©"Семь искусств"
  апрель 2021 года

Loading

Все, хоть когда-либо имевшие дело с неродным языком, знают, насколько капризна и плохо предсказуема ограниченная лексическая сочетаемость. Так, говорят ввергнуть в отчаяние, но привести в бешен­ство; привести в отчаяние тоже возможно, но не *ввергнуть в бешенство. Человек впадает/входит в раж, но только впадает (а не *входит) в панику/в отчаяние.

Игорь Мельчук

ЯЗЫК: ОТ СМЫСЛА К ТЕКСТУ

(окончание. Начало в №1/2021 и сл.)

Глава 4: Моделирование двух центральных языковых явлений: лексический выбор и лексическая сочетаемость

Игорь МельчукРассмотрим — в качестве развернутой иллюстрации применения подхода Смысл-Текст к описанию языка — две взаимосвязанные проблемы общего характера. Первая относится к лексической семантике (= смысл слов), а вторая — к лексической соче­таемости (= комбинирование слов в тексте).

Как известно из работ Фердинанда де Соссюра, Луи Ельмслева и Романа Якобсона, языковая деятельность осуществляется на двух «перпендикулярных» осях:

  • На парадигматической (= «вертикальной») осиговорящий выбирает среди язы­ковых единиц, хранящихся в его мозгу, те, которые нужные ему в данном речевом акте. Эти единицы противопоставлены друг другу: либо Х, либо Y, либо Z и т. д.; и говорящий решает, какую именно он употребит.
  • На синтагматической (= «горизонтальной») оси говорящий соединяет друг с дру-гом выбранные единицы; т. е. говорящий решает, могут ли они комбинироваться, и если да, то как.

Фигура 4 схематически показывает, как происходит выбор и комбинирование лекси­ческих единиц для получения фраз Отец вполне доволен, Папа совершенно счастлив, Предок абсолютно ублажен и т. д.

Фигура 4. Две оси речевой деятельности

Фигура 4. Две оси речевой деятельности

Применительно к лексике, речь идет о лексическом выборе (4.1) и лексической сочетаемости (4.2).

4.1 Моделирование лексического выбора (парадигматика): семантические разложения

Выражения Оруэлл уверен, что P и Оруэлл не сомневается, что P синонимичны:

1) Они взаимно подставимы в тексте без изменения смысла — по-латыни это назы­вается salva significationе*.

2) Их отрицания также почти синонимичны (хотя и не совсем, см. ниже: Оруэлл не уверен, что P Оруэлл сомневается, что P).

3) Оба выражения не фактивны, т. е. не предполагают истинность утверждения P: их можно продолжить, например, так: … а/но на самом деле, P не имеет места; и т. д.

Синонимия этих фраз обусловлена определенными соoтношениями между смысла­ми лексемы УВЕРЕННЫЙ и лексемы СОМНЕВАТЬСЯ. Какая же именно информация об этих лексемах должна быть в мозгу каждого русскоговорящего, чтобы он был способен, не задумываясь, установить равенство ‘быть уверен’ = ‘не сомневаться’? Узнать ответ с помощью прямого наблюдения невозможно, ибо мы не умеем залезать в мозг говорящего и считывать электронные коды слов и их смыслов. Но мы можем предложить функциональную модель того, как это происходит.

Вслед за Александром Жолковским, Юрием Апресяном, Анджеем Богуславским и Анной Вежбицкой**, я исхожу из гипотезы, что смысл слова может и должен быть описан с помощью более простых смыслов, т. е. разложен. Разложение смысла на смысловые компоненты аналогично разложению живой материи на клетки, любой материи — на молекулы, молекул — на атомы, атомов — на элементарные частицы, а эле-ментарных частиц — на кварки. Идея семантических разложений хорошо встраивается в общенаучную картину: в науке описание некоторой сущности предполагает выделение ее составных компонентов, а затем — установление связей между ними. (Вопрос о семантических разложениях рассматривается в разделе 5.3, стр. 00 и сл.)

Рассмотрим следующий набор фраз и семантических уравнений (запись « #Х » означает прагматическую неприемлемость выражения Х, « Х ≡ / Y » — точную/при­близительную семантическую эквивалентность выражений Х и Y, а « Х Y » — отсутствие эквивалентности между ними):

(1 )
a. Я считаю, что Юра уже приехал, но я в этом не уверен.
b. Я уверен, что Юра уже приехал, #но я этого не считаю.
c. Я считаю, что Юра уже приехал, #но я в этом сомневаюсь.
d. (i) Я уверен, что Юра уже приехал. ≡
(ii) Я не сомневаюсь, что Юра уже приехал.
e. (i) Я не уверен, что Юра уже приехал.
(ii) Я сомневаюсь, что Юра уже приехал.

Чтобы говорящий (или компьютер) мог строить фразы, данные в (24), устанавливая при этом их приемлемость и их синонимию, достаточно представить смысл лексем УВЕРЕННЫЙ и СОМНЕВАТЬСЯ посредством следующих разложений, которые являются, на самом деле, их лексикографическими толкованиями:

(2 )
a. X уверен, что P : ‘|[Считая2, что P имеет место,]|
X не допускает, что P не имеет места’.

b. X сомневается, что P : ‘|[Не считая2, что P имеет место,]|
X склонен допустить, что P не имеет места’.

☛ Часть толкования, заключенная в специальные скобки «|[…]|», является пресуппозицией[i].

Используя эти толкования, мы получаем для фраз в (24) следующие семантические разложения (противоречия выделены полужирным шрифтом) :

(3 )
a. ‘Я считаю2, что Юра уже приехал, но |[считая2, что Юра уже приехал,]| я допускаю, что Юра не приехал’.
b. ‘|[Считая2, что Юра уже приехал,]| я не допускаю, что Юра не приехал, но #я не считаю2, что Юра уже приехал’.
c. ‘Я считаю2, что Юра уже приехал, но #|[не считая2, что Юра уже прие­хал,]| я склонен допустить, что Юра не приехал’.
d. ‘|[Считая2, что Юра уже приехал,]| я не допускаю, что Юра не приехал’.
= ‘|[Считая2, что Юра уже приехал,]|[ii] я не склонен допустить, что Юра не приехал’.
e. ‘|[Считая2, что Юра уже приехал,]| я допускаю, что Юра не приехал’.
≈ ‘|[Не считая2, что Юра уже приехал,]| я склонен допустить, что Юра не приехал’.

В примере (24e), фразы не вполне равнозначны: фраза с я сомневаюсь выражает бóльшую степень неуверенности, нежели фраза с я не уверен. Эта интуиция отражена в разложениях, представленных в (26e). В самом деле, обе фразы утверждают, что я допускаю ( склонен допустить), что Юра не приехал; однако первая означает, что я все-таки считаю, что он приехал, а вторая такого значения не несет.

Таким образом, если согласиться с предложенным описанием смыслов лексем УВЕ­РЕННЫЙ и СОМНЕВАТЬСЯ, удается описать все семантические факты, приведенные в (24), формально и последовательно. Подход Смысл-Текст позволяет формулировать строгие лексикографические толкования типа (25a-b), которые являются семантически­ми разложениями, т. е. «молекулярными структурными формулами» смысла; они конструируются исследователем по правилам и критериям, описанным в Mel’čuk et al.: 78 и сл. По существу, если и не по форме, это семантические правила; они соот­ветствуют лексемнo-семантическим правилам семантического модуля МСТ (таким, как, например, правило RSem 1, p. 00). Правил указанного типа — порядка 106, т. е. около миллиона. Каждое подобное правило представляют собой центральную часть статьи Толково-комбинаторного словаря [= ТКС].

Однако помимо толкования заглавной лексемы L, словарная статья ТКС-а содержит очень большое количество другой лексикографической информации, в частности — подробное описание сочетаемостных свойств L, к рассмотрению которых мы сейчас и перейдем.

4.2 Моделирование лексической сочетаемости (синтагматика): лексические функции

Ограниченная лексическая сочетаемость, т. е. наличие прихотливых ограничений на возможные комбинации слов, создает известные затруднения для словарного описания, а в результате и для лингвистики Смысл-Текст, которая полагает словарь важнейшим компонентом любой языковой модели. Все, хоть когда-либо имевшие дело с неродным языком, знают, насколько капризна и плохо предсказуема ограниченная лексическая сочетаемость. Так, говорят ввергнуть в отчаяние, но привести в бешен­ство; привести в отчаяние тоже возможно, но не *ввергнуть в бешенство. Человек впадает/входит в раж, но только впадает (а не *входит) в панику/в отчаяние. Устать можно очень или сильно < безумно, а отдохнуть — только хорошо < полностью. ‘Очень богат’ ⇒ сказочно богат, а ‘очень беден’ ⇒беден как церковная мышь 〈 крыса〉. По-русски, как и по-французски, шаг делают/on fait un pas, по-испански его дают (= dar un paso), а по-английски шаг берут (= take a step). Сон [= ‘то, что видят во сне’] фран­цузы делают (= faire un rêve), англичане имеют (= have a dream), а русские его видят или он им снится. Университетский курс по-французски дается (= donner un cours), по-английски преподается (= teach a course), а по-русски читается. Все эти бесконеч­ные капризы узуса известны издавна: это коллокации — фразеологические выражения определенного типа. В рамках подхода Смысл-Текст для описания этого феномена предложен аппарат лексических функций.

Понятие лексической функции основывается на том факте, что лексические ограни-чения на сочетаемость в огромном большинстве случаев связаны с выражением неболь-шого числа очень абстрактных (= бедных, общих) смыслов. Стандартным примером является смысл ‘очень’ ≈ ‘интенсивный’: его выражение зависит от лексемы, при кото-рой он выражается. В самом деле:

‘очень’(СПАТЬ)         = глубоко, как бревно, как убитый, …
‘очень’(РАНЕНЫЙ)    = тяжело
‘очень’(ДОЖДЬ)         = сильный < проливной, как из ведра
‘очень’(ХОЛОД)         = сильный < собачий, ужасный
‘очень’(ОТРИЦАТЬ)   = упорно < категорически
‘очень’(ПЬЯНЫЙ)      = сильно < мертвецки, в доску, в дымину, в дребадан

Мы видим, что смысл интенсификации выражается при ЛЕ L1 посредством мно-жества достаточно синонимичных ЛЕ {L1-i}, при L2 — посредством множества {L2-j} и т. д., причем в типовом случае {L1-i} ≠ {L2-j}; выбор между {L1-i} и {L2-j} не поддается описанию какими-либо общими правилами, но производится в зависимости от L1, L2 и т. д. Указанное явление естественным образом описывается с помощью функции (в математическом смысле слова) f, которая соответствует интересующему нас смыслу ‘σ’ и сопоставляет любому x, при котором данный смысл может быть выражен, все воз­можные yi, выражающие его: f(x) = {yi}, или f(L) = {Li}. Лексическая единица L, для которой задаются все ЛЕ, выражающие смысл ‘σ’ в зависимости от L, есть аргумент функции f, а множество {Li} — ее значение (value). Если функцию f обозначить как Magn (от лат. magnus ‘большой’), то можно использовать функциональную нотацию:

Magn(СПАТЬ)        = глубоко, как бревно, как убитый, …
Magn(РАНЕНЫЙ)  = тяжело
Magn(ДОЖДЬ)       = сильный < проливной, как из ведра

Функции типа Magn называются лексическими, так как их аргументы и значения — исключительно лексические единицы. Чтобы избежать неудобной полисемии термина аргумент (аргумент предиката ~ аргумент функции), в смысле ‘аргумент ЛФ f ‘ обычно употребляется термин ключевое слово (ЛФ f).

Выражение, описываемое лексической функцией рассматриваемого типа и состоя­щее из ключевого слова функции и элемента ее значения, есть не что иное, как коллокация ключевого слова. Рассматриваемое внутри коллокации, ключевое слово называется базой коллокации, а соответствующий элемент значения — коллокатом.

Множество коллокаций и множество выражений, описываемых в терминах ЛФ, не совпадают.
С одной стороны, существуют коллокации, задаваемые не лексическими функ-циями, а моделью управления (см. 5.4.2, стр. 00): например, в таких коллокациях, как страхование ЗДОРОВЬЯ (ср. фр. assurance maladie букв. ‘страхование болезни’), приговорить К СМЕРТИ / К ПОЖИЗНЕННОМУ ЗАКЛЮЧЕНИЮ или ДЕКРЕТНЫЙ отпуск, колло­каты, выделенные прописными буквами, соответствуют семантическим актантам базовой лексемы L и поэтому должны быть выписаны в модели управления этой L.
С другой стороны, лексические функции задают не только коллокации, но и дериваты своего ключевого слова, см. непосредственно ниже.

Простые стандартные лексические функции обладают следующими тремя важными свойствами.

Во-первых, простые стандартные ЛФ универсальны: одни и те же ЛФ функциони­руют в самых разных языках (хотя, разумеется, употребительность той или иной ЛФ варьирует от языка к языку).

Во-вторых, простые стандартные ЛФ малочисленны: их около 60-ти. Тем не менее, их (почти***) достаточно, чтобы систематически описать не только коллокации во всех языках, но и всю нерегулярную деривацию.

В-третьих, простые стандартные ЛФ систематичны: между ними имеются опреде­ленные семантико-синтаксические соотношения, их можно по правилам соединять в сложные функции и т. п.

Лексические функции были уже многократно описаны (см., например, Иорданская & Мельчук 2007: 247-279), поэтому здесь будет достаточен самый краткий очерк.

ЛФ характеризуются по трем параметрам:

— Парадигматические vs. синтагматические ЛФ. Элемент значения парадигматичес­кой ЛФ fпарадигм(L) = {Li} употребляется в тексте вместо ключевого слова, так сказать, замещая его; элемент значения синтагматической ЛФ fсинтагм(L) = {Lj} употребляется в тексте вместе с ключевым словом, так сказать, дополняя его. Грубо говоря, парадиг­матические ЛФ моделируют (семантическую) деривацию, а синтагматические — коллокацию. Типовым примером парадигматической ЛФ может служить имя дейст­вия/ состояния/свойства S0: S0(обсуждать) = обсуждение, S0(спать) = сон, S0(больной) = болезнь и т. д.; типовая синтагматическая ЛФ —  введенная выше Magn.

— Стандартные vs. нестандартные ЛФ.
Первые:
1) образуют короткий список (как было сказано, между 50 и 60), имея каждая большое число ключевых слов и элементов значений, и 2) участвуют в ГСинт-перифразах;
вторые:
1) многочислены (их невоз­можно теоретически предвидеть), но каждая имеет очень мало ключевых слов и эле­ментов значения (в пределе — одно ключевое слово и один элемент значения), и 2) не участвуют в перифразировании.

Вот три примера нестандартных ЛФ (набраны шриф­том Монако):

имеющий 366 дней(год)                                            = високосный
без добавки молочного продукта(кофе)                     = черный
посредством сильного выдоха очистить от слизи(нос)  = высморкать [~]

Как видно из этих примеров, нестандартная ЛФ обычно выражает очень специфичес­кий смысл, что и не позволяет ей иметь большое число ключевых слов.

В дальнейшем иллюстрируются только стандартные ЛФ.

— Простые vs. сложные vs. конфигурации ЛФ. Простые стандартные ЛФ задаются списком; сложные строятся из простых, когда они синтаксически связаны, имеют общее ключевое слово и выражаются одной лексической единицей; наконец, конфигу­рации ЛФ отражают случаи, когда несколько ЛФ имеют общее ключевое слово и выра­жаются вместе одной лексической единицей, но сами синтаксически не связаны друг с другом. Например:

Простые ЛФ : Anti (антоним), Magn, Incep (инцептив: ‘начинать’), Oper1
Сложные ЛФ : AntiMagn, IncepOper1; ср.:

Magn(рана)  = тяжелая vs. AntiMagn(рана) = легкая
Oper1(сила) = иметь [~у] vs. IncepOper1(сила) = вступить [в ~у] [о законе]

Конфигурация ЛФ : [Magn + IncepOper1](аплодисменты) = разразиться [~ами], т. е. ‘начать производить интенсивные аплодисменты’.

Приводимый ниже список ЛФ является чисто иллюстративным: в нем дается при­мерно одна пятая часть известных ЛФ.

Я начну с парадигматических ЛФ, простых и сложных.

13. ЛФ 1-3 — Syn (синоним), Anti (антоним) и Conv (конверсив) — играют особую роль в системе ЛФ: они применяются не только к ЛЕ данного языка, но и ко всем остальным ЛФ. Другими словами, между ЛФ и конфигурациями ЛФ устанавливаются отношения:

— синонимии, т. е. равенства, например, V0(L) = S0(L)←II–Oper1(S0(L)),
— антонимии, например, Fin = AntiIncep и
— конверсии, например, Labor12(L) = Conv132Oper1(L).

Синонимы и антонимы широко известны; остается сказать несколько слов о конвер­сивах.

ЛФ Convij применима только к ЛЕ, выражающим предикатные смыслы, т. е. имею­щим Сем- и ГСинт-актанты. Если Convij(L1) = L2, это значит, что лексические единицы L1 и L2 имеют (примерно) одинаковый смысл, но ГСинт-актанты одной из них «смеще­ны» по отношению к тем же Сем-актантам другой — так, как указано нижним цифро­вым индексом. Например, если у L1 актанты находятся в соотношении ‘Х’ ⇔ I, ’Y’ ⇔ II   то у L2 = Conv21(L1) это соотношение будет обратным: ‘Х’ ⇔ II, ’Y’ ⇔ I. Так, составлять = Conv21(состоять), как, например, в Группу составляли специалисты Группа состо­яла из специалистов; аналогично, выиграть = Conv321(проиграть): Иван выиграл две партии у Петра ≡ Петр проиграл две партии Ивану.

Данные примеры иллюстрируют лексическую конверсию, однако многие языки имеют и грамматическую конверсию: глагольные залоги. В самом деле, форма пассива является Conv21 от формы актива: Иван‘Х’⇔ отремонтировал часы‘Y’⇔I. ≡ Часы‘Y’⇔  были отремонтированы Иваном‘Х’⇔II.

  1. S0 — имя действия, состояния, свойства и т. п.: S0(изучать) = изучение, S0(драть­ся) = драка, S0(усталый) = усталость, S0(равный) = равенство
  2. S1 — имя агенса, т. е. сущности, которая производит действие: S1(стрелять) = стрелок, S1(драться) = драчун, S1(влиять) = фактор
  3. S2 — имя пациенса, т. е. сущности, которая подвергается воздействию: S2(стре­лять) = цель, S2(драться) = противник, S2(премия) = лауреат
  4. Able1 — прилагательное возможности (‘такой, который способен или склонен L-ить’): Able1(смеяться) = смешливый, Able1(раздражаться) = раздражи­тельный, Able1(растворяться) = растворимый; S1Able1(пугаться) = трус, S1Able1(насмехаться) = насмешник

А теперь — несколько синтагматических ЛФ, простых и сложных.

  1. Прилагательное Bon [≈ ‘хороший’ = ‘одобряемый говорящим’; клишированная похвала]:

911. Полувспомогательные глаголы Oper, Func и Labor; они семантически пусты — в том смысле, что выбираются и употребляются не в соответствии с их смыслом, а авто­матически — при своих ключевых словах. Они различаются тем, какую ГСинт-роль выполняет при них их ключевое слово L (при Oper само L — ГСинтА II, при Func — ГСинтА I, а при Labor — ГСинтА III).

Labor12(список)     = заносить [NY-ВИН в ~]
Labor12(аренда)     = сдавать [NY-ВИН в ~у]
Labor32(аренда)     = брать [NY-ВИН в ~у]

12. Предлог Locin выражает стандартную локализацию, пространственную или времен­нýю :

Так как в русском значения ЛФ Locin не слишком богаты, приведем здесь сравни­тельную табличку возможных значений в других языках (из Bierwisch 2011: 353).

английский голландский немецкий корейский
в кастрюле
в футляре
на пальце
на кубике
на столе
на голове
на крючке
in
in
on
on
on
on
on
in
in
om
op
op
op
aan
in
in
an
auf
auf
auf
an
nehta
kkita
kkita
kkita
nohta
ssuta
kelta

Лексические функции составляют важную часть словарной статьи Толково-комби-наторного словаря [= ТКС], о котором уже шла речь; см. также 5.4, стр. 00. Для каждой заглавной ЛЕ L — лексемы или идиомы — дается список применимых к ней ЛФ с их значениями и условиями выбора элементов. Тем самым, словарная статья ЛЕ L задает все коллокации, в которых L выступает как база.

Важной особенностью лексических функций является, как было сказано, их универ­сальность. Они позволяют описать ограниченную лексическую сочетаемость — т. е. коллокации — любых языков в терминах одних и тех же формальных средств. Это облегчает сопоставление языков и, в частности, перевод между ними; ЛФ выступают при этом как эффективный язык-посредник. В качестве иллюстрации я приведу значе­ния двух ЛФ — Magn (интенсификатор) и Oper1 (полувспомогательный глагол) для пяти языков разной структуры: русский, арабский, венгерский, китайский и немецкий. Ключевые слова (= аргументы ЛФ) семантически эквивалентны или, по крайней мере, очень близки.

Русский

Magn(дождь)  = сильный < проливной
Magn(довод) = веский, серьезный, убедительный < сокрушительный
Magn(аплодисменты) = бурные, громовые
Oper1(путешествие)  = совершить [~е]
Oper1(соглашение)  = прийти [к ~ю]
Oper1(сопротивление) = оказать´ [~e]
Oper1(извинения) = принести [NY-ДАТ (свои) ~я]

☛ В нижеследующих примерах русские переводы прилагательных даются в форме, согласующейся  с русским переводом соответствующего существительного.

Арабский

Magn(maṭar ‘дождь’)                          = ġazīr ‘обильный’, qawijj ‘сильный’
Magn(ħuǯǯa ‘довод’)                          = da\miġa ‘разительный’, qawijja ‘сильный’
Magn(taṣfīq ‘аплодисменты’)             = ħarr ‘горячие’
Oper1(safar ‘путешествие’)               = qa\ma [bi ~] ‘вставать на’
Oper1(ʔittifāq ‘соглашение’)              = tawas>s>ala [ʔila ~] ‘прибывать в’
Oper1(muqāwamat ‘сопротивление’) = qa\ma [bi ~] ‘вставать на’
Oper1(ʔiʕiðarāt ‘извинения’)             = qaddama [ART ~] ‘выдвигать’

Венгерский (символ « ´ » означает долготу гласного; ly = /j/, s = /š/)

Magn(eső ‘дождь’)                             = zuhogó ‘ливневый’
Magn(érv ‘довод’)                              = komoly ‘серьезный’
Magn(taps ‘аплодисменты’)                = viharos ‘вихревые’, vas- ‘железные’
Oper1(utazás ‘путешествие’)              = [~t]   tenni ‘делать’
Oper1(megegyezés ‘соглашение’)       = [~re] jutni ‘попадать, прибывать в’
Oper1(ellenállás ‘сопротивление’)  = [~t]   kifejteni ’развивать’, tanusítani ‘проявлять’
Oper1(boczánat ‘прощение’)               = [NY-ABL ~ot] kérni ‘просить у’

Китайский (символы «  ̄, ´, `, ˇ » означают тоны)

Magn(‘дождь’)                              = ‘большой’
Magn(lùnjù ‘довод’)                           = yǒulì-de ‘сильный’
Magn(zhǎngshēng ‘аплодисменты’)    = léidòng ‘громовые’
Oper1(‘путешествие’)                  = tàshang [~] ‘идти в’
Oper1(xiéyì ‘соглашение’)                  = dáchéng [~] ‘прибыть в’
Oper1(dǐkàng ‘сопротивление’)          = shíshī [~] ‘реализовать’
Oper1(qiànyì ‘извинениe’)                  = biǎoshì [~] ‘выражать’

Немецкий

Magn(Regen ‘дождь’)                          = starker ‘сильный’, Platz- ‘лопающийся’
Magn(Argument ‘довод’)                     = gewichtiges ‘веский’, schlagendes ‘разящий’,
.            un-schlagbares ‘непобедимый’, unwiderlegbares ‘неопро-вержимый’
Magn(Beifall ‘аплодисменты’)            = tosender ‘ревущие’
Oper1(Reise ‘путешествие’)               = [ART ~ACC] machen ‘делать’
Oper1(Übereinkunft ‘соглашение’)     = [über ART ~ACC] erzielen ‘добиться’
Oper1(Widerstand ‘сопротивление’)   = [NY-DAT ART ~ACC] leisten ‘оказать’
Oper1(Entschuldigung ‘прощение’)    = [NY-АCC um ~ACC] bitten ‘просить’

Эти примеры еще раз показывают, до какой степени значения ЛФ различаются для семантически близких лексем от языка к языку: аплодисменты, бурные по-русски, по-арабски являются «горячими», по-венгерски «железными», по-китайски — «громовы­ми» (как и по-английски: thunderous), a по-немецки — «ревущими» (добавлю еще, что по-французски они «упитанные»: nourris). ЛФ обеспечивают однородное и система­тическое описание подобных сочетаний в словаре каждого языка, и при этом независи­мо от других языков.

Благодаря универсальности ЛФ с их помощью легко и компактно выражаются меж­языковые соответствия между значениями соответствующих функций для семантичес­ки эквивалентных ключевых слов — что практически невозможно сделать как-либо иначе. В самом деле, как указать в русско-английском словаре, что в некоторых контек­стах приобретать может переводиться как develop ‘развивать’ или form ‘образовы­вать’? Или в англо-французском словаре, что kick ‘пнуть’ иногда соответствует renoncer ‘отказаться’? А это необходимо, ибо приобретать привычку ≡ develop 〈form〉 a habit и kick the habit ≡ renoncer à une habitude. Если же значения одних и тех же ЛФ выписаны в словарных статьях лексем ПРИВЫЧКА, HABIT и HABITUDE, нужные соответ­ствия устанавливаются, так сказать, сами собой.

Лексические функции хорошо демонстрируют универсальность языковых моделей Смысл-Текст. Эта универсальность проявляется и в других сферах языка. Так, различе­ние глубинного и поверхностного уровня в синтаксисе позволяет достаточно однород­но описывать синтаксические конструкции самых разных языков и построить универ­сальную систему перифразирования. Последовательное разделение подуровней в мор­фологии — граммемный, морфемный, морфный и морфонологический — открывает дорогу к универсальным морфологическим моделям; и т. д. Здесь, однако, я ограничусь еще одним примером лексических функций[iii].

ПРИВЫЧКА англ. HABIT фр. HABITUDE
IncepOper1
(≈ ‘начать иметь’)
приобретать [~у] acquire, develop, form [ART ~], get [into ART ~], take [to ART ~] contracter, prendre [ART ~]
FinOper1
(≈ ‘перестать иметь’)
утратить [~у] drop [ART ~], get out, get rid [of ART ~] abandonner, perdre [ART ~]
LiquOper1
(≈ ‘заставить перестать иметь’)
отучить [NX-ВИН
от ~и]
break [NX of ART ~], wean [NX] away [from ART ~] détacher, détourner [NX de ART ~]
Liqu1Oper1
(≈ ‘заставить себя перестать иметь’)
отказаться, от-учиться [от ~и] break off, kick, shake off, throw off [ART ~] se débarrasser, se dé­faire [de ART ~], renoncer [à ART ~], rompre [avec ART ~]
CausFunc1
(≈ ‘заставить быть у Х-а’)
привить [NX-ДАТ
~у]
instill [ART ~ in(to) [NX] inculquer [ART ~ à NX]

Таблица 1. Некоторые ЛФ и их значения для трех семантически эквивалентных лексических единиц

4.3 Соотношения между парадигматическим и синтагматическим аспектами поведения лексем

Между смыслом и сочетаемостью слов существуют глубокие связи; их наличие под­крепляет гипотезы о смысловом содержании слов, которые мы формулируем на основе учета их поведения в тексте. Чтобы продемонстрировать эти связи, я рассмотрю три примера.

Пример 1

(4 )
a. Я *очень 〈*сильно〉 уверен, что Юра уже приехал. ~
Я совершенно абсолютно〉 уверен, что Юра уже приехал.

vs.

b. Я оченьсильно сомневаюсь, что Юра уже приехал. ~
Я *совершенно *абсолютно〉 сомневаюсь, что Юра уже приехал.

Почему УВЕРЕННЫЙ и СОМНЕВАТЬСЯ имеют противоположную сочетаемость с ин­тенсификаторами (= значениями ЛФ Magn)? Семантические разложения, предложенные выше, в (25a-b), позволяют нам ответить на этот вопрос.

Центральный компонент в толковании прилагательного УВЕРЕННЫЙ — ‘не [допус­кает…]’; интенсифицировать же отрицаемое состояние невозможно, ибо оно не градуи­руемо: нельзя более или менее не допускать чего-либо, а потому ОЧЕНЬ или СИЛЬНО (или еще СЛЕГКА) здесь неуместны. Напротив, само отрицание усилить можно, если Говорящий желает на нем настоять: «Ни за что!». Поэтому СОВЕРШЕННО или АБСО­ЛЮТНО здесь вполне подходят, так как они легко употребляются при отрицании (хотя и не в любом контексте, но здесь это не существенно).

Глагол СОМНЕВАТЬСЯ дает другую картину. В его толковании центральным явля­ется компонент ‘склонный [к …]’, а это состояние предполагает степени: человек всег­да склонен более или менее; поэтому наречия ОЧЕНЬ и СИЛЬНО естественно употребля­ются при СОМНЕВАТЬСЯ.

В данном случае, выбор значений ЛФ Magn семантически оправдан. Заметим еще, что можно быть и ‘не очень-то склонным’; соответственно, говорят слегка немного〉 сомневаться. (Среди прочего, это показывает, что в качестве центрального компонента толкования глагола СОМНЕВАТЬСЯ смысл ‘склонный’ более уместен, чем, например, ‘готовый’: нельзя быть *‘слегка готовым’.) Тем самым подтверждается наша гипотеза о семантической структуре лексем УВЕРЕННЫЙ и СОМНЕВАТЬСЯ.

Пример 2

Существительное АПЛОДИСМЕНТЫ определяется в русских толковых словарях как ‘хлопки ладонями в знак одобрения или приветствия’, что на первый взгляд не вызы­вает возражений. Однако ведь говорят бурные/жидкие аплодисменты, характеризуя «степень» аплодисментов, тогда как в приведенном толковании смысла ‘аплодис­менты’ нет компонента, в явной форме допускающего градацию. Сочетаемость лексемы АПЛОДИСМЕНТЫ с прилагательными БУРНЫЕ и ЖИДКИЕ требует ввести в ее лексикографическое определение компонент, относящийся к ‘хлопкам’: ‘определенной силы и частоты’; этот компонент и будет интенсифицироваться. Но как только мы добавим этот компонент, становится очевидным другой недостаток традиционного толкования: в нем не указано, что сила и частота хлопков пропорциональна степени одобрения/энтузиазма, а такое указание необходимо. В результате получается следующее толкование:

аплодисменты Х-а по поводу Y-a: ‘хлопки X-a ладонями в знак одобрения/энтузиаз­ма по поводу Y-a, определенной силы и частоты, которые пропорциональны степени одобрения/энтузиазма Х-а по поводу Y-a’.

Пример 3 (Iordanskaja 2007)

(5 )
а
. Иван горячо уговаривал меня согласиться.
vs.
b
. Иван *горячо уговорил меня согласиться.

Как объяснить такую разную сочетаемость членов одной видовой пары УГОВАРИВАТЬ и УГОВОРИТЬ? Рассмотрим толкования этого глагола в обоих видах.

X уговаривает Y-а Z-ить:

‘|[X желая, чтобы Y Z-ил, чего Y не хочет,]|
X говорит Y-у a с целью, чтобы это скаузировало1 Y-а согласиться Z-ить’.

X уговорил Y-а Z-ить:

‘|[X желая, чтобы Y Z-ил, чего Y не хочет, и говоря Y-у a с целью, чтобы это скаузировало1 Y-а согласиться Z-ить,]|
X скаузировал2 Y-а согласиться Z-ить’.

Как легко видеть, смысл формы совершенного вида УГОВОРИТЬ включает в себя смысл формы несовершенного вида УГОВАРИВАТЬ; в самом деле, ‘уговорить’ — это, примерно, ‘скаузировать2 путем уговаривания’, причем смысл ‘уговаривать’ является пресуппозицией внутри смысла ‘уговорить’****. Наречие ГОРЯЧО семантически должно быть связано со смыслом ‘говорить’ внутри обоих толкований, но в ‘уговорить’ это оказывается невозможным. Из чего Иорданская заключает:

Определение к глаголу не может быть семантически связано с компонентом тол­кования этого глагола, если рассматриваемый компонент входит в пресуппо­зицию.

Этот вывод красиво подтверждается еще и таким примером:

(6 )
а
. Ивану предъявили тяжкое обвинение.
vs.
b
. Ивана *тяжко обвинили.

Данный контраст объясняется именно вышеуказанным принципом. В самом деле:

X обвиняет Y-а в Z-е перед W:

‘|[X считая2, что Z дурно,]|
X говорит W-у, что Y ответственен за Z’.

Смысл поясняющего слова ТЯЖКИЙ должен усиливать смысл ‘дурно’, а этот последний находится внутри пресуппозиции, в силу чего фраза (29b) неграмматична. Что же касается лексемы ОБВИНЕНИЕ, то поскольку существительное не может выражать утверждение, его толкование не делится на ассерцию и пресуппозицию, так что употре­бление прилагательного ТЯЖКИЙ в (29a) вполне естественно.

Таким образом, ограниченная сочетаемость лексической единицы L в принципе свя­зана с ее смыслом: наличие некоторого семантического компонента в толковании L (в определенной позиции) может обусловливать само существование значения ЛФ f для L и — по крайней мере, в некоторых случаях и до известной степени — возмож­ность тех или иных конкретных элементов значения этой ЛФ.

Хотя здесь были приведены примеры исключительно на соотношения между смыс­лом лексической единицы L и ее ограниченной сочетаемостью (т. е. соотношения между семантизмом L и ее коллокациями), точно такие же — и даже более богатые — соотношения существуют между слом и свободной сочетаемостью L. Так, сочетае­мость/несочетаемость с числительным и возможность/невозможность образования мно­жественного числа позволяет выделить у существительного КАРТОШКА значение — т. е. лексему — ‘один клубень’, которого нет у существительного КАРТОФЕЛЬ (три печеных картошки ~ *три печеных картофеля); аналогичным образом устанавливается семан­тическое различие между английским ONION и русским ЛУК: three onions ~ *три лука.

Так как лексическая сочетаемость наблюдаема, она помогает исследователю уста-навливать и обосновывать компоненты толкований лексических единиц, недоступные для прямого наблюдения; в этом лишний раз проявляется принцип функционального моделирования.

***

От редакции. По согласованию с автором мы на этом останавливаем публикацию глав книги Игоря Мельчука. Желающие продолжить чтение могут обратиться к полному тексту книги, выложенному с любезного согласия автора на наш сайт:
https://7iskusstv.com/Knigi/Melchuk.pdf

 

Примечания

* Латинское выражение salva significatione буквально переводится как ‘с сохраненным значением’ и значит ‘так, что значение сохранено’; это так называемая абсолютная аблативная конструкция AdjABL + NABL, или Ablativus Absolutus.

** Я не могу входить в подробности лингвистических исследований, которые легли в основу подхода Смысл-Текст, и ограничусь именами лингвистов, приступивших к созданию современной семантики в конце 1950-х — начале 1960-х годов и оказавших на меня наибольшее влияние.

*** Эта оговорка необходима потому, что целый ряд коллокаций нуждается в нестандартных ЛФ, см. непосредственно ниже.

**** Этот последний факт отмечен Апресяном (1980 [1995: 59]).

[i] (4.1, (25), стр. 00) Пресуппозиция. Пресуппозицией называется та часть ‘σ´’ смысла некоторого утверждения ‘σ’, которая остается утверждаемой  при отрицании всего ‘σ’; т. е. пресуппозиция не затрагивается общим отрицанием. Например (пресуппозиция показана пунктирной рамкой):

(i)
a. Этот фильм, снятый Дзефирелли, идет завтра. ~
Неверно, что этот фильм, снятый Дзефирелли, идет завтра.
В (i-a) отрицается только то, что фильм идет завтра, но по-прежнему утверждается, что его снял Дзефирелли.

b. Этот фильм, который идет завтра, снят Дзефирелли. ~
Неверно, что этот фильм, который идет завтра, снят Дзефирелли.
В (i-b) отрицается только то, что фильм снял Дзефирелли, но по-прежнему утверждается, что он идет завтра.

[ii] (4.1, (26d), стр. 00) В (24d-ii) выступает фразеологизованное отрицание: свободное отрицание не затрагивает пресуппозиции, тогда как в не сомневаться пресуппозиция глагола СОМНЕВАТЬСЯ — ‘не считая2, что P имеет место’ — оказывается в сфере действия отрицания и превращается в  ‘считая2, что P имеет место’. Иначе говоря, не сомневаться — это фразема, более точно — нестадартная коллокация гла­гола сомневаться. Данное свойство отрицания (см. Iordanskaja 1986: 355-356) должно быть эксплицитно указано в словарной статье глагола СОМНЕВАТЬСЯ.

[iii] (4.2, стр. 00) Лексические функции. Лексические функции были открыты в начале 1960-х годов, когда я работал в геологической экспедиции в полупустыне и в горах Южного Казахстана. По работе я часто должен был стоять, держа вертикально измерительную рейку, или медленно брести к указанной мне точке. В это время я много размышлял о проблемах машинного перевода, которым тогда активно занимался. В частности, я искал удобный метод, который позволил бы избежать многотысячных проверок лексического контекста, с помощью которых компьютер должен был находить переводной эквивалент многозначных английских и французских лексем. Например, английское прилагательное HEAVY переводится как:

СИЛЬНЫЙ, если оно относится к RAIN (heavy rainсильный дождь);
ТЯЖЕЛЫЙ, если оно относится к LOSSES [военные] (heavy lossesтяжелые потери);
Значительный, если оно относится к LOSSES [финансовые] (heavy lossesзначительные потери);
ДЛительный, если оно относится к PRISON TERM (heavy prison termsдлительные сроки тюремного заключения);
ВЫСОКИй, если оно относится к PRICE [фиг.] (heavy priceвысокая цена);
БОГАТЫй или ХОРОШИЙ, если оно относится к CROP (heavy cropбогатый/хороший урожай); и т. д.

Подобных лексем очень много в любом языке: EXTENSIVE, HIGH, IMPORTANT, и т. п., а также DO, MAKE, GIVE, GET, HAVE и т. д. И для каждой надо было выписывать десятки, если не сотни подобных контек­стуальных проверок!

И тут мне пришла в голову простая мысль: поскольку во всех случаях типа HEAVY речь идет об “усилении” (в широком смысле слова), можно указывать для каждого русского существительного, какое именно прилагательное выражает усиление при нем. Сделать это в одном языке намного проще, быстрее и интереснее, чем подбирать эквиваленты для разных языков. Так родились две первые ЛФ: Magn и Oper1. Я показал свои наброски А.К. Жолковскому, который не только сразу оценил потенциал соответствую­щего подхода, но и провел тонкие семантические различия между разными функциями. Началось наше плодотворное лингвистическое сотрудничество, которое продолжалось более десяти лет: Жолковский & Мельчук 1965, 1966, 1967.

Print Friendly, PDF & Email
Share

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.