©"Семь искусств"
  май 2021 года

Loading

Доброта Юлика не знала границ. Он был необыкновенно внимательным, всегда старался сделать приятное своим друзьям. Каждую осень он отправлялся в синагогу, покупал там новые настенные календари и с восторгом их раздаривал. Однажды мы шли вместе после покупки календарей в синагоге на Большой Бронной улице.

Ноэми Смородинская

МОЙ ДРУГ ЮЛИК БРУК

Я никогда ничем не занималась вместе с Юликом Бруком, не работала с ним, не участвовала в его олимпиадной деятельности. Мы были давно знакомы, но как-то сблизились лишь в последние несколько лет, стали часто встречаться по разным поводам, а в пандемию очень много разговаривали по телефону. У Юлика никогда не было недостатка в темах для беседы. Он обладал совершенно уникальной памятью на события и участвовавших в них людей и мог часами рассказывать разные истории, переходя от одной к другой. Один из его рассказов касался того, как он работал лаборантом в Институте физических проблем у А.И.Шальникова. Летом 1958 года Юлика не приняли в Физтех. Ему надо было искать какую-нибудь работу. Он шёл по Воробьёвскому шоссе мимо Института физических проблем и решил зайти посмотреть, не возьмут ли его туда. Войдя в вестибюль, он почти столкнулся с невысоким человеком в потёртой замшевой куртке, который спросил, что он ищет. Юлик объяснил, что он не поступил в институт и ему нужна работа. Человек в куртке сказал, что его зовут Александр Иосифович Шальников и что ему, вообще говоря, нужны лаборанты. Дальше он сказал: «Но вы мне совершенно не подходите, потому что я вас выучу, а следующей весной вы поступите в институт и придётся искать новых людей». Потом Шальников немного подумал и добавил: « Ладно, давайте попробуем». В тот же год Володя Гаврин (ныне Владимир Николаевич Гаврин, член-корреспондент РАН, руководитель нейтринной обсерватории в Баксане) тоже не сдал вступительные экзамены в Физтех и в результате удачного стечения обстоятельств и очень похожей беседы с Шальниковым стал вторым лаборантом в той же лаборатории. По его собственному свидетельству, работа в криогенной лаборатории вместе с широко эрудированным Юликом оказала огромное влияние на выбор дальнейшего жизненного пути, который , если бы не общение с Бруком, мог оказаться совершенно другим. Когда наступила весна, Шальников позвал обоих к себе в кабинет и со словами сожаления вручил им блестящие характеристики для поступления в институт. Брук поступил в Физтех, а Гаврин на физический факультет МГУ. Я думаю, что на счету Юлика немало людей, судьба которых определилась именно под его влиянием.

Доброта Юлика не знала границ. Он был необыкновенно внимательным, всегда старался сделать приятное своим друзьям. Каждую осень он отправлялся в синагогу, покупал там новые настенные календари и с восторгом их раздаривал. Однажды мы шли вместе после покупки календарей в синагоге на Большой Бронной улице. Он радостно перебирал имена тех, кому он собирается подарить календарь, и вдруг оказалось, что он забыл Бориса Михайловича Болотовского. Хорошо, что мы не успели далеко уйти, — сказал Юлик, и мы пошли обратно в синагогу. Дело было вечером, магазин закрывался, поэтому нам не хотели ничего продавать. Не знаю, о чём Юлик разговаривал перед запертой дверью с продавщицей магазина, но минут через пять он, довольный, вышел с календарём в руке. Через несколько дней, гуляя, мы дошли по Малой Дмитровке до дома Бориса Михайловича и разошлись в разные стороны. Юлик понёс календарь, а я отправилась в галерею Artstory в Старопименовский переулок. На обратном пути Юлик сиял от счастья, рассказывая, как был рад Борис Михайлович. Тут же он вспомнил историю о том, как в семье Болотовского появился огромный пёс, который на улице увязался за БМ, вошёл в квартиру вслед за ним и там навсегда остался. Потом последовала история про пуделя Персика, потом про замечательного внука, служившего в Театре на Таганке. Как всегда, истории перетекали одна в другую, менялись времена и герои. Для каждого у Юлика всегда находилось столько добрых (и только добрых) слов, что после общения с ним мир кардинально менялся и на глазах становился лучше.

Юлик любил людей и в каждом находил только хорошее. Если он заходил в Сбербанк, то встречал там только замечательных повально гениальных девочек, которые умеют и откуда-то знают всё, что нужно Юлику. Года два назад в LaTeX файле его статьи обнаружились технические ошибки, в результате которых статья не распечатывалась правильным образом. Исправление этих ошибок заняло у меня не более получаса, но Юлик потом долго не переставал восхищаться моими не бог весть какими навыками. Как-то у него вышел из строя кран в ванной комнате. Он спросил у меня, что делать. В этот момент мне было некогда (а скорее всего просто неохота) обдумывать наилучший способ починки крана и я практически отмахнулась от Юлика, посоветовав ему вызвать слесаря из ДЭЗ’а. Через несколько дней в телефоне раздался счастливый голос Юлика. Оказалось, что к нему пришёл гениальный водопроводчик по имени Алёша (по рассказу Юлика, высокий красивый парень, другие к нему не приходили), раскрыл волшебный чемодан, вынул из него невиданные инструменты и совершенно новый кран и мгновенно поставил его на место сломанного. Юлик выразил восхищение моим советом, потому что с тех пор Алёша стал приходить к нему для устранения различных домашних неисправностей. Всякий раз, хвастаясь очередным ремонтом домашнего оборудования, Юлик обязательно вспоминал решающую роль моей рекомендации.

Месяца два назад Юлик сообщил мне, что третий день подряд видит один и тот же сон о квантовании грибов. Будто идёт он по лесу, усыпанному грибами, и по дороге пытается их квантовать. Но грибы почему-то не квантуются, и это Юлика беспокоит. Он собирает грибы, приносит их домой, но они и дома никак не квантуются. Я предположила, что, возможно, грибы стоит порезать на кусочки для облегчения квантования. Юлик воодушевился и сказал, что в следующем сне он проверит моё предложение. Но тематика снов неожиданно поменялась, и квантование грибов пришлось отложить. Теперь уже навсегда.

В последнее время Юлик жаловался на здоровье. Он плохо видел из-за катаракты, поэтому не мог пользоваться компьютером. Временами жаловался на сердце. Однажды даже обратился к врачу в соседнем медцентре, но больше туда не пошёл. Уговаривать его было бесполезно.

Невозможно представить себе, что мы больше не увидим Юлика, не услышим поздно вечером, почти ночью его голос в телефоне. Как я теперь ругаю себя за то, что временами уставала от этих длинных поздних разговоров и переносила их на следующий день. Юлик был совершенно удивительным человеком, великодушным и необыкновенно доброжелательным. Светлая ему память!

Print Friendly, PDF & Email
Share

Один комментарий к “Ноэми Смородинская: Мой друг Юлик Брук

  1. Dmitry Garanin

    Как жалко, что Юлий умер! Я знал его. Мы виделись в ФИАНе, когда я работал там стажёром-исследователем в теоротделе В. Л. Гинзбурга, а он работал в другом месте, но туда приходил. В 1981 году я ушёл из ФИАНа в МИРЭА, а Юлий, оказывается, стал работать в ФИАНЕ в 1989 году. Юлий пытался привлечь меня к олимпиадам, но у него ничего не вышло. Тогда в науке дело у меня шло плохо, я писал стихи, а тратить силы на что-то другое не было возможности.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.