Loading

Print Friendly, PDF & Email
Share
  Номер 1(140)  январь 2022 года  

Мир науки

Владимир Минеев
Из слов и дел Исаака Марковича Халатникова*
С падением железного занавеса Институт претерпел большие потери. В дальние края уехали многие именитые сотрудники. Тут же налетели стервятники. Институт и прежде вызывал зависть академического сообщества, а тут стали раздаваться голоса, поющие за упокой.

Геннадий Горелик
Наталья Тихомирова (Шальникова)
Почему П.Л. Капицу сняли со всех постов в 1946 году?
Действительно, в стране, которая гордо объявляет себя авангардом человечества и на всех буржуев смотрит свысока, вывеска на английском языке выглядит абсолютно неуместной. Тем более в 37-ом, когда, согласно указанию т. Сталина, классовая борьба резко обострилась, и не просто иноагенты, а самые что ни на есть шпиёны из всех стран ближнего и дальнего зарубежья пошли в атаку на побеждающий социализм.

Александр Кунин
Евгеника. Второе пришествие?
Ободренная успехами репродуктивных методик, евгеника решилась, наконец, выйти из подполья и предстать перед испытующими взорами моралистов под именем ньюгеники или либеральной евгеники. От старой, «авторитарной» она отделилась, осудив всякую групповую (национальную, расовую) дискриминацию и любые формы принуждения.


Из сборника «Мехматяне вспоминают»

Василий Демидович
Интервью с Ни Минканем
Интерес к математике у меня появился с раннего детства. У нас в доме висел список самых востребованных профессий, и математика в нём стояла на первом месте. Вообще, в Китае есть пословица: если ты изучил математику, физику или химию, то сможешь спокойно путешествовать по миру, не боясь встретить трудности.

Культура

Наталья Прозорова
Эмиль Авербух
Дом Бродского: путь возвращения*
В творчестве Бродского противопоставление «двух домов», как мы покажем, лежит в основе одной из главных образующих его поэзии, признаком чего является то, что дом в ней принимает совершенно неожиданные даже для метафоры образы. Домом оказываются не только пещера и раковина, но и облако и камень, воздух, язык, подспудно содержащие также идею бездомья и дороги.

Виталий Мацарский
Шекспировские сонеты: иное прочтение и окончательная разгадка их тайны
В итоге у меня складывается следующая картина. Соблазнённая и покинутая Мэри-младшая вознамерилась издать стихотворный сборник, в который вошли бы сонеты матери Уильяма Герберта, где та воспевает своего обожаемого сына, вирши самого Уильяма, где тот потешается над любовницей, и, возможно, некоторые из её собственных сочинений, плюс поэма "Жалоба влюблённой", где она прямым текстом описывала историю своей любви.

Педагогика

Евсей Цейтлин
Анатолий Либерман
Книга-открытие
Вас едва ли удовлетворит мой эсхатологический прогноз, но, судя по всему, Западная цивилизация погибнет, тем более что она сама весело торопит свою гибель. Останется на какое-то время легко обучающийся, но малотворческий Китай. Но пока мы еще живы и в меру сил должны противостоять катастрофе.

Музыка

Сергей Колмановский
Александр Хромченко
О творческих свершениях и красном карандаше. Круглый стол на двоих или интервью с отступлениями*
Гилельс, несмотря на все свои грандиозные успехи, был как-то уж очень нервно требователен к себе. Отбирая для эфира записи со своих концертов, он, за неимением другого отражателя, сажал меня лицом к себе, и время от времени восклицал: «этот пассаж не годится, по твоему лицу пробежала тень, в эфир это сочинение не пойдёт!»

Леон Флейшер
Анни Миджет
Миннa Динер
Леон Флейшер, Анни Миджет: Девять моих жизней. Хроника разных карьер в музыке. Перевод с английского и публикация Минны Динер
У меня не было такой зубодробильной техники, как у некоторых моих коллег. Например, рука Джекоба Латейнера напоминала щипцы для орехов. Когда он пожимал руку, казалось, что он намерен сломать её. Именно так он обращался и с клавишами на рояле. Мне не нравился получающийся у него звук, но он явно впечатлял.

Галерея

Владислав Дегтярев
Руина и утопия
В этом смысле Дворец Советов оказывается итогом архитектуры и культуры как таковой, то есть последней, наиболее совершенной постройкой, созданной человечеством. Для сталинской культуры это здание должно было стать не только ее высшим достижением, но одновременно и конспектом ее принципов, т. е. тем же, чем, согласно Эрвину Панофскому, в культуре Средневековья были великие готические соборы.

Люди

Виталий Левин
Советский и израильский ученый-математик Б.А. Трахтенброт и его научное наследие
Его книги стали переводиться и издаваться за рубежом. Переводы были на английский, французский, немецкий, итальянский, испанский, чешский, польский, болгарский, турецкий, японский языки. Он становится одним из наиболее авторитетных советских ученых в области теории алгоритмов и теории конечных автоматов, составляющих базу теоретической информатики.

Мемуары

Михаил Либин
Про телевидение от пенсионера
Мне уже крайне неловко поднимать почтенный суд и отправлять за дверь. Тетеньки растеряны. Но, естественно, подчиняются. А как иначе?! Еще минут пять все ждут в полной тишине. В зале жара от приборов. Подсудимый почти в обмороке. Публика перенапряжена, устала и вспотела. Секретарь суда охрипла. Милиционеры охренели.

Лев Островский
Через два рукопожатия
Третий большой человек, которого мне довелось видеть «вживую», и сейчас жив. Это первый и последний президент Советского Союза, Михаил Сергеевич Горбачев. О его наследии много спорят, и спектр мнений широк — от великого реформатора до гнусного предателя.

История

Борис Тененбаум
Тюдоры
И вот герой повести Мериме попадает в Париж, ко двору, проходит через целую цепочку приключений, достойных пера Дюма-отца, — со звоном шпаг и с пылкими объятьями, которые дарят герою таинственные красавицы, — и вдруг оказывается в центре чудовищной резни, которая навеки вошла в историю под названием Варфоломеевской ночи.

Поэзия

Владимир Захаров
В далекой южной стране
Эта поэма была написана летом 1973 года. Она оказалась провидческой. Сам автор, конечно, «под шоссе подкопа» не провел, но через несколько месяцев после написания поэмы это сделали баскские националисты в Испании (в далекой южной стране). Они взорвали, вместе с автомобилем, премьер-министра страны адмирала Карреро Бланко. Это произошло в декабря 1973 года. Никакого благородного негодования западная пресса по этому поводу не выразила.

Владимир Алейников
Откуда, скажи, эта радость души? Стихотворения с октября по январь
Прощальных песен не забыть,
Судьбы руками не потрогать, —
А ты не в силах полюбить —
Давай возьму тебя за локоть.

Алекс Манфиш
Предстояние. Поэма
Без возгласа, без знака, без движенья
Вручивший жезл внимал моим словам —  
И взгляд его, казалось, тосковал,
Когда я смолк, — и жаждал продолженья

Владимир Торчилин
Сонеты
Офелия, послушай — понапрасну
Не мучь себя и Гамлета не мучь,
Ведь все равно ты не отыщешь ключ
К той двери, за которой зло прекрасно

Алексей Машевский
Месяцеслов*
Есть то, что спит внутри тебя, как в талом
Снегу— вода, просачиваясь вниз.
Линяет мир: под белым одеялом
Травы зеленой клочья принялись.

Проза

Андрей Лазарев
Нерпу хорошо
Сама Старуха была талант, настоящая звезда, и утверждала, что гастролировала в Киваваке, за Летней землей, в землях чужих — что, учитывая тогдашний уровень развития коммуникаций, звучало совершенно невероятно.

Борис Рушайло
Монологи счастливой горожанки
Темно, но я ощущаю его улыбку, когда он притягивает мою голову и ответно шепчет: "Я тоже этого хочу. Чтобы мы с тобой жили у самого синего моря, я бы ловил неводом рыбу, а ты вела хозяйство: готовила, стирала, мечтала о новом корыте и ждала, когда я поймаю золотую рыбку".

Джейкоб Левин
В ожидании бобра
 Вейнольд мог только играть в карты и больше ничего делать не умел. Он был человеком необычной, странной принадлежности. Странным было его скандинавское имя, его одежда, его уважительное отношение к окружающим. Каждый рубль, который он потом мгновенно проигрывал, доставался ему таким духовным напряжением и унижением, о котором другие не догадывались.

Переводы

Олег Цыбенко
«Античные» стихи Йоргоса Сефериса
Ровесник ХХ века, Сеферис не принимал лично активного участия в политических событиях и не ставил своей задачей их описание, более того: он держал определенную дистанцию от этих событий, как и надлежит художнику «чистого искусства». Может быть, именно поэтому в его художественном творчестве отобразился сам дух времени в той мере, насколько бури ХХ века оставили своей отпечаток на более чем трехтысячелетнем древе греческой истории.

Наталия Гинзбург
Ирина Фейгина
Наталия Гинзбург: Человеческие отношения. Перевод с итальянского Ирины Фейгиной
Мы вступаем в отрочество, когда разговоры взрослых становятся понятными, но не имеющими никакого значения, потому что нам стало безразлично, царит в нашем доме мир или нет. Теперь мы можем следить за интригой, предсказывать течение домашних ссор и их продолжительность, и мы их больше не боимся, двери хлопают, а мы не вздрагиваем.

Джером Ротенберг
Ян Пробштейн
Джером Ротенберг: Зеркальные виденья. Перевод и примечания Яна Пробштейна
Воздух привязан
к сердцу
как страсть к распутьям,
или закат к сове.

Сцена и экран

Эрих Нефф, фон
Олег Кустов
Эрих фон Нефф: На красном рояле. Водевиль. Перевод и публикация Олега Кустова
Крайне осторожно блондинка ступает на банкетку перед роялем, затем поднимается на красный рояль. Она проделывает это таким образом, что край платья задирается и слегка обнажает ягодицы. Сексуальной походкой Хильда подходит к краю рояля, обращённому к публике.

Страны и народы

Юрий Шейман
Немецкая языковая картина мира на фоне русской
Физическая картина реальности может не совпадать с образами пространства, времени и людей в ментальной картине мира. Так, известно, что житель Западного Берлина во времена холодной войны локально чувствовал себя ближе к ФРГ, чем к Польше, хотя фактическое расстояние до границы ФРГ было в два раза длиннее, чем до границы Польши.

Эссе


Печатаем с продолжением

Ольга Балла-Гертман
Дикоросль
Начало писания всякого текста почему-то так мучительно, так уверенно внушает чувство невозможности — и чаемого текста, и какого бы то ни было с ним связанного смысла, — что уже из простых защитных соображений — чтобы лишний раз не травмироваться, — только и делаешь, что избегаешь этого начала, избегаешь всеми мыслимыми силами, уходишь во все вообразимые стороны, спасаешься, как только можешь.

Читальный зал

Игорь Киселёв
А жаль того, кто не читал «Аэлиту»*
Роман «Аэлита» написан весьма пластично, художественным языком, который отличает литературу серебряного века вообще, а проза Толстого ещё и пушкински лаконична. Толстой его строит, как строят дом, великолепным языком, продуманно, и прочно связывает с эпохой, потому и его герои уже в начале повествования становятся живыми людьми.

Борис Докторов
«Невосторженные размышления» о ситуации в России
Неожиданно возникшая трансцендентная связь социологической, культурологической книги «Невосторженные размышления» с фантастической повестью «Трудно быть богом» и одноименным фильмом усиливается, превращается в некую реальность в силу того обстоятельства, что в первом томе книги есть интервью с одним из авторов повести — Борисом Стругацким и создателем фильма Алексеем Германом.


* - дебют в журнале


x - признан российскими властями иностранным агентом



©"Семь искусств"