©"Семь искусств"
    года

Анжелика Огарева: «Я ― твой ниггер, побей меня!»

Loading

Мой дедушка, которому нужно было зарабатывать деньги, зачастую превращался в композитора-«негра» и писал музыку за других композиторов, включая, например, и основоположника узбекской музыки Мухтара Ашрафи. А с композитором Анатолием Новиковым дедушка писал песни в официальном содружестве.

ָАнжелика Огарева

«Я ― твой ниггер, побей меня!»

Анжелика Огарева

Дом Композиторов на 3-й Миусской, где жил мой дедушка, напоминал с фасада орган и был построен по проекту выдающегося архитектора и теоретика русского авангарда Г.М. Людвига, который вскоре после окончания строительства дома был арестован по доносу своей жены и стал одним из многих узников ГУЛАГа.

Поначалу дом задумывался как кооперативный, но незадолго до окончания строительства был по распоряжению Сталина переведен в категорию жактовских домов. Заселили его в 1938 году. Таким был выданный жильцам этого дома щедрый аванс вождя, и благодарность композиторов не знала границ. Из рупоров на улицах и в парках, со сцен залов, из «тарелок» в коммунальных квартирах неслись песни, кантаты, оратории и даже в симфонии, прославлявшие вождя и страну, «где так вольно дышит человек».

Одним из тех, кто получил право жить в новом доме, был мой дедушка, 42-летний композитор Матвей Иосифович Зельцер. В свое время он закончил Петербургскую консерваторию по классу композиции. Его педагогами были Глазунов, Спендиаров и Калафати. Высокий, почти двухметровый, темноволосый человек с серыми глазами и упрямой складкой на подбородке, внешне несколько напоминавший Бетховена, портрет которого висел у него над письменным столом, он писал симфоническую и духовую музыку. Жили мы над квартирой Тихона Николаевича Хренникова. Когда я была совсем маленькой, то любила прыгать и бегать, и мне часто говорили: «Тише, тише, Тиша работает».

Когда мой дедушка работал, я обычно пристраивалась у него за письменным столом. Рядом с креслом дедушки ставили второе кресло, и в него помещали мой стульчик, чтобы мне было удобно писать ноты или рассматривать дедушкины книги с иллюстрациями, прикрытыми папиросной бумагой. Бабушка моя любила читать французские романы.

Иногда дедушка уходил в «Союз» один, иногда брал и меня с собою. Во время таких выходов я поняла, что дедушка мой обижен на А.И. Хачатуряна. Он всячески избегал его: переходил на другую сторону 3-й Миусской, поворачивал назад, не желая с ним разговаривать, в то время как Хачатурян не раз пытался с ним заговорить. Я не осмеливалась спросить дедушку о причинах размолвки, боясь расстроить его. Я знала, что если дедушка расстроится, у него поднимется давление, и ему поставят пиявки.

В разговорах взрослых в ту пору несколько раз упоминалось о том, что дедушка однажды сказал Араму Хачатуряну: «Ты ― арап!», а тот ответил: «А ты ― негр». Незнакомое слово «арап» вовсе не казалось мне плохим словом, потому, что Хачатурян, судя по его поведению, совсем не был обижен на дедушку. Зато слово «негр» казалось мне обидным и просто страшным.

Однажды в декабре 1946 года мы с дедушкой вышли из подъезда Дома композиторов. Темнело, шел снег. Мы направлялись в «Союз», чтобы я «почувствовала» рояль. В ту пору я серьезно готовилась к утреннику, посвященному дню рождения товарища Сталина, и сочинила две пьесы для фортепиано. Это был мой подарок вождю. Вход в Союз Композиторов состоял из мраморного марша черных ступеней, уходивших в глубокую нишу, облицованную черным мрамором. Рядом с дверьми находился портрет Сталина в полный рост, обрамленный горящими электрическими лампочками. Вдруг дверь раскрылась, я вскрикнула и прижалась к дедушке. Рядом с портретом Сталина стоял человек без головы! Через несколько секунд я заметила, что голова у человека есть, но его лицо и волосы были абсолютно черными. На нем были лиловый шарф и черное пальто. Человек воскликнул:

― Матвей! ― и захохотал. Его розовый язык радостно запрыгал и задергался, и человек побежал по мраморным ступеням нам навстречу.

― Рад тебя видеть, Поль! ― весело ответил дедушка.

Черный человек схватив меня на руки, расцеловал и тут же запел: «Oh, my baby, my curly-headed baby…».

Его грудь загудела, как орган, и я зажала уши руками. Это был Поль Робсон, знакомый с дедушкой с 1934 года, когда Робсон впервые приехал в Москву. «Су лула лула лула лула бай бай, ― перешел Робсон на русский язык, ― пусть тебе приснится рай, стая ласковых горилл и нежный крокодил. Пусть с тобой затеют игры бегемоты, львы и тигры, ты с ними в жмурки поиграй, спи лула, лула, лула, бай».

― Тебе понравилось, маленькая леди? ― спросил у меня Робсон, закончив петь, и с этой минуты только так и называл меня.

Поль Робсон

Поль Робсон

На следующий день Робсон пришел в Союз Композиторов, на детский утренник и подарил мне целлулоидного пупса-негритенка. Пупс мне не понравился, имя ему я не придумала и называла его негритенком. Пытаясь играть в «дочки-матери», я прижимала негритенка к груди и видела, что это коробило бабушку, поэтому совсем не удивилась, когда однажды утром обнаружила моего черного пупса в пошитых ею белых одеждах.

Когда Робсон появился у нас дома, наш здоровенный кот Васька, увидев Поля, в мгновение ока устрашающе вырос, его шерсть поднялась дыбом. Вывернув пасть до горла, он зарычал, как овчарка, его зрачки сделались огромными, будто в них залили атропин, а глаза выкатились на полморды.

В тот день Робсон спел нам известную песню «Широка страна моя родная…». Грудь Робсона гудела так, как будто кузнец закачивал в нее воздух: «Много в ней лесов полей и рек…», ― пел он. Попав в резонанс, вспыхнула и перегорела лампочка в люстре. Ошалев, кот потерял самообладание, поскакал задом, взлетел на рояль и, оттолкнувшись от его лаковой поверхности, повис на карнизе со шторами.

― «Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек», ― пел Робсон, а Васька вопил так громко, как будто старался заглушить его. Случайные прохожие с удивлением слушали под окнами доносившийся через открытую форточку импровизированный дуэт.

В последующие несколько лет Поль Робсон время от времени заходил к нам в гости и дарил мне совсем маленьких негритят, которые я клала в карман и либо старательно «теряла» на улице, либо сбрасывала с балкона, когда меня никто не видел. Мне казалось, если я избавлюсь от негритят, то мне непременно купят новую белую куклу.

Потом Робсон уезжал, я про него забывала, но он возвращался и протягивал мне очередного негритенка. Я прятала руку за спину, тогда Поль делал виноватое лицо и сокрушенно говорил:

― Моя маленькая леди, ты обиделась на своего ниггера? ― он садился передо мной на корточки или становился на одно колено. ― Побей своего ниггера, ― говорил он, подставляя голову. Я гладила его пружинистые волосы, и они царапали мою ладонь, как металлическая стружка, которой бабушка драила сковородки и кастрюли.

Тогда Робсон театрально восклицал:

― Ты простила своего ниггера?!

Я смущалась, а Робсон переставал дразнить меня и запевал свои любимые русские песни.

― «Э-эй, ухнем…», ― пел он. Его бас опускался все ниже и ниже, грудь выпячивалась колесом, рокотала, как вулкан. Тогда стены комнаты будто раздвигались, потолок казался еще выше, голос обретал нечеловеческую мощь и вырывался на улицу. Поль, чтобы лучше слышать себя, закрывал рукой левое ухо. Я же, зажав уши обеими руками, сидела под письменным столом. Ощетинившись, носом к стене сидел рядом со мной кот Васька.

В те времена для знаменитого черного баса, борца за мир и друга Советского Союза регулярно организовывали посещение фабрик и заводов, школ и детских садов. Посетил он и военный госпиталь, где моя мама работала хирургом в отделении челюстно-лицевой хирурги, где раненым военнослужащим из Советского Союза и социалистических стран достраивали недостающие части лица. Начальник медчасти госпиталя разрешил мне развлекать больных песнями и танцами, и меня не удивляло то, как выглядели молодые ребята, расхаживающие по коридору, На первый взгляд могло показаться, что их согнул в три погибели радикулит, но это было не так. От живота к их лицам тянулось что-то вроде «пуповин», и называлось это «лоскутом Филатова». Увидев этих ребят, Робсон был потрясен, такого он никогда не видел. В тот день Робсон пел для раненых, они ему подпевали и в завершение концерта мы спели «Гимн демократической молодежи мира». А в Театр Сатиры, где мой папа дирижировал оркестром, Поль Робсон приходил вместе с Сергеем Эйзенштейном, который в ту пору собирался снять фильм с его участием.

Однажды, закончив петь у нас дома, Робсон поставил меня на рояль и сказал:

― А теперь ты, маленькая леди, спой для ниггера.

― «Дети разных народов, мы мечтою о мире живем», ― запела я, а дедушка сел за рояль, и дальше я пела под его аккомпанемент, ― «в эти грозные годы…».

Робсон взял ноты и подхватил припев: «Эту песню запевает молодежь, молодежь, молодежь. Эту песню не задушишь, не убьешь, не убьешь, не убьешь…».

Пела я с таким вдохновением, будто песня победила смерть, и ни мне, ни моим родителям она уже больше не страшна.

― Только не убеждай меня, что ты писал марш вместе с ним, ― сказал Робсон дедушке, указав на фотографию в рамке, висевшую на стене.

На этой фотографии Анатолий Новиков и мой дедушка сидели за роялем, причем Новиков позировал в полосатой пижаме, а дедушка был в костюме. На пюпитре стояли ноты. Вверху указывались фамилии композиторов ― А. Новиков. М. Зельцер, ниже было написано «Гимн демократической молодежи мира», еще ниже был изображен нарисованный Пикассо «голубь мира».

― Да, я, как всегда, написал аккомпанемент и инструментовал, ― сказал дедушка. Я заметила, что его ноздри раздувались, как будто он хитрил, желая что-то скрыть.

― Кого ты хочешь обмануть? Меня? После того, как я спел столько еврейских песен?! ― спросил Робсон.

Тем временем бабушка сняла со стола зеленую бархатную скатерть, накрыла его накрахмаленной белой скатертью и, расставив закуски, вышла из комнаты, а Поль Робсон тихо запел «Песню еврейских партизан».

― А бабушка сказала, что «Гимн» написал ты, и велела сегодня спеть Полю! ― выдала я бабушку, и Робсон рассмеялся.

Дедушка подошел к двери, открыл ее и позвал:

― Анечка, иди скорей сюда, выпей с нами за здоровье дорогого товарища Сталина! ― и снова дедушка раздувал ноздри, чтобы не рассмеяться.

Наконец, в комнату въехал столик с бабушкиными фирменными котлетами и жареной картошкой.

Мы поднялись:

― За здоровье товарища Сталина! ― произнес Робсон.

Дедушка с Робсоном пили коньяк, бабушка ― вишневую наливку, а мне налили виноградный сок.

― Желаю великому Сталину здоровья и долгих лет жизни! ― воскликнул дедушка, но я не поняла, почему его ноздри опять расширились.

― Ура! Ура! Ура! ― крикнули мы вместе.

Обед заканчивался и Поль Робсон тихим, необычайно тихим голосом, которого невозможно было от него ожидать, запел еврейские псалмы. Квартира была коммунальной, и, кроме нас, в ней жили еще две семьи.

― Сними эту фотографию. Всем бросается в глаза этот конь в пальто! ― потребовала бабушка после ухода Поля Робсона.

― Ты не понимаешь, Анечка! Пусть смотрят и смеются. Толя в пижаме ― это прекрасно! Лучше запомнят из-за несоответствия. Вспомни, как бросается в глаза нагая натурщица в «Завтраке на траве» Моне. Когда я уйду, эта фотография будет служить доказательством.

― Не заглядывай так далеко вперед, Мишенька, ― попросила бабушка.

Мой дедушка, которому нужно было зарабатывать деньги, зачастую превращался в композитора-«негра» и писал музыку за других композиторов, включая, например, и основоположника узбекской музыки Мухтара Ашрафи. А с композитором Анатолием Новиковым дедушка писал песни в официальном содружестве. Песни были русские, протяжные, основанные на музыкальном фольклоре. Откуда же появилась еврейская мелодия, услышанная Полем Робсоном в «Гимне демократической молодежи»?

Когда Анатолию Новикову предложили написать «Гимн демократической молодежи» на слова Л. Ошанина для Всемирного фестиваля молодежи и студентов 1947 года в Праге, он задумался: где же взять такую музыку, чтобы пели все? Ведь заунывно-протяжная мелодия тут не подойдет. И вдруг пришло прозрение! Ну как же, пусть музыку гимна напишет Зельцер. Он напишет, а фамилий будет, как всегда, две. Дедушка согласился с предложением Новикова, и у него были на это свои причины.

Незадолго до этого Пленум Союза композиторов не принял его «Танцевальную сюиту» из-за присутствия в нем «Еврейского марша». Приятель дедушки композитор и пианист Александр Цфасман сказал ему после заседания Пленума: «Эти твои евреи, Мотя, куда они маршируют? Назови этот танец “восточным” и твою сюиту примут немедленно. Что же здесь непонятного? Это ведь секрет шинели в поле…»

― Да ведь секрет-то в том, чья шинель, ― ухмыльнулся Новиков.

Теперь дедушка, отказавшийся принять предложение Цфасмана, решил принять предложение Новикова. Ну, так пусть молодежь марширует под еврейский мотив, думал он.

А Новикова проблема подлинного авторства не очень-то и беспокоила…

И что с того, что все композиторы знают, кто написал песню, ― рассуждал он, ― ведь музыкальный почерк, как и шило, в мешке не утаишь. Дунаевского тоже обвиняют, что на него работают. А подтрунивание композиторов ― ерунда, важно, что премии-то получит товарищ Новиков. А Зельцер? Так у него жена оплошала: два брата, один в Америке, а другой в Канаде! Живут, по всему миру гастролируют, да еще посылки шлют. Слали! Ах, ты ж, Волга-мать! Отказались, а вкусно было, пробовал. Жаль, все равно не поможет, ведь у Зельцера родного брата, что из Америки вернулся, посадили. Враг народа! Да, повезло Толяну с Советской властью! Ни ухом, ни духом не вышел бы из него композитор без власти этой, но подфартило… Вот Арам Хачатурян, ведь ого талантище! А ведь концовку «Танца с саблями» из балета «Гаяне» позаимствовал Арам Ильич из «Армянского танца», входящего в «Кавказскую сюиту» М. Зельцера, написанную в середине 30-х годов. Вот тогда-то Матвей на одном из собраний в Союзе и выкрикнул Араму: «Ты ― арап!» А Арам ― воришка, отрицать ничего не стал, только выкрикнул в ответ: «А ты ― негр!».

Share

Анжелика Огарева: «Я ― твой ниггер, побей меня!»: 10 комментариев

  1. Reagan

    все евреи всегда ненавидели СССР и Россию, поэтому актуальное предложение : ЕВРЕИ ОТСЫЛАЮТ в Кремль ВСЕ СВОИ НАГРАДЫ и ПРЕМИИ и КВАРТИРЫ и ДАЧИ = все «ленинские» и «сталинские» и «государственные» премии и все ордена и медалюшки с профилем Сталина за 2 мировую войну = ЕВРЕИ ДОЛЖНЫ ВЕРНУТЬ О-Б-Р-А-Т-Н-О !!! АМЭЙН.

  2. Борис Вайнштейн

    Анна Гольденберг
    — 2018-04-25 08:17:23(835)
    >Я знаю, кто такой Рихтер, и я знаю его самого любимого композитора, но сейчас я коснусь другого имени. Имени Иогана Себастиана Баха. В фильме Монсенжона он говорит о Бахе только одну фразу, но эта фраза многого стоит. Он не говорит восторженных слов, не пользуется супер регативами только одно вот что: «Я считаю, что Баха нужно, прежде всего, слушать в гигиенических целях». Это потрясающая мысль. Гигиенические цели. Цель постоянного очищения души. Душа пачкается, постоянно пачкается от общения с грязью, гадостью, глупостью, мерзостью, ложью. Почему так необходим Бах.

    Не надо преувеличивать значение Баха для «очищения души». Его музыка прекрасна, но то, что душа человека при его прослушивании очищается, совершенно неочевидно.
    Бах был наиболее почитаемым композитором в нацисткой Германии.
    Во всяком случае согласно этой статье.
    Bach Overtakes Wagner as Nazis’ Most Revered Composer
    https://www.haaretz.com/1.5075646
    И что очистило ли это душу нацистам?

  3. Рейган

    МУЗЫКА и МУЗЫКАНТЫ :
    уникальнейший фильм :

    «Никколо Паганини» 1 — 4 серии — YouTube
    Video zu «youtube паганини фильм смотреть бесплатно»▶ 1:08:32
    https://www.youtube.com/watch?v=1oOzeooxpyU
    01.06.2011 — Hochgeladen von LFV
    История жизни и творчества гениального итальянского
    композитора и скрипача Никколо Паганини (1782-1840).
    Диплом жюри «За лучшую мужскую роль» В.Мсряну на X В…

    Исполнитель Павел Коган в фильме 1981 года СССР !!!

  4. Анна Гольденберг

    Ю.Б., я думала, что Вас некому переплюнуть. Но нашелся еще один гений – Казиник.
    Выступление Казиника на радио, по моему мнению, – это ядовитая смесь словоблудия с «лизоблюдием» и приторной патетикой. Рассказывая о Рихтере Казиник «мельтешит», ежесекундно меняя интонацию, он то ускоряет, то замедляет речь. Он говорит то громче то тише. Усиливая дыхание, накаляя его, он взвинчивает фразу, и внезапно опускает ее. Это какая-то разнузданная нюансировка речи. У музыкантов это называется игра для глухих. Вызывает недоумение и создает обратный эффект бесконечное упоминание о Боге, и даже Господе Боге. А как должны слушать Рихтера атеисты? Или не слушать? У меня создалось впечатление, что Казиник заигрывает с РПЦ. Вся передача отвратительно фальшивая, беспринципная и беспардонная. Никогда Казиник «не посмел» бы при жизни С.Т.Рихтера рассуждать о недостающих «клеточках мозга». Он утверждает это с восторгом, будто сам, кухонным ножом сделал транслоботомию, и поэтому знает точно. Он рассказывает так, как будто находится под воздействием амфетамина. Казиник загоняет читателя в когнитивный диссонанс. Читатель еще не пришел в себя от заявления Казиника, что Рихтер «был задуман, как гениальный музыкант, сотрудничающий с самим Господом Богом», как без промедления, доказывает, что Рихтер, эгоист вселенского масштаба. После троекратного повторения, о восприятии Рихтером «дурацкого постановления правительства» в 48 году – это больше ни у кого не вызывает сомнения. Правда об эгоизме Рихтера становится очевидной. Передача называется «Один на один с Богом». В ней Рихтер исполняет четыре «Дуэта» Баха. Дуэты написаны для клавесина. Рихтер исполняет их на рояле. Мне не хватило духа дослушать лекцию Казиника до конца. Мой слух взбунтовался и я выключила. Каждый читатель может послушать сам, но советую запаситесь лимоном…
    Передача посвящена Рихтеру. Человеку непостижимому, таинственному, бесконечному. Это один из величайших музыкантов ХХ века. Хотя он не композитор, а всего лишь пианист, Михаил Казиник убежден, что перед нами гений уровня И.С.Баха. Обычно считается, что композитор-творец, гений разговаривает с Богом, а исполнитель в самом лучшем случае разговаривает с самим творцом, композитором. В большинстве случаев, наверное, это так. Не случайно существует давний спор о том, как играть: играть себя в своем нынешнем времени, или играть композитора в его, том времени. Этого вопроса никогда не существовало для такого гениального человека как Святослав Рихтер. Я не осмелюсь, да впрочем, и не хочу в формате этой небольшой моей программы рассказывать вам много и долго об этом уникальнейшем человеке. Я могу только сказать одно, что наша планета рождает людей подобного уровня, но не очень часто. Каковы же условия существования вот такого масштаба людей. Ведь действительно повторю и много, сколько угодно раз буду повторять, что Святослав Рихтер не относится не к первому типу исполнителей, о которых я сказал, не ко второму. Он относится к особому, который нельзя вычислить и высчитать. Это тип исполнителя, который играя музыку гения, вместе с ним общается с Богом. Я не смогу сейчас защитить этот свой тезис. Я попробую просто предложить вам Рихтеровское исполнение. Но перед этим немножко затронуть идею: «Кто же такой гений?» В который раз, и теперь уже с точки зрения моего представления о существовании на земле такого человека как Святослав Теофилович Рихтер. Несколько моментов из его разговора с Монсенжоном в фильме «Рихтер непокоренный».
    Эта музыка, которая дарует очищение души. Такое впечатление, что Бах один на один разговаривает с Богом, но особенно это чувствуется, когда играет Рихтер. Он вдруг говорит: «я цифры не запоминаю. Я не помню своего адреса. Вот не помню и все». Это правда. Он не помнит своего адреса. Он поступил в консерваторию к Генриху Густавовичу Нейгаузу, но его оттуда выгнали потому, что он сам говорит: я ничего не сдал, ни одного предмета. Он что глуп? И не мог сдать предметы, те самые предметы, которые вокруг него сдавали люди другого ранга и другого уровня?
    Нет. Он над этими предметами. Он не помнит цифр и не помнит своего адреса. Он не может сдать предметы, потому, что у него не хватит, и нет этих клеток. Они не развивались, им не предано значения. Он вдруг говорит: «Я никогда в Одессе не играл». Вы слышите? Одессит Рихтер никогда не играл в Одессе. Он играл во всем мире. Он рассказывал о том, что он играл на Урале и в Сибири, всюду интересно и даже в небольших деревнях он играл, всюду ему было ужасно интересно. Новые места, новые города новые страны. Почему он не играл в Одессе? Понятно почему. Потому, что в Одессе в 1941 был расстрелян его отец, как этнический немец. Судя по всему, замечательный музыкант и богатейшая личность, потому, что Рихтер говорит, что у него было три учителя: Нейгауз, его папа и Вагнер. Это тем более ценно, если учесть, что Рихтер достиг уже высот, абсолютно не имея последовательного профессионального пианистического и общемузыкального образования. Значит, если Нейгауз, великий Генрих Густавович Нейгауз, Вагнер – уникальный гений, один из величайших гениев истории человечества и папа – это три учителя, значит можно себе представить, на каком уровне папа для Святослава Рихтера. Папа уничтожен, расстрелян только за то, что он был немцем, и Рихтер не может ехать в город, где был уничтожен его отец. Рихтер рассказывает о необычайном страхе от звонков в 35 и в 36 году. Ему снились кошмарные сны. Ему казалось, что все время в его квартиру кто-то пытается ворваться, каким-то страшным голосом что-то говорить… Вы представляете себе, эти кошмары человека, который от природы был задуман, как гениальный музыкант, сотрудничающий с самим Господом Богом через весь быт, вне этого быта. Такие неожиданные странные для обычного человека признания: «Я не интересуюсь политикой», – говорит Рихтер, и это тоже не поза это не игра. Политика для него это не интересно. И доказательство, того что он действительно не интересуется политикой – следующая фраза: «48 год было какое-то дурацкое постановление». Ничего себе! Постановление партии и правительства, которое переломало судьбы величайших людей, которое уничтожало Ахматову и Зощенко. Которое лишило композиторов платформы, основы, возможности писать гениальных композиторов. Которое, по сути, привело Прокофьева к ранней смерти, которое корежило и искорежило этого гениального неврастеника Шостаковича. И в это же время Рихтер, играющий Прокофьева и Шостаковича совершенно гениально, говорит, что в 48 году было какое-то «дурацкое постановление». Вы представляете себе, ведь об этом, и только об этом и говорили вокруг музыканты с ужасом, дергаясь, впадая в пароксизм, на грани не существования – для Рихтера это просто «какое-то дурацкое постановление». Вот это вот Моцартовское чудо. Вдруг Рихтер признается: «Я ненавидел школу». За что он ненавидел школу? Наверное, опять же, потому, что школа пыталась «втисать» в его мозг, в его невероятное глубочайшее тайное высокое знание какие-то вещи, которые мучили его, которые были ему не нужны. Вот вам и ненависть к школе. Отсюда несданные предметы, никогда ничего не сдал. И вот еще: «Я никогда не играл гаммы и упражнения». Ведь это тоже своего рода ненависть к школе, потому, что любой, мало-мальски обученный нормальный музыкант знает надо постоянно тренироваться и играть гаммы и упражнения. Так случилось, что первое, что сыграл Рихтер, это были не гаммы не этюды, это был ноктюрн Фредерика Шопена.
    Если то, что я сейчас комментирую это результат общения с одним из самых интересных фильмов о музыке и гениальном Рихтере – фильм Монсенжона «Рихтер непокоренный», то есть некоторые открытия, которыми я горжусь, потому что это открытие я их сделал сам, и это… этого нет в фильме Монсенжона. Я знаю, кто такой Рихтер, и я знаю его самого любимого композитора, но сейчас я коснусь другого имени. Имени Иогана Себастиана Баха. В фильме Монсенжона он говорит о Бахе только одну фразу, но эта фраза многого стоит. Он не говорит восторженных слов, не пользуется супер регативами только одно вот что: «Я считаю, что Баха нужно, прежде всего, слушать в гигиенических целях». Это потрясающая мысль. Гигиенические цели. Цель постоянного очищения души. Душа пачкается, постоянно пачкается от общения с грязью, гадостью, глупостью, мерзостью, ложью. Почему так необходим Бах. Я хочу, чтобы сегодня услышали музыку Баха в исполнении Рихтера, причем не те знаменитые прелюдии и фуги из Хорошо Темперированного Клавира, не Французские и Английские сюиты. Которые выполнил, зовут его Ули Зигиле — немецкий музыковед Шнитке был потрясен этим анализом. Альфред Гаевич пишет, что он в 1979 году прочитал его статью. У Баха есть четыре дуэта, написанные для клавесина, и вот когда Зигиле анализировал второй дуэт, тот который мы сейчас услышим, он обратил внимание на то, что длительность фраз, если ее выразить в тактах дает последовательность цифр совершенно необъяснимую, все время меняющуюся. Эта последовательность не укладывалась ни в какие известные прогрессии и вместе с тем она была настолько изменчива, что случайной быть не могла. Зигиле долго мучился, с расшифровкой, пока ему не пришло в голову воспользоваться каббалистическим методом. Каббала использует тот факт, что в древнем еврейском языке буквы и цифры буквы и цифры выражаются одними и теми же знаками. А – один, В – два и так далее. Зигеле перевел это на латинский язык и получил молитву, абсолютно точный текст молитвы. Известно по Швейцеру, что вся интонационная структура Баха семантически предопределена. В ней запрятано очень много. Мотив Голгофы, восхождения, вздохов, стонов, но оказалось, что и на этом уровне много спрятано и по структуре, по сути, все. Когда Зигиле сделал этот анализ, он остановился, и решил больше никогда не пользоваться этим методом. Вот какое чудо. «…» Я не знаю, что вам сказать после 2-го перед 3-м дуэтом. С одной стороны скажу так: слушайте каждый дуэт, все четыре дуэта много раз, а с другой я недавно, недавно раскрыл тайну, что для целого ряда людей это будет наркотик, после этого очень сложно слушать другую музыку. Ну и что? Некоторое время не слушайте другой музыки, слушайте четыре дуэта Баха. Вы посмотрите, что будет происходить с вашими интеллектуальными способностями, с вашем здоровьем, с вашем самоощущением, восприятием поэзии, живописи».
    Без суггестии не обходится ни один рассказ о Рихтере!

  5. Б.Тененбаум

    Анна Гольденберг
    — 2018-04-23 19:44:26(663)
    ==Мне кажется, что эта отвратительная склока тянется уже слишком долго — и хорошо бы ее прекратить. Не стоит «… сражаться за прекрасное …» методами коммунальной квартиры …

  6. Анна Гольденберг

    Поводом для написания этой заметки в защиту А.Огаревой стал рассказ друзей о комментариях Элиезера М. Рабиновича. Последний в свое время заявил, что Э.Г.Гилельс подписал покаянное письмо в «деле врачей» и даже демонстрировал его подпись. Однако, когда профессор Е.Н.Федорович доказала, что подпись наклеена, Рабиновичу пришлось согласиться и убрать эту клевету. Ныне г-н Рабинович провокационно заявляет в комментариях к статье А.Огаревой: «Из-за таких как Вы был разрушен 2-й Храм, и не будет построен 3-й». Этого оказалось достаточно, чтобы привлечь к участию в своем грязном деле г-на Гирина и антисемита Ю.Б. (Юрий Боханов)!
    Г-н Гирин не просто безграмотен, он постоянно извергает какие-то несусветные ругательства. Его не интересует ни Гилельс, ни Рихтер, ни Нейгауз. Он не удосужились хотя бы уточнить имя Рихтера и называет его Станиславом! Он пишет:
    «… Кто задается вопросом о том, как бездарь Рихтер получал международные премии и признание, или осмеливается возразить, – хам и мерзавец».
    Хочется спросить, отчего слово «бездарь» не в кавычках? Ведь это чудовищное оскорбление Рихтера. Кстати сказать, Рихтер никогда не играл на международных конкурсах!!! Возникает вопрос, читал ли г-н Гирин статью, или искал место, где выругаться?! Он пишет:
    «Короче, все, как положено интеллигенции, которая костьми ляжет, чтобы оправдать оценку, которую дал Ленин».
    Вы, г-н Гирин решили завуалировать «изречение» Ленина? Ну, так он ведь и закукарекал в конце жизни. Далее вы пишете:
    «Рихтера смешали с дерьмом, Нейгауза тоже, – словом прошлись «бубонной колбасой».
    Что же вы так неосторожны? У читателей может возникнуть рвотный рефлекс. Многие читатели, в отличие от вас, обладают воображением. Посоветуйтесь с врачом. В некоторых случаях медикаменты помогают.
    Далее появился некий г-н Калинкович и начал безответственно употреблять выражение «еврейская мафия». И, наконец, появился Ю.Б., почитатель Рихтера, чье занудство не уступает его же «бухгалтерской» педантичности. Он набрасывается на автора статьи А.Огареву, угрожая, что будет ловить ее за руку, а по тону, так выкручивать руки. Не получится. Моссад, о котором вы пишете, не позволит. Вы г-н бухгалтер, на каком основании лезете сюда с антисемитскими намеками и высказываниями? Пытаетесь оскорбить Огареву называя ее Воландом? Черт, дьявол, демон, Воланд, леший, эти слова – синонимичны и конгруэнтны, г-н бухгалтер. Талантливейшего пианиста Андрея Гаврилова пианистом-иудой называете. Вы откуда взялись? Из «Союза Михаила Архангела»? Вы вспоминаете Штирлица? Так пойдите, попишите формулы.
    А вы, господа, присоединившиеся к Ю.Б., «не чувствительны к грязи», не понимаете, что Ю.Б. – элементарный антисемит и заигрываете с ним? В свое время в Германии и Австрии тоже не обращали внимания на антисемитские речи. Это называется попустительством.
    В дальнейшем буду использовать цитаты из Ю.Б., не обессудьте. При этом возникает вопрос: Как смеете вы, человек, не имеющий отношения к музыке, не умеющий извлекать звуки из рояля, писать чушь об исполнении Э. Гилельсом 29 сонаты Бетховена?
    Вот что вы пишете, Ю.Б. :«Какие бездны разверзаются у Гилельса? Красивым звуком сыгранная третья часть без какой-либо концепции и весьма блеклая фуга? Нет, пожалуйста, пусть она Вам нравится в таком исполнении. Но нечего свои заблуждения облекать в подобную форму».
    Смею спросить, о какой концепции идет речь? О квадратных пузырях? Есть авторский текст, и этим все сказано.
    «А кто не понимает его прочтения, тот, вообще не имеет права рот раскрывать в приличном музыкальном обществе», — еще один ваш перл, Ю.Б.
    В свое время Роберт Шуман в возглавляемой им «Новой музыкальной газете» писал: «Разве дилетанты не норовят в один миг разделаться с тем, над чем художники размышляли днями, месяцами, годами?» В своей статье Р.Шуман приветствовал появление Фредерика Шопена: «Шляпы долой, господа, перед вами гений!» В Германии и Вене Шопена еще не слышали. Шуман воскликнул это, только открыв ноты!
    Скажите, Ю.Б., вы в курсе, что пианист ставит ноты на пюпитр и знакомится с произведением, играя его? Вы, вообще, представляете, что пианист слушает, глядя в ноты, отмечая для себя важные и интересные моменты?! Вот какую вы несете ахинею: «А мог бы Гилельс сотворить чудо, подобное «Декабрьским вечерам»? И не говорите, что власть не разрешила бы. Для этого надо иметь натуру другую, музыкантом быть в недосягаемом для него смысле этого понятия. Надо ли его за это осуждать? Глупость какая. У каждого свое призвание».
    Ю.Б., вы же пустое место в музыке!! Вы не можете судить о Гилельсе, вы, вообще, не можете судить об исполнителях и исполнительском искусстве. Эта область для вас «не досягаема». О какой «натуре» вы пишете? Вы что подразумеваете? Ориентацию Рихтера? Своими некомпетентными заявлениями вы оскорбляете г-жу Ирину Антонову. Это она создала «Декабрьские вечера»!! Это она пригласила Рихтера и Гилельса. Но Эмиль Григорьевич отказался, в связи с невероятной загруженностью. Г-жа Ирина Антонова открыто говорит, что она поклонница Гилельса. Исполнение Эмиля Григорьевича ей нравится больше, чем Рихтера. Она посещала все концерты Эмиля Григорьевича. Г-жа Антонова сама рассказывала об этом. Каждый читатель, который хотел проверить достоверность слов автора, уже давно нашел подтверждение в интернете.
    Еще одна цитата из Ю.Б.:«Помню, Рихтер после второго биса вышел к публике с большим белым .шарфом на шее. Все все поняли и отпустили великого пианиста. Мог бы так повести себя Гилельс? Думаю, не в коем случае!! Надо ли его за это ругать? Глупость какая. Рихтер великий музыкант, творец, художник, с большой фантазией артист и актер в самом лучшем смысле этого слова, разносторонне одаренная личность. И, чтобы Вы не писали, Гилельсу всего этого недоставало. Без этого создавать шедевры – пророчества, выходящие за границы только музыки, невозможно».
    Вас учить и учить… Вы умиляетесь «белому шарфу». Будьте осторожны. Знаете ли вы, что Рихтер не один раз исполнил этот «трюк» в БЗК? Огарева писала, что жила в одном дворе с Рихтером. Часто видела его, здоровалась. Рихтер «вел себя» интеллигентно и отвечал тем же. Осенью, зимой и весной неотъемлемой частью его одежды был шарф. Но особенно Святослав Теофилович любил белый шарф. А пианистом Рихтер был превосходным.
    И не «заморачивайте» читателя ненужной информацией: какие прелюдии и фуги из ХТК Рихтер играл «впервые для себя» на Всесоюзном конкурсе или на концерте? Оставьте ваши завихрении при себе. Рихтер выучил два тома прелюдий и фуг в военные годы в Тбилиси:
    «По настоящему «изводить Бахом» начал с 40-х годов. Довел всех в Тбилиси до белого каленья. Они после Первого тома все умоляли: «Славочка, а теперь Шумана». А я им как на блюде – Второй том. «…» Война. Я тогда сидел как никогда много – по двенадцать часов». «Папа не часто мне снится, но всегда дает «дельные советы»: так, он буквально приказал учить Второй том «Темперированного клавира». Это было в Тбилиси. Если бы я не послушался папу, возможно, не выучил бы никогда».
    И не делите читателей на «вменяемых» и невменяемых. Это что за нацистская селекция? Вы что командуете: «Рот не раскрывать в приличном музыкальном обществе». Или вы — ефрейтор прусской армии?
    Ю.Б.«Вменяемых людей проинформирую. «…» Рихтер не делал события из выступлений на конкурсе. Кого вы можете привести в пример, кто бы вел себя подобным образом? Объясняю. 1-й тур 3-го Всесоюзного конкурса – 25.
    29/11/45 Москва МЗК, а 12/12 – второй тур. Между ними 10 /12/45 в Доме ученых он выступает с Ниной Дорлиак. 25/12/ 45 – 3-й тур, а перед этим 20/12 он дает концерт в БЗК, в котором впервые для себя играет 8 прелюдий и вуг из ХТК. 29 и 30 декабря – два заключительных концерта в БЗК и КЗЧ».
    «А все здесь знают программу Рихтера в двух первых турах? О третьем не спрашиваю. В обоих турах он играл 8 сонату Прокофьева, одну и ту же. Когда же он успел за всю войну ее выучить? 30 декабря 1944 года ее впервые сыграл Гилельс. Замечу, что в первом туре Рихтер сыграл впервые для себя так же две Прелюдии и фуги из 1-го тома ХТК».
    Я не буду загромождать читателя цифрами и буквенными обозначениями. Для немузыкантов это не имеет значения. Пианисты же, возьмут с полки два тома ХТК, откроют ноты и посмотрят, если захотят. Все пианисты без исключения, в обязательном порядке играли в школьные и студенческие годы «прелюдии и фуги» из ХТК.
    Ю.Б. пишет: «На втором туре Рихтер также сыграл две новых для себя прелюдии и фуги. Из ранее исполнявшихся Рихтером, были два этюда Рахманинова». Ю.Б. продолжает: «А дальше снова личная премьера «Дикая охота». Не будучи музыкантом, я все же понимаю, что программу лучше обыграть, а не устраивать первое исполнение на конкурсе».
    Оставлю эти заявления на вашей совести. Приведу лишь один пример: 1962 год , 2-й Международный конкурс имени П.И.Чайковского. Победителями стали двадцатипятилетний пианист и композитор из Великобритании Джон Огдон и двадцатипятилетний пианист Владимир Ашкенази. К моменту конкурса Джон Огдон был широко известен в Англии и Европе. Он прославился как интерпретатор музыки классицизма и романтизма. Он включал в свои концерты редко исполняемые произведения композиторов ХХ века. Столь широкому кругозору помогала способность Джона Огдона почти мгновенно, «с листа» воспринимать произведение и запоминать его наизусть. Во время Конкурса Джон Огдон летал на концерт в Шотландию в Глазго, где у него было запланировано выступление. В Глазго он исполнял концерт Бартока. В 1966 году Джон Огдон приезжал в Москву. Он сыграл пять программ, ни разу не повторив ни одного произведения.
    А теперь о выпадах Бохонова, типа: «Вы вообще отдаете себе отчет в том, что утверждаете?» «Вы вообще нечувствительны к грязи?» «А это что за пассаж? Кому интересны Ваши проблемы? Это что ли окончательный и не подлежащий обжалованию приговор?» «Вы, г-жа Огарева, хотите, наверное, переплюнуть известного иуду-пианиста…», «Я буду разоблачать Вас и за руку ловить». «Виновница перепалки». «Дать отпор». «Там же клиника. В его адрес оскорблений не потерплю». «Пусто место сие!» «Честь имею (в отличие от вас).» «Вы вообще за логикой следите, или это женская логика?»
    Ю.Б, ваше поведение по меньшей мере недостойно. Попробую ответить вам в вашем же стиле, использовать ваши обороты. И вообще, прежде, чем «разоблачать и ловить за руку» автора Анжелику Огареву, вытравите «пруссаков» из своей головы!! «А это что за пассаж», Бохонов? «Правильно было сказано о его «белом» звуке, музыке высоких сфер. Он потрясающе явил нам высоту и чистоту этой музыки, в этом было что-то эвзебийское».
    Это, что за лексика: «явил нам»? Какая выспренность! «Надо быть абсолютно пошляком», чтобы писать такое об исполнении Шопена Рихтером! Говоря вашими словами: «Вы вообще за логикой следите? Или это Ваша «женская» логика?» Вы считаете, что в исполнении Святославом Рихтером музыки Фредерика Шопена было что-то психически больное?
    Поясню происхождение понятия «эвзебийское». У Роберта Шумана была классическая шизофрения, с вербальными и слуховыми галлюцинациями. Болезни его сопутствовало «раздвоение личности». Шуман придумал личностям имена. Флорестан и Эвзебий. Флорестановская активность, работоспособность, веселость и Эвзебиевская ранимость и депрессивность жили в душе Роберта Шумана всю жизнь. В этой борьбе победил Эвзебий.
    Вы, Ю.Б., профан. Вы не понимаете, что пианист, подбирая для себя репертуар, обязательно знакомится с наследием композитора, тем более Рихтер. Для этого даже рояль не надо открывать. Рихтер прекрасно знал «Фантазию» Шопена, совершенно не обязательно было включать ее в программу. Наум Штаркман рассказывал: «Если Игумнов мне говорил, что надо импровизировать, то Рихтер играл только один вариант. Да и слышал, в общем-то, только свой вариант. Он исходит из своего замысла, но я чувствую иначе! Мне кажется, что с точки зрения педагогики это неправильно». Штаркман нашел деликатную форму, и после трех уроков отказался от их продолжения.
    Ю.Б., вы возмущаетесь: «Что же это за член жюри, которому отказано в собственном мнении?» Не дурите, Ю.Б.. Для Рихтера, члена жюри, как и для всех членов жюри существовал регламент. Только в сумасшедшем доме нет регламента, но там есть санитары.
    Ю.Б., вы рассуждаете, как каннибал: «вырванная с мясом цитата». Привожу один абзац из той же статьи Рихтера: «Клайберна нужно отнести к той категории начинающих артистов, которые играют самих себя, а не замысел композитора, воплощенный в нотном тексте, пока годы упорной работы не приносят с собой зрелости и столь важного качества, как чувство стиля».
    А вот что Рихтер «вытворяет» исполняя «15 вариаций с фугой» Бетховена.
    Педагог института имени Гнесиных, ученик Г.Г.Нейгауза Е.Я. Либерман пишет об исполнении Рихтером «15 вариаций с фугой» ор. 35 Бетховена. Абзац, который привлек мое внимание:
    «Почему Рихтер, которого никак нельзя заподозрить в невнимании к тексту, опускает некоторые SFORZANDO, смещает другие, заменяет третьи? Почему так часты смягчения знаменитого бетховенского CRESCENDO-PIANO? Почему нередко опускаются авторские нюансы, так сказать, местного значения? При внимательном анализе обнаруживается единая скрытая пружина всех столь различных замен артиста – их подчиненность интересам целого. Не забота об особой выразительности отдельной фразы, как это бывает у пианистов романтического склада, а пластика формы, видение произведения как единой панорамы – вот причина рихтеровских преобразований».
    Откуда такая вседозволенность? Рихтер «играет сам себя, а не замысел композитора, воплощенный в нотном тексте». Это что за «двойные стандарты»? Где же «чувство стиля» Бетховена? Для Людвига ван Бетховена эти штрихи можно сравнить с генетическим кодом. Рихтер попытался «оскопить» Бетховена, иначе не скажешь!
    Рихтер пишет: «Прежде всего, играть так (по нотам) честнее: перед твоими глазами именно то, что должно играть, и ты играешь в точности то, что написано. Исполнитель есть зеркало. Играть музыку – не значит искажать ее, подчиняя своей индивидуальности. Это значит исполнять музыку, как она есть, не более и не менее того. А разве можно запомнить каждую стрелочку, сделанную композитором? Тогда начинается интерпретация, а я против этого». Штрихов в «15 вариациях» крайне мало. В основном это SFORZANDO и SUBITO PIANO.
    Ю.Б. «Вас можно ловить на каждом слове. Копаюсь как в помоях». «Из какого пальца Вы высасываете все эти домыслы?»
    Ю.Б., вас, очевидно, родители били по рукам, чтобы вы не грызли ногти? Чтобы блюли чистоту? Кричали: «Ты не чувствителен к грязи, может быть это заразно!» И пичкали вас цитварным семенем?
    Ю.Б. «Тут еще одна (это о профессоре, музыковеде Е.Н.Федорович) всезнающая специалистка по разоблачениям пишет, как Суслов берег Рихтера от вступления в КПСС. Люди знают государственные тайны! Так и видишь себя в компании агентов Моссада. Что же раньше туда не вступил, когда не был столь знаменит, но уже выполнял задания (якобы)? Они его как Штирлица к инакомыслящим посылали?»
    «Инакомыслящих» вспомнили, Ю.Б.? То-то у вас жаргон, как у санитара-надсмотрщика! Вспомнили подзабытый метод карательной психиатрии: «квадратно-гнездовая сульфозиновая инъекция – «сульфозиновый крест» – под обе лопатки и в обе ягодицы? Дай вам власть, вы бы нас, «инакомыслящих» нерихтерианцев сжигали бы на костре как это делал иезуит и казуист Игнатий Лойола.
    Ю.Б.,вы — антисемит старой, провинциальной закваски! «Иуда-пианист, иуды-пианисты. Воланд, притаившийся за колонной дворца Ирода. Агенты Моссада».
    Ю.Б.: «Еще в 47-м в интервью А.В.Вицинскому Рихтер ответил по поводу своего слуха: «Да у меня абсолютный слух, я могу спеть заданную ноту. Но у меня в последнее время слух стал страдать, я беру почему-то на полтона выше».
    Вы, Ю.Б., сами подтверждаете правоту Огаревой. Рихтеру тридцать два года. Он, наконец, закончил Консерваторию и получил диплом, а слуховые изменения уже начались. Полтона выше: это – для вас, безграмотного, объясняю: вместо до Рихтер слышал до диез, ре – ре диез. А также вместо ми – фа, вместо си – до. С возрастом, в связи с сосудистыми изменениями такие отклонения бывают у многих. Это не очень мешает пианистам без абсолютного слуха. А когда слуховые изменения 2 тона?! Тогда Рихтер может играть только по нотам. И дело не только в том, что исполнять произведения по нотам во всем мире не принято. Пианист испытывает неудобство и безусловную зависимость от человека сидящего рядом и переворачивающего страницы. Он мешает движениям и отвлекает внимание, ему нужно кивком давать указание – «перевернуть!», а темп может быть очень быстрым. А вдруг человек подскочит, от «SFORZANDO» в «15 вариациях с фугой» опус 35 Бетховена?!
    В «абзаце» идет речь о произведении Бетховена на любимую им тему. Композитор использовал ее в балете «Творение Прометея», 3-й Симфонии и в «15 вариациях с фугой». Бетховен относился ко всем нюансам в произведениях скрупулезно, педантично. В конце 8-й вариации Бетховен пишет длинную педаль: он не ставит звездочку, обозначающую – снять педаль. Значок «пед» очень маленький, почти незаметный. Так пошло в печать. Чтобы исполнитель не решил, что это описка, Бетховен уделяет внимание значку в «Гейлигенштадском завещании». Эта длинная педаль обязательна!
    В «Трио» и «Квартетах» технических трудностей меньше и морально легче, ибо играть по нотам – норма. Но кошмар Рихтера-исполнителя заключался в том, что даже при игре по нотам, он все равно слышал произведение на 2 тона выше, чем исполнял раньше.
    Последняя соната Бетховена, №32 опус 111. «А кто не понимает ее прочтение Рихтером вообще не имеет права рот раскрывать в приличном в приличном музыкальном обществе».
    Иными словами это окрик: Стоять, по стойке смирно! Не надейтесь, Ю.Б.!
    Есть в интернете запись сонаты №32 из Токио. Послушайте и представьте, что эту гениальную сонату Рихтер слышит намного выше. Это и есть тот кошмар, о котором писала Огарева и пишу я.
    Маленький Моцарт, услышав, что скрипка звучит ниже, попросил настроить ее точно. Он слышал одну восьмую тона! Композиторы сочиняют музыку в разных тональностях. До минор – драматические образы. В «до миноре» Бетховен написал сонату №
    8 и №32. (Ариетта фактически в до мажоре) Фа минор – это страсть, включая религиозную. Бетховен написал в этой тональности «Аппассионату» – сонату №23. Как же звучала 32 соната Бетховена в голове Рихтера, когда он ее слышал не в своей тональности?!
    Г-н Ю.Б., вы явно страдаете от Альцгеймера, срочно бегите к врачу! Не помните, что было написано в декабрьском номере?!! Читайте:
    «Рихтер хорошо знал о слухе Гилельса. Эмиль Григорьевич просил настройщика настраивать рояль в высоком строе, то есть «ля -444 герц», и если он настраивал ля – 443, то Эмиль Григорьевич говорил, что он пожадничал». Все это трудно было выдерживать Рихтеру. Вот откуда все страхи, желание мстить и повелевать». Г.К. Богино настраивал инструменты и Э. Гилельсу и С.Рихтеру.
    Художник Татьяна Апраксина, которая создала портреты композиторов Шостаковича, Локшина и другие прекрасные работы пишет, что Рихтеру не удалось расправиться с портретом Александра Лазаревича Локшина, тогда он в отместку заставил выбросить из Консерватории портрет «лики Шостаковича. Вряд ли Рихтер подобное мог «сотворить» при жизни Дмитрия Дмитриевича! «Рихтер испытывал невероятный страх, потому, что терял аудиторию, а главное власть».
    Ю.Б. «Пусто место сие».
    Г-н Ю.Б., «Братья Карамазовы» здесь лишние, не втягивайте сюда Достоевского. Что вы Ю.Б. здесь проповедуете?
    Ю.Б.(с) Честь имею (в отличие от автора)».
    Не смешите Ю.Б., не подставляйтесь.
    Реклама от Ю.Б.: «P.S. Материалы размещенные на моем сайте, возможно, помогут не делать в дальнейшем диких ошибок, подтасовок, уберегут от отсебятины и будут противостоять низкой клевете, какую мы наблюдаем здесь и не только».
    Ю.Б., вы думали, что делаете рекламу своему сайту, а вышла антиреклама. Креста на вас нет, Ю.Б.! Что за грязный пафос и «низкая клевета»?! Вы пытаетесь ослепить читателя хулиганской «риторикой», вместо того, чтобы сочувствовать страданиям Рихтера? Вы обвиняете Огареву «в мыслимых и немыслимых грехах». Вот что писал сам С.Т. Рихтер:
    «Сегодня я путаю ноты, слышу на тон, а то и на два выше, чем в действительности, а низкие звуки воспринимаю, как более низкие, вследствие своего рода ослабления мозговой и слуховой активности, точно мой слуховой аппарат разладился. Сущая пытка! Причем нарушалась и координация пальцев. Мне знакомы приступы хронической депрессии, самой жестокой из которых постигла меня в 1974 году. Я не мог обойтись без пластмассового омара (детская игрушка), с которым я расставался лишь перед выходом на сцену. Все это дополнялось слуховыми галлюцинациями, неотступно преследовавшими меня на протяжении многих месяцев и дне и ночью, даже во сне. В ушах начинала звучать повторяющаяся музыкальная фраза из нескольких тактов в восходящем мелодическом движении и с резко подчеркнутым ритмом».
    Всем читателям понятно, что в таком состоянии заниматься исполнительской деятельностью невозможно!
    С 80-х годов Рихтер начинает выступать в полутемных залах, где можно лишь смутно видеть очертания его фигуры и ноты, стоящие на пюпитре. Такую необычную и неотъемлемую черту своих концертов, Рихтер объяснял крайним не желанием потакать зрителям в их «бесовском» искушении – вуайеризме, то есть подглядывании. Уж не знаю на кого ложится в таком случае обвинение, но явно не на слушателя. Рихтер окончательно начал играть по нотам. Он сумел найти подоплеку этому, правда уж очень недостойную для «великого и гениального» Рихтера – вуайеризм.
    Каждый читатель сам сделает вывод: насколько тактично такое «объяснение» Рихтера.
    Ю.Б.: «Директор школ Искусств. на Каширском шоссе, пересказала мне, услышанное от самого Рихтера. Как-то он играл 8-ю сонату Прокофьева и почувствовал, что 2-ю часть играет не в той тональности, но не растерялся, сосредоточился и в 3-й части уже попал в правильную тональность. Понятно, что подобные случаи не способствовали уверенному поведению на сцене. С какого-то момента врачи не рекомендовали ему играть по памяти. И Вы, считаете это недостойным поведением? Следуя Вашему свобод ному оперированию фактами и логикой можно было пойти дальше и объявить в аморальном поведении».
    Не передергивайте, Ю.Б.. Нечего использовать шулерские приемы. Всем понятно, что Огарева говорит о надуманном Рихтером «вуайеризме», о «вилочках», которые проставляют композиторы и тому подобной ерунде. Честнее было бы признать «выпадения памяти» и действительно играть по нотам, а не придумывать «идиотизмы». Это возмутительная подтасовка!
    А вы Ю.Б., дилетант в наихудшем смысле этого слова: знайте, что маленьких пианистов учат уметь начинать произведения с разных мест. Поэтому, даже забыв текст, пианист моментально берет заготовленный аккорд и не останавливается, а идет дальше.
    Вы действительно из песочницы, Ю.Б. Не говорят так серьезные дилетанты: «… не растерялся, сосредоточился и уже в 3-й части попал в правильную тональность». Во-первых, не «попал», а взял правильную тональность – ре бемоль мажор. (конце сонаты – основная тональность ми бемоль мажор). Во-вторых, – подсчитайте, сколько раз вы употребили слово «поведение» и, пойдите, попишите формулы.
    Ю.Б. «Нет тут к совести, точнее к рассудку, взывать бесполезно. А вы, госпожа А.О., не перевирайте все же! Вы начинаете вести себя неприлично. Это перевранная цитата из Поюровского».
    Бедный, бедный Ю.Б.! Вас часто в классе отправляли в угол и ставили двойку по поведению! Ваши детские обиды, превратились в манию отыгрываться на неугодных вам авторах? Смотрите, это может плохо кончиться! Вы что, не знаете, что Рихтеру много раз задавали вопрос, почему он не остался на Западе? К примеру, пианист Рудольф Серкин. Вы зациклились на Поюровском.
    Ю.Б. «Ваш бессовестный опус. Не хочется, чтобы они (молодежь) шли за иудами-пианистами. Воланд во дворце Ирода?»
    Давно я с антисемитами дела не имела, и вот, пожалуйста!
    Писак из песочника! Как Вы смеете фильтровать читателей на «вменяемых» и «не вменяемых»?!!
    Ю.Б.«Так пусть вменяемые люди узнают, что есть другое предложение».
    Говоря Вашими словами: «Это какая-то клиника. Из какого пальца вы высасываете свои домыслы?» Вы заврались, вот пример:
    Ю.Б. «В 1985-м было сообщение об опросе, проведенном зарубежными журналистами, а спрашивали они крупнейших, живших тогда пианистов: кто же среди них первый. Ответ был однозначный: Рихтер».
    В 1985 году в СССР гастролировал великий пианист Владимир Горовиц. У него спросили: «Вам нравится, как играет наш Святослав Рихтер?». «Это тот, который по нотам играет?» – был его ответ.
    Ю.Б. «Он Рихтер, и это выше всяких мест. Есть он, и есть все остальные…».
    У вас, Ю.Б., явно «комплекс неполноценности». Вы предполагаете, что такими заявлениями повысите свой статус? Смешно право и «не только». Уж очень кургузое у Вас мышление. А вот и подкрепление моим словам. Вы пишете, что примерно десять лет назад в «процветающем когда-то «форуме» в котором:
    Ю.Б.: «некто начал ругательски ругать Рихтера, причем, демонстрируя отсутствие какой бы то ни было культуры, и не только музыкальной, воспитания и пр. С ним долго не спорили. Один энтузиаст выложил почти сразу 24 (!) записи одного и того же фрагмента из 31 сонаты Бетховена и предложили определить, где же здесь ненавистный ему Рихтер. И что же? Правильно: ничего он не угадал, так как не мог этого сделать по определению. Нам же не разрешали угадывать до времени. Когда поняли, что тот ни на что не способен, дали отмашку. Разные люди начали называть исполнителей – кто-то правильно, а кто-то – нет. И кто же вышел победителем? Правильно. Было целых три записи Рихтера, и я не только их определил, но и даты записей назвал. Надоели все эти бессмысленные, бездарные, ни чем не обоснованные и при этом агрессивные заявления».
    « Идет направо – песнь заводит, налево – сказку говорит: Там чудеса, там Леший бродит, русалка на ветвях сидит». В Вашем псевдо-эпосе «В тридевятом царстве, в тридесятом государстве», вы рассказываете о себе любимом: как вы страдали, когда ваш отец считал вас бездарным, ни на что не способным «по определению». Он постоянно, что-то не разрешал вам и запрещал. Он одергивал вас словами: «Как ты себя ведешь?» «Твое поведение по меньшей мере…» Вы его ненавидели. Признайтесь, Ваш родитель порол Вас розгами? «Он «ругательски ругал», и последними словами оскорблял и унижал Вас. Отсюда Ваши немыслимые вопросы, перенесенные на Гилельса: «надо ли его за это ругать? Не в коем случае!» «Надо его за это осуждать? Глупость какая». Ю.Б., вы в детстве, похоже, постоянно лгали, а отец, исходя из вашей лексики, «разоблачал и «за руку ловил». Вы, как видно, от безысходности, слушали детскую пластинку «Алиса в стране чудес». Убеждена, что вы и теперь слушаете ее постоянно. Вы всю жизнь будете доказывать отцу, что вы не «тупица», что вы преуспели в жизни. Что вы общались с Рихтером, защищаете его и пишете о нем. Ю.Б., вы разделись перед читателями. Это типичный эксгибиционизм.
    Ю.Б. «… Могу сказать, что не один десятое лет дружу с музыкантами первейшей величины, одобряющими мою деятельность и не отказывающие мне, совсем не музыканту, в знании и понимании музыки исполнительства и особенно, всего, что связано с наследием Рихтера. Так что при ссылке на любой авторитет, я смог бы выставить не меньший – это, если продолжать доказывать в песочнике».
    Что за фантомные музыканты? Вы «прям» «писак из песочника», Ю.Б., вы о плюрализме слышали?
    Ю.Б.: « А вот то, что он (Гилельс) не гений, для меня и многих абсолютно понятно. Не его искусство, олицетворяет высшие достижения человеческого духа, выраженные языком музыки. Для этого был и есть Пианист, Музыкант всех времен и народов Святослав Рихтер».
    Ю.Б., вы «не чувствительны» к русскому языку. Где же Ваше «музыкальное» ухо? Может быть, Вагнер вам его отдавил? Все, что вы пишете – это фарс! Вы « не понимаете, что своими «заявами» вы позорите Рихтера? Он же превосходный пианист! Гибкости вам не хватает, солдафон вы эдакий!
    Вы комедию «всех времен и народов» «Праздник Святого Йоргена», помните? Ох, как хорош был там и Ильинский, да и Кторов, конечно! «Когда я был еще грудным ребенком, моя бедная мама уронила меня с 3-го этажа, 6-го и т.д.». А толпа верующих с чудовищными, босховскими мордами орет: «Яви нам чудо! «Чуда! Чуда!!» А вы кричите Гений! Гений!
    А еще говорят: был вождь всех времен и народов, хиты всех времен и народов. Можно сказать Танк всех времен и народов, Бомба всех времен и народов. Вы не понимаете, что сентенция абсолютно затасканная. Не доводите читателей до смеха. Вашему батюшке это бы не понравилось. Вы позиционируете себя в качестве глупца.
    «Вы вообще отдаете себе отчет в том, что утверждаете»? Вы, своей «сверхценной идеей», покушаетесь на имидж Рихтера – Вашего кумира. Вы пишете:
    Ю.Б.«Рихтер играл в Америке в конце 60-го, потом – весной 65-го и еще раз – зимой 70-го. О какой игре по нотам могла идти речь в те годы? Да пусть даже играл бы он по нотам. Это умалило бы высоту его прочтения? Послушайте, это же клиника какая-то».
    Зубин Мета – дирижер Израильского филармонического оркестра, ответил на вопрос журналиста из «Известий»: «Почему Вы никогда не выступали со Святославом Рихтером? – Он не хотел путешествовать, не мог приехать в Лос-Анджелес. Зато мы с ним ходили в горы, и как-то ужинали в Зальцбурге».
    Огарева права, когда пишет, что он не хотел приезжать. Играть по нотам в Америке было невозможно.Не придуривайтесь, Ю.Б.! В статье Огаревой написано, что играть по нотам он начал в 80-х годах.
    Вы Ю.Б., опять впадаете в детство. Вы себя развязно вели, и отец не впускал вас в дом? Вы пишете: «Кстати, в конце жизни приехал к нему посыльный из Карнеги-Холла с предложением полмиллиона за два концерта, повел себя развязно. Рихтер приказал не пускать его в дом».
    И не стыдно вам чушь пороть. Карнеги-Холл не занимается приглашением на гастроли. «Эта песня за два сольди, за два гроша».
    Ю.Б. «… Как вообще можно читать такое? А писать? Вот это действительно трудно становится выдерживать. Может быть это заразно? Вы вообще не чувствительны к грязи?»
    Господин Ю.Б. , «ваше поведение, по меньшей мере, неприлично». Вы оболгали пианиста, победителя международных конкурсов профессора Московской консерватории Виктора Мержанова, за то, он написал правду о Всесоюзном конкурсе в 1945 году! А Вы знаете, что допустимый возраст участников конкурса, подняли до 30 лет, чтобы Рихтер мог принять участие. Гилельс стал победителем Всесоюзного конкурса в 16 лет. Участник в 30 лет, это уже «дедушка» на Конкурсе, тем более на «домашнем». Что же Вы, Бохонов, так по-глупому подставляете Рихтера? Как вам не стыдно клеветать на профессора Мержанова, будто бы он играл в оркестре, а не учился в «танковом военном училище». Кстати, а где служил Ваш отец?
    Как видно у Вас нет ни жены, ни детей, и Вы довольствуетесь семечками и попкорном, сидя на лавочке под высоткой, чтобы не замараться. У вас, Ю.Б. попкорновское косноязычие, поэтому вы постоянно используете труизмы: «Тень набежала на лицо маэстро, но он спокойно ответил…»
    «Тень набежала на лицо креолки в тот миг, когда петля лассо взвилась в воздух…». Майн Рид «Всадник без головы».
    Ю.Б.:«Никто не ответил на вопрос: как так случилось, что иностранцы, не читавшие нашу «лживую» прессу, служащую верхушке, избравшей себе придворного музыканта и прочие и прочие… Как же они так полюбили его искусство? Мои заграничные друзья ездили за ним из города в город, даже в другую страну. На Западе было общество его почитателей».
    Фанаты Вагнера тоже ездят из страны в страну за постановками опер Вагнера.
    А вот и новость! Лондон. 28 марта 2018 года. Крис Гольдшейдер – шестая скрипка оркестра Королевской Оперы, оглох на репетиции «Валькирий» Вагнера. Это произошло из-за акустического шока и шума медной секции, который превосходил 130 децибел, что выше уровня шума реактивного двигателя самолета. Верховный суд Великобритании вынес решение в его пользу». Сообщение об этом было напечатано во всех газетах мира.

    1. Элиэзер М. Рабинович

      Анна Гольденберг
      23.04.2018 в 20:44
      Поводом для написания этой заметки в защиту А.Огаревой стал рассказ друзей о комментариях Элиезера М. Рабиновича. Последний в свое время заявил, что Э.Г.Гилельс подписал покаянное письмо в «деле врачей» и даже демонстрировал его подпись. Однако, когда профессор Е.Н.Федорович доказала, что подпись наклеена, Рабиновичу пришлось согласиться и убрать эту клевету.

      Слово «клевета», да и весь текст, вряд ли говорит об интеллигентности автора.

      Профессор Федорович ничего не доказала — всю информацию о подписи Гилельса и о том, что она наклеена, она получила именно из моей статьи. Не вижу, почему наклееная архивистом подпись чем-то отличается от других, беспорядочно расположенных на других листах. Единственная поправка, которая следует: неясное и с ошибками свидетельство сестер Михоэлс, что Гилельс отказался подписать. Если так, то можно думать, что он отказлася от первого варианта, но подписал второй, который подписали все, включая Эренбурга.

    2. Юрий

      Отреагировал на эти писания в фейсбуке на странице Кирилла Гилельса. Здесь тоже позволю себе пару замечаний. Я так понимаю, что никакие аргументы на единомышленниц не подействуют, но верю в нормальных людей и их реакцию.

      Вы Ю.Б., опять впадаете в детство. Вы себя развязно вели, и отец не впускал вас в дом? Вы пишете: «Кстати, в конце жизни приехал к нему посыльный из Карнеги-Холла с предложением полмиллиона за два концерта, повел себя развязно. Рихтер приказал не пускать его в дом». И не стыдно вам чушь пороть. Карнеги-Холл не занимается приглашением на гастроли. «Эта песня за два сольди, за два гроша».

      А теперь цитата из Монсенжона ( сборник «Вспоминая Святослава Рихтера», М.:2000):
      «В последние годы он нечасто соглашался давать концерты. Приезжал американский импресарио, предлагал два концерта в «Карнеги-холл» за полмиллиона долларов. Этот импресарио был очень груб и его чрезвычайно удивил отказ: он-то думал, что за полмиллиона не может быть никаких проблем и он легко получит согласие Маэстро. Рихтер даже не принял его.»

      У Вас какие-нибудь знания, нормальные понятия имеются? А детство мое причем? Вы детская писательница и собираетесь подарить миру продолжение «Что такое «плохо»»? И еще: как это американцы собирались допустить святотатство – игру по нотам? Да за такие песни и ломанного гроша не дадут!
      В те годы я переживал за Рихтера, понимая, что игра по нотам – не от хорошей жизни. Здесь же ему прямо статью шьют из-за этого. Читайте Монсенжона. Там достаточно подробное объяснение, впрочем, нужная цитата приводится и музыковедшей, но цепляется она за «вуайеризм», превращающийся в ее устах в «идиотизм». Посетители никакого хамства не замечают: это плюрализм.

      А вот здесь Вы, неуважаемая г-жа Гольденберг, опускаетесь до низости, позволяя себе писать о моем покойном отце и о моем, якобы, отношении к нему: «Вы его ненавидели». Мерзость, да еще и «при музыке».

      Я понимаю, что модерировать огромные тексты – задача нелегкая. А позволять подобные вещи – это нормально?

  7. Yelena

    Интересно, спасибо. Но даже если Робсон и говорил так, времена изменились, и ставить это в название не стоило. Коробит и дает привкус, которого я думаю, автор е желала.

Добавить комментарий для Элиэзер М. Рабинович Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.