©"Семь искусств"
  декабрь 2019 года

Loading

Сладостные тягостные путы
Не столетья дарят, а минуты, —
Что ж, скажи спасибо и на том!
Вечное отложим на потом.

Юрий Колкер

«БАНДИТ ОЗНАЧАЕТ ИЗГНАННИК»

Юрий Колкер* * *
Не пью. И на копьё не опираюсь.
Как воин плох,
Ни в чём с тобой равняться не стараюсь,
Брат Архилох.

Ни в чём не подражаю Архилоху,
Когда и пью.
Не уцелел бы я в твою эпоху,
А ты — в мою.

Скрывать не стану, парень я неловкий
И не герой,
Но мог бы запустить боеголовкой
В твой пеший строй.

Сказать, как человек переменился,
Не хватит сил…
Мой райский сад тебе во сне не снился,
А я тут жил.

* * *
Были до нас и останутся после нас —
Синее море докуда хватает глаз,
Ясное небо, свободное от людей,
Пруд в Сент-Олбансе, вотчина лебедей.

Были до нас и продолжатся на века,
Снежные Альпы, розовые облака,
Реки, вольно ликующие, — так и знай! —
Темза и Амазонка, Нил и Дунай.

Мы ещё тут, но теперь уже не нужны.
Сядь на скамью под сенью римской стены.
Жертвы богам тобою принесены.
Сердце не ждёт ни истины, ни новизны.

* * *
Бродвей или нищая сакля,
Под Гастингсом, у Фермопил, —
Никто не досмотрит спектакля,
В какую б эпоху ни жил.

У вечности нет побережий.
В дразнящие разум края
Твой внук, марсианин проезжий,
Заглянет не глубже, чем я.

* * *
Местечко есть на свете: Хащеваты.
Там все мы поголовно виноваты.
Ребёнок мёртв. Напрасно не кричи,
Разденься сам и пулю получи.
Разденься, дочь, и пулю получи.
Разденься, мать, и пулю получи,
А кофточки поделят палачи.

Есть на земле местечко Хащеваты.
Там все, кто жил доселе, виноваты.
Воскресни, Дант, стихов не бормочи,
Над ямой встань и пулю получи,
Воскресни, Кант, и пулю получи,
Воскресни, Бах, и пулю получи,
А имена растащат палачи.

Местечко есть под солнцем — Хащеваты.
Там все, кто жив сегодня, виноваты,
И кто родится завтра, виноваты.
Мы все — предатели и палачи.
От правды не открестишься, молчи.
Встань, гадина, и пулю получи.
Встань, родина, и пулю получи.

* * *
Ворвутся и убьют. Зарубят топором.
Старух не пощадят, детей не пожалеют.
Люби их, привечай, плати за зло добром —
Их души тусклые не просветлеют.
Посеял грамоту — пожнёшь погром.

Гражданин мира
Могу поменять страну, могу поменять жену.
Конфуций, слыхать, приветствует всякую новизну.
А можно и так прожить, покудова есть что пить,
Не рыпаться, не глупить… Дай, ещё отхлебну.

* * *
Барочный Гоголь, юноша Конгрив —
Его парик роскошней конской гривы —
Блаженствует, уродцев натворив,
И Драйден тут, и все вокруг игривы.

Огромное кати́тся колесо:
Забавы обезумевшего света.
Мужчинам можно то и можно сё,
А женщинам — одно лишь только это…

Сатирой скуку удесятерив,
По Друри-лэйн, в коляске, на подушке,
Процокал щёголь, юноша Конгрив,
Простыл и след, остались завитушки.

* * *
В юности мудрёным делом
Были мы увлечены:
Уравнение струны,
Уравнение волны…
Кто ученье любит, телом
Редко порабощены.

Те же радости даны
Недотёпам престарелым.
Жизнь моя опять полна
Умозрительных чудачеств.
Много прежних в ней ребячеств,
Но и разница видна:
Знаю, чем берёт струна,
Слышу, как поёт волна.

* * *
Бандит означает изгнанник.
Да-да, загляните в словарь.
Не льстец, не наёмник, не данник —
Хоть пария, а государь.

Бандит — это вот что: свобода
От сытости вашей дурной,
От самодовольства — суббота,
От мелочности — выходной.

Бандит — это царственный странник,
Увенчанный вашей виной.
Бандит означает избранник.
Вы нищие рядом со мной.

Времена года

1 (Весна)
На дворе шестидесятый год.
Мальчик вечность переходит вброд.
Катеты, амперы, логарифмы —
Всё уразумеем, затвердив мы,
Но душой владеют только рифмы:
Всплеск — и пошлый быт преображён:
Над ребёнком — своды Парфенона,
В целом свете больше нет препон
Торжеству свободы и закона.
В низменном небесное узрю,
Жалобу в молитву претворю,
Камень словом одухотворю…
…Уж не мне ли из алтарной двери
Лавр выносит Данте Алигьери?

2 (Весна)
Окрыляют звуки, не слова.
От пространств кружи́тся голова.
Не младые перси, не Зарема —
Ты, пенорождённая фонема,
Таинство венчающая тема, —
В храм преобрази мой нищий дом!
За черту земного горизонта
Ширится вселенная Бальмонта,
Гений только рифмою ведом.
Всё забуду, всё навек заброшу,
Превращусь в отшельника, в святошу, —
Русских ямбов сладостную ношу,
Трепет, недоступный старику,
Истиной последней нареку…

3 (Лето)
Жизнь ещё заманчива, чудесна.
Я не хуже многих: вот что лестно, —
Не избранник, но и не простак.
Пересилим царствующий мрак.
Ведь сумел же выжить Пастернак!
Есть у взрослости шальные льготы:
Лёгкость, независимость, стихи…
В царстве зверя и глоток свободы
Нас убережёт от чепухи.
Мир вокруг убог, провинциален:
Смольный жалок, Летний сад печален.
Стану чуточку рационален.
Выдержка моя, не подведи!
У меня блаженство впереди.

4 (Лето)
Порываю с прошлым одичалым.
Вот мой тайный ход: довольство малым.
Подтяну пегасову узду,
Присягну упорному труду,
Вынесу невзгоды и нужду.
Ходасевич и горацианство —
Вот где я в броне и на коне.
И совсем не схлопнулось пространство,
Только потеряло в кривизне.
В трёх соснах блуждая и без сосен,
Был я вспыльчив, дерзок и несносен, —
Сделаюсь рачителен, серьёзен.
Десять кладей на спину взвалю,
В главном никому не уступлю.

5 (Осень)
Сладостные тягостные путы
Не столетья дарят, а минуты, —
Что ж, скажи спасибо и на том!
Вечное отложим на потом
(…вздох под указующим перстом…).
Пусть не тучные, благополучны
Дни твои на выпасе твоём.
Счастье и заботы неразлучны,
Им и в бедности легко вдвоём.
Не про нас громокипящий кубок.
Дом наш ветхий сложен из уступок.
Рифма больше не поёт в раструбах,
Но вино не выпито до дна,
И Камены дудочка слышна.

6 (Осень)
Усмехнись, что небо опустело.
Упрекни стареющее тело:
— Где твой трон, родившийся царём?
— Где твой гений, слывший бунтарём?
— Пахарь-граф тебе поводырём!
Трезвенник, взгляни на вещи здраво —
С Боратынским кротко жди конца.
Байронова умерла октава,
Гёте явственно слинял с лица.
Хватит с нас вершин благоговейных!
Весь в делах хозяйственных, семейных,
Отрешись от небылиц келейных…
Жизнь так требовательна… Зря не тщись —
С прочими трудись да копошись.
7 (Зима)
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

8 (Зима)
Я всё тот же, с чем на свет явился:
Сед, а в главном мало изменился.
Та же сердцем властвует строка,
Те же рифмы тешат старика,
Только вечность больше не мелка, —
Отработав долю человечью,
Нахлебавшись взрослости людской,
В ней сестру улыбчивую встречу,
Вожделенный обрету покой.
Вот и кончен счёт моим обидам!
Небу детских грёз моих не выдам.
С богом я в расчёте contra fidem.
…Катеты и логарифмы — тут.
За окном — подснежники цветут.

2018-2019

Print Friendly, PDF & Email
Share

Юрий Колкер: «Бандит означает изгнанник»: 9 комментариев

  1. Александр Верник

    В моем любимом романе Юрия Тынянова «Смерть Вазир-Мухтара»взволнованный Булгарин говорит своему другу Александру Грибоедову, только что прочитавшему отрывок из так и не законченного произведения «Грузинская ночь»: «Высокая, высокая трагедия, Александр».
    Вот и я, прочитавший эти стихи Колкера и столь же взволнованный, повторяю вслед: «Высокие стихи, дорогой!»
    Их связь с Золотым веком в крови стихов. В их артериях нет извести. Отсюда их полногласие и горний холодный воздух.
    И я говорю автору: «Радости Вам, Юрий Иосифович! Веская причина есть для радости…».

    1. Однополчанин

      Саша, брось! Твои стихи заслуживают этой оценки. А Колкер бездарен.

  2. Abram Torpusman

    Поддерживаю предложение Максима Штурмана. Стихи Юрия Колкера — безусловно, лучшие в этом году. Из того, что не было ещё сказано об этом замечательном цикле, добавлю, что поэт продолжает 19-й, золотой век русской поэзии и, минуя кровавый 20-й век, живёт в непредсказуемом и трудном 21-м. И ещё — Колкер всегда остаётся петербуржцем, и в этом цикле тоже. Откликнусь на голоса \»против\». Лазарь Беренсон говорит, что \»бандит\» в его восприятии вызывает образ террориста. В моём восприятии \»бандит\» связан с \»вендеттой\», это мститель, что не так далеко от образа у Беренсона. Но колкеровский \»бандит\» это ведь человек, изгнанный обществом — \»за дело\» или нет, неизвестно. И реакция изгнанника на приговор дана правдиво и безупречно. Что касается оценки Виктора Кагана, он начинает с того, что были в прошлом году стихи и получше. Здесь следовало, вероятно, назвать \»конкурентов\», мы могли бы сравнить. Но дальше идёт объяснение — неприязнь критика к кандидату связана не с качеством поэзии, а с разногласием в оценке стихотворения другого поэта — разногласием, имеющем для Колкера (возможно, и для других) принципиальное значение. Ценя искренность Кагана и признавая за ним право выбора шара, не могу не отметить, что честное голосование здесь определяется только одним критерием, исключительно качеством поэтических строк.

  3. Елизавета Кригель

    Это стихи очень высокого уровня. Они одновременно классические и новые. В них сочетается беспощадность умозаключений с красотой стихотворной фразы. Поэт смотрит на мир с высоты своего интеллекта и прожитых лет, и эти картины сегодняшней, прошлой и будущей жизни вызывают у него чаще всего горечь, насмешку и презрение, иногда – боль, и еще иногда – удивление, восхищение и сожаление. Их невозможно читать равнодушно. И, как каждую настоящую поэзию, их отличает внутренняя музыка – своя у каждого стихотворения.
    Юрия Колкера безусловно можно считать автором года в поэзии.

  4. Виктор Каган

    Если говорить «стихи года», это неплохие стихи, но были в этом году и намного более сильные. Если говорить «автор года», то при всей своей незлопамятности помню статью автора о стихотворении Иона Дегена и не могу припомнить, чтобы где-то и как-то автор выразил сожаление по поводу своей статьи. И то, и другое по отдельности, а тем более вместе, при голосовании не позволило бы мне бросить белый шар.

  5. Максим Штурман

    Бродвей или нищая сакля,
    Под Гастингсом, у Фермопил, —
    Никто не досмотрит спектакля,
    В какую б эпоху ни жил.

    У вечности нет побережий.
    В дразнящие разум края
    Твой внук, марсианин проезжий,
    Заглянет не глубже, чем я.

    Потрясающий поэт Юрий Колкер. Непонятно, почему никто не откликнулся. Достоин стать «Автором года» в «Поэзии». Выдвигаю!

    1. Л.Беренсон

      Стихи Колкера — формой, стилем, находками, многие содержанием — мне понравились. Но в «авторы года» — воздержусь. Неприятное дурновкусие от
      «Бандит — это царственный странник,
      Увенчанный вашей виной.
      Бандит означает избранник.
      Вы нищие рядом со мной».
      Бандит, в моём лексиконе, — это убийца-террорист. Допускаю, что я не понял иносказательности этого образа или излишне нетерпим к оскорбительным ассоциациям.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.