Игореша, театральный актер и мой близкий друг, в восьмидесятые годы работал в Московском драматическом театре имени Станиславского. Серьезные роли там были заняты знаменитым к тому времени Владимиром Кореневым, Ихтиандром из нашумевшего блокбастера «Человек-амфибия». Мелкие роли перепадали более молодому Игорю, часто в детских спектаклях, за что в своем дружеском кругу мы звали его ласково и беззлобно «Абрамушка-дурачок» или «Абрам-царевич».
ТЕАТРАЛЬНЫЕ БАЙКИ
Честь имею!
Эта история из жизни моего друга Саши Л., рассказанная им самим. Я позволил себе небольшую правку рассказа, пытаяясь по возможности сохранить стиль рассказчика и не посягая на историческую достоверность происшествия и подлинность деталей. Текст изложен от имени Саши.
Восьмидесятые годы. Я окончил Университет Дружбы народов и четыре месяца до призыва работал научным сотрудником Музея истории войск Московского военного округа. Потому, наверное, после призыва оставлен в родной Москве для службы в одном из подразделений этого музея в роли прислуги за все. Тогда с высшим образованием служили полтора года. Я водил экскурсии по Музею истории, гонял с мелкими поручениями, чистил и мыл помещения Музея. Моим сослуживцем был Сережа С., ныне кинорежиссер, сценарист и продюсер. Он старше меня, его призвали в двадцать семь лет за месяц до возраста, когда уже нельзя призывать. Удивительно хороший человек. Тогда мы с ним вместе столы таскали и подружились. Дружим всю жизнь, сорок с лишним лет. Когда встречаемся, ни одного слова о работе, только пьем водку, о жизни говорим, стихи читаем. Чаще всего у меня дома, под соленья, картошечку и лучок.
И вот, когда службы у меня оставалось месяца полтора, мой начальник, подполковник П., отправил меня доставить служебное письмо начальнику Центрального Дома Советской армии полковнику М. Вид у меня был бравый. Незапятнанную медалями грудь украшал университетский ромбик. Моя форма, и брюки, и гимнастерка, ушита по фигуре. Юфтевые сапоги начищены, а для солидности фуражка. Не пилотка, а фуражка.
Большое здание ЦДСА вальяжно располагалось на Суворовской площади. Дом просторен, со многими помещениями и огромным залом, где проходили торжественные собрания, гражданские панихиды и прощания с усопшими военачальниками и генералами.
Приезжаю в ЦДСА, захожу в приемную, отдаю адъютанту начальника пакет и выхожу, направляясь к выходу. А выход там тамбурного типа. И аккуратно в тот момент, когда я выхожу в тамбур, в него с другой стороны заходит Министр обороны Советского Союза, Маршал Советского Союза Дмитрий Федорович Устинов. По-видимому, в тот день в ЦДСА что-то намечалось. Сообразно моменту Министр-Маршал был в полной выкладке, в маршальском мундире и при иконостасе орденов-медалей.
Маршала вживую до того я никогда не видел, но знал по фотографиям. Соображаю, как быть. Вроде я одет по форме, в этом ничего особенно не нарушил. Гимнастерка хотя и линялая, многократно стираная, но по фигуре подогнана. Бывалого солдата отличают по ушитым штанам и по ушитой гимнастерке. А что на голове фуражка, так это обычная привилегия бывалого солдата. В Уставе нет, но дозволяется. Стрелочка вот здесь, где дозволено. Еще, конечно, у бывалого солдата ремень должен висеть на яйцах, ну так я, когда заходил к начальнику Дома офицеров, ремень подтянул. К тому же выгляжу я старше своего возраста, возможно, из-за очков. Вроде все в порядке.
Я опытный солдат и знаю, что старшему по званию надо отдавать честь. Что я и сделал при виде Миршала, лихо вытянувшись и держа руку у виска. То ли потому, что рука военного механически привычно вскидывается в ответ на отданную ему честь, то ли мой университетский поплавок с советским гербом привлек внимание Маршала, но проходя мимо меня, Маршал отдал честь. Я его поприветствовал, и он в ответ мне честь отдал и пошел дальше, не останавливаясь. Секундное дело! А дальше цепная реакция — Маршал отдал честь, значит нижестоящие чины тоже должны честь отдать.
За последующие двадцать восемь минут мимо меня прошла верхушка Советской армии. Я единолично принимал у них парад, держа руку у виска и не решаясь ее опустить. Мимо меня шли Маршалы родов войск, шли генералы армии и генерал-полковники. Шли генерал-лейтенанты и генерал-майоры. С ненавистью глядя на меня, они отдавали мне честь.
Вначале я стоял по стойке смирно, потом, когда после генералов пошли старшие офицеры, всякие там полковники и подполковники, я немного расслабился и стоял уже вот так вот (Саша показывает), а они все шли и шли мимо меня. Потом шествие стало иссякать. Последними шли особисты, замыкавшие колонну. Единственно, чего я тогда опасался, так того, что они меня прихватят за наглость. Расстрелять не расстреляли бы, но отправить в Афган на передовую могли. Но обошлось. Вот такая абсолютно правдивая история.
Дорогой, хинкалинку съешь, а?!
И эта история рассказана Сашей Л. Внося небольшую правку, я
стремился сохранить стиль рассказчика и детали сюжета.
Текст изложен от имени Саши.
Игореша, театральный актер и мой близкий друг, в восьмидесятые годы работал в Московском драматическом театре имени Станиславского. Серьезные роли там были заняты знаменитым к тому времени Владимиром Кореневым, Ихтиандром из нашумевшего блокбастера «Человек-амфибия». Мелкие роли перепадали более молодому Игорю, часто в детских спектаклях, за что в своем дружеском кругу мы звали его ласково и беззлобно «Абрамушка-дурачок» или «Абрам-царевич». И вот однажды их театр отправился на гастроли в Тбилиси. Накануне отъезда Игорь мне позвонил:
— Слушай, Сашка, у тебя, помнится, есть друг в Тбилиси. Позвони ему, пусть бы он показал мне город и что-нибудь такое, чтобы между спектаклями было куда пойти.
Здесь надо заметить, что живший в Тбилиси мой давний товарищ Гарик был сыном известного в городе предпринимателя и личностью колоритной. Окончив институт, приобрел квалификацию в области мехов и кожи. Имея приятную наружность и знание пяти языков, завоевал сердце местной красавицы и женился. После чего стремительно отправился в армию, где заведовал баней для служебных собак. Демобилизовавшись, в свои двадцать пять лет получил должность заместителя директора кожевенного завода. Солидный человек, сразу понятно.
Звоню Гарику:
— Дорогой, к тебе в Тбилиси едет на гастроли московский театр, а с ним мой друг Игорь, артист. Да ты сам пару раз в Москве его видел.
— Видел, видел, — вспоминает Гарик.
— Надо ему город показать, развлечь после работы.
Прилетели артисты в Тбилиси, разместились в гостинице «Иверия» на Шота Руставели, сейчас она называется «Редисон Блю». Через некоторое время подъехала к гостинице кавалькада — семь, восемь, десять разномастых иномарок. В то время на пространстве Союза иномарки были не менее эффектны, чем сейчас «Роллс-Ройсы» или «Майбахи». Сигналы авто активно и неслаженно исторгали супермодный там мотив «Кукарачи»: «Я ку-ка-ра-ча, я ку-ка-ра-ча,..». Крутизна.
Это приехали Гарик с друзьями-сотоварищами. Товарищи собраны из «делового интернационала»: армяне, грузины, евреи, азербайджанцы, греки,.. словом, из тусовки. Все молодые, лет до тридцати. Из первой машины появляется Гарик, сам за руль не сел, выпивать же надо. За рулем он больше литра выпить не сможет, а ему будет мало. Кричит:
— Радский! Радский есть?
Люди вокруг перепугались: не иначе, как разборка. Может, убивать приехали? Попрятались. Ну, а Игорю куда деваться? В окно высунулся:
— Я Радский!
— Это я, Гарик! Саша сказал, ты здесь с театром. Саша сказал, время уделять.
Игорь:
— Да, мы все здесь.
Гарик:
— Выходи! Всех берем, всех!
Смелее всех, как обычно, женщины. К машинам спустились с Игорем с десяток актрис, гримерш и прочих пианисток. Да три-четыре мужика увязались. Хозяева рассадили всех по машинам и поехали, в кабаки гостей повезли. И потом все десять дней гастролей, каждый вечер, так гости и катались, Тбилиси повидали в основном изнутри. Гарик с Игорем сдружились, душевно сошлись.
И вот окончание гастролей, к ночи самолет в Москву. С утра, ну, точнее, к полудню, Гарик заезжает за Игорем:
— Поехали, попрощаемся, хинкали покушаем.
— Ну, поехали.
Сидят вдвоем, без суеты. Разговаривают о жизни, о том, сем, пьют водку, жрут эти хинкали. Гарик спрашивает Игорька:
— А ты сколько зарабатываешь?
Игорь:
— Сто двадцать рублей.
— В день?
— Нет, в месяц.
(Пауза)
Дальнейший пересказ Игоря привожу дословно:
— Потом Гарик на меня жалостливо так смотрит, берет с блюда одну из оставшихся хинкалин и мне протягивает:
— В месяц? Дорогой, еще одну хинкалинку съешь, а?!
Именно в этот момент Игорь понял, что жизнь надо менять. С театральной карьерой стремительно порвал, ушел в бизнес. Организовал в Москве три точки, где делали сахарную вату. Потом начал скупать на Ивановских фабриках всякие там ситчики, халатики и прочее. В те годы в магазинах не было ничего. В магазинах не было товаров, а у людей почти не было денег. Относительно дешевые, доступные по цене и практичные ситцевые халатики распродавались в Москве и Подмосковье, уходили влет по двойной цене. Потом разрешили создавать кооперативы, и Игорь этот шанс тоже не упустил. Так начался его взлет. Сейчас богатый и уважаемый человек.
Октябрь 2022 года
