©"Семь искусств"
  март-апрель 2023 года

Loading

Искусство создаёт свою реальность, которая становится столь же ощутимой, осязаемой. Вы слышите или видите лунный свет под звуки ноктюрна Клода Дебюсси? Как удалось композитору Дине Сморгонской добиться такого эффекта — не знаю, но многие её произведения… зрелищны.

Зинаида Прейгер-Долгова

МУЗЫКУ РАССКАЗАТЬ МОЖЕТ ТОЛЬКО… МУЗЫКА
(О МУЗЫКЕ ДИНЫ СМОРГОНСКОЙ)

МУЗЫКА, ТРЕТИЙ ЛИШНИЙ…
Юрий Левитанский.

1. Портрет Дины

Зинаида Прейгер-Долгова

Прав поэт. Особенно, если это такой не музыкальный третий, как я.

Поэтому прошу не вздрагивать, увидев, что мои пальцы прикоснулись к клавиатуре… компьютера, чтобы написать о человеке, которому от природы был отпущен дар услышать музыку во всём: в природе, поэзии, живописи и, конечно, в самой нашей такой сложной действительности.

У меня уже было несколько попыток передать впечатления после каждой встречи с музыкой Дины Сморгонской.

Но личное знакомство произошло лет пять назад на встрече, которая состоялась по инициативе музыковеда, автора серьёзных исследований Марины Рыцаревой. Пока публика рассаживалась, «знакомилась» с героиней вечера. Мне нравится читать и слушать… лица.

Почему Дина показалась мне одной из шагаловских героинь? Я никогда не была в Витебске. И видела его только на картинах Пэна и Шагала.

Но, когда Марина Рыцарева задала вопрос, связанный с местом рождения, и прозвучало «Витебск», не удивилась.

«Гений места» Марк Шагал увидел и запечатлел подвижное неброских тонов небо, а услышанные в детстве песни записал…красками.

Но Дина не видела картин Шагала. Она, как и другие, вообще ничего не знала о нём.

«Мы ничего не знали об этом! Шагал был в запасниках,» — горько подытожила она свой ответ.

Дина Сморгонская

Дина Сморгонская

Дина Сморгонская живёт в Израиле тридцать три года. Она абсолютно не публичный человек. Прошло несколько лет, прежде чем в кругу новых израильских друзей она начала понемногу делиться тем, что создано за много лет.

Я не знаю, как и можно ли вообще судить о совпадении эмоциональной температуры живописи художника и созданных под впечатлением от неё музыкальных произведений.

Марк Шагал говорил о своих витражах, что они «прозрачная перегородка между его сердцем и сердцевиной мироздания».

Как же ответственна сама попытка услышать сквозь эту тончайшую перегородку звуки, сохранив при этом шагаловскую палитру.

Сам Шагал сказал (и это, к счастью, есть в коротком документальном фильме):

«Я думаю, что существует не только физика, материя, которые можно сравнить с камнем, но и то, что относится к психике, нравственности. Это сравнимо с тем, что где-то в атмосфере.»

Эта «прозрачная перегородка» между сердцем художника и тем, что «где-то в атмосфере», начинает пульсировать в музыке Дины Сморгонской, сохранившей впечатление о цветовой гамме шагаловских полотен.

Мне кажется, что слово «впечатление» объясняет рождение многих произведений композитора. И, конечно, напрямую это относится к циклу «Impressions of Cloud Monet».

Не знаю, какой точно из вариантов картин наиболее близок автору музыки. Клод Моне писал один и тот же пейзаж много раз. Его «Прогулка. Дама с зонтиком» вызывает то лёгкую грусть, то улыбку.

Не знаю, какой из «Утренних туманов» и тем более, какой из более сорока вариантов, написанных при разном освещении «Моста Ватерлоо», вызвали одноимённые музыкальные пьесы.

При первых же звуках «Утренних туманов» я оказалась опять в Живерни. Мы приехали в имение Моне ранним утром. Но не туманным и чуть тревожным, как вначале у композитора, а светлым. И была медленная прогулка вокруг созданного художником озера с водяными лилиями. И просто не могло не показаться, что вдали мелькнула та самая женщина с зонтиком. А это озеро и этот мостик просто каким-то чудом сошли с полотен, хотя в жизни всё было, конечно, наоборот.

Искусство создаёт свою реальность, которая становится столь же ощутимой, осязаемой.

Вы слышите или видите лунный свет под звуки ноктюрна Клода Дебюсси? Как удалось композитору Дине Сморгонской добиться такого эффекта — не знаю, но многие её произведения… зрелищны.

Я не только слышу шелест развевающихся в танце юбок Кармен и танец пальцев над кастаньетами, но и вижу это.

В романтической нашей молодости Федерико Гарсиа Лорка был общей любовью. Впервые слушая диск с записями произведений Дины Сморгонской, я не знала, что её «Three poems by Federico Garcia Lorca» получили премию в Америке. Совсем недавно в присланной по моей просьбе одной из газетных статей я увидела подзаголовок: «Испанская грусть советского еврея.»

В беседе с журналистом Дина Сморгонская рассказала историю создания и переработки песен для хора.

В конце семидесятых хоровой цикл песен на стихи Гарсиа Лорки звучал на русском языке. Замечательному композитору и мастеру хоровой музыки профессору Салманову очень понравилось это сочинение, и он порекомендовал его художественному руководителю хора радио и телевидения Сандлеру.

«Когда я закончила играть и петь, Сандлер спросил:» Вы что, испанка?!»

«Нет, я еврейка», — ответила я.»

Это было в 1977 году. В «год 60-летия советской власти исполнять произведение, в котором есть слова «От любви цветы умирают» или «Высокий и узкобедрый, стройней тростников лагуны,» никак нельзя было.»

Уже в Израиле родилась идея новой редакции на языке подлинника. «Это был очень интересный процесс вслушивания в ритм языка.» В 2001 году произведение было признано лучшим в Америке на конкурсе женщин-композиторов.

Кроме мелодики, переносящей нас в мир родины Лорки, чувствуется, что Испания в душе композитора отзывается какой-то особой щемящей нотой. Не случайно знаток хоровой музыки спросил Дину Сморгонскую, не испанка ли она. Я не знала эту историю, когда несколько лет назад впервые слушала сюиту «Испанские кружева», но почувствовала щемящую боль, заполнявшую музыку.

Слова для передачи воздействия на нас живописи и музыки весьма неточны. Полотна могут звучать, а музыкальные произведения создавать зрительные образы. В «Испанских кружевах» действительно — кружева. Чёрные, с вплетённой очень тонкой серебряной нитью из сефардских мелодий.

Если Сандлер подумал, что Дина — испанка, то вполне возможно, что музыкант из страны восходящего солнца, прослушав её «Шесть хокку для фортепиано,» подумает, что их написал японский композитор.

Я несколько раз слушала их в исполнении Ирины Беркович. Шесть коротких фортепианных пьес, передающие ритмический рисунок хокку.

Шесть коротких музыкальных произведений, вызывающие в памяти японские миниатюры.

Дина Сморгонская — автор разных по жанру и форме музыкальных произведений, и невозможно определить их одним словом, но «Шесть хокку для фортепиано» кажутся мне примером импрессионизма в музыке.

Повезло от немногословной, очень неохотно говорящей о своих произведениях Дины услышать, что предшествовало написанию одной из шести хокку.

«Шёл дождь, и вдруг показалась радуга. Капли отражали радугу и капали с ветки на ветку…»

Сколько лет прошло, а композитор помнит впечатление от падающих капель. И мы слышим их в хокку. Можно ли услышать полёт осенней бабочки? В музыке, оказывается, можно.

И увидеть, как она «пьёт с хризантемы росу», тоже. Совершенно особое место в творчестве композитора Дины Сморгонской занимает музыка, написанная на стихи русских поэтов.

Перечень авторов стихов говорит о взыскательном вкусе композитора: ни одного случайного имени. Стихи, о которых принято говорить «высокая поэзия.»

Дина Сморгонская в молодости сама стояла перед выбором:

«Было и другое глубокое увлечение — литература, поэзия.»

А сейчас автор музыки иронизирует:

«Я — поющий композитор. Вокальная музыка — любимый мною жанр. Поэзия — один из источников вдохновения. А слово — поиск звука.»

В 2008 г. в ГУГЛе появилось фото Л. Андреевой, запечатлевшее автора музыки Дину Сморгонскую и исполняющего романс на стихи Виктора Большакова «Мы были вместе столько раз, но никогда одни» Александра Хочинского.

Сморгонская и Хочинский

Сморгонская и Хочинский

Внизу был такой текст:

«Не могу поверить, что после отъезда гениального композитора Дины Сморгонской в Землю обетованную и Сашиной смерти, кассета с песней осталась только у вашего покорного.»

У меня нет определения гениальности. И я не оцениваю музыку, живопись и поэзию в таких категориях.

Мне важен отклик в душе и желание размышлять. Мой текст — эссе, а не профессиональная статья, и создаётся он именно из благодарности за поддержку, за совпадения мыслей и переживаний.

Романсы Дины Сморгонской настояны на щемящей любви к людям, к природе, в них тот уровень честности, который исключает компромисс ради чего бы то ни было.

И поэтому выбор текстов говорит не только о вкусе, но и о человеческих качествах автора.

Поэты, на стихи которых написаны романсы Дины Сморгонской, — и мои любимые поэты. Относительно недавно я узнала только одного из них — Роальда Мандельштама.

Я не знал, отчего проснулся
И печаль о тебе легка,
Как над миром стеклянных улиц —
Розоватые облака.

Мысли кружатся, тают, тонут,
Так прозрачны и так умны,
Как узорная тень балкона
От летящей в окно луны.

И не надо мне лучшей жизни,
Сказки лучшей — не надо мне:
В переулке моём — булыжник,
Будто маки в полях Монэ.

Притронуться к таким стихам можно только музыкой. Неудивительно, что автор «Impressions of Cloud Monet» не могла не откликнуться на эти строки.

Стихи Юрия Левитанского и Давида Самойлова мы когда-то переписывали в библиотеке в записную книжку. Моей такой уже больше полувека.

Как часто повторяла другим и себе:

«Каждый выбирает для себя. …Каждый выбирает по себе.»

Если бы меня спросили, каков лейтмотив романсов ДиныСморгонской, ответила бы строчками поэта Юрия Левитанского:

Есть в музыке такая неземная,
как бы не здесь рождённая печаль…

Возможно, это определяет и выбор стихов для романсов.

Не знаю, какая магия заключена в поэзии и музыке, но вдруг оказывается, что написанное давно начинает звучать откликом на происходящее сейчас.

И опять «мелькают в окне окаянные дни, про которые я так сильно хочу рассказать, но никак не могу».

Юлия Драбкина писала эти строки о тех, кого «От Москвы до окраин какой-то далёкой Америки разбросало безжалостно…» И сначала я и восприняла это как строки о нас, репатриантах 80-90-х, к которым принадлежит и написавшая музыку на эти стихи Дина Сморгонская.

Но сегодняшние события соединили и «философский пароход», и массовое бегство из России, с теми, кто тогда торопились «запрыгнуть в последний вагон».

Кажется, я прослушала все романсы, написанные Диной Сморгонской.

ИЗДАННЫЕ РОМАНСЫ

ИЗДАННЫЕ РОМАНСЫ

РОМАНСЫ

РОМАНСЫ

ИЗДАННЫЕ РОМАНСЫ

ИЗДАННЫЕ РОМАНСЫ

Лирический, даже интимный, на стихи Виктора Большакова «Воспоминание о романтике» перенёс меня в юность. Кто из нас в пору первой влюблённости не повторял похожие слова:

«Доколе на земле пребудешь ты, / Позволь, и я в твоей судьбе пребуду…»

Не романтика слов щемяще отозвалась, а музыка, которая сделала эти слова земными. Бережно относясь к тексту, композитор помогает услышать его на языке музыки.

Музыка заполняет пространство стихотворения, а пространство стихотворения проникает в пространство музыки. Но иногда звучание музыки изначально заложено самим поэтом.

Трудно, наверное, было писать музыку на стихи Давида Самойлова «Дуэт для скрипки и альта»: в самих строчках слышится… начало первой части «Дуэта для скрипки и альта» Моцарта. Но как изящно справляется с этой задачей Дина Сморгонская. Только клавесином (с помощью синтезатора) композитор передаёт звуки и флейты и альта и даже треугольника, который использовался в произведениях Моцарта.

О песнях и романсах Дины Сморгонской музыковед мог бы написать отдельную интереснейшую работу.

Мне кажется, что композитор любит и ценит эту форму за возможность выразить личные мысли и чувства. Может, поэтому они отличаются особой мелодичностью и воспринимаются как задушевный разговор о важном с человеком, которому очень доверяешь.

Этот разговор может вестись через произведение «Пой, моя лира» (для сопрано, гитары, блок-флейты, альта и виолы де Гамба), написанное на стихи древнегреческой поэтессы Сапфо. А может и музыкой на стихи поэтов XX и XXI веков.

Когда-то Виктор Шкловский повторил при мне, что был знаком со Львом Толстым через одно рукопожатие. Все, кто слушал в исполнении Дины Сморгонской «Давай уедем в город…», могут считать, что знакомы через одно рукопожатие не только с Давидом Самойловым, но и с Зиновием Гердтом.

Однажды, набравшись смелости, Дина Сморгонская решилась наконец показать Давиду Самойлову музыку на его стихи, дверь открыл… Зиновий Гердт.

Слушая это произведение сегодня, невозможно не видеть перед глазами напутствующего этими стихами зал и всех нас Зиновия Гердта. Давид Самойлов «привёл» Дину Сморгонскую к Шварцу.

«Шварц подарил мне работу в кино, услышав несколько моих романсов на стихи Давида Самойлова.
Он рекомендовал меня режиссёру Владимиру Григорьеву, с которым мы снимали фильм «С тех пор, как мы вместе.»»

И музыку к фильму режиссёра Наталии Трощенко «Сошедшие с небес» по повести Алексея Каплера «Двое из двадцати миллионов» писала Дина Сморгонская.
И ленту «Апелляция» «озвучила» тоже она.

Но… на этом пике творческой удачи Дина Сморгонская забирает своих сыновей и уезжает в Израиль.

«Митинги бритоголовых, бесконечные выступления общества «Память» в СМИ заставили меня задуматься. Мне стало страшно за своих мальчиков с фамилией Гуревич. Я чувствовала опасность, стоя в очередях и слыша за спиной разговоры, что во всех бедах виноваты евреи».

31 декабря 1989 года Дина Сморгонская вывезла своих мальчиков в Израиль.
И уже через пять лет в Иерусалиме состоялся концерт пяти музыкантов-репатриантов. Среди других произведений прозвучало трио для флейты, сопрано и фортепиано Дины Сморгонской на текст псалма «Если забуду тебя, Иерусалим,» написанное по заказу участников: сопрано — Амалия Ицхак, флейта — Венди Эйслер Каши, фортепиано — Аллан Стернфилд.

"Если забуду тебя, Иерусалим"

«Если забуду тебя, Иерусалим»

Это трио прозвучало не только во многих городах Израиля. Исполнители объехали с ним многие города Америки и Европы.

Среди произведений нескольких израильских композиторов в Праге на фестивале «ТАНАХ в музыке» иерусалимским лирическим трио тоже было исполнено трио «Если забуду тебя, Иерусалим.»

На «Петербургской весне» оно прозвучало в 1997 году. Это было не первое посещения города, в котором Дина Сморгонская закончила консерваторию.

В 1993 году она привезла на фестиваль сочинение для фортепиано «Картины и воспоминания.» Тогда же в музее Анны Ахматовой в Фонтанном доме состоялся авторский вечер композитора.

Те, кто бывал в квартире Ахматовой, понимают, почему для композитора Дины Сморгонской это событие важнее многих наград.

Почти на всех фестивалях «Петербургская весна» звучала музыка израильского композитора Дины Сморгонской.

В 1999 на фестивале «Музыкальная весна» в Санкт-Петербурге Олег Малов исполнил «Концерт для струнных и фортепиано». Дирижировал Василий Петренко.
У меня нет всех записей музыки Дины Сморгонской.

Среди крупных сочинений композитора «Концерт для Альта и камерного оркестра» (1980). Исполнителем был замечательный альтист Юрий Крамаров. Концерт впервые был исполнен в зале Капеллы.

В 1987 году была написана балетная сюита «Питер Пэн и Венди» для струнных и деревянных духовых.

В Израиле Дина Сморгонская лишилась возможности работать в театре и в кино. Но написала музыку для студийского спектакля Игоря Мушкатина «Обыкновенное чудо.» Это была её первая творческая работа в Израиле.

«Для меня в работе ещё ценно, если есть какой-то импульс извне. Я имею в виду заказ, не в том смысле, чтобы тебе платили — так вопрос вообще не стоит,— а в том, чтобы ты по крайней мере знал, что твоё сочинение будет исполнено.»

В один из трудных периодов жизни Дина Сморгонская получает из Петербурга либретто Виктора Большакова по повести Пушкина «Станционный смотритель.»

Необычный сценарий, рассчитанный на небольшую оперу для концертного исполнения. Фабула короткой пушкинской повести сохранена почти полностью. Нет только приезда богато одетой барыни на могилу станционного смотрителя. И отсутствует роль рассказчика истории.

Увертюры как таковой нет, но во вступлении звучит светлая нежная тема Дуни и тревожная отца, Самсона Вырина.

Звук колокольчика тройки, остановившейся у дома смотрителя,— одновременно печальный символ его трудной жизни и переход к началу действия.

"Станционный смотритель."

«Станционный смотритель.»

В тексте арий героев в разных местах слышатся дословно перенесённые пушкинские строки. В молитве-разговоре Самсона Вырина с Богом пушкинский призыв к справедливости и сочувствию: «войти в их положение и, может быть, станем судить о них гораздо снисходительнее.» «О них» — это о трудной жизни всех станционных смотрителей. Но это и разговор с Богом о том счастливом, что ему дано судьбой, — о дочери, которая «такая разумная, такая проворная, вся в покойницу — мать.» И так хорошо становится у него на душе, что прорывается даже плясовая мелодия как воспоминание о молодых годах с любимой женой.

Я в состоянии понять, как любимое стихотворение композитора «просится» быть записанным нотными знаками. Но какой импульс извне нужен, чтобы создать симфонию или оперу?

«Мне надо знать сначала «ЧТО,» а потом «КАК» — как это сделать. Идут поиски жанра, формы.

Давно думала об опере, и идея меня привлекла без всякой мысли о том, что опера где-то будет исполнена. А когда поехала в Петербург, показала фрагменты певице Татьяне Чарской. Она и оперный режиссёр Сергей Сметанин и стали инициаторами концертного исполнения оперы, которое состоялось в Малом зале им. Глинки Ленинградской филармонии и было приурочено к 200-летию со дня рождения А.С. Пушкина. Один из участников постановки удачно определил её жанр как оперы-романса.»

Романс исполняет Минский. И в музыке и словах его романса прописана будущая судьба Дуни. Романсовая мелодия звучит и в арии Вырина.

А в исполнении Дуни звучит «народная» песня, которую она слышала от матушки. Этого нет в повести. «Народная» песня в опере «Станционный смотритель» написана композитором Диной Сморгонской. Звучат в ней традиционные мотивы напутствия. И роли матери и отца обыгрываются тоже в духе русских народных песен.

Я уже упомянула, что фабула повести сохранена почти полностью. А текст очень небольшими фрагментами вплетён в арии героев. Но мне, знающей текст чуть ли не дословно (не помню, сколько раз я читала его своим ученикам и цитировала в музее-домике Самсона Вырина на станции Выра), показалось, что весть текст сохранён, за исключением финала. Музыка воспроизвела недостающий текст. И очень органично звучит в финале романс на стихи Пушкина «Цветок.»

Сразу ставший стариком, обнимает несчастный отец «цветок, засохший, безуханный.» Он не знает, «та жива ли.»

А музыка передаёт всё, что поведал станционный смотритель случайно попавшему «на тот самый тракт, в те самые места» человеку, на которого несколько лет назад Дуня произвела сильное впечатление.

Дина Сморгонская

Дина Сморгонская

Приведу отзыв оперного режиссёра Сергея Сметанина:

«Твоя опера идёт с неизменным успехом! Море детей сидит, и все тихо сидят. Это благодаря тебе…»

Этот отзыв вызвал у меня зависть-сожаление: жаль, что опера не была написана больше тридцати лет назад, когда я читала эту повесть в классе.

Не могла я знать, работая уже в израильской школе, и музыкальный спектакль «Эстер», написанный композитором Диной Сморгонской (поэт Николай Голь) специально для детской музыкально-театральной студии «Киндер-йорн» Еврейского общинного центра Санкт-Петербурга. В первой постановке все роли сыграли и спели юные актёры.

Премьера и состоялась в Санкт-Петербурге 20 марта 2016 года в зале Кочневой областной филармонии.

Трудно представить, сколько театрализованных представлений было показано со времён средневековья. Они так и назывались: пуримшпили — пуримская игра. Клавир мюзикла издан.

Спектакль прошёл в Петербурге, Москве, Петропавловске, Кишинёве и в Кельне. В Ашдоде мюзикл поставила режиссёр Рахель Каминкер.

"Эстер"

«Эстер»

"Эстер"

«Эстер»

В телефонном разговоре с композитором высказала сожаление, что не могу послушать мюзикл в записи.

«Я тоже люблю эту свою работу,— сказала Дина Сморгонская, — особенно арии Эстер. Да и остальные, мне кажется, соответствуют характеру героев.»

И она напела мне небольшой фрагмент очень лиричной и очень драматичной арии Эстер, решившейся помочь своему народу избежать гибели.

Хорошо, когда рядом есть аккомпаниатор. Да ещё такой, как прекрасный джазовый музыкант Семён Липкович. Мне невероятно повезло: я услышала главные арии героев.

Музыка передаёт надежду и уверенность мудрого Мордехая, побеждающую страх за племянницу, опасение, но и готовность сделать всё для спасения своего народа самой Эстер, злобу и коварство Амана, глупость царя Ахашвероша.

Передаёт то, что произошло две с половиной тысячи лет назад, но разве исчезли злоба, глупость?

И, слава богу, в мире существует мудрость и способность к жертвам. И потому так современно звучит музыка Дины Сморгонской.

Я уже упоминала исполнение «Если забуду тебя, Иерусалим» на пражском фестивале «Танах в музыке.»

К еврейской поэзии обращалась композитор и в вокальном цикле на стихотворения пяти поэтов, писавших на разных языках. Одним из них был Иегуда Амихай.

На тексты Иегуды Халеви написаны «Свадебные песни.» «Это была очень трудная и важная для меня работа,— признается композитор, — так как тексты по языку близки к «Песнь Песней».

Позже сделана редакция для тенора, клавесина, виолончели и блок-флейты.» В дуэте для фортепиано в четыре руки «Воспоминания о детстве,» написанном по заказу Эстер Абрамзон и Нины Тёмкин, использованы интонации еврейских напевов — нигуним.

И хотя «нигуним» обозначает еврейские религиозные песни, но характеру человека и композитора Дины Сморгонской, думаю, ближе определение, данное самим Алтер Ребе:

— Нигун — это перо души.

Ещё при работе над «Шагаловскими витражами» использовала композитор хасидские напевы. Это произведение записано на CD «From Opera to Nigunim» Григорием Седухом и пианистом-композитором Евгением Хазданом.

Конечно, земля Израиля напитала слух музыканта новыми мелодиями и темами, но и в «Хорах на стихи Лорки», написанных ещё в Ленинграде, слышится мне интонация нигуним.

Не уверена, что Дине Сморгонской было знакомо это слово в 1987 году. Просто в самой испанской музыке не могла не зазвучать еврейская нота. Так уж исторически сложилось.

И песни, которые пел на идиш её дедушка, несли наверняка ту же печаль.

Я уже упоминала, что именно за это произведение в 2001 году на фестивале «Аthena» (Murray University, Kentucky) композитору Дине Сморгонской присуждена премия.

Среди премий, полученных композитором, Премия главы правительства в 2005 году.

«Три танца для клавесина», написанных по заказу Марины Минкин для диска «Музыка израильских композиторов», выпущенного американской кампанией «Albany,» стали призером конкурса композиторов в 2015 году (Alienor International Harpsichord compositor’s competition).

Но едва ли не более приятным — и уж точно сюрпризом — стало, что «Танцы» на Заключительном концерте получили Первый приз зрительских симпатий.

В 2018 году Трио «Александр» в составе Нитай Цори, (скрипка), Эла Туви (виолончель) и Михаль Таль (фортепиано) попросили Дину Сморгонскую написать сочинение к ежегодному празднику «Дни израильской музыки». Так появилось фортепианное трио “Dedication”, оно было исполнено в рамках фестиваля.

«Dedication» посвящено памяти друзей. Но музыка отражала то, что испытывают израильтяне не только на личном уровне.

Поэтому совсем не случайно, что именно за это произведение композитору Дине Сморгонской в 2022 году присуждена премия АКУМ (Acum).

Премия Acum

Премия Acum

Премия Acum — (израильское общество поэтов, композиторов и музыкальных издателей) учреждена в 1958 году.

Сегодня это крупное престижное мероприятие, предполагающее награды в области литературы, поэзии и музыки.

Но позволю себе смелость предположить, что для самой Дины Сморгонской едва ли не большей радостью является то, что её Sephardic Reminiscences (Воспоминания об Испании), благодаря давнему счастливому знакомству с Мирной Герцог (Viola da gamba) уже двадцать лет путешествует вместе с исполнительницей по странам Латинской Америки и Европы.

Музыка Дины Сморгонской звучит в Израиле.

На Международном конкурсе исполнителей на блок-флейте в Тель-Авиве (декабрь 2022), поставившем целью популяризировать исполнение израильской музыки на этом инструменте, среди исполненных произведений была «Испанская мозаика» Дины Сморгонской: Дрора Брук— блок флейта, Гидеон Бертлер-гитара, Марина Минкин-клавесин.

Очень хочется, чтобы богатая по жанрам музыка композитора (романсы, концерты, опера, мюзиклы, балетная сюита) звучала в стране, где он живёт, чаще. Тем более, что клавиры изданы.

И чтобы молодые израильтяне знакомились с современными израильскими композиторами. И с прекрасной музыкой Дины Сморгонской в их числе. Есть в 11-12 классах право выбрать, кроме основных, факультативный предмет для выпускных экзаменов. Среди них театр и музыка. И тогда в школе смогут поставить не только «Эстер», но и зазвучит яркая музыка к «Чиполлино,» написанная в первый год печально известного карантина по поводу ковида.

В Волгограде в музыкальной школе поставили этот спектакль. Хочется, чтобы герои сказки Джанни Родари в мюзикле Дины Сморгонской запели и на иврите.

Творчество Дины Сморгонской по праву уже принадлежит израильскому слушателю.

Когда-то на первой моей встрече с композитором ведущая спросила её, какого адресата она представляет, сочиняя музыку.

У меня было ощущение, как будто, отвечая, Дина Сморгонская нажала на педаль:
«Я пишу то, что думаю, то, что чувствую.»

Слушая произведения, Дины Сморгонской, это понимаешь: она очень открыта в музыке.

Вот только рассказать об этом очень трудно. Как передать закодированное в музыке понимание того, что самое важное в жизни это любовь, сострадание, память — то, что и определяется словом «человечность»?

Через несколько лет я спросила:

— Дина, что для Вас музыка?

— Музыка — это часть меня.

Я поняла, что словами описать эту «часть» невозможно.

Музыку рассказать может только… музыка.

Print Friendly, PDF & Email
Share

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.