации и пропаганды. Мне, например, трудно оценить реакцию зала на патриотическую кинохронику. Возможно это была здоровая реакция, а может и наоборот. Просто на пути серьёзной кинохроники попался несерьёзный такой зритель. Может и так бывало в Питере в начале грозных 80-х. Но сдаётся мне, что советская идеология и здравый смысл народа здесь присутствовали на равных. 50 на 50. Или 100 на 100, если уж на то пошло.

Так и здесь. Не думаю, что райкомовский лектор нас старался рассмешить. Просто так получилось. Само. Ну не может нормальный человек представить такое. Какие-нибудь Брунгильды, Нибелунги лохматые, Вагнер какой-нибудь. Летают на помеле на свою гору Брокен. Так это в зрительном зале, это всё понарошку. А тут здрассе, приехали. Такой смех даже этому заграничному Вагнеру присниться не мог. Причём в страшном сне. А тут среди бела дня. Да в рабочее время.

Всё-таки странно устроена память человека. Почему вспоминаются именно такие моменты. Трудно сказать. Но почему-то вспоминается всё не то. Ведь была как говорится и серьёзная работа. Почему не вспомнилась целая эпопея с разработкой идеи московских учёных Фрумкина и Левича. То, что предложили москвичи, было такой революцией. Они предложили прорыв в химии. Новый метод.

Но для реализации метода нужно было разработать прибор. К слову, не такой уж простой. Это долгая и сложная работа. Абсолютно новая. Никто в мире такого не делал. А наши питерские инженеры справились. Даже завод выпустил установочную серию приборов (ох, небольшую). Прошло почти пятьдесят лет. До сих пор метод Левича-Фрумкина (диск-кольцо) остаётся одним из основных в электрохимии (литий-ионные батареи, норильский никель, дерибасковый алюминий, да и сенсоры на взрывчатку и наркоту тоже ведь не последнее дело). Какие бабки могли заработать коммунисты, если б они вместо лекций в рабочее время просто не мешали бы людям работать. Россия теперь сама покупает (вместо того, чтоб продавать) такое оборудование в Штатах. И платит бешеные деньги. Зелёные.

А мне всё не даёт покоя такой незначительный эпизодик, даже не событие. А так, неизвестно что. Смешная (ну и страшная) лекция какая-то. А может и не совсем зря вспомнил ту дурацкую лекцию. Тогда, даже в те ещё брежневские времена, атомная бомба была чем-то вполне несуразным. Что-то такое, что к нам отношения не имеет. Из области страшных сказок. Вроде бабы-яги. А сейчас? А сейчас-то что происходит, позвольте спросить, господа хорошие? В 2023 году от Рождества Христова.