©"Семь искусств"
  январь 2018 года

Анжелика Огарева: О Музыке, Соперничестве, Власти…

Loading

На волне любви к Клайберну публика полюбила Наума Штаркмана, получившего 3-ю премию на конкурсе. Он был последним учеником Константина Николаевича Игумнова, умершего в 1948 году. Штаркман заканчивал консерваторию «от себя», а точнее «втихую» занимался у Марии Израилевны Гринберг, уроженки Одессы, ученицы Рейнгбальд и Игумнова.

Анжелика Огарева

О Музыке, Соперничестве, Власти…

(окончание. Начало в №12/2017)

Анжелика Огарева17.
Вернусь к Эмилю Григорьевичу. В 1943 году Гилельс дает концерты в Узбекистане и Таджикистане, где, конечно посещает своих друзей, и старается чем-то помочь. Он навещает в Ташкенте Б. Рейнгбальд, а в Душанбе Гешелиных. Сергей Гешелин рассказывает, что Гилельс пришел к ним с двумя контрамарками на его концерт, большим куском конины, рисом, урюком и изюмом.
В 1943 году Эмиль Гилельс давал концерты в блокадном Ленинграде в Большом зале филармонии. Зал был переполнен. Слушатели рассказывали, что они не обращали внимания на канонаду. Гилельс играл «Петрушку» Стравинского, который был в опале в СССР! Его имя было под запретом.
Концерты Гилельса транслировались на всю страну, когда он играл из Дома Радиовещания, часто рано утром, на рассвете. Из репродукторов лилась музыка Бетховена, Шопена, Листа, Рахманинова, Чайковского, Прокофьева. Затем, заряженный оптимизмом народ, слушал «сводки советского информбюро».
В каждый момент Гилельс мог понадобиться Сталину, и молодой пианист должен взвешивать каждое слово в разговоре с ним. Общение со Сталиным, это, как хождение по проволоке над пропастью, кишащей пресмыкающимися.
В 1943 году был принят новый Гимн Советского Союза: «Тэбе нравится гимн?» — спросил Сталин у 26-летнего Гилельса. До наступления Нового 1944 года оставалось несколько дней, уже ничего нельзя было исправить в инструментовке гимна. — «Нравится, товарищ Сталин!» – ответил Эмиль, чувствуя ответственность за благополучие авторов гимна. Сталин немного помолчал и сказал, — «А мне нэт».
Сталину не нравилась «оркестрация» гимна.
В 1944 году гимн переоркестровал репрессированный, находящийся в Ташкенте Сергей Василенко.

Эмиль Григорьевич приложил огромные усилия, чтобы Нейгаузу досрочно разрешили покинуть Свердловск и вернуться в Москву, и довел это дело до конца. Было написано ходатайство о досрочном освобождении и возвращении Г.Г. Нейгауза в Москву. Письмо подписали известные люди. Ходатайство передал Эмиль Гилельс.
Рихтера еще никто не знает в 1944 году. Как «гений» он только плод фантазии Нейгауза. В течение всей войны Святослав Рихтер не сыграл ни одного концерта в Свердловске, ни разу не навестил профессора Нейгауза и не написал письма, но с удовольствием жил в Тбилиси у друзей Генриха Густавовича.
За время войны Эмиль Гилельс исколесил всю страну. С.М. Хентова пишет:

«Иногда, (Гилельс) пропуская воинские эшелоны, сутками сидел на станциях без сна, полуголодный. Его искусство вселяло в солдат веру и поддерживало их».

Эмиль получал от солдат письма с благодарностью.
Г.Г. Нейгауз вернулся в Москву осенью 1944 года. Он пишет:

«С кафедрой встречаюсь регулярно у Мили Гилельса и музицируем рьяно. Бывают: Миля, Яша Зак, Тося Гутман. Слава Рихтер, Толя Ведерников… Из музыкальных явлений и впечатлений в Москве все-таки самое отрадное и крупное — это Слава. Чем больше его узнаю, тем больше его люблю и восхищаюсь им. Это именно то, что потом называют гением, а вначале «стесняются».

Рихтер пишет в дневнике:

«Когда во время войны я исполнил фантазию «Скиталец» Шуберта, меня обвинили в «пессимизме», страшном грехе в те времена. «Когда вы играете произведение, — сказали мне, — остается лишь пойти утопиться в Москве-реке»».

Фантазия написана в до мажоре.
Спустя несколько лет Г. Нейгауз с грустью сказал, что собрания пришлось прекратить, так как они вызывают неодобрение и подозрение у некоторых людей в «групповщине». Опять лукавит Генрих Густавович! Органам было удобно, чтобы компании были большими, ибо так легче выявлять «шпионов и вредителей». Все дело было в Рихтере, который ненавидел конкурентов.
Подтверждением может служить восхищенные записи дочери Нейгауза:

«Устраивались у нас и студенческие вечера. Приходили папины ученики и другие музыканты. Вначале все хотели, чтобы играл Слава, и он играл. Затем начинались забавы: Олег Башнякович с удивительным мастерством свистел, аккомпанируя себе на рояле, а после застолья педагог Консерватории Кира Алемасова плясала на крышках двух роялей под полонез Шопена в папином исполнении (и Рихтера)»

— пишет Милица Нейгауз, дочь Генриха Густавовича. Рихтер, вот истинная причина, по которой закончились музыкальные собрания с участием Гилельса.
Такие же «посиделки» устраивались у Веры Прохоровой. Она пишет, что «стараниями» НКВД у нее в квартире освободилась комната: посадили тетю, дядю и двоюродного брата. Комнату не опечатали. Странно, не правда ли? Потому что, когда арестовали Нейгауза, в его квартире комнату опечатали. Дочь Нейгауза пишет, что Рихтер стал спать в комнате отца с двумя роялями и бабушкой.
В неопечатанную комнату в квартире Прохоровой поселили Рихтера и поставили рояль, взятый им на прокат. Рихтер «скрывшись», фактически не скрывался, почти ежедневно отправлялся на предыдущую квартиру, не проявляя никакого страха. Вера Прохорова пишет:

«Тебя же могут арестовать?» А он говорил
«Нет, я иду спокойно, книжку даже читаю по дороге. Они не будут думать, что я прячусь».

К Прохоровым Рихтер возвращался вечером. Было темно. Так что, открытая книжка, это был условный знак для НКВД?
В той самой квартире Прохоровых «отдыхал душой» писатель Нагибин:

«Из трех смежных комнат было создано пространство, в котором не было тесно. Тут разместился бар со столиком, эстрада — крышка Славиного прокатного рояля, а на крышке поочередно появлялись две лихие певицы-студийки, исполнявшие лихие куплеты под Славин аккомпанемент. Когда одна из них по ходу дела подняла юбку над стройными ногами и показала ноги, посетители кабачка дружно закричали: выше, выше!»

18.
Во время войны Сергей Прокофьев предложил Эмилю Гилельсу исполнить новую, 8-ю сонату, которую он ему посвятил. Гилельс исполнил ее спустя два месяца, 30 декабря 1944 года. Нейгауз потом напишет в частном письме:

«Миля играет 3-ю и 8-ю сонаты Прокофьева так, что лучше пожалуй и нельзя. Софроницкий слушал по радио и так был потрясен, что говорит всю ночь не мог заснуть».

Такое он писал только в частной корреспонденции, чтобы не испортить отношения с Рихтером.

«Это человек кристальной души и настоящего, прирожденного благородства — нет в нем ни одной мелочной и пошленькой черточки».

— пишет Генрих Густавович о Рихтере в феврале 1945 года. А читатель думал, что о Гилельсе, спасшего его от неминуемого расстрела?
В 1945 году была опубликована статья Нейгауза. Он писал:

«Последние пять шесть лет окончательно показали, что Гилельс не только первоклассный «виртуоз» в узком смысле слова, но и настоящий музыкант-художник».

Тема все та же, но с вариациями! Странная забывчивость Генриха Густавовича. Разве Эмиль Гилельс не был признан «настоящим музыкантом-художником» выдающимися музыкантами, членами жюри Брюссельского конкурса в 1938 году?! В него входили Вальтер Гизекинг, Эмиль Зауэр, Артур Рубинштейн, Роберт Казадезюз, Самуил Файнберг, Леопольд Стаковский. А Отто Клемперер? Вряд ли можно усомниться в их компетентности?!
Нет, это профессор, использует свой старый трюк, назойливо, до неприличия, намекая, что во время посещений его Гилельсом в Свердловске, он де вылепил из Эмиля Григорьевича «настоящего музыканта-художника».
В июле 1945 года в Потсдаме проходила Конференция в составе трех держав — СССР, США и Британии. Для проведения «культурного отдыха» членов совещания, главы союзных держав привезли своих музыкантов. Сталин взял с собой Гилельса, Софроницкого и скрипачку Баринову. В одну из ночей Эмиля доставили к Сталину:

«Понимаешь, у Шопена есть что-то такое… с переливом…»,

— вождь не мог вспомнить название этого произведения, и это его раздражало. Он подвел Эмиля к роялю: «Помоги…» Эмиль Гилельс начал наигрывать отрывки из популярных произведений Шопена. Сталин стоял за спиной, и говорил: «Нэт… нэт… нэт». С каждым новым «нэт» положение Гилельса становилось все опаснее. И вдруг, когда он начал ля мажорный полонез, на «проигрыше» Сталин воскликнул «Вот!» «Маладэц! Герой!» Сражение было выиграно. Эмиль Гилельс мог расслабиться. Он думал, что Сталин отпустит его. Ан нет! Принесли закуски, вино. Сталину хотелось поговорить «за жизнь». Вождь говорил Эмилю:

«Ешь, ешь…, ты должен быть сильным… ты должен иметь сильные руки…».

Испытание Гилельса на прочность продолжилось на концерте. Вначале играл американский квартет. Присутствующие сидели как вкопанные, и наградили музыкантов громом аплодисментов. Потом пришла очередь советских музыкантов. Вначале играл Софроницкий. Слушали в пол уха: курили, прохаживались, пили чай… Затем выступала Баринова, аккомпанировал А. Дедюхин – все тоже самое. Вышел Эмиль, сыграл до диез минорный Прелюд Рахманинова. Слушали, но нужного эффекта не было. Полонез Шопена, — объявил Гилельс. И тут вдруг Сталин спрашивает: «Глазунов?» Гилельс снова объявил: Полонез Шопена. — Я понимаю, — говорит Сталин, — но это Глазунов? — вот тут все присутствующие, наслышанные о жестокости Сталина притихли. Чтобы не подвести Сталина и спасти себе жизнь, нужно было сказать: «Глазунов!!». Но Эмиль не сказал этого. И вдруг вспомнил, что Глазунов оркестровал ля мажорный блестящий Полонез. Эмиль Гилельс сказал: «Оригинал». «Теперь понимаю», — сказал Сталин.
Эмиль Гилельс сыграл вначале объявленный ля мажорный полонез, а потом тот, который оркестровал Глазунов. Успех феноменальный! Сталин в восторге, улыбается, аплодирует! Все музыканты были награждены денежными премиями. Эмиль Гилельс как всегда не подвел.

19.
В конце ноября 1945 года начался Всесоюзный конкурс. Желающих принять участие в конкурсе почти не было. Студенты, принимавшие участие в войне, элементарно не успели подготовиться. Для того, чтобы конкурс состоялся, многих пришлось убеждать принять участие в конкурсе. Принимал участие в конкурсе и Виктор Мержанов. Во время войны он попал в Самарканд, в танковое училище. Однажды начальнику училища пришло письмо от профессора Самуила Фейнберга. Профессор просил помочь Виктору Мержанову как выдающемуся пианисту, надежде страны. Полковник оставил Мержанова инструктором при танковом училище, и тот мог немного заниматься. В этом конкурсе принимал участие 30-летний, все еще студент Консерватории Святослав Рихтер.
Рихтер, по его словам, всю войну занимался как зверь. Он обыгрывал программу, ну и развлекался, конечно. Поддержка, оказанная Рихтеру, на Всесоюзном конкурсе была беспрецедентной. Тем не менее, 1-я премия была присуждена Мержанову. Сам Рихтер объяснял это написавшему о нем книгу Б. Монсенжона упоминает, что 1-ю премию жюри присудило Мержанову, но добавляет: потому что он немец, а Мержанов русский. Это в стиле Рихтера, ибо он абсолютно точно знал, что Мержанов армянин. «Выдумал как всегда».
Г.Г. Нейгауз плакал. В мае у него умер старший сын Адик. Генриха Густавовича было жалко. Он любил Рихтера как сына. Решили поделить 1-ю премию между Мержановым и Рихтером. Но для этого было нужно получить санкцию «в верхах» Д.Д. Шостаковичу, председателю жюри и пианисту–композитору профессору Самуилу Фейнбергу пришлось похлопотать.
Они попросили композитора Николая Михайловича Долинского (Скрябина), родного брата Вячеслава Михайловича Молотова, помочь. Жюри и конкурсанты ждали неделю результатов конкурса. Наконец, 29 декабря, с разрешения Молотова, 1-ю премию присудили Мержанову и Рихтеру.
Мержанов пишет, что Рихтер мог получить 1-ю премию и без разговора с Молотовым,

«если бы не финал, где концерт Чайковского он играл неудачно. Знаю это, так как читал протоколы заседания жюри. Копии этих протоколов подарил мне известный ленинградский музыкант, который имел доступ к документам конкурса. Там была критика исполнения Рихтером Концерта Чайковского. Кстати, Концерт Чайковского был роковым в его жизни. Я знаю несколько случаев: во-первых, на конкурсе — неудачное исполнение. Еще был случай с Бернстайном в Нью-Йорке (мне рассказывал сам Рихтер), когда не было согласия в темпах. И была запись этого концерта с Караяном — по-моему мнению, малоудачная».

Восьмая соната Прокофьева была тоже сыграна им неудачно. Рихтеру не стоило ее играть после блестящего исполнения 8-й сонаты Гилельсом, в декабре 1944 года. Исполнение было у всех на слуху.

«Это был сложившийся музыкант и превосходный пианист. Он первый исполнил 8 сонату Прокофьева. Я сидел тогда в зале и нашел его исполнение попросту блистательным. Что касается 3 сонаты того же автора, то его игра была настолько великолепной, что я отказался исполнять ее».

— Записал в дневник Рихтер.
2-я премия на конкурсе не присуждалась. 3-ю премию получил ученик Берты Маранц Юрий Муравлев.
Теперь несколько слов о том, что случилось с Ведерниковым. Я слышала от Арно Бабаджаняна, что Нейгаузу пришлось пожертвовать им в пользу Рихтера.
Ведерников играл «с поразительным совершенством». Он играл всегда ровно, без сбоев, без неожиданностей. Современную музыку, а именно, она исполнялась на 2-м туре, он играл великолепно. Ведерников первый в Москве играл леворучный концерт Прокофьева. Поэтому он был потрясен, когда его не допустили к 3-му туру, и не только он. Такой соперник был опасен для Рихтера.
Нейгауз после конкурса пишет письмо Берте Маранц, в котором поздравляет ее со студентом, который получил 3-ю премию. Ни одним словом Нейгауз не обмолвился о Ведерникове, как будто он вовсе не принимал участия в конкурсе! Это ли не симптоматично?
Теперь читателю понятно, что Нейгауз действительно боялся послать Рихтера на Международный конкурс?
Рихтер, обиженный на жюри, Нейгауза, вряд ли на самого себя, на целый год уезжает в Тбилиси, чтобы у слушателей стерлось воспоминание о его неудачном исполнении Концерта Чайковского, а также, учить новую программу и все полагающиеся по программе обучения курсы марксизма-ленинизма с тем, чтобы закончить, наконец, Консерваторию.
Дочь Нейгауза пишет, что столь долгое обучение в консерватории, было вызвано тем, что Рихтер не мог сдать экзамен по марксизму-ленинизму. До Рихтера никому не удавалось «шутить» с кафедрой марксизма-ленинизма, да еще с такой биографией и в тот момент, когда его профессор–покровитель арестован!
Только в 1947 году Рихтер заканчивает консерваторию, и… попадает на мраморную доску! Кто же покровительствует Рихтеру?!
«Тогда на предметы не так смотрели, было гораздо легче. Я уже был лауреатом Всесоюзного конкурса». Это из той же серии: «Выдумал как всегда».

20.
Знаменитый скрипач Борис (Буся) Гольдштейн родился 25 декабря 1922 года. С началом Отечественной Войны он выступал с фронтовыми бригадами, играл бесчисленные шефские концерты на заводах и фабриках. Несмотря на чудовищную загруженность, Буся продолжал учебу в Консерватории. В 1943 году из-за несвоевременно сданного экзамена по «краткому курсу ВКП(б)», Гольдштейн был отчислен из Консерватории. В это время 20-летнему Борису Гольдштейну пришлось провести на базах Северного флота почти шесть месяцев! Он физически не мог присутствовать на экзаменах! Все обращения Гольдштейна и профессора Цейтлина к высшим чиновникам и директору композитору Шебалину, результатов не дали.
Только в 1948 году, после снятия Шебалина, новый директор МГК Свешников, восстановил Гольдштейна. Он дал ему возможность закончить Консерваторию в 1953 году.
Напомню биографию Бориса Гольдштейна. В 30-х годах не было в СССР профессионала или любителя музыки, который бы не знал его имени. О его поразительном мастерстве восторженно отзывались гиганты музыкального мира: Крейслер, Тибо, Сигети, Флеш, Полякин, Прокофьев, Шостакович. Он был одним из первых музыкантов из СССР, представлявших страну на международных конкурсах. Десятилетним ребенком Буся в 1933 году играл на Всесоюзном конкурсе. Он играл в младшей группе. Буся так понравился Сталину, что вождь сказал ему, «ты играл лучше всех скрипачей». Как награду от Сталина, Буся получил пять тысяч рублей и двухкомнатную квартиру. В 1935 году 12-летним мальчиком, он играл на конкурсе Венявского в Варшаве. Ойстрах тогда получил 2-ю премию, а Буся четвертую. Он был любимцем публики и журналистов. «Маленький Гольдштейн станет великим»!
С 1937 года начинается скрипичный конкурс имени Изаи в Брюсселе. Советский Союз посылает пятерых скрипачей. Четверо из них ученики Столярского.
Вот как описывает Давид Ойстрах конкурс в Брюсселе в письме к своей жене.

«Начался 2-й тур… Я так нервничал, что чувствовал себя совершенно разбитым и больным. <…> Утром я себя так чувствовал, что думал отказаться от дальнейшего участия в конкурсе. У меня буквально ноги подкосились. В таком состоянии я поехал играть. По дороге меня так тошнило и останавливалось дыхание, что я решил приехать и отказаться играть. Кстати, я был бы уже не первым отказавшимся. Многие не выдержали этого сумасшедшего напряжения. <…> Здесь пишут, что это «чудовищный конкурс».

К 3-му туру остается 12 человек. Всех увозят в загородный королевский замок. Для каждого приготовлена отдельная комната: контакты запрещены. Еду приносят слуги, не произносящие ни слова. Конкурсанты один на один с инструментом и нотами неизвестного произведения, которое нужно выучить за восемь дней. Атональный язык, в котором оно написано, свойственно «загнивающему искусству». На подобную музыку в СССР был наложен запрет. Она не исполнялась, и не была «на слуху». Для непривычного уха атональная музыка казалась бессмысленным набором звуков. Помимо «специального» произведения, все восемь дней нужно было держать в руках произведения для 3-го тура.
Итоги конкурса: Давид Ойстрах — первая премия. Елизавета Гилельс — третья, Борис Гольдштейн — четвертая, Марина Козолупова — пятая, Миша Фихтенгольц — шестая.
Борис Гольдштейн с детства был концертирующим скрипачом. Его детство проходило в поездах. В поездках Бусю сопровождала мать и его аккомпаниатор, сестра Генриетта. Борис Гольдштейн всю жизнь служил музыке. Кому служил Святослав Рихтер? А как дело обстояло у Рихтера с анкетой для 1-го отдела?
Приведу примеры.
Анкета Юрия Орлова (будущего физика) при поступлении в Московский университет в 1947 году.
Анкета: Ни я ни мои ближайшие родственники в Белых армиях не служили? В оппозиции не состояли? За границей (за исключением в Красной Армии) не были? Репрессии не подвергались? Из ВКП(б) не исключались? Колебаний по партийной линии не имели?
Александр Локшин в 1947 году преподавал в Консерватории. «Локшин Александр Лазаревич! Отдел кадров Консерватории просит Вас срочно ответить на следующие вопросы: Были ли Вы за границей (где, когда, и кем направлялись)? Имеете ли Вы родственников за границей (где, кто)? Были ли Ваши родственники репрессированы? — личная подпись.
Нет, нет, Генрих Густавович Нейгауз, вы — это только видимая часть «айсберга»! А есть еще и невидимая…

21.
В сезоне 1946/47 года Эмиль Гилельс исполняет труднейший четырехчастный концерт композитора—пианиста профессора Самуила Файнберга.

«Его (Гилельса) первый концерт в Будапеште в 1946 году казалось сверхъестественным явлением. Он прямо-таки ворвался на подмостки консерватории, этот рыжеволосый молодой человек, во внешности которого было что-то от наивности ничего не подозревающего «дикаря» Вальтера и одновременно — сила льва. Он практически смял сопровождавший его оркестр, от его бурного темперамента дрожали стены… Его техника владения инструментом не знала границ и потрясла так же, как самобытность его личности, переменная взрывчатость его эмоций. Он безбоязненно побеждал музыку, и после его выступлений требовалось время, чтобы прийти в себя».

В программе было три концерта: Бах, Бетховен, Чайковский.
Вот как Кабалевский вспоминает о концерте в Будапеште:

«Перед тем мы были с ним в Вене, где он заболел. И вот, больной Эмиль Григорьевич на «Виллисе» проделывает весь путь от Вены до Будапешта, где назавтра у него утром репетиция, а вечером — концерт. Разумеется, ни о каком выздоровлении не могло быть и речи, но концерт состоялся. <…> Я сидел в зале, и мне казалось, что передо мной происходит чудо! Ну как, в самом деле, поверить, что этот человек, заставляющий сейчас своим буйным и солнечным искусством трепетать, радоваться и оглашать зал восторженными криками многотысячную аудиторию, еще утром лежал почти без движения в постели и едва мог разговаривать. Но это было не чудо. Это была победа воли и мужества, таланта и мастерства настоящего художника».

«Первое, что отличает Гилельса, – это мужественность и волевая напряженность игры. Исполнение его совершенно чуждо сентиментальности, манерности, изнеженности. Мужественность покоряет у Гилельса не только в местах подъема, но и в сумеречных, меланхолических эпизодах, всегда у него несколько суровых и нарочито сдержанных. Художественное мышление Гилельса не знает экзальтации и вычурности. Во всем ощущается избыток здоровой энергии, естественно изливающийся из его натуры… Это искусство реалистическое, жизнеутверждающее, искусство крупного плана, энергичных линий и красок».

Это пишет в 1948 году Яков Мильштейн, ученик и ассистент Игумнова.
Придет время, когда ничего подобного писать о Гилельсе будет уже нельзя, просто невозможно. В 1959 году начнутся облавы на гомосексуалистов в Консерватории, и Мильштейн в поисках защиты от преследований отдаст свое перо Рихтеру и Нейгаузу.
Этот рассказ я слышала от Наталии Дмитриевны Шпиллер: В 1950 году Гилельс давал концерты в Праге. В Пражской Опере шла опера «Евгений Онегин». Наталья Дмитриевна пела Татьяну. Зал был полный, свободных мест не было. И вдруг, когда была ее сцена с «письмом» — зал опустел. Но когда началась третья сцена — зал снова был полный. Наконец все прояснилось: оказалось, что рядом с Оперой находился зал филармонии, где Гилельс играл второй концерт Сен-Санса.

22.
К концу 40-х годов Эмиля Гилельса старательно оттесняют на второе место. Еще в начале войны А. Щербаков написал докладную, в которой говорилось о засилье евреев в культуре. Но еще раньше, 3-го декабря 1941 года Сталин сказал генералу Сикорскому — главе польского правительства в изгнании:
«Евреи — неполноценные солдаты, — и подчеркнул, – Да, евреи очень плохие солдаты».
А ведь он прекрасно знал, что именно за личную храбрость и умелое руководство войсками, командир Московской мотострелковой дивизии полковник Яков Крейзер был награжден Золотой звездой Героя Советского Союза. 30 июня 1941 года его дивизия уничтожила 100 танков Гудериана. Спустя несколько недель он стал генерал-майором и командующим 3-й стрелковой армией Брянского фронта. Это была явная установка.
В начале 1944 года, после занятия Киева Советской Армией, Хрущев заявил:

«Евреи в прошлом совершили немало грехов против украинского народа. Народ ненавидит их за это. На нашей Украине нам евреи не нужны. И я думаю, что для украинских евреев, которые пережили попытки Гитлера истребить их, было бы лучше не возвращаться сюда…».

После войны из Московской консерватории были уволены профессора: Теодор Гутман, Мария Юдина… Далее последовало всем известное постановление 1948 года, безродные космополиты. Из Московской консерватории были уволены педагоги Михаил Меерович и Александр Локшин. Уволены за то, что в четыре руки играли студентам «вредную» музыку»: Малера, Берга, Шенберга, и писали «формалистическую музыку». Попытались уволить и Григория Романовича Гинзбурга. Огромные усилия приложил «музыковед в штатском» Константин Саква. Формулировка: «Внешняя показная виртуозность. Неправильное раскрытие содержания произведений». Как ни странно, но за Гинзбурга вступился Сталин, и в 1949 году он был награжден Сталинской премией 2-й степени. Но это антисемитствующее учреждение отыгралось на Гинзбурге сразу после смерти Сталина. Формулировка была та же.
В 1950 году была расстреляна на Лубянке журналистка Маша Железнова, за то, что выдала «государственную тайну». Она опубликовала список евреев, награжденных во время войны. Данные о героях–евреях она получила в наградном отделе ГлавПура на основании документа, завизированного в управлении кадров по официальному запросу Михоэлса и по разрешению начальника кадров генерала-полковника А. Щербакова. 2 апреля 1942 года руководитель ЕАК Михоэлс и Шахно Эпштейн направили в ЦК ВКП(б) записку на имя А.С. Щербакова по поводу отсутствия данных об евреях в статистике награжденных военнослужащих в январском номере «Большевик» за 1942 год. Щербаков не ответил, но в следующей публикации цифры награжденных евреев были опубликованы. На тот момент их было 135 человек.
Муж журналистки Маши Железновой Леопольд Айзенштадт (Железнов), летом 1950 года сумел добиться проведения экспертизы, но это не помогло. Журналистку расстреляли 23 ноября 1950 года. Полковник из наградного отдела, выдавший журналистке официальный документ получил 25 лет ГУЛАГа.

23.
В 1950 году арестовали Веру Прохорову, племянницу Милицы Нейгауз. «В сентябре 1950 года Слава послал ей поздравительную телеграмму по случаю именин. Адрес он написал так: «НКВД. Тюрьма. Вере Прохоровой». Следователь прочел: «Поздравляю. Целую. Слава». Прямо-таки панибратские отношения с Лубянкой!!!
«Помню, как Слава волновался за Веру и очень хотел навестить ее в лагере, но в то время это не разрешалось», – пишет дочь Нейгауза. Но Генриха Густавовича навестить в Свердловске было можно и нужно! Рихтер не написал ему даже письма!

С подачи Рихтера началась травля гениального композитора Александра Лазаревича Локшина. Вот краткая предыстория травли: после ареста Генриха Нейгауза, Рихтер всю войну жил у Прохоровой в комнате, по необъяснимой причине(?!) не опечатанной после ареста ее дяди, тети и двоюродного брата. Интересно, кто был «сексотом»? (из лексикона Прохоровой). Даже наивному понятно, что жучками была напичкана вся квартира. Наивных тогда не было. Мать Веры Прохоровой была переводчицей, она переводила известным иностранным туристам. Отец был в свое время совладельцем «Трехгорной мануфактуры».
Вера Прохорова была внучкой Московского Головы Гучкова. Его брат основал партию «октябристов», и был одним из организаторов Интервенции. Его дочь Вера Гучкова-Трейл была советской разведчицей. Возможно, ей пришлось ею стать, чтобы выжить при сталинском режиме.
Вера Прохорова часто вела разговоры так, будто провоцировала собеседника. Вера была племянницей второй жены Нейгауза Милицы. Наслушавшись восторгов Генриха Густавовича, который иначе как гением Святослава Рихтера, не называл, Вера Прохорова влюбилась в Светика. Но он оказался ей не по зубам. Она столкнулась с непреодолимой преградой: Рихтера не интересовали женщины. От природы никуда не денешься. Вере потребовался другой гений. Она приглашала к себе писателей и поэтов, для начала заманивая их бесплатными уроками английского языка. Будучи родственницей Генриха Густавовича Нейгауза, Вера звала на посиделки музыкантов. Так появились в ее квартире молодые педагоги Московской консерватории композиторы-эрудиты — остроумнейший, Михаил Меерович и Александр Локшин, философ, великолепный знаток поэзии и истории Римской империи. Оба были прекрасными пианистами. Они стали кумирами компании. Александр Локшин к этому времени был признанным гением, и Вера скоропалительно влюбилась в него. Рихтеру, не обладавшему, как он сам пишет, красноречием, такой поворот дела не понравился, так как компания потеряла к нему былой интерес. Тогда Рихтер сказал Вере:

«Зачем этот человек бывает у тебя? Он дурной человек. Он тебя посадит».

Откуда такая «проницательность»? Разве что — с «больной головы на здоровую». Но Вера была влюблена, и думала, что сумеет убедить Локшина жениться на ней. А для этого она всем и каждому рассказывала по «секрету», что она невеста Локшина. И вдруг такой «облом»! Александр Лазаревич женился на Татьяне Алисовой. Второй раз Вера потерпела фиаско.
В 1950 году Веру Прохорову арестовали. Она пишет:

«Следствие у меня по сравнению с миллионами несчастных людей было легким (наверное, в какой-то мере благодаря Шуре (Локшину))».

В лагере, или еще в тюрьме, она решила отомстить Локшину, и написала сестре, что Александр Лазаревич «сексот». По Москве поползли слухи. Жилось Прохоровой, как видно из публикаций, легче, чем другим. О надзирателях она пишет, как об очень хороших и добрых, просто обаятельных людях. Они не заставляли делать ее тяжелую работу, к которой, по ее словам, она была не приспособлена. В бараке было жарко, она не примерзала к нарам, как кому-то пришло в голову. Надо отдать должное чекистам — они умели заботиться о своих информаторах.
Вернулась Прохорова в свою квартиру, и была восстановлена преподавателем в ИНЯЗ. Замуж Прохорова не вышла, посвятив себя тому, чтобы гениальную музыку Александра Локшина не исполняли, а жила она очень и очень долго. Помогал ей в этом и Святослав Рихтер. Оболганный Рихтером и Верой Прохоровой, Локшин был подвергнут остракизму.
Когда художник Татьяна Апраксина написала портрет Александра Лазаревича Локшина, его должны были выставить в выставочном зале. И тогда Татьяне Апраксиной начали поступать угрозы от Рихтера. Вот что она пишет:

«ОН назначает, диктует, ставит условия. Не условия — ультиматумы. ОН демонстрирует власть «Сверхчеловека», иногда сильно смахивающего на власть «античеловека». Недаром он большой почитатель Вагнера. Как видно, он всю жизнь воплощал свою мечту быть его героем. Что же, мир знал еще одного любителя Вагнера. Что стоит за этой демонстрацией? Слепота ограниченности? Бесконтрольность? Уж точно не высота духа. Люди искусства между собой так не общаются. Как эта варварская манера сочетается с именем, окруженным благоговением?… В преддверии своей первой выставки, я стала объектом неожиданного внимания музыкального идеолога. Разговора (диалога) и на этот раз не было. Было постановление, доведенное до моего сведения с помощью другого лица, по телефону. Без сантиментов, намеков на «неприятную репутацию» и доброжелательных советов. Никто не поморщился и не хмурился. Сразу к делу. Мне было обещано милостивое «прощение», допущенной мной ошибки в выборе модели для портрета. Условие — малость: сделать вид, что портрета не существует. Тем более для выставки… В случае невыполнения инструкции меня ожидали карательные санкции, преимущественно направленные на сферу карьерных интересов, особенно в их музыкальной части — практически в планетарном масштабе».

Рихтер свою угрозу исполнил. Как он и угрожал, портрет Д. Шостаковича был вышвырнут из класса Ленинградской консерватории, в котором преподавал Шостакович. Но в роли доброй феи выступил композитор Андрей Петров и повесил портрет великого Шостаковича в Ленинградском Союзе композиторов.
Рихтера советская власть водрузила на пьедестал, и он запретил исполнять музыку Локшина. Пропагандировал музыку гениального композитора Локшина Рудольф Баршай, в основном за границей. Прохорова пережила всех, скончавшись в январе 2013 года.

24.
А в 1953 году вернулся из Караганды математик и поэт Есенин-Вольпин, которому кто-то нашептал, что Локшин его «предал»: якобы он отнес тетрадку с его стихами в КГБ, но, как оказалось, тетрадка оказалась на месте. Уже после смерти композитора, Вольпин признал, что «предателем» Александр Лазаревич не был. Сказал, что простил тех, кто на него донес. Но прощать, на самом деле, ему было некого. Об его сборнике стихов «Весенний лист» органы знали задолго до ареста Есенина-Вольпина, ибо в 1945 году арестовали Николая Вильямса и других студентов университета за чтение стихов из сборника «Весенний лист». Николай Вильямса осудили на пять лет. Самому же Есенину-Вольпину, читать прилюдно свои стихи и возбужденно выкрикивать, к примеру, на демонстрациях: «Смерть Сталину!», почему-то было можно. Вольпина арестовали в 1949 году. Все это наводит на мысль, что недуг Есенина-Вольпина — шизофрению, органы использовали, для провокации. Кстати, этот сборник упоминался в докладе секретаря ЦК КПСС Ильичева, положившего начало гонениям на новые направления в искусстве и литературе при Хрущеве.
В одном из своих писем Р. Баршаю Локшин сообщил, что ему неожиданно позвонил Гилельс:

«Он слышал мою седьмую симфонию и «Песенки Маргариты». Этот молчаливый человек, с которым я никогда не общался, говорил долго и восторженно о седьмой симфонии и кончил словами: «У меня нет слов!» Он попросил посмотреть ноты».

Эмилю Гилельсу хотелось помочь гениальному композитору, который всю жизнь бедствовал.
В эти годы великий композитор Метнер неизвестно почему находился под негласным запретом. Единственное, что приходит на ум, это то, что он жил в эмиграции в Лондоне. Его никто не исполнял. Музыканты, включая Нейгауза и Рихтера, про него, как будто забыли.
Гилельс нарушил запрет и исполнил соль минорную сонату Метнера. Более того, Эмиль Григорьевич опубликовал о нем статью в журнале «Советская музыка». Потом, в статье «О кругозоре», Нейгауз возмущался, что десять лет концертные организации не разрешали исполнять Метнера.

«С этим досадным недоразумением, слава богу, покончено».

А благодаря кому? О Гилельсе в статье не говорится, и у читателя создается впечатление, что это заслуга Рихтера.

25.
В 1952 году было создано Общество англо-советской дружбы. 29 ноября должен был состояться первый концерт, в котором должны были играть Эмиль Гилельс и скрипач Игорь Безродный. Добирались до Лондона четыре дня, ибо над всей Европой был туман, и приходилось совершать вынужденные посадки. Все эти дни музыканты почти не спали, не ели и не занимались. Когда, наконец, самолет приземлился в аэропорту Хитроу, у трапа их ждали устроители концерта. Оказалось, что концерт два раза откладывался. Это была суббота. В зале «Фестиваль-холл» уже час ждали три тысячи лондонцев. Гилельс был первым советским пианистом в Англии. До концертного зала было час езды. Гилельс сказал: «поехали!» Публике тут же сообщили, что Эмиль Гилельс едет. Без репетиции, не зная акустики зала и рояля, попросив, перед выходом на сцену: «Дайте только чашечку кофе!» Эмиль Гилельс вышел на сцену. Первым произведением была «Аппассионата». Концерт прошел блестяще. Публика стоя бисировала 17 минут, не отпуская Гилельса. А дальше были Глазго — Манчестер, Лондон, Бирмингем, Эдинбург, Лондон. Успех абсолютный!
Света Безродная — жена Игоря, двоюродная сестра моей мамы, делилась с нами этими воспоминаниями.
В 1953 году умер Сталин. Помню, как задала отцу дурацкий вопрос: «Что же теперь будет?» Он ответил: «Наконец-то я не буду играть на его банкетах в Кремле!» Но на похоронах ему играть все-таки пришлось.
В 1954 году на первом же концерте Гилельса в знаменитом зале Плейель был невероятный аншлаг. Публика брала зал с боем. Трудно было пробиться даже с билетами. Толпы остались на улице, надеясь что-то услышать. Тех счастливчиков, которые без билетов оказались в зале, усадили на сцене. Гастроли Гилельса во Франции длились больше месяца. Он был признан «Первым пианистом мира». Эмиль Гилельс очень любил играть во Франции. У него было много друзей, среди них Маргерит Лонг, Надя Буланже, Ф. Пуленк и другие. В 1955 году М. Лонг приехала в Москву.
Между Советским Союзом и Америкой продолжалась «холодная война». Хрущев бросал заявления типа: «Мы в муху попадем ракетой, мы их как колбаски выпекаем!»
Однако в 1955 году Хрущев решил начать «заигрывать» с Америкой, и для «потепления» отношений выпустил на гастроли в Америку Эмиля Гилельса.
С октября 1955 года начинаются гастроли Эмиля Гилельса в Америке. Первый концерт должен проходить в Филадельфии. Программа: 3-й концерт Бетховена, З-й концерт Рахманинова и 3-й – Прокофьева. Дирижер — близкий друг Рахманинова Юджин Орманди. Но дирижер очень просит начать свой дебют в Америке 1-м Концертом Чайковского, ибо впервые он был исполнен, именно, в Америке Гансом Бюловым. Затем его концерт играли: Рахманинов, Горовиц, Иосиф Левин, Артур Рубинштейн и другие гастролирующие пианисты. Эмиль Гилельс меняет программу. Первый концерт в Америке Эмиль Гилельс начинает концертом Чайковского. Газеты писали, что Гилельс первый советский музыкант, покоривший Америку.
4 октября состоялся концерт в Карнеги-холл. Перед концертом Эмиль Гилельс получил поздравительное письмо от Иегуди Менухина. Зал Карнеги-холл был переполнен. На «лишние билеты» не было надежды. В зале находилось очень много музыкантов и критиков. Партер встретил Гилельса молча, хлопала в основном галерка. Отзвучали последние аккорды концерта Чайковского. Несколько секунд ошеломленная публика приходила в себя, и вдруг, в едином порыве бросилась к сцене. В зале Карнеги-холл не принято играть «на бис», но Эмиль Гилельс уже шестой раз выходил на поклон, а гром аплодисментов продолжался. Орманди предложил Гилельсу сесть за рояль. Эмиль Григорьевич играет Прелюдию Баха и Скерцо Мендельсона. Публика начала выходить из зала, только после того, как вторично погасили свет и начали уносить со сцены пюпитры.
И снова Филадельфия, в которой Гилельс два дня подряд исполняет 3-й концерт Рахманинова. После концерта заплаканная Ирина Сергеевна Рахманинова, обнимала Гилельса, она просто не могла говорить! Все гастроли описать невозможно.
Но в ноябре 1956 года Хрущев снова заявил американской прессе: «Мы вас закопаем! Мы вас похороним!»
Забегая вперед, напомню, что в 1959 в США он скажет:

«Американская свинья и советская, я убежден, что они могут вместе сосуществовать!» А в СССР, среди своих, он кричит: «Ублюдки! Христопродавцы! Сионисты! Дрозофилы! Дрозофилы-ы-ы! Ненавижу! — будь они прокляты!»

Такова ненависть к евреям.

26.
В июле 1956 года пришло приглашение Святославу Рихтеру принять участие в торжествах, посвященных столетию со дня рождения композитора Роберта Шумана. Но «органы» посылать Рихтера за границу не хотели: «Отец Рихтера в 1941 году был расстрелян органами госбезопасности. Мать, по имеющимся данным переехала в Западную Германию, где проживает и в настоящее время. Сам С. Рихтер фактически является одиноким, детей не имеет, его брак с певицей Н. Дорлиак не зарегистрирован, окружение его не вызывает особого одобрения, ведет замкнутый образ жизни. Органы безопасности замечаний в отношении С. Рихтера не имеют. Его гастрольные поездки в странах народной демократии проходили без замечаний. Тем не менее, КГБ (т. Бельченко) предложение Министерства культуры о направлении в ГДР С. Рихтера не поддерживает». Генерал-полковник Сергей Савич Бельченко был тогда заместителем председателя КГБ. Заместитель заведующего отделом культуры ЦК литературный критик Борис Сергеевич Рюриков, напоминает, что Рихтера много раз приглашали за границу, но под разными предлогами его не пускали:

«Полагая, что государственные учреждения относятся к нему с недоверием, С. Рихтер за последнее время мало выступает в концертах, находится в нервозном состоянии, стал играть хуже, а недавно даже прервал концерт в Малом зале консерватории. Имея в виду выше изложенное, отдел культуры ЦК КПСС считает возможным согласиться с предложением Министерства культуры СССР о направлении С. Рихтера, с тем, однако, условием, чтобы в качестве сопровождавшего был направлен в ГДР один из ответственных работников управления внешних сношений Министерства культуры СССР».

1956 год был ознаменован великим событием: Рихтер представил слушателям «Трансцендентные этюды» Листа.

«Фигура Святослава Рихтера становится подвижной, особенно плечи. Корпус извивается, отбрасывается, стремительно перекидывается из стороны в сторону, поддаваясь экспрессии охватывающей пианиста с ног до головы. Ответом зала был оглушительный стон и вопль восторга».

Рихтер

«…»играет» всем телом, почти как актер, — конечно, совсем ненамеренно, — стихийно, так ему нужно, так хочется…»,

— Г. Нейгауз.
Но это театр, пожалуй, даже цирк. Смешно…
В одной из своих статей о Рихтере Г.Г. Нейгауз писал:

«Слушатели Святослава Рихтера и почитатели его прекрасного таланта, вероятно, не знают, каковы настоящие корни дарования артиста, в чем, собственно, «секрет», его исполнительского творчества. Секрет этот очень прост: он — композитор, и притом превосходный».

И, наконец, еще одна поистине гениальная мысль:

«Пока, к сожалению, вследствие огромной загруженности «чужой музыкой», Рихтер только «потенциальный» композитор, так как писать ему просто некогда».

И далее:

«Совершенно необходимо, чтобы Рихтер стал со временем дирижером, так как в этой области его достижения были бы (или будут) ничуть не ниже пианистических».

Интересно, что, когда музыковед Ципин решился, наконец, похвалить Гилельса, он придумал идиотизм, что Эмиль Григорьевич стал «антивиртуозом».
Для его исполнения характерны благородное чувство меры, стройность, ясность замысла и законченность. Гилельс играл, не загромождая звучностью, не гипертрофируя возможности рояля. Пианистическое достоинство Гилельса — это его способность интонировать каждую мелкую ноту в технически сложных быстрых темпах, даже в мелизмах.
27.
Международный конкурс имени Чайковского был учрежден в 1956 году. Председателем оргкомитета был назначен Шостакович. Состоялся Конкурс в 1958 году, и состязание проходило по двум специальностям. Председателем жюри конкурса пианистов был Э.Г. Гилельс, председателем жюри скрипачей – Д.Ф. Ойстрах. Где-то перед Конкурсом, Г. Когану удалось прорваться в печать:

«Неудержимая сила жизни победно ликует в игре пианиста (Гилельса), расплескивается из-под его пальцев, насыщая электричеством зал: слушатели словно молодеют, их глаза блестят, кровь быстрее обращается в жилах».

Ну, надо же! И это музыковед Г. Коган?!
Итак, председателем конкурса пианистов стал Эмиль Гилельс, заместителем Дмитрий Кабалевский. Члены жюри от Советского Союза были: Оборин, Нейгауз, Серебряков, Рихтер. Как известно победителем 1-го Конкурса Чайковского стал Ван Клиберн (Вэн Клайберн).
Клиберн не был новичком. Свой первый концерт он дал в 10 лет, а в 14 лет он играл 1-й Концерт Чайковского в Карнеги-холле. Лев Власенко, окончивший ИНЯЗ, и прекрасно владевший английским языком, прочитал рецензии (а их было много) об игре Клайберна. Его педагог Розина Левина была ученицей В.И. Сафонова, а потом Леопольда Годовского. Кстати, Розину Бесси-Левину можно видеть на «золотой доске» в МГК. Играл Вэн Клайберн вдохновенно, и бесспорно лучше других пианистов. Однако присудить американскому пианисту 1-ю премию было не просто. Эмилю Гилельсу пришлось сломать упрямство Хрущева, который требовал, хотя бы, разделить премию между Клиберном и Власенко, тем более, что на заранее отпечатанных афишах, последний значился, как лауреат 1-ой премии. В личной беседе Эмилю Григорьевичу удалось убедить Хрущева присудить единоличную премию Вэну Клайберну. Но и в работе жюри не обошлось без эксцессов, ибо Рихтер спровоцировал скандал в жюри. В его оценочных листах обнаружилось 13 нолей. В архиве «Дома-музея Чайковского» в Клину, можно убедиться, что все ноли аккуратно зачеркнуты и исправлены на «3». В архиве Музея Глинки лист общего голосования в строке «С. Рихтер» заполнен тройками уже без нолей. Признание Рихтера, что он всем, кроме Клиберна ставил ноли, из серии «как всегда выдумал». По 15 баллов от Рихтера получили: Н. Гедда-Нова, М. Моллова, Н. Штаркман, Д. Поллак. 23 балла он поставил Л. Ши-Куня. 24 — Л. Власенко. 25 — В. Клиберн. На регламент конкурса Рихтер не обращал внимания, и своевольно писал одну и ту же фразу: «Не вижу достойного кандидата на премию». Возмущенный Кабалевский обвинил Рихтера в «индивидуализме». Рихтер вел себя вызывающе. Ему нравилось любым путем обращать на себя внимание, и Гилельсу пришлось извиняться за его «завихрения».
Международный конкурс имени П.И. Чайковского проходил в разгар холодной войны, после опубликованного в Италии романа Пастернака «Доктор Живаго». Конкурс Чайковского был затеян для того, чтобы доказать, что советская школа лучшая в мире, проще говоря это был «наш ответ Чемберлену».
Конкурс не был обозначен, как первый, и о его продолжении речи не было. Только благодаря победе американского пианиста и хорошей организации Конкурс имел продолжение. Участники конкурса писали благодарные письма. Еще бы! Где это видано, чтобы оргкомитет, оплачивал конкурсантам и концертмейстерам скрипачей билеты, лучшие гостиницы, питание в ресторане и т. п. Причем, так было и в дальнейшем. Они питались в композиторском ресторане, а там замечательно готовили. Теперь принято говорить, что Рихтер присудил Клиберну 1-ю премию. На самом деле все было не так.
15 апреля 1958 года в «Советской культуре» под названием «Радостные впечатления» Святослав Теофилович, пишет:

«Клиберна нужно отнести к той категории начинающих артистов, которые играют самих себя, а не замысел композитора, воплощенный в нотном тексте, пока годы упорной работы не приносят с собой зрелости и столь важного качества, как чувство стиля».

Святослав Теофилович имел в виду «Фантазию» Шопена, которую исполнял Клайберн на 2-м туре. Фантазию, как утверждали знающие пианисты, Клайберн играл очень приближенно к Антону Рубинштейну, но как видно, Рихтер возомнил себя единственно правильным интерпретатором, эталоном для подражания. Дирижер Светланов стал автором легендарной сентенции: Рихтеровское прочтение музыки, как «единственно верное». На здоровую голову такое не произнесешь, а в алкогольном помутнении, чего только не ляпнешь. Напомню, Евгений Светланов очень часто выходил на сцену Большого Зала консерватории в красной водолазке и абсолютно пьяный. А жаль, прекрасный исполнитель русской музыки…
Тогда Нейгауз сказал:

«Если бы Клиберн жил у нас, то его бы не выпустили ни на один международный конкурс, прежде чем не сравняли бы с газоном».

Ему ли не знать?! Отчего же Рихтер написал эту рецензию? Он очень боялся Клайберна, как пианиста. И как тут не испугаться, если сам Генрих Густавович, его педагог, был очарован техасским пианистом.
«Я считаю, что это гениальный пианист, другого слова нет!» — писал в статье Г. Нейгауз. Сразу после конкурса Чайковского в Москву приехал главный дирижер Америки Леопольд Стоковский и его выступления не затмили успеха Клайберна. Вскоре в Москву приехал знаменитый Юджин Орманди с Филадельфийским оркестр, но и этот коллектив не сумел привлечь столько интереса и восторгов как уже сложившийся культ Вэна Клайберна.

28.
После Конкурса Чайковского интерес к Рихтеру у меломанов Советского Союза просто исчез. Андрей Гаврилов пишет:

«Рихтер неоднократно высказывал мне свою досаду, что ему пришлось сражаться с Клайберном за умы и сердца людей в СССР. Это его возмущало до самой смерти, настолько он был ранен, взорвавшейся дикой, лавинообразной любовью русских к техасскому парню. <…> Рихтер не находил этому объяснения, часто бормотал сквозь зубы в сильнейшей гневной досаде, когда мы с ним на эту тему говорили. «И ч-чего они в нем нашли? Ч-чего он им дался??!!».

Уже в дни конкурса Клайберн превратился в легенду. Любовь к Клайберну захлестнула СССР. О нем говорили в метро, троллейбусах, очередях незнакомые друг с другом люди. Ему дарили игрушки, а старушки вязали для него рукавички и носки. Вэн Клайберн был раскован, и по-детски счастливо улыбался. Его фамилию и имя перевели, как Ван Клиберн, и называли Ванечкой. Эйфория продолжалась.
Газеты выходили с фотографиями Хрущева и Клайберна в обнимку. В 1959 году Хрущев отправился в Америку.
Вэн Клайберн регулярно приезжал в Советский Союз с концертами. С 1958 года до конца 60-х годов. Рихтеру пришлось «врукопашную» сражаться с одержимой любовью советских людей к техасскому парню. «Чего они в нем нашли?! Быдло!» — гневно восклицал Рихтер.
Не помогала и выпущенная Нейгаузом в 1958 году книга «Искусство фортепианной игры», в которой он, всячески восхваляя Рихтера, сравнивал его, в обычной своей манере, с Эмилем Гилельсом. Нейгауз писал статьи того же плана. Критики упорно долбили мозг читателей выдающимся Рихтером. Но Клиберн вдохнул свободу в умы любителей музыки, а его романтический стиль поведения на сцене и на улицах — любовь всего советского народа. Девушки были пленены им, и всячески демонстрировали ему свое обожание. Они не догадывались, что «Ванечка» совершенно не интересуется их полом.
Близким по стилю к Клайберну был превосходный пианист Наум Штаркман. В 1957 году он стал победителем конкурса в Лиссабоне. Он исключительно исполнял Шопена, а его трактовка произведений Шуберта и Шумана своей интимностью соответствовала стилю композиторов. Такое исполнение импонировало слушателям.
Как видно, Клайберн, затронув душу публики, оттолкнул от нее Святослава Рихтера. Рихтер играл броско. Он напоминал всадника, пришпоривающего музыку Шуберта и Шумана чрезмерной педалью. Внезапные фортиссимо подобно хлысту, били слушателей по ушам. Он сопровождал игру манерными телодвижениями, кокетничая с публикой. На волне любви к Клайберну, публика полюбила Наума Штаркмана, получившего 3-ю премию на конкурсе. Он был последним учеником Константина Николаевича Игумнова, умершего в 1948 году. Штаркман заканчивал консерваторию «от себя», а точнее, «втихую», занимался у Марии Израилевны Гринберг, уроженки Одессы, ученицы Рейнгбальд и Игумнова.
Гринберг близко дружила с Рихтером и Дорлиак, но обладала бескомпромиссным характером, и, зайдя в артистическую, обронила:

«Ты Слава сегодня играл не (си минорную сонату) Листа, а какую-то китайскую музыку».

Вскоре дружба сошла «на нет».
Интересно, что Рихтер отказался быть ассистентом Нейгауза, заявляя, что ненавидит даже само слово педагог. И вдруг, неожиданно для всех, он предложил себя Науму Штаркману в качестве педагога. Как пишет Андрей Гаврилов:

«Когда путем немыслимых ухищрений кому-нибудь удавалось «протащить» юное дарование на прослушивание к нему, он, (по его словам, и с грозной мимикой) «думал, что б скорее что-нибудь нехорошее стряслось» с несчастным играющим, доходя в мыслях до кровавых сценариев».

Беседуя об актерском мастерстве с сыном актера Борисова — Юрием, Рихтер обронил:

«Я очень симпатизирую Сальери. Он говорит правильные вещи: нет правды на земле. Я подпишусь под этим. Как вы думаете, я мог бы сыграть Сальери?.. А мне казалось, что мог бы… Во всяком случае, отравить, например, Гаврилова. Когда он играл соль минорную сюиту Генделя, у меня эта мысль была. Можете это Гаврилову передать».

Андрею Гаврилову он говорил:

«Слишком хорошо иногда играете».
«Я до сих пор сражаюсь с мыслью, что мне не хватило мужества это сделать».

Гаврилов пишет, что никогда не понимал, как на подобное реагировать.
После нескольких консультаций у Рихтера, Штаркман нашел деликатную форму и отказался от предложенных занятий. Ко всем конкурсам Штаркмана готовила Мария Гринберг. Арно Бабаджанян и Яков Флиер считали, что Штаркман играл лучше, чем Власенко и заслуживал 2-й премии.
Но Рихтеру нужно было помогать в возвращении авторитета, и сразу после конкурса началась кампания по борьбе с консерваторскими гомосексуалистами.
Отставной полковник КГБ, разведчик и писатель Михаил Любимов, с голубых экранов телевизоров рассказал, о «голубой разведке». КГБ использовало консерваторскую профессуру для вербовки иностранных дипломатов соответствующей ориентации. Профессора, объятые страхом, ходили под статьей и выполняли задания КГБ. По словам Любимова, лучшей агентурой была консерваторская профессура.
Наум Штаркман был арестован. Мой друг, адвокат Иосиф Моисеевич Кисенишский, рассказывал, что по просьбе Марии Гринберг, составил письмо-ходатайство обращенное к судебным органам. Он рассказывал: «Гринберг обошла многих музыкантов. Письмо подписали Д. Шостакович, Б. Кабалевский, Э. Гилельс, Я. Флиер, И. Козловский и другие».
Арно Арутюнович вспоминал, что «Квартет имени Бородина» побоялся подписать «коллективку», ибо Квартету предстояли гастроли в США. Гринберг перестала с ними выступать и здороваться.
Позже, в 1964 брат Бориса Гольдштейна, известный скрипач и композитор Михаил Гольдштейн женился на немке из Восточной Германии. В 1967 году, расторгнув с ней брак, 22 февраля 1967 года Миша переехал в Израиль. Из Израиля Михаил Гольдштейн довел до сведения Министерства Культуры СССР о том, что квартеты Бородина и ряд других произведений написаны им. Разразился скандал!
На фирме «Мелодия» уничтожались пластинки, аннулировались диссертации, книги в магазинах и библиотеках, в которых упоминалась эта музыка, все данные вымарывались. Квартету Бородина было спущено указание, какие квартеты можно играть, а какие запрещено. Было это перед гастролями. Менять программу было уже невозможно. Квартет поехал с квартетами Гольдштейна, но в программе они числились, как «квартеты Бородина». Тотчас после концерта, в зарубежной прессе появились статьи о прекрасном исполнении квартетов Михаила Гольдштейна.
Просидел Наум Штаркман в тюрьме недолго, ровно столько, чтобы карьера, обещавшая стать блистательной, была сломана. О зарубежных гастролях он не мог мечтать. Двери крупнейших залов страны были для него закрыты. Он ездил по стране, играя в заштатных филармониях и клубах. Изредка его можно было послушать на «малых площадках» Москвы, таких, как Дом Ученых.
О нетрадиционной ориентации профессора Константина Игумнова и некоторых его учеников музыканты знали. Арно Бабаджанян рассказывал мне:
«Узнав, что я поступил в класс Игумнова, мой отец примчался в Москву и следил за каждым моим шагом, пока я не женился».
Ходили слухи о Якове Мильштейне, и он срочно женился на своей ученице. Мильштейн был учеником Игумнова, затем его ассистентом.
— Я знаю с чего это началось! — воскликнул, вбежав в консерваторию, Генрих Нейгауз. — Это началось с того, как Чайковского посадили задом к Консерватории!
Памятник Чайковскому работы скульптора Мухиной установили в 1954 году. Как и все консерваторцы Нейгауз знал о нестандартной ориентации Рихтера, но не мог отказать себе в шутке.
Тандем Дорлиак–Рихтер создавал видимость брака для почитателей его таланта. Слухи ходили о многих, но в тюрьме оказался один Штаркман. Бабаджанян и Флиер — любимые ученики Игумнова, были уверены, что «кто-то» видел в нем слишком сильного конкурента. В этом был уверен и адвокат Иосиф Моисеевич Кисинишский, большой любитель фортепианной музыки. Он удачно защитил педагога Консерватории Б.Я. Землянского, ассистента Игумного. Иосиф Моисеевич много разговаривал со Штаркманом, и был уверен, что его «сдал» Рихтер. Любимов с экрана телевидения рассказал, как надежно защищало КГБ своих агентов. Землянскому предложили быть агентом, но он отказался, а Науму Штаркману такого предложения не последовало.
С того времени Яков Мильштейн перестал концертировать. Он стал критиком. Написал много трудов о музыкантах, и всю жизнь писал хвалебные статьи о Рихтере. Как трудно поверить, что ему, ученику, ассистенту Игумнова, импонировала игра Рихтера! Когда-то профессор Игумнов сказал Рихтеру:

«Молодой человек, вы не любите рояли»!

Рихтер безумно колотил по клавишам. Вера Прохорова во времена своей влюбленности в Локшина, спросила, нравится ли ему, как играет Рихтер. Локшин известный всем своей прямотой сказал, что у него рояль звучит как разбитое корыто. Рихтер мстил Александру Лазаревичу Локшину всю жизнь.
Облава КГБ на гомосексуалистов не затронула Рихтера, хотя из приведенного мною документа от 1956 года, видно, что организация была осведомлена о его ориентации. Кстати, Дорлиак оформила брак с Рихтером, но после его смерти. Ей разрешили…
В конце 50-х Святослав Рихтер подружился с секретарем Чехословацкого посольства Карелом Стареком. Старек писал в декабре 1990 году письмо Милице Нейгауз: «Опять я вместе со Славой и очень счастлив. Он все время думает о других, хочет, чтобы они хорошо жили. <…> Мы заботимся о Вас».
С конца 50-х годов делать какие-то замечания по поводу исполнения Рихтера было уже невозможно, возникло неписаное табу. В книге «Об искусстве фортепианной игры» Генрих Нейгауз преподносит Рихтера, как единственно совершенного пианиста.
Эмиль Гилельс чаще проходит как пример преодоления недостаточной осведомленности в музыкальной литературе, или только блестяще технически одаренный виртуоз. Но с этим невозможно согласиться!
Нейгаузские пассажи вызывают растерянность, ведь он хорошо знал совсем другое!

29.
В воспоминаниях Мечислава Вайнберга рассказывается, что с 1944–48 года, раз в месяц на квартире Г.Г. Нейгауза собиралось 8-10 музыкантов, и Гилельс вместе с ним играл в четыре руки переложения симфоний Шумана, Брамса, почти все симфонии Малера и Брукнера, произведения современных французов, Стравинского и других.
В 1947 году Кабалевский в письме к Н. Мясковскому пишет:

«Сейчас здесь (в ДТК в Иванове) живет Эмиль Гилельс, и мы с ним изредка поигрываем в четыре руки. Вчера играли «Заратустру». (Р. Штраус). Эмиль Григорьевич чаще бывал в Доме Творчества в Иванове. Там было меньше композиторов и тише, чем в Рузе».

В 1959 году публикует книгу о Гилельсе С.М. Хентова. Я обращаюсь к этой книге, ибо за нее пришлось извиняться профессору Баренбойму, так как С.М. Хентова была его ученицей. Она пишет:

«В семье Гилельса не было музыкантов, не замечалось большого интереса к искусству. О музыкальной классике понятия не имели. А ведь именно в детстве закладывается и проявляется то, что определяет всю жизнь и помогает понять характер, творчество, сущность».

Музыковед, критик Давид Абрамович Рабинович пишет:

«Ни в одной из существующих биографий Гилельса нет указаний на то, что в доме его родителей обитало искусство или хотя бы являлось там частым гостем. <…> Музыкальное дарование будущего артиста заметили лишь потому, что в квартире, почти случайно имелось фортепиано (рояль)».

Рояль в семье был не «случайно». На нем играли старшие дети и музицировал отец. Играл он по слуху, а слух у Григория Гилельса был замечательный, абсолютный! Пел он псалмы «на незнакомом мне, непонятном языке». Были то «Псалмы Давида». Нужно ли напоминать, что древнееврейскую музыку в своем творчестве использовали многие композиторы. Вспомним о «Симфонии псалмов» Стравинского.
Григорий Гилельс работал бухгалтером на сахарном заводе промышленников и меценатов Бродских, которые заботились не только о медицине и культуре городов в которых они жили, но, само собой разумеется, о своих работниках. Профессия бухгалтер в то время была престижной, тем более на заводе Бродского. Григорий Гилельс был отнюдь не бедным человеком. Рояль «Шредер» он купил в конце XIX века. И это был прекрасный рояль.
В рассказе «Пробуждение» И. Бабель пишет:

«Все люди нашего круга — маклеры, лавочники, служащие в банках и в пароходных конторах — учили детей музыке… Одесса была охвачена этим безумием больше других городов».

Надо отметить, что Рабинович с молодости писал неординарные вещи. Начинал он свою карьеру в ЧК. Вот несколько, особенно ярких строчек из его статьи, опубликованной в 1930 году в «Комсомольской правде»:

«Классовый враг в партийной ячейке Консерватории»: «Товарищ Блюм (представитель АСМ) в своем письме обвиняет Ассоциацию Пролетарских Музыкантов… <…> Он проповедует вырастание социалистической пролетарской музыки из недр капиталистической…».

Рабинович обвиняет Блюма в «откровенной макдональдовщине». Он бросается такой фразой:

«Это есть самый беспардонный меньшевизм, самый беспардонный социал-фашизм на музыкальном фронте».

Он не чувствует, чем могут Блюму обернуться его сентенции, чувство ответственности для него не существует.
А теперь придется сделать очередное отступление и рассказать о рояле фирмы Шредер.
С 1880 Карл Шредер стал официальным поставщиком роялей для императорских дворов по всей Европе. С 1880 года Шредер становится поставщиком Двора Императорского Всероссийского. Николай II подарил своей жене Александре Федоровне большой рояль шредер за № 17003. Фирма Шредер учредила фонд имени Антона Рубинштейна. Роялем, у которого на внутренней стороне крышки был портрет Антона Рубинштейна, награждали лучших студентов Петербургской консерватории. На рояле Шредер играли Антон и Николай Рубинштейны. Ференц Лист, гастролируя в Европе, возил за собой рояль Шредер. Инструменты фирмы Шредер отличались удивительной выносливостью.
В 1970 году я купила для дачи кабинетный Шредер. Рояль выдерживал лютые морозы. В мае, когда мы приезжали, то удивлялись, что рояль держит строй. Шредер не подвел сына, когда он учил сонаты и концерты Бетховена, Чайковского. Дома у нас стоял новый Ферстер. Но мягкий нежный Бехштейн такого натиска не выдержал бы… Надо сказать, рояли Шредер имели узнаваемое мелодичное звучание. Хочу напомнить, что Эмиль Гилельс родился в 1916 году. Сколько лет жизни отводится роялю, чтобы не считаться презрительно «старым»? А как быть со «старыми» скрипками Амати, Гварнери?… Рояль Шредер Гилельса был «большой», а это значит «концертный». Но еще до рождения Эмиля, на нем играли старшие дети. Так что никакой случайности нет. Рояль был «малоигранным», фактически новым.
За свою жизнь Эмиль Григорьевич дал считанные интервью журналистам. Привожу интервью Эмиля Григорьевича от 1966 года в Париже.

«Должен вам сразу сказать, что Одесса была и есть богата музыкальными традициями. Оперы, концерты, камерная музыка — мы жили музыкой… Мои родители брали меня часто с собой, когда я был еще совсем маленьким. Я открывал для себя необыкновенный мир, который приближался, удалялся, блистал и понемногу исчезал как сон. Я хотел войти в этот мир, открыть двери, находиться в нем с музыкантами и моими родителями, которые все понимали. Вот это желание необыкновенного и заставило меня работать… не будучи профессиональными, мои родители и вся моя семья были музыкантами. Все играли на фортепиано, все горели одной страстью: мои родные, братья, сестры, двоюродные сестры.
— У Вас большая семья?
— Да, очень. Дом просто трещал по швам. Мой отец имел детей от первого брака (трех мальчиков), со своей стороны мама тоже имела детей (двух девочек). Общих детей было двое: моя сестра Лиза (она скрипач, вышла замуж за Когана) и я. У нас было много музыкальных записей, партитуры. Одни из наc пели, другие играли на рояле. Дом кипел и напоминал улей. Мы купались в музыкальной атмосфере.
— Что слушали Вы на концертах в Одессе?
— Программа была богата и разнообразна. Я с восьми до девяти предпочитал Грига и Шопена, но это было в далекие времена. Позже я открыл для себя Баха и клавесинистов, и эта любовь длится всю жизнь. Чем больше проходило лет, тем больше расширялись мои горизонты. У меня был романтический период, тогда я загорелся Листом.
— Привлекала ли Вас к себе опера?
— Да, в юношеском возрасте, что меня поразило в опере, так это сочетание театрального искусства с музыкальным.
Первое чем я был потрясен — это «Вальпургиева ночь», затем я полюбил Верди, позже — Пуччини…
— Любите ли Вы импровизировать, пытались ли сочинять музыку?
— Признаюсь, я прошел через этот грех».

30.
В 50-е и 60-е Г. Нейгауз опубликовал ряд статей в газетах и журналах, в которых культ С. Рихтера достиг апогея. Нейгауз, настолько не обуздан в похвалах, что, наверное, решив, что перестарался, вынужден был объясниться. Он пишет, что учителю не подобает так расхваливать своего ученика, но сам он будет до конца своих дней восхищаться С. Рихтером и учиться у него.
Знаменитая грузинская художница Елена Ахвледиани пишет в письме:

«Я вообще слышать не могу больше — раздражает предельно. Это высказывание будто, все должны играть как Слава… Теперь мода на Славу, и все спятили с ума, конечно я не хочу уменьшить достоинства Славы, он превосходный пианист, но <…>. Я очень не люблю Славиного Шопена, извините, не доходит».

В конце декабря 1963 года Рихтер исполнял последние три сонаты Бетховена в Большом зале консерватории. Нейгауз сидел в ложе и плакал: Генрих Густавович был артистической натурой. Потом он писал, что найти лучшего толкователя этих сонат трудно, если не невозможно.
Нейгауз предлагает поверить ему на слово, так как он очень стар и слышал всех знаменитых пианистов, покойных и ныне живущих. Генрих Густавович Нейгауз, уж очень по-советски, даже не допускает мысли, что его мнение субъективно.
Я несколько раз слушала живое исполнение Рихтером 111 оп. 32 соната. В последний раз видео запись из Японии. На мой взгляд 32-я соната ему ни разу не «подчинилась».
В 1957 году в газете «Правда», органе ЦК КПСС, Нейгауз разразился хвалебной статьей о Рихтере. В рецензии «Замечательный концерт» он дает восторженную оценку исполнению Рихтером Скрябина. Но оказалось, что Рихтер играл во втором отделении, а в первом А. Шацкес с «заслуженным успехом» играл произведения Метнера. Это был не сольный концерт Рихтера! Однако с подачи Нейгауза, Я. Мильштейн упоминает о нем, как о концерте Рихтера.
Бывало и такое. В «Правде» была напечатана хвалебная статья о концерте Рихтера. Причем, по горячим следам, на утро. Критик распинался, как мог. Но это не ново! Оригинальность в том, что концерта не было! Правда, и это стало не оригинальным, ибо музыканты шутили, что Рихтер более известен не своими концертами, а их отменами.
Много фортепианных сборников выходило под редакцией Гольденвейзера. Если Нейгаузу не нравилась аппликатура, он говорил: «Александр Борисович, наверное, проставлял пальцы в ванне!»
Ну а где сочинялась эта статья? Приведу выдержку из статьи Инокентия Попова, опубликованной в 1965 году в № 35 «Советской культуры» «Гениальный Рихтер в захватывающем концерте»:

«Святослав Рихтер утверждает незыблемую ценность вершинных достижений человеческой культуры, их гуманизм, устремление в «светлое будущее». Оно — это искусство, духовно обогащает нас, напоминает о необходимости всеми силами отстаивать ценности гуманизма и социального прогресса в борьбе за мир против империалистов, тщащихся ввергнуть нашу планету в ужас термоядерного апокалипсиса».

О концертах Рихтера печатались только восторженные рецензии. Критики подхватили стиль Нейгауза. Конкретно анализировать исполнение произведений они не пытались.
Но вот однажды я прочитала следующие слова:

«По эмоциональной наполненности, по властной императивности музыкальной речи его почерк напоминает трактовку музыкальных произведений крупнейшими дирижерами современности. Ничего внешнего, никаких нарочитых эффектов, общих мест. Каждая фраза звучит ярко, впечатляюще. Все детали вылеплены скульптурно, и в то же время все они соотнесены с целым, служат выявлению основной музыкально-драматической концепции сочинения. Исполнительские концепции пианиста всегда поразительно просты. Но это — высшая простота, которая диаметрально противоположна примитивности и является ее антиподом… Нет ничего сложнее в искусстве, чем достичь этой высокой простоты, этих вершин мастерства, с которых открываются необозримые образы дали».

Написал их в 1970 году Иннокентий Попов. Оказывается, И. Попов мог писать нормальным языком, и фобии куда-то исчезли. Правда, не знаю, как он прорвался в печать, ведь речь идет об исполнительском искусстве Эмиля Гилельса.

30.
Многие сделали карьеру на Рихтере. А. Золотов был удостоен звания заслуженного деятеля искусств, стал членом Союза композиторов, и заместителем министра культуры, надо полагать, курирующим музыку страны. «Известия» с рецензией Золотова на исполнение С. Рихтером фортепианного концерта Э. Грига, писавшего, в частности, следующее:

«Что же он играл? Какую музыку? Чью? Я не знаю, что ответить. Родилась новая музыка. Куда девался тот, другой концерт Грига, который мы знаем и к которому мы привыкли, милый, красивый, в меру сентиментальный, всегда ласкающий — и все. Нет больше такого концерта».

Вот же ужас! Рихтер похоронил Грига во второй раз.
Как блистательно играл концерт Эдварда Грига Эмиль Гилельс!
Кстати, в фильме Монсенжона есть минутный эпизод из интервью Золотова с Артуром Рубинштейном. В нем великий Рубинштейн восторженно рассказывает об исполнении Рихтером трех пьес Равеля:

«…и вдруг он сыграл три пьесы… чудесный звук <…> слезы».

Но я слышала полный текст, где до «вдруг» Рубинштейн рассказывал, что весь концерт был сыгран Рихтером так… ничего особенного. Играл, как обычно играют. «Но вдруг». И дальше следует восторг Рубинштейна. Вырезал Монсенжон отнюдь не мастерски, ибо стык очень заметен!
Это было в 60-е годы на концерте С. Рихтера в Зале Чайковского. Обычно, как рассказывает Рихтер в фильме Монсенжона, он считал до 30, испытывая терпение публики, и начинал всегда «вдруг». В этот раз, выйдя на эстраду и сев к роялю, Святослав Теофилович очень долго подкручивал высоту банкетки, (обычно это делается заранее). Первый номер программы Рихтер отыграл без настроения, скучно. Закончив играть, он не прошествовал, как обычно неся себя и склонив голову в право, а почти убежал за сцену. Наступила длинная пауза, во время которой публика перешептывалась: выйдет или нет Рихтер на сцену и не пора ли расходиться. Через двадцать три минуты вынесли другой стул, вышел Рихтер, сыграл вторую вещь, и снова без вдохновения. Стул не помог, и Святослав Теофилович вновь удалился за кулисы. Вынесли кожаную подушку, которую водрузили на стул. Опять никакого эффекта, и тут, вскочив, Рихтер швырнул подушку так, что она отлетела в самый дальний конец эстрады. Парень, сидевший с девушкой позади меня, с удовольствием процитировал:

«А вы, друзья, как не садитесь, все в музыканты не годитесь!»

Девушка шлепнула парня по руке, и несмотря на плохую акустику зала, и то и другое прозвучало достаточно громко. Весь вечер Рихтер не исполнял, а отыгрывал программу. Однако публика ожидала вдохновения, ибо она пришла, чтобы стать свидетельницей очередного чуда, а чуда не было. Вместо эмоциональной разрядки, было раздражение. После окончания объявленной программы публика продолжала вызывать Рихтера. Как видно, Святослав Теофилович, не желая потерять почитателей, наконец, собрался с духом, вышел на эстраду и прекрасно сыграл несколько пьес Дебюсси. Публика оказалась свидетелем вернувшегося к Рихтеру вдохновения. Такое не забывается, это сближает публику с пианистом, и она еще больше его любит.
При новой политике Гилельс должен был быть отодвинут на второе место. Это тем более было удобно, так как девять месяцев в году Эмиль Григорьевич гастролировал за рубежом и был не достижим для советской публики.
Министерству культуры это удалось при помощи велеречивого, обращенного к Рихтеру красноречия Нейгауза.

«Мне бы следовало 50 лет писать, набивать руку, чтобы написать о тебе хорошо и верно. Целую, твой, твой, твой Г.Г. январь 1964 г.».

Только музыковед Лев Аронович Баренбойм, был единственным, кто позволял себе возражать Рихтеру, кстати, и Нейгаузу тоже. Другие боялись поплатиться служебным местом, карьерой. Писать можно было лишь подобно этому:

«В отличие от других пианистов, Рихтер умел раствориться в исполняемой музыке. В ней, в полной мере раскрывалась его гениальность».

В 1958 году, после издания книги «Искусство фортепианной игры», Нейгауз пишет покаянные письма Шостаковичу, Гольденвейзеру и Гилельсу.

— Генрих Густавович, я на Ваши похороны не приду, — сказал однажды, в очередной раз обиженный Нейгаузом Гольденвейзер.
— А я на Ваши, Александр Борисович, приду, — ответил Нейгауз.

Много обид нанес он Гольденвейзеру. Может это зависть из-за близости Александра Борисовича к Льву Толстому? Гольденвейзер не только «спал в ночной рубашке графа», но и много играл Льву Николаевичу. Александр Борисович написал книгу «Вблизи Л.Н. Толстова». Гольденвейзер простил Нейгауза.
Гилельс его не простил. Он долго терпел выходки Нейгауза в классе, в газетных статьях, в журналах, но книжка — это уже совсем другое. В ней Нейгауз пренебрежительно отзывается о Берте Михайловне, уничтоженной Советской властью. Он даже не называет ни имени ее, ни фамилии, как будто напрочь забыл ее. В книге Нейгауз называет профессора Рейнгбальд — преподавательницей, и описывает омерзительный эпизод «с соской».
К моменту издания книжки, прошло двадцать лет, как Эмиль Гилельс закончил Консерваторию. Во всем мире авторитет Эмиля Григорьевича непререкаем.
Сколько же можно терпеть?! И Эмиль Гилельс пишет ответное письмо, где просит Нейгауза ни при каких обстоятельствах не называть его своим учеником, ибо у него была педагог Берта Михайловна Рейнгбальд, которой он благодарен.
Впоследствии Эмиль Григорьевич скажет:

«Если в детстве встретили истинного воспитателя, бывает так, что в дальнейшем надобность в педагоге, так сказать, «высшего мастерства» отпадает».

И действительно, Давид Ойстрах учился играть на скрипке только у П. Столярского. Евгений Кисин — у Анны Павловны Кантер.

31.
Яков Мильштейн в своей монографии о Нейгаузе пишет:

«Занятия с Леопольдом Годовским дали чрезвычайно много в музыкальном, так и в пианистическом отношении. В известном отношении они предопределили становление его художественных идеалов. Под влиянием учителя планы на будущее приняли у молодого пианиста, более определенный характер. У Годовского у него началась большая работа над собой, работа «на совесть», которая продолжалась потом много лет».

О Годовском Нейгауз вспоминал с огромной благодарностью:

«Мой несравненный учитель». «Один из великих пианистов-виртуозов послерубинштейновской эпохи».

Спустя десятилетия Нейгаузу задали вопрос:

«Вы имеете внутреннее право называть себя учеником Годовского?»

Он ответил:

«Нет. Но, конечно, Годовский оказал на меня колоссальное влияние. После этих двух лет был перерыв в моих занятиях с Годовским, перерыв в несколько лет, а потом я вернулся к нему гораздо позже… Чтобы это объяснить, нужно заглянуть очень глубоко. Отчасти это было связано с отказом от композиции, от импровизации, с каким-то творческим истощением. Явилась у меня черная меланхолия и убийственное настроение».

Так Генрих Густавович предал своего педагога великого Годовского. Кстати, когда молодому Нейгаузу пришла пора учиться, то его родной дядя Блюменфельд и Александр Глазунов, посоветовали ему ехать к Леопольду Годовскому.
Вся школа Нейгауза основана на педагогике Леопольда Годовского, который говорил и писал:

«Вес, расслабление и экономия движения, свободная и эластичная во всех суставах рука. Релаксация, т. е. расслабление мускулатуры и душевное спокойствие, — вот фундамент техники, интерпретации и механики в игре на фортепиано».

Святослав Теофилович Рихтер пишет, что вскоре после письма Гилельса Нейгауз умер, иными словами Гилельс явился причиной смерти Нейгауза. Письмо было написано в 1958 году за шесть лет до смерти Нейгауза в 1964. («Выдумал как всегда»).
И начался фарс! Рихтер запретил здороваться с Гилельсом, посещать концерты великого пианиста Эмиля Григорьевича Гилельса. Поведение Рихтера ничуть не удивляет: на что только не пойдешь, когда хочешь оторвать публику от великого пианиста Эмиля Гилельса, убрать конкурента с дороги!
Но удивительно, как дружно все забыли, что Эмиль Григорьевич спас Нейгаузу жизнь! А то ведь не по кому было бы ломать копья!

32.
1 октября 1964 года по улице Неждановой в консерваторию шла процессия, состоящая из жильцов дома композиторов на Огарева, 13, консерваторского дома на Неждановой, дома Большого театра.
Музыкальная Москва ждала приезда великого пианиста Артура Рубинштейна.
Консерваторская молодежь сговаривалась «брать» консерваторию с боем. Владимир Емельянович Захаров, главный администратор Большого зала консерватории, выписал мне пропуск заранее, ибо ожидалось, что подступы к консерватории будет охранять пешая и конная милиция.
Я шла на концерт вместе с моим отцом.
Артур Рубинштейн покорил зал в буквальном смысле слова «сходу», еще не сев за рояль. Пианисту было 77 лет. Играл он божественно. В программе звучал Шопен, Шуман, Дебюсси. Помню, как забавно Рубинштейн сказал: «Попросите меня сыграть «Полишинель».
Во время своих гастролей в 1964 году Рубинштейн зайдет в больницу, где находится его друг Гарри. Впоследствии брат Ираклия Андронникова, физик Э. Андроникашвили, лежавший в одной палате с Нейгаузом, вспомнит:

«В это время в Москве гастролировал известный пианист Артур Рубинштейн, пожелавший навестить Нейгауза. Генрих Густавович очень обрадовался, ужасно оживился. Они расспрашивали друг друга о прожитой жизни, но в вопросах и ответах была какая-то светская формальность.
— Ну как вам понравился друг моей молодости? Удивительно способный человек был. Он ведь вам понравился?
— Совершенно не понравился. Неискренний и поверхностный человек.
Нейгауз рассмеялся тихо, но недолго,
— Вы совершенно правы, — тихо проговорил он. — Артур даже в молодости казался мне авантюристом. Все-таки в нем есть что-то авантюристическое. И раньше было, и теперь осталось».

Генрих Густавович Нейгауз скончался 10 октября 1964 года.
После вторжения советских войск в Чехословакию в 1968 году Рубинштейн отменил концерты в СССР и больше не приезжал.

33.
Шли времена Брежнева. Помпезные речи, тоталитарный режим, и его главный пианист Святослав Рихтер. Николай Петров рассказывает:

«Один молодой профессор из Карлова университета в Праге, рассказывал мне, что исполнительская манера Рихтера вызывает у его студентов улыбки «слишком много «пафоса»».

Однажды у Рихтера спросили: почему он не остался на Западе?

«Конечно, я бы мог остаться на Западе, но кто хочет быть вторым?»

Безусловно, на Западе первым был Эмиль Григорьевич Гилельс. Не просто так великий пианист 9 месяцев в году был за рубежом! Рихтер хорошо понимал, что там он не будет и вторым, ибо на Западе гастролировали Артуро Микеланжели Бенедетти, Марта Аргерих…
1 апреля 76 года в Белом Доме состоялась специальная церемония, на которой президент Форд вручил Артуру Рубинштейну самую высокую награду Соединенных Штатов — медаль Свободы.
Советские критики захлебывались и соревновались друг с другом в самых нелепых, бесстыдных похвалах. Это приносило отличный доход и звания. Исполнение Рихтера, стало эталоном для пианистов.
Чиновники из Министерства культуры приходили домой к маэстро, чтобы обсудить с Н. Дорлиак план предстоящих в следующем году зарубежных гастролей Рихтера. Сам он до такой прозы не опускался. В начале 70-х Рихтер получил квартиру на Большой Бронной: целый этаж со звуконепроницаемыми стенами.
Святослав Рихтер стал музыкальной эмблемой и символом СССР.
«Святослав Рихтер, по воспоминаниям его соседей, а не его собственных воспоминаний, занимался день и ночь».
До 1973 года Рихтер жил на улице Неждановой в консерваторском доме, на шестом этаже. Окна квартиры выходили на церковь. Я жила в композиторском доме, мы были соседями. У нас был общий двор с детской площадкой и участком для выгула собак. Поздно вечером детей на площадке не было. Все выводили собак на вечернюю прогулку. Собак было много. Из нашего дома выходил карликовый пудель Бино. Его сопровождал Арно или Тереза Бабаджанян. Из консерваторского выходил пудель с Яковом Флиером или его женой Любовью Николаевной. Сын Андрей гулял с ним утром перед школой. Композитор Миша Меерович выходил с боксером Саксом. Всех собак не сосчитать. Я выводила на прогулку таксу. Наши собаки резвились без поводков. Всем было весело. Домой возвращаться не хотелось, особенно летом. В это время Рихтер занимался. Звуки из его окон были слышны и ночью. В фильме Монсенжона Н. Дорлиак вспоминает о беспрестанных многочасовых занятиях Рихтера… Вслед за этим в кадре Рихтер:
«Никогда этого вообще не было».
В 1970 году Рихтер записывает в дневник:

«Эти Вариации, честно говоря, забыл, как часто (почти как правило), забываю Моцарта. Она (серенада № 17) почему-то (дефект мозга что ли) не задерживается у меня в памяти. Какие-то первые темы иногда помню, но со вторыми частями — беда! Ничего в голове не остается».

Над Эмилем Гилельсом бессовестно посмеивались.
Станислав Нейгауз объяснял сыну за что он не любит Гилельса:
«Гилельс учит пассажи по сто раз, а Слава говорит: «Черт!», и у него сразу все получается».
Дескать, Гилельс столько занимается, что трещины возникают на подушечках. Нет! Эмилю Григорьевичу приходилось заклевать подушечки пластырем. Трещины возникали из-за тяжелого диабета. Слишком много в его жизни было нервных перегрузок и переживаний…
В 1974 году у Рихтера была сильнейшая депрессия. Концерты пришлось отменить. Вместо него играл Андрей Гаврилов, только завоевавший 1-е место на Конкурсе Чайковского. Потом у Рихтера и Гаврилова были совместные концерты за рубежом. Прошло время, и их пути разошлись. Андрей Гаврилов написал книгу. Что тут началось! Какое возмущение! Пианист Н. Петров считал, что нужно убить Гаврилова! Я видела, по телевизору, как он в ярости брызгал слюной, возмущаясь, что гомосексуалисты оккупировали все международные конкурсы. Но почему-то об ориентации Рихтера — ни слова! А ведь Андрей Гаврилов пишет абсолютную правду:

«Холодная жестокость, бешенное себялюбие и самолюбие, доходящее до анекдотических ситуаций. Совершенно женская капризность, желание быть ублажаемым и развлекаемым, постоянно отнимая огромное количество сил. Гордыня, доходящая до иррациональных размеров, мстительность и полная неспособность к базовым человеческим качествам. <…> Полная неспособность к дружбе, теплу и любви, подменяли в его характере страсть, желания, стремление лишь к обладанию, достижению той или иной цели. В фильме Монсенжона он проговаривается: «Я очень холодный человек». Он способен был наслаждаться чужими страданиями. Он имел демонический характер».

Это был крик души Андрея Гаврилова.
Из Рихтера было нетрудно создать идола, он блестяще исполнял эту роль.
С 70-х годов он становится единоличным «властителем душ» любителей музыки. Он был человеком-маской, театрализовал все. Не следует забывать об его ориентации. Он носил маску «блаженного артиста, живущего на небесах», а имел характер скрытный, как у «серийного убийцы». Пишет Андрей Гаврилов.
Всем известно, что Рихтер забывал текст, к слову говоря, его отец испытывал «страх сцены» и боязнь забыть текст.

«Сегодня я путаю ноты, слышу на тон, а то и на два выше, чем в действительности, а низкие звуки воспринимал, как более низкие, вследствие своего рода ослабления мозговой и слуховой активности, точно мой слуховой аппарат разладился. Сущая пытка! Причем нарушалась и координация пальцев. <…> Мне знакомы приступы хронической депрессии, самой жестокой из которых постигла меня в 1974 году. Я не мог обойтись без пластмассового омара, с которым я расставался лишь перед выходом на сцену. Все это дополнялось слуховыми галлюцинациями, неотступно преследовавшими меня на протяжении многих месяцев и днем, и ночью, даже во сне. В ушах начинала звучать повторяющаяся музыкальная фраза из нескольких тактов в восходящем мелодическом движении и с резко подчеркнутым ритмом».

С годами Рихтер мог позволить себе личные причуды — то он пропадал куда-то на несколько месяцев, то отправлялся из Москвы до Владивостока, по пути давая концерты во всех городах Советского Союза. Он играет в маленьких и больших городах, в любых залах и на любых инструментах. Он панически боялся летать на самолете. На гастроли в Америку он вначале доехал на поезде до Франции, а потом плыл пароходом.
В 1960 году у Рихтера были гастроли в Америке. В то же время он встречался там с матерью и родственниками.
На гастролях в Америке, Рихтер увидел красную пожарную машину и купил ее, предварительно выпросив у импресарио Сола Юрока дополнительные деньги. КГБ это проглотило!
Он мог отменить ряд концертов в Америке, руководствуясь своим неприязненным отношением к стране «коктейлей, концертов и музеев». Рихтер не мог приезжать в Америку. Там его сравнивали с Гилельсом, там выступали Горовиц и Рубинштейн. Оба играли без нот.
Рихтер хорошо знал об уникальном слухе Гилельса. Эмиль Григорьевич просил настройщика настраивать рояль в высоком строе, т. е. «ля 444 герц». И, если настройщик настраивал — ля 443, он шутил, что тот «пожадничал». Все это трудно было выдерживать Рихтеру. Вот откуда все страхи и желание мстить, повелевать. Он испытывал невероятный страх, потому что терял аудиторию, а главное власть!

34.
В 1981 году у Эмиля Григорьевича Гилельса в Амстердаме произошел инфаркт. Но Эмиль Григорьевич победил тяжелую болезнь и подарил нам 29 сонату оп. 106 Бетховена. Концерт состоялся в январе 1984 года в БЗК. Многие и многие слушатели плакали. К счастью Эмиль Григорьевич успел Хаммер клавир записать.
Рихтер должен был уступить «лавры» кому-то другому. Перед его глазами маячил Гилельс. Рихтер ненавидел его.
В 1985 году Гилельс дал блистательные концерты в Ленинграде и Финляндии. Вернувшись в Москву Эмиль Григорьевич был вызван на рутинный прием в Кремлевскую поликлинику, где он всегда наблюдался. Естественно, что данные, о том, что великий музыкант болен тяжелой формой диабета, в толстой медицинской карте были в неограниченном количестве. В инъекциях Эмиль Григорьевич не нуждался. Инсулин он вводил себе сам. Тем не менее, ему сделали смертельную инъекцию. Эмиль Григорьевич впал в диабетическую кому, из которой он не вышел. Говорилось о некомпетентности врачей, которые не оказали ему помощь. Никто не был привлечен к суду, или уволен. А может быть был награжден? Рихтер написал в дневнике, что Гилельса убили врачи.
Сразу после освобождения Одессы от немецких войск начальник НКВД Одессы занял прекрасную квартиру Берты Михайловны Рейнгбальд и не хотел ее возвращать. Ее рояль «Бехштейн», подаренный ей после победы Гилельса на Всесоюзном конкуре, забрал себе композитор Данькевич, ректор Одесской консерватории, и тоже не захотел возвращать.
В день рождения Эмиля Гилельса 19 октября 1944 года Берта Михайловна Рейнгбальд, разбилась, упав в пролет с четвертого этажа. Запретили газетам печатать некролог, а потом десятилетиями «органы» разыгрывали возмущение и обиду на Рейнгбальд за то, что она будто бы покончила с собой. Все было шито белыми нитками.
Гилельсу пытались запретить играть концерт памяти Берты Михайловны, совершивший «неблаговидный поступок». Для кого разыгрывало НКВД этот театр? Для Эмиля Гилельса. Слишком близок он был к Сталину. Все в этой «организации» знали, как Гилельс спас Нейгауза от неминуемого расстрела!
Квартирный вопрос был решен.
Теория заговора: нет человека и нет проблемы.
Проблема Рихтера была решена. Обычный расклад: нет человека и нет проблемы. Гилельс больше не стоял у него на пути. Именно тогда, Рихтер окончательно начал играть по нотам. Он сумел найти подоплеку этому, правда, уж очень недостойную для «великого и гениального» Рихтера:

«Прежде всего, играть так честнее: перед твоими глазами именно то, должно играть и ты играешь в точности то, что написано. Исполнитель есть зеркало. Играть музыку — не значит искажать ее. Подчиняя своей индивидуальности, это значит исполнять всю музыку, как она есть, не более, но и не менее того. А разве можно запомнить каждую стрелочку, сделанную композитором? Тогда начинается интерпретация, а я против этого».

Какой вздор! Просто детская ерунда! В авторском тексте не так много нюансов, особенно в классической музыке. Почти все стрелочки — это редакторский произвол, или редакторское предложение. Это лукавое мудрствование Рихтера, потому что их и запоминать не нужно!
Артур Рубинштейн умер 20 декабря 1982 года в Женеве в возрасте 95 лет. В его завещании говорилось, что он хочет быть похороненным в Израиле. Великий пианист никогда не забывал о своем еврейском происхождении. Через год урна с его прахом была доставлена в Израиль и погребена в Иудейских горах под Иерусалимом, а в Израиле был учрежден конкурс имени Артура Рубинштейна.
За несколько лет до этого Рубинштейн играл в Лондоне. Ему было уже 89 лет, и он заметил, что не видит клавиатуру. Оказалось, что так он играл уже несколько лет. Его последний концерт был в Израиле, тогда Рубинштейну исполнилось 90 лет. Я видела этот концерт по телевизору. Он играл 2-й концерт Сен-Санса. Потрясающе! А потом на экране появился портрет 90-летнего Артура Рубинштейна.
Наверное, так бы мог выглядеть Бог.

Share

Анжелика Огарева: О Музыке, Соперничестве, Власти…: 104 комментария

  1. Юрий

    Е.Федорович. А сам Рихтер был другом М.А. Суслова, потому ему позволялось в СССР все.

    Ю.Б. А как же! Только почему-то своему «другу» Ленинскую премию не был в состоянии обеспечить с перового раза! Объясняю: Рихтера выдвинули на премию еще в 1957-м. Зайдите на мой сайт, найдите “Newspapers”, 1950-TH, газета «Известия», 16/01/1957. Вы можете также посмотреть газеты за 1958-й, 59-й. Каждый год его выдвигали! И только в 1961-м премию наконец он получил! Лично я думаю, что это результат его гастролей в США.

    И еще: «позволялось все» — очень профессорская формулировка.

  2. Юрий

    Анна Гольденберг. Рихтер писал в своих дневниках:
    «Ненавистный Элиасберг , жуткий тип . Он был всегда невыносим на репетициях».
    Откуда столько ненависти у маэстро Рихтера?! А просто, когда Рихтер репетировал с оркестром концерт Моцарта, у него не получалось какое-то место, и он начал его бесконечно повторять. Тогда Элиасберг сказал маэстро, что учить текст полагается дома.

    Ю.Б. Поленившимся сверить цитату с Дневниками помогу:
    ———-
    Жуткий тип! При всем его уме и образованности трудно вообразить человека более неприятно¬го. Оркестранты ненавидели его. Во время репетиции, когда исполня¬лась заключительная трель каденции, я обратился к нему с просьбой: «Извините, я повторю этот пассаж». На что он надменно процедил: «Мо¬жет быть, вы найдете возможность сделать это у себя дома?»
    Настоящий дирижер, в высшей степени искусный, но ужасный человек! Впрочем, я не уверен, что найдется много хороших дириже¬ров, не вызывающих чувства ненависти у своих оркестрантов.
    ————
    Итак, ни о каких «бесконечных» повторениях речи не было. Неужели и в тот момент мадам где-то притаилась и слышала их разговор?
    Кстати, на репетициях естественно что-то повторить – а иначе, зачем же репетиции? А уж во время записи!.. Не верите? Вот отрывок из статьи Б.Владимирского «Исполнительство и современная грамзапись». «Советская музыка», 1976, №4.

    Припоминаются многолетней давности об¬стоятельства первой записи Э.Гилельсом Первого фортепианного концерта Чайков¬ского. Работа длилась почти неделю. И, как это нередко бывает, ее преследовала цепь неудач. Многочисленные варианты различ¬ных эпизодов страдали теми или другими недостатками. И когда казалось, что «исти¬на» найдена, в оркестровом аккомпанементе возникали непредвиденные «зацепки» или ансамблевые погрешности. Наконец, запись была завершена, смонтирована звукорежис¬сером и… начисто забракована исполнителем. Снова все сначала! И вдруг в какой-то мо-мент куда-то исчезли преграды, возникла ат¬мосфера радостного творчества, и концерт был записан, как говорится, в один присест. По-видимому, это оказалось возможным имен¬но потому, что последнему варианту пред¬шествовал длительный исключительно труд¬ный поиск.
    ——————————
    Автор не объясняет, кто «недоучил» дома. Почти неделя на запись – это о чем-то говорит. Пришло ли кому-то в голову нахамить коллеге/коллегам и отправить позаниматься дома?

    Вменяемые читатели давно могли сделать выводы, даже если они и не вполне владеют материалом. Поклонницы всеми силами и средствами – и средства видите, какие – стараются кумиру отвоевать какое-то место. Он его и без них занимает и вряд ли согласился бы с подобными методами. Сплошные искажения, подтасовки, тенденциозные трактовки.

  3. Юрий

    А.О. Ну а где сочинялась эта статья? Приведу выдержку из статьи Инокентия Попова, опубликованной в 1965 году в № 35 «Советской культуры» «Гениальный Рихтер в захватывающем концерте»

    Ю.Б. Цитату из статьи А.О. желающий найдет самостоятельно, но то ли по рассеянности, то ли по какой-то, ведомой только ей причине, автор восхваляемого на Семи искусствах опуса путает источники. Дело в том, что статья Иннокентия Попова (два «н» в имени!) «Гениальный Рихтер в захватывающем концерте» посвящена 50-летнему юбилею Рихтера, и там таких слов нет! Желающие могут убедиться, зайдя на мой сайт в раздел “NEWSPAPERS” и выбрав 1965. Там сканы статьи. Но трудно предположить, что кто-то взял да и выдумал такое! Нет, эти слова не выдуманы, и написаны тем же Поповым, но в журнале «Культура и жизнь», 1975, №3. Посвящена статья 70-летию Рихтера и называется «Пианист века». Ну ладно, с кем не бывает!
    Но доверчивого читатель еще и еще раз убеждают в неуклонном следовании сов. прессы неким установкам «сверху». Пианист – гениальный (так власть определила), а концерт такого исполнителя обязательно «захватывающий». При этом для других музыкантов эпитетов уже не хватает (или они запрещены). Не верьте, познакомьтесь со статьей 65-го года и поймете, что Попов цитирует заголовок итальянской газеты. Более того, мы узнаем еще и о таком случае: Рихтер из-за болезни не смог приехать на Эдинбургский фестиваль, и газеты с сообщением об этом вышли с траурной каймой. Автор, увидев газету, испугался, но купив ее, понял, в чем дело. И вот вопрос: установки сов. идеологического сектора выполнялись и за границей? На сайте Коррадо Грандиса желающие найдут массу других примеров восторгов европейской прессы после концертов Рихтера. А то читаешь писания местных музыковедов и поневоле вспоминаешь: «Измаил – случайность, Рымник – случайность… Помилуй Бог, где же талант?!»

    Что касается приведенной А.О. цитаты из, как оказывается, более поздней статьи Попова, как бы ни резали слух словечки в духе соц. реализма, недурно бы вспомнить, как мэр Флоренции после концерта Рихтера послал телеграмму в ООН: «Никакой войны! Рихтер борется за мир!» Как видите, общее есть, стили разные. Кстати, вспомните, что тут писалось о том, кто властвовал в Европе и проч. Никчёмная затея пытаться набирать какие-то баллы – сколько и кто дал концертов, о ком больше и лучше написали и т.п. Напоминает поведение мачехи в советском фильме «Золушка», известном и любимом многими, особенно жившими в те далекие времена: мачеха-Раневская записывала знаки внимания короля и принца, оказываемы ей и ее дочерям! Сыграно блестяще! Так то гениальная Раневская! А тут часто жалкие потуги.

    Кстати, заявление А.О., что «Критики подхватили стиль Нейгауза. Конкретно анализировать исполнение произведений они не пытались» разбивается о фактический материал. Не могу сказать, что у меня на сайте собраны абсолютно все статьи из советских газет и журналов, но скоро, надеюсь, будут все из газет «Известия», «Правда», «Советская культура» (в разные периоды называвшаяся по-разному), журналов «Советская музыка», «Музыкальная жизнь». Встречаются, и немало, также статьи из других источников.

    А.О. удивляется, что «Оказывается, И. Попов мог писать нормальным языком, и фобии куда-то исчезли. Правда, не знаю, как он прорвался в печать, ведь речь идет об исполнительском искусстве Эмиля Гилельса.»
    А не лучше ли привести пример, когда писали что-то принципиально против Э.Г.? Только не свою трактовку написанного, а действительно, чтобы однозначно против. Я такие цитаты, но против отдельных прочтений Рихтера находил и здесь приводил. Их количество сочли недостаточным. Пожалуйста, хотя бы такое же, но против Гилельса. Я ответственно заявляю, и об этом уже писал, что в 70-х, например, о Гилельсе в наших упомянутых журналах писали больше, чем о Рихтере. Во сколько раз – не считал, но заметно больше. Все заголовки исключительно хвалебные.

    Для чего я это всё пишу? Переубедить оппонентов? Невозможно! В подобных случаях аргументы не действуют. У людей есть установка, и она важнее, чем аргументы и факты. Написал это исключительно для вменяемых людей, не очень осведомленных, но способных отличить логику, факты от измышлений и пересказов сомнительных рассказав. Кто-то готов верить хлесткому слову, сарказму, короче, мастерам выступать на ток-шоу. Есть такой пианист-писатель. За ним тянется молодежь, некоторые ее представители. Это в духе времени, а для меня – признак духовной деградации. Есть местные писательницы, пожелавшие негодными средствами «вернуть» место их кумиру. Да никто и ничего не отбирал! Есть записи, документы и проч. Слушайте, делайте выводы, любите или не любите. Но самое главное – время всех расставляет по местам. Вот сейчас вдруг захочется послушать, как в начале прошлого века играли Шопена. Кто прежде всего приходит на ум? Наверное, Гофман, хотя были и другие достойные исполнители. А лет через 50 кто-то захочет услышать Бетховена или Шуберта, Шумана, и не просто «интерпретацию в духе второй половины 20-го века», а так, чтобы и в их время это было свежо и актуально. Я до того времени не доживу, но знаю, кого в первую очередь выберет мыслящий слушатель.

    И в завершение повторяю написанное мною ранее: на разных форумах, в потоках, посвященных Рихтеру, никто Гилельса грязью не поливает. Там записи слушают, документы выкладывают. Другое дело – уходят из жизни энтузиасты, содержательные личности, способные что-то нетривиальное сказать и активно писавшие в интернете. Ничего не поделаешь… Ни один рихтеровский форум, сайт не воспринимаются как «анти-Гилельс»!

  4. Юрий

    А.О. Теперь читателю понятно, что Нейгауз действительно боялся послать Рихтера на Международный конкурс?
    Ю.Б. Наверное, только здесь могли придумать подобную ерунду. Рихтер всегда был против конкурсов, против соревнования в музыке. На 3-м Всесоюзном выступил только благодаря настояниям учителя. А теперь прошу заняться простенькими вычислениями. В 1945-м ему было 30 лет (3-й Всесоюзный конкурс). Впервые его выпустили за границу в 1950-м, и то в социалистическую страну – Чехословакию (какие там конкурсы?), в 1954-м – Венгрию (конкурс им.Листа был учрежден в 1986-м). Прошу заметить, что возраст неумолимо приближается к 40 годам. Как попасть в «заветный» Брюссель, где проходит самое трудное и престижное соревнование молодых пианистов, как нам тут объяснили? Пишу и понимаю, что участвую в никчёмном обсуждении. Не нужны были Рихтеру конкурсы! Кстати, в Брюсселе Маэстро впервые выступил 09/02/1963 (а у пианистов в том году конкурса не было, был в 64-м, между тем Рихтеру исполнилось тогда 49!).
    Прошу заметить: Кисин обходится без званий лауреата конкурсов.

    И по поводу выступления Рихтера на Всесоюзном. О не вполне удачном исполнении 1-го концерта Чайковского мы в основном знаем от самого Святослава Теофиловича. Это, безусловно, можно принимать к сведению, но использовать это мнение против него самого некорректно. У него другие задачи, другие оценки, а к себе – совершенно беспощадные. У него шкала Рихтера! Уже писал об оценках, выставленных себе в 1956-м году. Да там все плохо! Только что посмотрел, как всё-таки оценена «Долина Обермана» (02/03/56), моя любимая запись. Немного отлегло от сердца – 4 балла, но тоже не ахти.
    А.О. Рихтер, обиженный на жюри, Нейгауза, вряд ли на самого себя, на целый год уезжает в Тбилиси, чтобы у слушателей стерлось воспоминание о его неудачном исполнении Концерта Чайковского, а также, учить новую программу и все полагающиеся по программе обучения курсы марксизма-ленинизма с тем, чтобы закончить, наконец, Консерваторию.

    Ю.Б. Что надо иметь за душой, чтобы писать подобное?
    Конкурс закончился в декабре 45-го, а в июне 46-го он сыграл 1-й концерт Чайковского в Москве(!) с Ивановым, а потом в октябре с Мравинским в Ленинграде. И выступает в 46-м он сначала в Москве (16 концертов, последний – 31/03/46), с 11/04 – в Тбилиси, Баку, Ереване, снова в Тбилиси, но уже с 09/05/46 он дает несколько концертов концерт в Москве, 29/09 и т.д. – в Ленинграде, и в конце года – в Москве. Откуда люди берут эту чушь о «побеге»?
    Я знаком с десятью записями 1-го концерта Чайковского в исполнении Рихтера. Какие-то мне более близки, какие-то меньше хочется слушать, но всё это – прочтения великого мастера! И примитивно навязывать нам информацию о, якобы, никуда не годном исполнении на конкурсе, которого сами не слышали, после чего к тому же нужно прятаться от меломанов, — это уже детективный жанр.

    Но вот в этом рассказе А.О. вряд ли нормальный человек способен разобраться:
    А.О. Но и в работе жюри не обошлось без эксцессов, ибо Рихтер спровоцировал скандал в жюри. В его оценочных листах обнаружилось 13 нолей. В архиве «Дома-музея Чайковского» в Клину, можно убедиться, что все ноли аккуратно зачеркнуты и исправлены на «3». В архиве Музея Глинки лист общего голосования в строке «С. Рихтер» заполнен тройками уже без нолей. Признание Рихтера, что он всем, кроме Клиберна ставил ноли, из серии «как всегда выдумал». По 15 баллов от Рихтера получили: Н. Гедда-Нова, М. Моллова, Н. Штаркман, Д. Поллак. 23 балла он поставил Л. Ши-Куню. 24 — Л. Власенко. 25 — В. Клиберн. На регламент конкурса Рихтер не обращал внимания, и своевольно писал одну и ту же фразу: «Не вижу достойного кандидата на премию». Возмущенный Кабалевский обвинил Рихтера в «индивидуализме». Рихтер вел себя вызывающе. Ему нравилось любым путем обращать на себя внимание, и Гилельсу пришлось извиняться за его «завихрения».

    Ю.Б. Первое. Рихтер наставил кучу нулей. Можно было бы поверить. Но дальше идет признание, якобы, самого Рихтера про эти злополучные нули и музыковедшей выносится приговор: «из серии «как всегда выдумал»». Так были нули или они все выдуманы? И кем?
    Второе. Оказывается, он ставил оценки большие нуля (был бы знаком с математикой, вышел бы в область комплексных чисел), о чем мы вскоре и прочитали. А как же нули?
    Знаете, в середине 60-х любознательные дети одной физ.-мат. школы заставили электронно-механическую вычислительную машину разделить ноль на ноль. Она сгорела! У нас всё же есть защита, но не надо так злоупотреблять нашей выдержкой.
    Итак, повторяю вопрос: нули или не нули ставил Рихтер?
    На самом деле ответ частичный есть и у меня самого – копии листов, заполненных им лично — оценки в 1-м туре. Могу опубликовать, да вряд ли это нужно. Они согласуются с тем, что мы только что прочитали (ненулевые оценки).
    Третье. Оказывается, Рихтер писал одну и ту же фразу – не видел он (якобы) достойных кандидатов на премии! Во как! И это здесь читают и верят, а рихтерофобы радуются и укрепляются в чуть ли не пещерной своей ненависти.
    Так вот, в Госфонде можно найти документы (его почерк) со следующим распределением мест (он так их расставил):
    I – Ван Клиберн
    На II премию не имею кандидата
    III — Штаркман
    IV — Миансаров
    V — Моллова
    VI – сведениями не располагаю
    VII Поллак

    Ну, вот и получается у г-жи Огаревой из серии «как всегда выдумала».
    Это же надо уметь неимение кандидата на 2-ю премию распространить на все остальные премии кроме 1-й! Повторяю: она и иже с нею пишут, будучи твердо уверенными, что рядом не найдется знающего человека, который без труда всё это опровергнет. Более того, никто признавать свои ошибки, точнее, подтасовки не будет. А к формам их ответов в мой адресе не привыкать.

    По поводу зависти Рихтера к Клиберну (а через некоторое время – к Клайберну) даже доказывать ничего не буду. Послушайте, что говорит повзрослевший лауреат и любимец советского народа о Рихтере в фильме Золотова, почитайте отзыв его учительницы Розины Левиной – и все станет ясно (если вы хоть что-то понимающий человек). Несомненный триумф «Вани» нужно сравнивать с триумфом Робертино Лоретти, Муслима Магомаева.
    Когда-то один маститый ученый, чтобы сделать мне приятное, сказал, что он Рихтера выше ценит, чем Клиберна. Находившийся рядом его ученик, которому разрешалось хамить, тут же нашелся: «Худшего комплимента Рихтеру вы вряд ли смогли сделать».
    А теперь радуйтесь вместе со своим авторитетом, г-ном Г и проч. тому, как «развенчали» Рихтера по всем статьям.

  5. Юрий

    А.О. Рихтер должен был уступить «лавры» кому-то другому. Перед его глазами маячил Гилельс. Рихтер ненавидел его.
    ——————
    Из статьи Андрея Хитрука «О чем играет Рихтер». «Советская музыка», 1991, №8. (Полный текст на моем сайте.)

    Святослав Рихтер всегда говорит нам о важном, и что мне особенно хочется подчеркнуть, говорит на своем языке, на том языке, которым несравненно владеет. И говорит лучше тех, кто поспешил сменить высший язык добра и искусства на язык гнева и ненависти, и поэтому оказывается мудрее и чище многих своих современников.

  6. Юрий

    А.Г. Безусловно, на Западе первым был Эмиль Григорьевич Гилельс. Не просто так великий пианист 9 месяцев в году был за рубежом! Рихтер хорошо понимал, что там он не будет и вторым, ибо на Западе гастролировали Артуро Микеланжели Бенедетти, Марта Аргерих…
    —————————————————-

    Оказывается, Рихтер думал прежде всего, каким по рейтингу он будет за границей, а потом принимал решение, как ему быть – ехать или не ехать. Откуда, пишущая эту ерунду мадам, знает тайные помыслы другого человека, да еще к тому же гения?
    Желающие посмотрят дискографию Рихтера и увидят, что с тех пор, как его стали выпускать на Запад, он каждый год давал там много, а порой очень много концертов. Допустим, в 90-х уже не выступали Гилельс и Микельанжели, чего не скажешь об упомянутой здесь Аргерих, так вот: Рихтер в 1991-м дал 95 концертов, в 1992-м — 121 концерт (и очень много за границей) – это я для тех, кто не станет знакомиться с его концертографией. Результаты за другие годы тоже впечатляют. Кстати, для знатока, пытающегося задвинуть куда подальше великого Музыканта, привожу результаты опросов, проведенных Де Монд де ля мюзик (апрель 2015) и британским журналом Classic CD (1999). Сразу скажу, что невозможно согласиться с результатами опроса французского издания. На втором месте Брендель, в десятку вошел Циффра, но не вошли Гилельс и Микальанжели! Эти результаты опроса – для толпы, но а для кого здешние писания, как не для толпы? Итак, машинный перевод:

    CLASSICA — AVRIL 2015 nr. 171
    Де Монд де ля мюзик , Апрельский выпуск журнала примечателен референдумомом среди читателей , которые были приглашены , чтобы выбрать своего любимого пианиста. Я не знаю, как долго длился «jeu», как приятно называет его журнал, если уже была назначенная группа отобранных пианистов и сколько читателей приняли в ней участие, и, прежде всего, отряд — чтобы использовать спортивный термин — между пианистами и другими. Дело в том, что номером один оказался опять-таки Святослав Рихтер.
    Еще раз, потому что в сентябре 1999 года (согласно опросу, проведенному британским журналом Classic CD между критиками и публикой), Рихтер стал не только величайшим пианистом 20-го века, но, в более общем смысле, величайшим толкователем интерпретаций , включая в эту категорию не только пианистов, но и всех других исполнителей, как инструменталистов, так и дирижеров оркестра.
    Спустя 16 лет после опроса британского журнала, через 18 лет после его исчезновения, Рихтер по-прежнему выделяется как самый обдуманный, самый любимый, самый почитаемый публикой и критиками.
    Для тех, у кого возникло любопытство по поводу «рейтинга», возникшего в результате голосования, вот оно:

    1 — Рихтер

    2 — Брендель
    3 — Гульд
    4 — Аргерих
    5 — Рубинштейн
    6 — Аррау
    7 — Поллини
    8 — Горовиц
    9 — Хаскил
    10 – Циффра

    В журнале также упоминаются другие пианисты, набравшие достаточное количество голосов читателей: Микельанжели, Цимерман, Кисин и др. и т.д.
    ————————
    И все же любопытно, что после ухода многих из упомянутых здесь, кто остался в «сухом остатке» по мнению просвещенной Европы, являющейся неоспоримым авторитетом для некоторых? На самом деле за всех здравствующих и прежде почивших говорят концерты, записи, воспоминания. Когда я слушаю музыку, меньше всего думаю о рейтингах. И о списке этом не вздумал бы писать, если бы не наткнулся на перлы.

    Да, и вот еще:
    А.О. Советские критики захлебывались и соревновались друг с другом в самых нелепых, бесстыдных похвалах. Это приносило отличный доход и звания. Исполнение Рихтера, стало эталоном для пианистов.

    Писать можно все что угодно, благо проверять никто не будет. (Уж не будем обращать внимание на стиль и логику.) «Своим» — эти слова как необходимая в жизни подпитка. Такое впечатление, что они жить без этого не могут. Так вот, авторитетно заявляю, просмотрев многие подшивки главных советских музыкальных журналов – «Музыкальная жизнь» и «Советская музыка». Статьи о Рихтере почти все выложены у меня на сайте. Статьи о Гилельсе, естественно, не копировал, но за некоторые годы (в 60-х и 70-х) их больше, чем статей о Рихтере! Не в разы, но заметно. И все они тоже хвалебные. Пусть кто-то опровергнет мои слова. А вот в 69-м Дельсон об исполнении Рихтером некоторых из «Симфонических этюдов» отозвался весьма критически. И этим всем надо руководствоваться? У меня есть собственные понятия, вкус (пусть кто-то мне во всем этом отказывает), память, сохранившая совершенно нерукотворный шедевр – исполнение Рихтером оп.13 Шумана в Малом зале Ленинградской филармонии 20/01/1972.
    Совершенно непостижимо, но это факт: «Советская музыка» проигнорировала 75-летие со дня рождения Рихтера!

    Итак, в этой и других статьях единомышленниц еще полно литературно-музыкальных россыпей. Копаюсь во всем этом, чтобы кто-то из многочисленных читателей задумался, насколько всему можно доверять. Почти уверен, что вряд ли увижу нормальные возражения, ну а к «хаму и мерзавцу» не привыкать.

  7. Юрий

    А.О. Жюри и конкурсанты ждали неделю результатов конкурса.
    ———————

    Полная отсебятина! III тур состоялся 25/12/1945. Потом, 29-го и 30-го декабря были заключительные концерты лауреатов. К третьему туру допустили 17 (!) участников. Это ответ на заявление, что «Желающих принять участие в конкурсе почти не было. Студенты, принимавшие участие в войне, элементарно не успели подготовиться». И где же та «неделя», в течение которой хлопотали достойные люди? Кстати, если такое и было, то с их стороны это поступок, учитывая национальность конкурсанта. Никто же здесь не возмущается, что много лет спустя по поводу Клиберна тоже пришлось обращаться к высшему руководству.

    К чему все эти домыслы? Читайте статью «Закончился всесоюзный конкурс музыкантов-исполнителей» в газете «Правда» за 30-е декабря 45-го. Ее, как и многие другие редкие материалы, можно найти на моем сайте. Здешние «исследовательницы» легко придумывают «факты», думая, что их за давностию лет уже невозможно проверить.
    Подготовка к конкурсу была неслыханная! И это, если учесть, что происходило всё в 45-м! Читайте упомянутую газету и более ранние: во время отбора по всей стране было прослушано более тысячи (!) артистов. В Москву приехали наиболее отличившиеся.

  8. ALokshin

    Человек без имени (попытка идентификации)
    Александр А.Локшин
    В этой заметке я стараюсь обходиться одними цитатами без сколько-нибудь существенных собственных комментариев. Некоторые цитаты великоваты по объему, но сократить их еще больше мне показалось совершенно невозможным. Заметка, конечно, рассчитана на читателя, знакомого с музыкальной жизнью в России и обладающего иммунитетом к общественному мнению. (Последнее, увы, встречается достаточно редко.)
    Замечу еще, что, читая интернет-дискуссии, я встречал в свой адрес такие упреки: «Он не гнушается ссылками на книгу пианиста Андрея Гаврилова “Чайник , Фира и Андрей”», «Позволяет себе цитировать давно опровергнутое “Свидетельство” Соломона Волкова».
    Обе упомянутые книги представляют собой, на мой взгляд, исключительно важные и правдивые свидетельства о жизни в СССР, касающиеся далеко не только музыки. Фактически тотальное неприятие этих глубоких текстов говорит, на мой взгляд, исключительно о страхе интеллигента “быть не как все”.
    Если бы у меня не было примерно тридцатилетнего опыта расследования истории своего отца, композитора А.Л.Локшина, то я, наверно, относился бы серьезно к упомянутым всплескам общественного мнения. А теперь мне больше по душе слова Елены Боннэр: «…многое, что считают (и у нас в стране, и на Западе) общественным мнением, формируется в КГБ.»
    Но о чем же, собственно говоря, моя заметка? Она представляет собой попытку идентификации одного персонажа, не названного по имени в “Свидетельстве” – книге Соломона Волкова, записанной им со слов Дмитрия Шостаковича.
    Цитата 1. Свиридов Г.В. “Музыка как судьба”. (М.: «Молодая гвардия», 2002 г., с. 206.)
    «Вспоминаю: возвращался однажды в Ленинград из Москвы. В «Стреле» оказался в одном купе с Нейгаузом. Он был немного навеселе, но в меру. Знал меня он мало (вспоминал «Трио», хвалил). Было это году в пятидесятом или около того. Разговаривали о пианистах. Я спросил его мнение о тогдашних виртуозах. Как сейчас помню, было это в проходе у окна. Он, глядя на меня в упор, с улыбкой сказал: «Это же — торгаши». Слова эти помню точно. Между прочим, речь шла и об его учениках. Хвалил же одного Рихтера.
    Он под конец жизни совершенно разрушился как личность. Хвалил все, что угодно, вступил в деловой альянс с откровенными негодяями, позволяя спекулировать своим именем. Думая (о, наивность!), что он заставляет служить их себе; он сам стал слугой грязнейших людей.»
    Приведенная цитата представляется мне вполне громобойной, особенно на фоне недавних публикаций Кирилла Гилельса в «Музыкальном Зазеркалье».
    Что касается “откровенных негодяев” и “грязнейших людей”, о которых, не называя имен, пишет Георгий Свиридов, то число возможных кандидатов на эту роль, очевидно, очень невелико. Чьим слугой можно было счесть Г.Г.Нейгауза? Я вижу только одного бесспорного кандидата …
    Цитата 2.
    В известной книге Бруно Монсенжона «Рихтер: Дневники. Диалоги» (М.: Классика-XXI, 2007) приведены дневниковые записи Рихтера, в подлинности которых, насколько мне известно, никто никогда не сомневался. В частности, имеется запись от 30 мая 1972 года (с. 138):
    «А вот и Рахманинов… Думаю, что хорошо, а редактор грамзаписи считает прошлую запись живее и лучше (“за что его потом и зверски убили”).»
    Михаил Лидский в своей заметке, опубликованной в журнале «Лебедь» http://lebed.com/2003/art3557.htm писал по этому поводу:
    «…Но гораздо большее недоумение вызывает второй абзац, в особенности слова в скобках. Непонятны также кавычки — но никаких объяснений нет. Возможно, это просто странная фантазия, но ведь мне известно имя того несчастного редактора (думаю, оно известно многим московским музыкантам 70–80-х годов). Его действительно зверски убили гомосексуалисты (известно несколько подобных случаев). Каково видеть эту публикацию родным убитого, его друзьям, знакомым? А многочисленным почитателям Рихтера — в контексте упомянутых мною обстоятельств?» (См. в этой связи также [1].)
    Цитата 3. Бруно Монсенжон «Рихтер: Дневники. Диалоги» (М.: Классика-XXI, 2007, с.58)
    «Мое первое выступление в Ленинграде состоялось 5 января 1944 года. Когда вечером я вышел из зала, намереваясь вернуться в гостиницу, с неба посыпались бомбы.
    Всюду на улицах валялись мерзлые трупы. Тем не менее, я продолжил путь к гостинице “Астория”, находившейся довольно близко. Приключение взбудоражило меня.
    Снова я приехал в Ленинград в 1945 году, и снова в январе. Я был страшно разочарован [Данный текст нужно, конечно, читать медленно. — А.Л.], это был совсем другой город. Осаду к тому времени сняли, улицы были запружены людьми, царила атмосфера ликования, крайне неприятная. Словом, от второй поездки остался скверный осадок.»
    Цитата 4. Гаврилов, «Чайник, Фира и Андрей» (Вашингтон: Издательство «Юго-Восток», 2011, с.158) https://www.litmir.me/br/?b=200265&p=42
    «Темно, Слава не любит свет. Рихтер шепчет, и я не знаю – говорит он со мной или проговаривает сам для себя, то, к чему его влечет неодолимая сила…
    — Андрей, а Вы могли бы убить? Мне кажется, могли бы! Я бы так хотел мочь убивать, ох как мне тяжело, что я могу убивать только мух, а Вы, Вы можете, в Вас это есть. Мочь убивать – какое это блаженство!»
    Цитата 5. Борисов Ю.А. «По направлению к Рихтеру» (М.: Рутена, 2003, с.75).
    «Как Вы думаете, я мог бы сыграть Сальери?.. А мне казалось, что мог бы. Во всяком случае, отравить… например, Гаврилова. Когда он играл g-moll’ную сюиту Генделя, у меня эта мысль была. Можете это Гаврилову передать.»
    Цитата 6. Гаврилов, «Чайник, Фира и Андрей» (Вашингтон: Издательство «Юго-Восток», 2011, с.160).
    «Слава был фанатиком кинематографа. Можно предположить, что именно кино было главным источником его художественной фантазии. В ранний период нашей дружбы он часто показывал мне мизансцены из впечатливших его фильмов. Это были бесконечные сцены насилия.
    – И вот представляете, Андрей, он сажает его в зубоврачебное кресло и…
    Тут лицо Рихтера становится сладко-вдохновенным, как у Дракулы в момент прокусывания сонной артерии у девушки. Слава встает, огромный, как утес, угрожающе надвигается на меня, в его огромном кулаке появляется жуткая бормашина. Он показывает и вещает…
    – И бор-машиной мед-лен-но высверливает ему все нервы в каждом зубе по очереди.
    После подобных показов Слава внимательно смотрел на меня, проверял, получил ли я удовольствие от его представления.»
    Цитата 7 (основная). «Свидетельство», мемуары Шостаковича, записанные Соломоном Волковым, фрагмент. (Я получил согласие Соломона Волкова на публикацию этого фрагмента.) http://bookscafe.net/read/volkov_solomon-svidetelstvo_vospominaniya_dmitriya_shostakovicha-212508.html#p68
    «Знакомство с одним человеком, с которым я пил как-то ночь напролет, открыло мне его сердце. Он ночевал у меня, но мы не сомкнули глаз. Он стал признаваться, что его мучит одно желание. Сплошной кошмар! Вот что мне открылось.
    Видите ли, с самого детства он любил читать описания пыток и казней. Такая у него была удивительная страсть. Он прочитал все, что было написано по этому отвратительному поводу. Он перечислил мне прочитанное, и получился довольно длинный список. Прежде я думал: «Как странно, что в России, когда пытают, стараются не оставлять следов». Я имею в виду не следы на теле — те-то остаются, даже при наличии современной науки о том, как пытать, не оставляя следов на теле. Я говорю о письменных следах. Однако, как оказалось, и в России была литература на этот предмет.
    Дальше — больше. Он признался, что его интерес к описаниям пыток лишь скрывал его истинную страсть: ему хотелось самому мучить людей. Прежде я считал этого человека хорошим музыкантом. Но чем больше он рассказывал, тем меньше он мне казался таковым. А он продолжал говорить, задыхаясь и дрожа.
    Так впервые я услышал о садистских развлечениях Скуратова, хотя и до того немало знал о нем. И впервые я услышал о пытках животных. Такое тоже было, этим извергам было недостаточно мучить людей. Конечно, животных мучают всегда и все, у кого на это хватает сил. Но то, что было тогда, кажется особенно ужасным. Не только сами пытки, но и их прикрытие якобы соблюдением законности. Я вижу в этом желание опустить животное до уровня человека, так, чтобы с ним можно было поступать как с человеком. Фактически, они попытались сделать животных людьми, а людей при этом — животными.
    Все эти пытки происходили не так давно, всего-навсего несколько столетий назад. Пытали коров, лошадей, собак, обезьян, даже мышей и гусениц. Их считали дьяволами. Врагами народа. Животных терзали, кровь стекала в реки, коровы мычали, собаки лаяли и выли, лошади ржали. Их допрашивали, а в роли переводчиков выступали специалисты по мычанию. Могу себе представить, как это происходило. «Признается ли враг народа в том-то и том-то?» Корова молчит. Ей в бок вонзают копье. Она мычит, и специалист переводит: «Она полностью признает свою вину во всех антинародных действиях».
    Молчание — признание вины, и мычание — тоже. Костры, кровь, возбужденные палачи. Время? Семнадцатое столетие. Место? Россия, Москва. А может, это было вчера? Не знаю. Кто тут зверь, кто человек? [Это перефразированная цитата из ахматовского Реквиема – А.Л.] Тоже не знаю. Все смешалось в этом мире.
    Позже я еще не раз слышал о пытках животных. Но в ту незабываемую ночь я в ужасе смотрел на этого человека, моего гостя. Он был вне себя, его лицо пылало. Обычно это был спокойный, рассудительный человек, но тут передо мной был некто совершенно иной. Я ясно видел, что он — из той же самой породы мерзких подонков, что и сами палачи. Он махал руками, его голос дрожал и срывался, но не от негодования, а от волнения.
    А потом он выпустил пар и внезапно затих. Я смотрел на него с отвращением, но без жалости. Нет, никакой жалости я не испытывал. Я думал: «Ты — пропащий человек. Ты жаждешь власти, мечтаешь о том, чтобы мучить других, и единственное, что не позволило тебе стать палачом, — твоя трусость».
    И я сказал это ему в лицо. Это мое правило — говорить, причем, всё. Он начал плакать и каяться, но с того момента он для меня перестал существовать как музыкант. Я понял, что ошибался в нем, потому что такая тяга к крови — извращение, а извращенное существо неспособно понимать искусство, и в частности музыку.»
    Я думаю, что одна из причин яростной атаки на книгу Соломона Волкова – именно этот фрагмент, рассказывающий о некоем человеке без имени.

    Цитата 8. Гаврилов, «Чайник, Фира и Андрей» (Вашингтон, Издательство «Юго-Восток», 2011, с.56-57) https://www.litmir.me/br/?b=200265&p=15
    «Когда я стал невыездным Сеппо подарил мне здоровенную, страниц на 600, переплетенную как книгу, копию с машинописного оригинала рукописи книги Соломона Волкова «Свидетельство» на русском языке с надписями фломастером на каждой странице: «Читал, Шостакович». Помню, проглотил ее за день. Сеппо говорил мне позже: «Это единственная хорошая книга Волкова. Остальные бесталанные, а эта гениальная, значит, подлинная».
    Прочитав книгу, я отнес ее Рихтеру.
    На следующий день Слава сказал мне: «ОН тут совершенно живой!»
    – А как же протесты семьи? Максим книгу не признал… Экспертизы… Ведь все в один голос заявили, что это фальшивка!
    – Мне все это не интересно. Экспертизы, реакция семьи. Это ОН, я его знал таким, он на каждой странице живой. Кстати, надо срочно написать в завещании, чтобы на следующий день после моей смерти сожгли мой письменный стол, – я удивленно уставился на него. – Вы представляете, Андрей, за его столом сидит уже какой-то режиссер. Не успел Дмитрий Дмитрич умереть, а за его столом сидит посторонний мужчина, я не хочу, чтобы со мной произошло то же самое, это отвратительно. Пожалуй, лучше я сожгу его сам.»
    Цитата 9. Борисов Ю.А. «По направлению к Рихтеру» (М.: Рутена, 2003, с.87-88).
    «([Рихтер] Имитирует собачий вой – очень достоверно). В Лондоне меня мучила бессонница. Все время была красная луна. Крыши у домов как будто покачивались. Я открывал окно и издавал нечто подобное… Это был весьма дорогой отель и жильцы утром жаловались хозяину:”Безобразие, у вас под окнами воет голодная собака! Накормите ее!”»

    Цитата 10. Гаврилов, «Чайник, Фира и Андрей» (Вашингтон, Издательство «Юго-Восток», 2011, с.159).
    «Рихтера терзало какое-то ноющее отвращение к миру, к самому себе. Стоило лучику солнца случайно проникнуть в плотно зашторенную комнату, как его лицо искажалось яростной, болезненной гримасой и он издавал стон или животное рычание. Он рычал и стонал, не как человек! Мне казалось, что у него вырастали клыки и огромные когти. Иногда он вертел головой и выл: “Ууу-ааа-ууу”. Выл, как ужасный ребенок-оборотень, ростом в два метра. Это было отвратительно, нестерпимо.»

    Представить себе, что Георгий Свиридов, Соломон Волков, Бруно Монсенжон, Юрий Борисов, Михаил Лидский и Андрей Гаврилов сговорились, я не в состоянии.

  9. ALokshin

    Давно я не заходил сюда, могу только еще раз поблагодарить Анжелику Огареву за ее позицию по отношению к моему отцу. Мы не были раньше знакомы с Анжеликой, ее рассказы о моем отце и о Михаиле Мееровиче дороги для меня, они были для меня совершенной новостью…
    Что касается Рихтера, то замечу следующее. Если верить тому, что написано в книге Н. Зимяниной, изданной в авторитетнейшем издательстве \»Классика-XXI век\», то советская власть должна была считать Рихтера уголовным преступником((( Уж такое тогда было законодательство. Тем не менее, он, будучи \»уголовником\» (с точки зрения сов. власти), выезжал за границу и так далее…
    Я уж не говорю о сопоставлении двух дат: 1944 — мать Рихтера уходит с немцами на Запад; 1945 — Рихтер допущен к Всесоюзному конкурсу и получает первую премию. Для меня все это допускает совершенно однозначную интерпретацию.
    Я хочу также поблагодарить Евгения Берковича за его широкий взгляд на вещи — дискуссия не стерта, а остается для изучения молчаливыми читателями.

  10. Уведомление: Елена Федорович: Тайна Берты Рейнгбальд | СЕМЬ ИСКУССТВ

  11. И. Горин

    ИГРАЯ ЧЕРНЫМИ
    Признаюсь, я, как и Юрий Бохонов, тоже предпочитаю «играть черными», да и то лишь в случае, когда «играть» меня вынудят. А если проще, избегаю всяческих споров и дискуссий, в которых никто никому не в состоянии ничего доказать. Но уж если промолчать невозможно… Как раз та ситуация.
    Спор между «рихтерианцами» и «гилельсофилами» имеет давнюю историю, причем «белыми» почти всегда выступали последние. Будучи из музыкальной семьи, я сам, в 50-ые годы, нередко становился свидетелем яростных нападок многих профессоров Ленинградской консерватории на только-только начавшего регулярно выступать в Ленинграде Святослава Рихтера. Писал об этом и в своей книге «Мне как молитва эти имена. От Баха до Рихтера», и в отдельных эссе — повторяться не буду. Затем на какое-то время споры затихли, а возобновились, как ни странно, уже когда ни Рихтера, ни Гилельса не было в живых.

    Начало положил, возможно и талантливый пианист, но вне всякого сомнения подлый человек Андрей Гаврилов своим пасквилем в «Комсомольской правде»; тогда еще ему достойный отпор дал Николай Петров. Продолжат начатое этим Ге (он еще покажет, чего стоит, в прошлом году — вообще вообразить невозможно!) уже в 2000-ые годы телеведущая канала «Культура» Ольга Сирота вкупе с (тоже хорошим, некогда) пианистом Валерием Афанасьевым — не удержался и написал О.С. вежливое открытое письмо (ответа не получил). И наконец в бой вступила артиллерия главного калибра — А.Огарева, которая, в отличие от Ге, хотя и не приравняла Рихтера к Гитлеру и Сталину (спасибо и на том), но вылила на него столько помоев и лжи, что далеко превзошла всех своих предшественников вместе взятых.

    Совершенно естественно, что этого не мог стерпеть крупнейший знаток жизни и творчества Рихтера, каковым давно уже признан Юрий Бохонов. Он и ответил этой А.О. — ответил жестко, но сугубо по существу.
    Прошу отметить, что до сих пор дискуссия все же не выходила (почти) за рамки «Рихтер — Гилельс». К сожалению, поклонникам Эмиля Григорьевича этого оказалось недостаточно.

    И вот нашлась мадам Гольденберг (серый я человек — никогда о ней не слышал), которая вступилась за госпожу Огареву, уж не знаю, кем она ей приходится. Спешу заявить, что Бохонов мне никем не приходится, мы никогда не встречались, лишь пару раз разговаривали по телефону, да изредка обмениваемся электронными письмами. Так вот, мадам Гольденберг избрала новую тактику. Вместо того, чтобы «бить» по Рихтеру (не без этого, разумеется), она напала на Бохонова и сделала это так, что мог бы позавидовать и незабвенный дон Базилио.
    Ума не приложу, как ей удалось «обнаружить» у Бохонова две «уязвимых» точки: якобы присущий ему антисемитизм (сам я, кстати, еврей) и чуть ли не порочное детство, его бездарность и ненависть к своему отцу!? Послушайте, да ведь за такой поклеп впору и судебное преследование! Но мадам Гольденберг, видимо, особа отважная. И вообще, какое все это имеет отношение к творчеству Святослава Рихтера?

    Не знаю, почему-то мне вдруг представилась другая очень заметная с некоторых пор персона — та, которая нынче премьер-министр великого европейского государства…

    Игорь Горин

  12. Анна Гольденберг

    Поводом для написания этой заметки стал рассказ друзей об Элиезере М. Рабиновиче. Последний в свое время заявил, что Э.Г.Гилельс подписал покаянное письмо в «деле врачей» и даже демонстрировал его подпись. Однако Е.Н.Федорович доказала, что подпись наклеена. Пришлось Рабиновичу согласиться и убрать эту клевету. Ныне г-н Рабинович заявляет в комментариях к статье А.Огаревой: «Из-за таких как Вы был разрушен 2-й Храм, и не будет построен 3-й». Этого оказалось достаточно, чтобы привлечь к участию в своем грязном деле г-на Гирина и антисемита Ю.Б. (Юрий Боханов)!
    Г-н Гирин, Вас не интересует ни Гилельс, ни Рихтер, ни Нейгауз. Вы не удосужились хотя бы уточнить имя Рихтера! Его имя Святослав, а не Станислав! Вы пишете:
    «… Кто задается вопросом о том, как бездарь Рихтер получал международные премии и признание, или осмеливается возразить, – хам и мерзавец».
    Что же Вы слово «бездарь» в кавычки не облекли? Вы чудовищно оскорбили Рихтера. Вы до неприличия безответственны. Рихтер никогда не играл на международных конкурсах!!! Вы, вообще, статью читали, или нашли место, где выругаться?! Вы пишете:
    «Короче, все, как положено интеллигенции, которая костьми ляжет, чтобы оправдать оценку, которую дал Ленин».
    Решили завуалировать «изречение» Ленина? Ну, так он ведь и закукарекал в конце жизни. Вы пишете:
    «Рихтера смешали с дерьмом, Нейгауза тоже, – словом прошлись «бубонной колбасой».
    Что же Вы так неосторожны? У читателей может возникнуть рвотный рефлекс. Многие читатели, в отличие от Вас, обладают воображением. А теперь главное: «бубонная колбаса». Вы кого провоцируете? Напоминаете, что евреям в средневековье приписывали распространение чумы?! А может быть, вы работали на бойне или мясокомбинате, когда в былые годы уничтожали коров, заболевших чумой, а из их мяса делали колбасу?! Посоветуйтесь с врачом. В некоторых случаях помогает галоперидол. После Ваших высказываний, г-н Гирин, некий г-н Калинкович начал безответственно употреблять выражение «еврейская мафия». И, наконец, появился Ю.Б., безумный почитатель Рихтера, чье занудство не уступает его «бухгалтерской» педантичности. Он набрасывается на автора статьи А.Огареву, угрожая, что будет ловить ее за руку, а по тону, так выкручивать руки. Не получится. Моссад не позволит. Вы г-н бухгалтер, на каком основании лезете сюда с антисемитскими намеками и высказываниями? Пытаетесь оскорбить Огареву называя ее Воландом? Черт, дьявол, демон, Воланд, леший, эти слова – синонимичны и конгруэнтны, г-н бухгалтер. Талантливейшего пианиста Андрея Гаврилова пианистом-иудой называете. Вы откуда взялись? Из «Союза Михаила Архангела»? Вы вспоминаете Штирлица? Так пойдите, попишите формулы.
    А вы, господа, присоединившиеся к Ю.Б., «не чувствительны к грязи», не понимаете, что Ю.Б. – элементарный антисемит? Заигрываете с антисемитом? Забыли про «коричневую чуму»? В Германии и Австрии тоже не обращали внимания на антисемитские речи. Это называется попустительством.
    В дальнейшем буду использовать цитаты из Ю.Б., не обессудьте.
    «Чем больше читаю, тем больше поражаюсь. Прямо одержимость какая-то» Рихтером! Вы что себе позволяете, Ю.Б.? Вы как «себя ведете»?!!! Вы кем себя возомнили?! Да как смеете вы, человек, не имеющий отношения к музыке, не умеющий извлекать звуки из рояля, писать «бубонную» чушь об исполнении Э. Гилельсом 29 сонаты Бетховена?
    Ю.Б. :«Какие бездны разверзаются у Гилельса? Красивым звуком сыгранная третья часть без какой-либо концепции и весьма блеклая фуга? Нет, пожалуйста, пусть она Вам нравится в таком исполнении. Но нечего свои заблуждения облекать в подобную форму».
    Ю.Б., да как Вы смеете пытатья оскорбить величайшего пианиста Э.Г.Гилельса? О какой концепции идет речь? О квадратных пузырях? Есть авторский текст, и этим все сказано.
    «А кто не понимает его прочтения, тот, вообще не имеет права рот раскрывать в приличном музыкальном обществе», — цитирую Вас Ю.Б.
    В свое время Роберт Шуман в возглавляемой им «Новой музыкальной газете» писал: «Разве дилетанты не норовят в один миг разделаться с тем, над чем художники размышляли днями, месяцами, годами?» В своей статье Р.Шуман приветствовал появление Фредерика Шопена: «Шляпы долой, господа, перед вами гений!» В Германии и Вене Шопена еще не слышали. Шуман воскликнул это, только открыв ноты!
    Ю.Б., вы в курсе, что пианист ставит ноты на пюпитр и знакомится с произведением, играя его? Вы, вообще, представляете, что пианист слушает, глядя в ноты, отмечая для себя важные и интересные моменты?! Вы, «писак из песочника», несете ахинею:
    «А мог бы Гилельс сотворить чудо, подобное «Декабрьским вечерам»? И не говорите, что власть не разрешила бы. Для этого надо иметь натуру другую, музыкантом быть в недосягаемом для него смысле этого понятия. Надо ли его за это осуждать? Глупость какая. У каждого свое призвание».
    Ю.Б., вы же пустое место в музыке!! Вы не можете судить о Гилельсе, вы, вообще, не можете судить об исполнителях и исполнительском искусстве. Эта область для вас «не досягаема». О какой «натуре» вы пишете? Вы что подразумеваете? Ориентацию Рихтера? Своими некомпетентными заявлениями вы оскорбляете г-жу Ирину Антонову. Это она создала «Декабрьские вечера»!! Это она пригласила Рихтера и Гилельса. Но Эмиль Григорьевич отказался, в связи с невероятной загруженностью. Г-жа Ирина Антонова открыто говорит, что она поклонница Гилельса. Исполнение Эмиля Григорьевича ей нравится больше, чем Рихтера. Она посещала все концерты Эмиля Григорьевича. Г-жа Антонова сама рассказывала об этом. Каждый читатель, который хотел проверить достоверность слов автора, уже давно нашел подтверждение в интернете.
    Ю.Б.:«Помню, Рихтер после второго биса вышел к публике с большим белым .шарфом на шее. Все все поняли и отпустили великого пианиста. Мог бы так повести себя Гилельс? Думаю, не в коем случае!! Надо ли его за это ругать? Глупость какая. Рихтер великий музыкант, творец, художник, с большой фантазией артист и актер в самом лучшем смысле этого слова, разносторонне одаренная личность. И, чтобы Вы не писали, Гилельсу всего этого недоставало. Без этого создавать шедевры – пророчества, выходящие за границы только музыки, невозможно».
    Вас учить и учить… Вы умиляетесь «белому шарфу». Будьте осторожны. Знаете ли вы, что Рихтер не один раз исполнил этот «трюк» в БЗК? Огарева писала, что жила в одном дворе с Рихтером. Часто видела его, здоровалась. Рихтер «вел себя» интеллигентно и отвечал тем же. Осенью, зимой и весной неотъемлемой частью его одежды был шарф. Но особенно Святослав Теофилович любил белый шарф. А пианистом Рихтер был превосходным.
    Ю.Б.:«24/11/1969 я был свидетелем ее (8-й сонаты Прокофьева) грандиозного прочтения. Помню, сросся тогда с колонной зала им. Лысенко в Киеве, слушал и не верил, что такое вообще в человеческих силах».
    Ю.Б., а Трофима Лысенко помните? Он вошел в историю фразой: «Генетика – продажная девка империализма». Чтобы у читателя не возникали отвратительные ассоциации, пишу: зал носит имя композитора Николая Лысенко. А вы, Ю.Б., будьте внимательны. «Вас ловить можно на каждом слове». «Глупость – это единственное, что бесконечно» – сказал Эйнштейн.
    Г-н Ю.Б. , не «заморачивайте» читателя ненужной информацией: какие прелюдии и фуги из ХТК Рихтер играл «впервые для себя» на Всесоюзном конкурсе или на концерте? Оставьте ваши завихрении при себе. Рихтер выучил два тома прелюдий и фуг в военные годы в Тбилиси:
    «По настоящему «изводить Бахом» начал с 40-х годов. Довел всех в Тбилиси до белого каленья. Они после Первого тома все умоляли: «Славочка, а теперь Шумана». А я им как на блюде – Второй том. «…» Война. Я тогда сидел как никогда много – по двенадцать часов». «Папа не часто мне снится, но всегда дает «дельные советы»: так, он буквально приказал учить Второй том «Темперированного клавира». Это было в Тбилиси. Если бы я не послушался папу, возможно, не выучил бы никогда».
    Г-н Ю.Б., как вы смеете делить читателей на «вменяемых» и невменяемых?! Это что за нацистская селекция? Вы что командуете: «Рот не раскрывать в приличном музыкальном обществе». Вы что — ефрейтор прусской армии?
    Ю.Б.«Вменяемых людей проинформирую. «…» Рихтер не делал события из выступлений на конкурсе. Кого вы можете привести в пример, кто бы вел себя подобным образом? Объясняю. 1-й тур 3-го Всесоюзного конкурса – 25.
    29/11/45 Москва МЗК, а 12/12 – второй тур. Между ними 10 /12/45 в Доме ученых он выступает с Ниной Дорлиак. 25/12/ 45 – 3-й тур, а перед этим 20/12 он дает концерт в БЗК, в котором впервые для себя играет 8 прелюдий и вуг из ХТК. 29 и 30 декабря – два заключительных концерта в БЗК и КЗЧ».
    «А все здесь знают программу Рихтера в двух первых турах? О третьем не спрашиваю. В обоих турах он играл 8 сонату Прокофьева, одну и ту же. Когда же он успел за всю войну ее выучить? 30 декабря 1944 года ее впервые сыграл Гилельс. Замечу, что в первом туре Рихтер сыграл впервые для себя так же две Прелюдии и фуги из 1-го тома ХТК».
    Я не буду загромождать читателя цифрами и буквенными обозначениями. Для немузыкантов это не имеет значения. Пианисты же, возьмут с полки два тома ХТК, откроют ноты и посмотрят, если захотят. Все пианисты без исключения, в обязательном порядке играли в школьные и студенческие годы «прелюдии и фуги» из ХТК.
    Ю.Б. пишет: «На втором туре Рихтер так же сыграл две новых для себя прелюдии и фуги. Из ранее исполнявшихся Рихтером, были два этюда Рахманинова». Ю.Б. продолжает: «А дальше снова личная премьера «Дикая охота». Не будучи музыкантом, я все же понимаю, что программу лучше обыграть, а не устраивать первое исполнение на конкурсе».
    Хочу привести пример: 1962 год , 2-й Международный конкурс имени П.И.Чайковского. Победителями стали двадцатипятилетний пианист и композитор из Великобритании Джон Огдон и двадцатипятилетний пианист Владимир Ашкенази. К моменту конкурса Джон Огдон был широко известен в Англии и Европе. Он прославился как интерпретатор музыки классицизма и романтизма. Он включал в свои концерты редко исполняемые произведения композиторов ХХ века. Столь широкому кругозору помогала способность Джона Огдона почти мгновенно, «с листа» воспринимать произведение и запоминать его наизусть. Во время Конкурса Джон Огдон летал на концерт в Шотландию в Глазго, где у него было запланировано выступление. В Глазго он исполнял концерт Бартока. В 1966 году Джон Огдон приезжал в Москву. Он сыграл пять программ, ни разу не повторив ни одного произведения.
    А теперь о выпадах Бохонова, вот они:
    «Вы вообще отдаете себе отчет в том, что утверждаете?» «Вы вообще нечувствительны к грязи?» и т.д.
    Ю.Б, ваше поведение по меньшей мере недостойно. Однако, попробую ответить вам в вашем же стиле, использовать ваши обороты. И вообще, прежде, чем «разоблачать и ловить за руку» автора Анжелику Огареву, вытравите «пруссаков» из своей головы!! «А это что за пассаж», Бохонов? «Правильно было сказано о его «белом» звуке, музыке высоких сфер. Он потрясающе явил нам высоту и чистоту этой музыки, в этом было что-то эвзебийское».
    Это, что за лексика: «явил нам»? Какая выспренность! «Надо быть абсолютно пошляком», чтобы писать такое об исполнении Шопена Рихтером! Ваши изыскания звучат как пародия.
    Говоря вашими словами: «Вы вообще за логикой следите? Или это Ваша «женская» логика?» Вы считаете, что в исполнении Святославом Рихтером музыки Фредерика Шопена было что-то психически больное?
    Какое отношение Шопен имеет к Шуману? У Роберта Шумана была классическая шизофрения, с вербальными и слуховыми галлюцинациями, и «раздвоением личности». Шуман придумал личностям имена. Флорестан и Эвзебий. Личности имели полярные черты характера. Флорестановская активность, работоспособность, веселость и Эвзебиевская ранимость и депрессивность жили в душе Роберта Шумана всю жизнь. В этой борьбе победил Эвзебий.
    Две личности Роберта Шумана всегда присутствовали в его драматургии. Музыкальный писатель, он придумал «Давидово братство», в которое входили композиторы и музыканты уже умершие, как Бетховен, а также живущие в его время, как Шопен, но не знавшие об этом. Шуман был в «братстве» Давидом, победившим Голиафа, который олицетворял холодный академизм. Но главное, Шуман был восторженным глашатаем романтизма. Заслуженные музыканты и прославленные виртуозы обвинялись в его газете в рутине и отсталости. И, как в самом ужасном, они обвинялись в «филистерстве», то есть мещанстве. Это слово в немецком происходит от «филистимлян», разбитых царем Давидом.
    Вы, Ю.Б., профан. Вы не понимаете, что пианист, подбирая для себя репертуар, обязательно знакомится с наследием композитора, тем более Рихтер. Для этого даже рояль не надо открывать. Рихтер прекрасно знал «Фантазию» Шопена, совершенно не обязательно было включать ее в программу. Наум Штаркман рассказывал: «Если Игумнов мне говорил, что надо импровизировать, то Рихтер играл только один вариант. Да и слышал, в общем-то, только свой вариант. Он исходит из своего замысла, но я чувствую иначе! Мне кажется, что с точки зрения педагогики это неправильно». Штаркман нашел деликатную форму, и после трех уроков отказался от их продолжения.
    Ю.Б., вы возмущаетесь: «Что же это за член жюри, которому отказано в собственном мнении?» Не дурите, Ю.Б.. Для Рихтера, члена жюри, как и для всех членов жюри существовал регламент. Только в сумасшедшем доме нет регламента, но там есть санитары.
    Ю.Б., вы рассуждаете, как каннибал: «вырванная с мясом цитата». Привожу один абзац из той же статьи Рихтера: «Клайберна нужно отнести к той категории начинающих артистов, которые играют самих себя, а не замысел композитора, воплощенный в нотном тексте, пока годы упорной работы не приносят с собой зрелости и столь важного качества, как чувство стиля».
    А вот что Рихтер «вытворяет» исполняя «15 вариаций с фугой» Бетховена.
    Педагог института имени Гнесиных, ученик Г.Г.Нейгауза – Евгений Яковлевич Либерман пишет об исполнении Рихтером «15 вариаций с фугой» ор. 35 Бетховена. Абзац, который привлек мое внимание:
    «Почему Рихтер, которого никак нельзя заподозрить в невнимании к тексту, опускает некоторые SFORZANDO, смещает другие, заменяет третьи? Почему так часты смягчения знаменитого бетховенского CRESCENDO-PIANO? Почему нередко опускаются авторские нюансы, так сказать, местного значения? При внимательном анализе обнаруживается единая скрытая пружина всех столь различных замен артиста – их подчиненность интересам целого. Не забота об особой выразительности отдельной фразы, как это бывает у пианистов романтического склада, а пластика формы, видение произведения как единой панорамы – вот причина рихтеровских преобразований».
    Откуда такая вседозволенность? Рихтер «играет сам себя, а не замысел композитора, воплощенный в нотном тексте». Это что за «двойные стандарты»? Где же «чувство стиля» Бетховена? Для Людвига ван Бетховена эти штрихи можно сравнить с генетическим кодом. Рихтер попытался «оскопить» Бетховена, иначе не скажешь!
    Рихтер пишет: «Прежде всего, играть так (по нотам) честнее: перед твоими глазами именно то, что должно играть, и ты играешь в точности то, что написано. Исполнитель есть зеркало. Играть музыку – не значит искажать ее, подчиняя своей индивидуальности. Это значит исполнять музыку, как она есть, не более и не менее того. А разве можно запомнить каждую стрелочку, сделанную композитором? Тогда начинается интерпретация, а я против этого». Штрихов в «15 вариациях» крайне мало. В основном это SFORZANDO и SUBITO PIANO.
    Ю.Б. «Вас можно ловить на каждом слове. Копаюсь как в помоях». «Из какого пальца Вы высасываете все эти домыслы?»
    Ю.Б., вас, очевидно, родители били по рукам, чтобы вы не грызли ногти? Чтобы блюли чистоту? Кричали: «Ты не чувствителен к грязи, может быть это заразно!» И пичкали вас цитварным семенем?
    Ю.Б. «Тут еще одна (А.Г. Это о профессоре, музыковеде Е.Н.Федорович) всезнающая специалистка по разоблачениям пишет, как Суслов берег Рихтера от вступления в КПСС. Люди знают государственные тайны! Так и видишь себя в компании агентов Моссада. Что же раньше туда не вступил, когда не был столь знаменит, но уже выполнял задания (якобы)? Они его как Штирлица к инакомыслящим посылали?»
    «Инакомыслящих» вспомнили, Ю.Б.? То-то у вас жаргон, как у санитара-надсмотрщика! Вспомнили подзабытый метод карательной психиатрии: «квадратно-гнездовая сульфозиновая инъекция – «сульфозиновый крест» – под обе лопатки и в обе ягодицы? Дай вам власть, вы бы нас, «инакомыслящих» нерихтерианцев сжигали бы на костре как иезуит и казуист Игнатий Лойола.
    Ю.Б.,вы — антисемит старой, провинциальной закваски! «Иуда-пианист, иуды-пианисты. Воланд, притаившийся за колонной дворца Ирода. Агенты Моссада». Так бойтесь, Ю.Б., Моссад не дремлет!
    Ю.Б.: «Еще в 47-м в интервью А.В.Вицинскому Рихтер ответил по поводу своего слуха: «Да у меня абсолютный слух, я могу спеть заданную ноту. Но у меня в последнее время слух стал страдать, я беру почему-то на полтона выше».
    Вы, Ю.Б., сами подтверждаете правоту Огаревой. Рихтеру тридцать два года. Он, наконец, закончил Консерваторию и получил диплом, а слуховые изменения уже начались. Полтона выше: это – для вас, безграмотного, объясняю: вместо до Рихтер слышал до диез, ре – ре диез. А также вместо ми – фа, вместо си – до. С возрастом, в связи с сосудистыми изменениями такие отклонения бывают у многих. Это не очень мешает пианистам без абсолютного слуха. А когда слуховые изменения 2 тона?! Тогда Рихтер может играть только по нотам. И дело не только в том, что исполнять произведения по нотам во всем мире не принято. Пианист испытывает неудобство и безусловную зависимость от человека сидящего рядом и переворачивающего страницы. Он мешает движениям и отвлекает внимание, ему нужно кивком давать указание – «перевернуть!», а темп может быть очень быстрым. А вдруг человек подскочит, от «SFORZANDO» в «15 вариациях с фугой» опус 35 Бетховена?!
    В «абзаце» идет речь о произведении Бетховена на любимую им тему. Композитор использовал ее в балете «Творение Прометея», 3-й Симфонии и в «15 вариациях с фугой». Бетховен относился ко всем нюансам в произведениях скрупулезно, педантично. В конце 8-й вариации Бетховен пишет длинную педаль: он не ставит звездочку, обозначающую – снять педаль. Значок «пед» очень маленький, почти незаметный. Так пошло в печать. Чтобы исполнитель не решил, что это описка, Бетховен уделяет внимание значку в «Гейлигенштадском завещании». Эта длинная педаль обязательна!
    В «Трио» и «Квартетах» технических трудностей меньше и морально легче, ибо играть по нотам – норма. Но кошмар Рихтера-исполнителя заключался в том, что даже при игре по нотам, он все равно слышал произведение на 2 тона выше, чем исполнял раньше.
    Последняя соната Бетховена, №32 опус 111. «А кто не понимает ее прочтение Рихтером вообще не имеет права рот раскрывать в приличном в приличном музыкальном обществе».
    Иными словами это окрик: Стоять, по стойке смирно! Не надейтесь, Ю.Б.!
    Есть в интернете запись сонаты №32 из Токио. Послушайте и представьте, что эту гениальную сонату Рихтер слышит намного выше. Это и есть тот кошмар, о котором писала Огарева и пишу я.
    Маленький Моцарт, услышав, что скрипка звучит ниже, попросил настроить ее точно. Он слышал одну восьмую тона! Композиторы сочиняют музыку в разных тональностях. До минор – драматические образы. В «до миноре» Бетховен написал сонату №
    8 и №32. (Ариетта фактически в до мажоре) Фа минор – это страсть, включая религиозную. Бетховен написал в этой тональности «Аппассионату» – сонату №23. Как же звучала 32 соната Бетховена в голове Рихтера, когда он ее слышал не в своей тональности?!
    Г-н Ю.Б., вы явно страдаете от Альцгеймера, срочно бегите к врачу! Не помните, что было написано в декабрьском номере?!! Читайте:
    «Рихтер хорошо знал о слухе Гилельса. Эмиль Григорьевич просил настройщика настраивать рояль в высоком строе, то есть «ля -444 герц», и если он настраивал ля – 443, то Эмиль Григорьевич говорил, что он пожадничал». Все это трудно было выдерживать Рихтеру. Вот откуда все страхи, желание мстить и повелевать». Г.К. Богино настраивал инструменты и Э. Гилельсу и С.Рихтеру.
    Художник Татьяна Апраксина, которая создала портреты композиторов Шостаковича, Локшина и другие прекрасные работы пишет, что Рихтеру не удалось расправиться с портретом Александра Лазаревича Локшина, тогда он в отместку заставил выбросить из Консерватории портрет «лики Шостаковича. Вряд ли Рихтер подобное мог «сотворить» при жизни Дмитрия Дмитриевича! «Рихтер испытывал невероятный страх, потому, что терял аудиторию, а главное власть».
    Ю.Б. «Пусто место сие».
    Г-н Ю.Б., Братья Карамазовы здесь лишние, не втягивайте сюда Достоевского. Что вы Ю.Б. здесь проповедуете?
    Ю.Б.(с) Честь имею (в отличие от автора)».
    Не смешите Ю.Б., не подставляйтесь.
    Реклама от Ю.Б.: «P.S. Материалы размещенные на моем сайте, возможно, помогут не делать в дальнейшем диких ошибок, подтасовок, уберегут от отсебятины и будут противостоять низкой клевете, какую мы наблюдаем здесь и не только». Ю.Б. «И что потерял? Когда же это случилось? И слуху завидовал и зубами скрежетал? И именно от этого желание мстить и повелевать? Как вообще читать такое? А писать? Может это заразно? Вот это действительно трудно выдерживать. Вы вообще не чувствительны к грязи?»
    Ю.Б., вы думали, что делаете рекламу своему сайту, а вышла антиреклама. Креста на вас нет, Ю.Б.! Что за грязный пафос и «низкая клевета»?! Вы пытаетесь ослепить читателя хулиганской «риторикой», вместо того, чтобы сочувствовать страданиям Рихтера? Вы обвиняете Огареву «в мыслимых и немыслимых грехах». Вот что писал сам С.Т. Рихтер:
    «Сегодня я путаю ноты, слышу на тон, а то и на два выше, чем в действительности, а низкие звуки воспринимаю, как более низкие, вследствие своего рода ослабления мозговой и слуховой активности, точно мой слуховой аппарат разладился. Сущая пытка! Причем нарушалась и координация пальцев. Мне знакомы приступы хронической депрессии, самой жестокой из которых постигла меня в 1974 году. Я не мог обойтись без пластмассового омара (детская игрушка), с которым я расставался лишь перед выходом на сцену. Все это дополнялось слуховыми галлюцинациями, неотступно преследовавшими меня на протяжении многих месяцев и дне и ночью, даже во сне. В ушах начинала звучать повторяющаяся музыкальная фраза из нескольких тактов в восходящем мелодическом движении и с резко подчеркнутым ритмом».
    Всем читателям понятно, что в таком состоянии заниматься исполнительской деятельностью невозможно!
    С 80-х годов Рихтер начинает выступать в полутемных залах, где можно лишь смутно видеть очертания его фигуры и ноты, стоящие на пюпитре. Такую необычную и неотъемлемую черту своих концертов, Рихтер объяснял крайним не желанием потакать зрителям в их «бесовском» искушении – вуайеризме, то есть подглядывании. Уж не знаю на кого ложится в таком случае обвинение, но явно не на слушателя. Рихтер окончательно начал играть по нотам. Он сумел найти подоплеку этому, правда уж очень недостойную для «великого и гениального» Рихтера – вуайеризм.
    Каждый читатель сам сделает вывод: насколько тактично такое «объяснение» Рихтера.
    Ю.Б.: «Директор школ Искусств. на Каширском шоссе, пересказала мне, услышанное от самого Рихтера. Как-то он играл 8-ю сонату Прокофьева и почувствовал, что 2-ю часть играет не в той тональности, но не растерялся, сосредоточился и в 3-й части уже попал в правильную тональность. Понятно, что подобные случаи не способствовали уверенному поведению на сцене. С какого-то момента врачи не рекомендовали ему играть по памяти. И Вы, считаете это недостойным поведением? Следуя Вашему свобод ному оперированию фактами и логикой можно было пойти дальше и объявить в аморальном поведении».
    Не передергивайте, Ю.Б.. Нечего использовать шулерские приемы. Всем понятно, что Огарева говорит о надуманном Рихтером «вуайеризме», о «вилочках», которые проставляют композиторы и тому подобной ерунде. Честнее было бы признать «выпадения памяти» и действительно играть по нотам, а не придумывать «идиотизмы». Это возмутительная подтасовка!
    А вы Ю.Б., дилетант в наихудшем смысле этого слова: знайте, что маленьких пианистов учат уметь начинать произведения с разных мест. Поэтому, даже забыв текст, пианист моментально берет заготовленный аккорд и не останавливается, а идет дальше.
    Вы действительно из песочницы, Ю.Б. Не говорят так серьезные дилетанты: «… не растерялся, сосредоточился и уже в 3-й части попал в правильную тональность». Во-первых, не «попал», а взял правильную тональность – ре бемоль мажор. (конце сонаты – основная тональность ми бемоль мажор). Во-вторых, – подсчитайте, сколько раз вы употребили слово «поведение» и, пойдите, попишите формулы.
    Ю.Б. «Нет тут к совести, точнее к рассудку, взывать бесполезно. А вы, госпожа А.О., не перевирайте все же! Вы начинаете вести себя неприлично. Это перевранная цитата из Поюровского».
    Бедный, бедный Ю.Б.! Вас часто в классе отправляли в угол и ставили двойку по поведению! Ваши детские обиды, превратились в манию отыгрываться на неугодных вам авторах? Смотрите, это может плохо кончиться! Вы что, не знаете, что Рихтеру много раз задавали вопрос, почему он не остался на Западе? К примеру, пианист Рудольф Серкин. Вы зациклились на Поюровском.
    Ю.Б. «Ваш бессовестный опус. Не хочется, чтобы они (молодежь) шли за иудами-пианистами. Воланд во дворце Ирода?»
    Давно я с антисемитами дела не имела, и вот, пожалуйста!
    Писак из песочника! Как Вы смеете фильтровать читателей на «вменяемых» и «не вменяемых»?!!
    Ю.Б.«Так пусть вменяемые люди узнают, что есть другое предложение».
    Говоря Вашими словами: «Это какая-то клиника. Из какого пальца вы высасываете свои домыслы?» Вы заврались, вот пример:
    Ю.Б. «В 1985-м было сообщение об опросе, проведенном зарубежными журналистами, а спрашивали они крупнейших, живших тогда пианистов: кто же среди них первый. Ответ был однозначный: Рихтер».
    В 1985 году в СССР гастролировал великий пианист Владимир Горовиц. У него спросили: «Вам нравится, как играет наш Святослав Рихтер?». «Это тот, который по нотам играет?» – был его ответ.
    Ю.Б. «Он Рихтер, и это выше всяких мест. Есть он, и есть все остальные…».
    У вас, Ю.Б., явно «комплекс неполноценности». Вы предполагаете, что такими заявлениями повысите свой статус? Смешно право и «не только». Уж очень кургузое у Вас мышление. А вот и подкрепление моим словам. Вы пишете, что примерно десять лет назад в «процветающем когда-то «форуме» в котором:
    Ю.Б.: «некто начал ругательски ругать Рихтера, причем, демонстрируя отсутствие какой бы то ни было культуры, и не только музыкальной, воспитания и пр. С ним долго не спорили. Один энтузиаст выложил почти сразу 24 (!) записи одного и того же фрагмента из 31 сонаты Бетховена и предложили определить, где же здесь ненавистный ему Рихтер. И что же? Правильно: ничего он не угадал, так как не мог этого сделать по определению. Нам же не разрешали угадывать до времени. Когда поняли, что тот ни на что не способен, дали отмашку. Разные люди начали называть исполнителей – кто-то правильно, а кто-то – нет. И кто же вышел победителем? Правильно. Было целых три записи Рихтера, и я не только их определил, но и даты записей назвал. Надоели все эти бессмысленные, бездарные, ни чем не обоснованные и при этом агрессивные заявления».
    « Идет направо – песнь заводит, налево – сказку говорит: Там чудеса, там Леший бродит, русалка на ветвях сидит». В Вашем псевдо-эпосе «В тридевятом царстве, в тридесятом государстве», вы рассказываете о себе любимом: как вы страдали, когда ваш отец считал вас бездарным, ни на что не способным «по определению». Он постоянно, что-то не разрешал вам и запрещал. Он одергивал вас словами: «Как ты себя ведешь?» «Твое поведение по меньшей мере…» Вы его ненавидели. Признайтесь, Ваш родитель порол Вас розгами? «Он «ругательски ругал», и последними словами оскорблял и унижал Вас. Отсюда Ваши немыслимые вопросы, перенесенные на Гилельса: «надо ли его за это ругать? Не в коем случае!» «Надо его за это осуждать? Глупость какая». Ю.Б., вы в детстве, похоже, постоянно лгали, а отец, исходя из вашей лексики, «разоблачал и «за руку ловил». Вы, как видно, от безысходности, слушали детскую пластинку «Алиса в стране чудес». Убеждена, что вы и теперь слушаете ее постоянно. Вы всю жизнь будете доказывать отцу, что вы не «тупица», что вы преуспели в жизни. Что вы общались с Рихтером, защищаете его и пишете о нем. Ю.Б., вы разделись перед читателями. Это типичный эксгибиционизм.
    Ю.Б. «… Могу сказать, что не один десятое лет дружу с музыкантами первейшей величины, одобряющими мою деятельность и не отказывающие мне, совсем не музыканту, в знании и понимании музыки исполнительства и особенно, всего, что связано с наследием Рихтера. Так что при ссылке на любой авторитет, я смог бы выставить не меньший – это, если продолжать доказывать в песочнике».
    Что за фантомные музыканты? Вы «прям» «писак из песочника», Ю.Б., вы о плюрализме слышали?
    Ю.Б.: « А вот то, что он (Гилельс) не гений, для меня и многих абсолютно понятно. Не его искусство, олицетворяет высшие достижения человеческого духа, выраженные языком музыки. Для этого был и есть Пианист, Музыкант всех времен и народов Святослав Рихтер».
    Ю.Б., вы «не чувствительны» к русскому языку. Где же Ваше «музыкальное» ухо? Может быть, Вагнер вам его отдавил? Все, что вы пишете – это фарс! Вы « не понимаете, что своими «заявами» вы позорите Рихтера? Он же превосходный пианист! Гибкости вам не хватает, солдафон вы эдакий!
    Вы комедию «всех времен и народов» «Праздник Святого Йоргена», помните? Ох, как хорош был там Ильинский да и Кторов, конечно! «Когда я был еще грудным ребенком, моя бедная мама уронила меня с 3-го этажа, 6-го и т.д.». А толпа верующих с чудовищными, босховскими мордами орет: «ЯВИ нам чуда! «Чуда! Чуда!!» А вы кричите Гений! Гений!
    А еще говорят: был вождь всех времен и народов, хиты всех времен и народов. Можно сказать Танк всех времен и народов, Бомба всех времен и народов. Вы не понимаете, что сентенция абсолютно затасканная. Не доводите читателей до смеха. Вашему батюшке это бы не понравилось. Вы позиционируете себя в качестве глупца.
    «Вы вообще отдаете себе отчет в том, что утверждаете»? Вы, своей «сверх ценной идеей», покушаетесь на имидж Рихтера – Вашего кумира. Вы пишете:
    Ю.Б.«Рихтер играл в Америке в конце 60-го, потом – весной 65-го и еще раз – зимой 70-го. О какой игре по нотам могла идти речь в те годы? Да пусть даже играл бы он по нотам. Это умалило бы высоту его прочтения? Послушайте, это же клиника какая-то».
    Зубин Мета – дирижер Израильского филармонического оркестра, ответил на вопрос журналиста из «Известий»: «Почему Вы никогда не выступали со Святославом Рихтером? – Он не хотел путешествовать, не мог приехать в Лос-Анджелес. Зато мы с ним ходили в горы, и как-то ужинали в Зальцбурге».
    Огарева права, когда пишет, что он не хотел приезжать. Играть по нотам в Америке было невозможно.Не придуривайтесь, Ю.Б.! В статье Огаревой написано, что играть по нотам он начал в 80-х годах.
    Вы Ю.Б., опять впадаете в детство. Вы себя развязно вели, и отец не впускал вас в дом? Вы пишете: «Кстати, в конце жизни приехал к нему посыльный из Карнеги-Холла с предложением полмиллиона за два концерта, повел себя развязно. Рихтер приказал не пускать его в дом».
    И не стыдно вам чушь пороть. Карнеги-Холл не занимается приглашением на гастроли. «Эта песня за два сольди, за два гроша».
    Ю.Б. «… Как вообще можно читать такое? А писать? Вот это действительно трудно становится выдерживать. Может быть это заразно? Вы вообще не чувствительны к грязи?»
    Господин Ю.Б. , «ваше поведение, по меньшей мере, неприлично». Вы оболгали пианиста, победителя международных конкурсов профессора Московской консерватории Виктора Мержанова, за то, он написал правду о Всесоюзном конкурсе в 1945 году! А Вы знаете, что допустимый возраст участников конкурса, подняли до 30 лет, чтобы Рихтер мог принять участие. Гилельс стал победителем Всесоюзного конкурса в 16 лет. Участник в 30 лет, это уже «дедушка» на Конкурсе, тем более на «домашнем». Что же Вы, Бохонов, так по-глупому подставляете Рихтера? Как вам не стыдно клеветать на профессора Мержанова, будто бы он играл в оркестре, а не учился в «танковом военном училище». Кстати, а где служил Ваш отец?
    Как видно у Вас нет ни жены, ни детей, и Вы довольствуетесь семечками и попкорном, сидя на лавочке под высоткой, чтобы не замараться. У вас, Ю.Б. попкорновское косноязычие, поэтому вы постоянно используете труизмы: «Тень набежала на лицо маэстро, но он спокойно ответил…»
    «Тень набежала на лицо креолки в тот миг, когда петля лассо взвилась в воздух…». Майн Рид «Всадник без головы».
    Ю.Б.:«Никто не ответил на вопрос: как так случилось, что иностранцы, не читавшие нашу «лживую» прессу, служащую верхушке, избравшей себе придворного музыканта и прочие и прочие… Как же они так полюбили его искусство? Мои заграничные друзья ездили за ним из города в город, даже в другую страну. На Западе было общество его почитателей».
    Фанаты Вагнера ездят из страны в страну за постановками опер Вагнера.
    Лондон. 28 марта 2018 года. Крис Гольдшейдер – шестая скрипка оркестра Королевской Оперы, оглох на репетиции «Валькирий» Вагнера. Это произошло из-за акустического шока и шума медной секции, который превосходил 130 децибел, что выше уровня шума реактивного двигателя самолета. Верховный суд Великобритании вынес решение в его пользу». Называется статья: «Еще одна жертва Вагнера». Сообщение было напечатано во всех газетах мира.

    1. Юрий

      Г-жа Гольденберг «разоблачает»:
      Вы пишете: «Кстати, в конце жизни приехал к нему посыльный из Карнеги-Холла с предложением полмиллиона за два концерта, повел себя развязно. Рихтер приказал не пускать его в дом».
      И не стыдно вам чушь пороть. Карнеги-Холл не занимается приглашением на гастроли. «Эта песня за два сольди, за два гроша».

      Пусть вместо меня ответит авторитетная газета.
      The Guardian (подправленный машинный перевод – подумал, что, возможно, русский текст пройдет, т.к. с английским меня не пропускали):

      Однако он был совершенно безразличен к политическим событиям (Монсенжон сомневается, что он даже знал, кто такой Брежнев) и к деньгам, отказываясь видеть американского импресарио, который предложил полмиллиона долларов за два концерта в Карнеги-холле, хотя он испытывал материальные трудности. «Одной из его основных характерных особенностей была свобода», — заявляет Монсенжон. «Он не поддавался никакому давлению, будь то политическое, материальное или художественное». Видимо, ему было трудно понять, почему кто-то будет бояться советской власти.
      (Опубликовано 7/01/1999)

  13. Анжелика Огарева

    Через несколько дней после кончины Гилельса его большая почитательница Дениз Толковски, живущая в Антверпене, получила письмо:

    17 октября 1985

    Дорогая Дениз, я потрясен известием о смерти Эмиля Гилельса. Мир потерял Гения!

    В жизни мне посчастливилось слушать многих великих пианистов, а со многими связывали творческие отношения, но Эмиль был для меня всегда первым среди них, номером один.

    Он лучший в мире исполнитель Бетховена, Моцарта, Брамса, Шумана. Он непревзойден! И уверен — останется таковым на все времена!

    К сожалению, моей мечте записать с Эмилем все концерты этих композиторов теперь не осуществиться.

    Пожалуйста, передай мои искренние соболезнования Елене.

    В утешение ей хочу сказать, что записи, оставленные Эмилем, будут жить вечно.
    Г. фон Караян

  14. Виктор (Бруклайн)

    Юрий
    — 2018-03-13 20:56:55(153)

    Зашел на этот сайт случайно. Поучаствовал в баталиях, стало неприятно. В таких случаях или уходят, или предлагают свою тему. Но сегодня прочитал, что сайт еврейский, и подумал, что, наверное, мне здесь публиковать свои воспоминания нельзя – не та национальность. К тому же «настойчивое желание рассказать о себе» — характеристика типичного глупца (как я здесь узнал; истинно сказано: век живи – век учись). Не то, чтобы боялся заслужить титул дважды глупца, но зачем почтенную компанию потчевать очередной глупостью. Приходилось участвовать в работе разных музыкальных форумов (сейчас не так активно, как раньше), и нигде вопрос о 5-й графе не ставился.
    \\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

    Уважаемый Юрий! Тут какое-то недоразумение. Я посещаю этот сайт и являюсь участником его гостевой книги множество лет, и я не помню случая, чтобы кто-то поставил вопрос о пятой графе. Замшелых националистов здесь не привечают!

    1. Юрий

      Понял. Спасибо!
      Но есть другая часть моего сообщения, и там, в частности, о «бездоказательности», хоть и не моей. Но кто-нибудь мог же откликнуться на мой анализ, причем, спокойно, а не на уровне «сам дурак», вернее, «ХАМ и мерзавец».

      1. Виктор (Бруклайн)

        Юрий
        13.03.2018 в 23:56
        Понял. Спасибо!
        Но есть другая часть моего сообщения, и там, в частности, о «бездоказательности», хоть и не моей. Но кто-нибудь мог же откликнуться на мой анализ, причем, спокойно, а не на уровне «сам дурак», вернее, «ХАМ и мерзавец».
        \\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\
        Уважаемый Юрий! Дело в том, что для того, чтобы поместить
        полноценный отклик на Ваш пост, нужно обладать достаточной компетентностью в данном вопросе, чем я и, по-видимому, абсолютное большинство других читателей никак не можем похвастаться.

        1. Юрий

          Охотно верю. Наверное, надо было обратиться к Игорю Гельбаху, написавшему о «бездоказательном суждении» у Mick’a. Допустим, там нет доказательств, но у меня же их полно! И что же?
          И вообще насчет «поддержки рядом известных музыкантов и музыковедов». Прям, как в песочнике: а я сейчас приведу еще такого-то, а он сильнее твоих и.т.д. Могу сказать, что не один десяток лет дружу с музыкантами первейшей величины, одобряющими мою деятельность и не отказывающими мне, совсем не музыканту, в знании и понимании музыки, исполнительства, и особенно всего, что связано с наследием Рихтера. Так что при ссылке на любой авторитет я смог бы выставить не меньший – это если продолжать доказывать в песочнике. Всё это глупо выглядит со стороны, тем более, если так ведут себя люди в возрасте. Надо фактами оперировать, непредвзятыми свидетельствами очевидцев. А кормить читателей домыслами – я считаю, что так было, потому что этого не могло не быть – это, пожалуйста, на лавочку под многоэтажкой, с семечками или, в духе времени, – с попкорном.

  15. Юрий

    Зашел на этот сайт случайно. Поучаствовал в баталиях, стало неприятно. В таких случаях или уходят, или предлагают свою тему. Но сегодня прочитал, что сайт еврейский, и подумал, что, наверное, мне здесь публиковать свои воспоминания нельзя – не та национальность. К тому же «настойчивое желание рассказать о себе» — характеристика типичного глупца (как я здесь узнал; истинно сказано: век живи – век учись). Не то, чтобы боялся заслужить титул дважды глупца, но зачем почтенную компанию потчевать очередной глупостью. Приходилось участвовать в работе разных музыкальных форумов (сейчас не так активно, как раньше), и нигде вопрос о 5-й графе не ставился. И что еще я наблюдаю? Здесь можно марать имена достойных людей и музыкантов и получить отзыв о статье, которую без возмущения читать невозможно, как об «интересной и серьезно построенной». А потом обвиняют еще одного участника в «бездоказательности суждения». Я представил ворох доказательств, и его не заметили. Может, действительно «Посторонним В»?

    1. Дежурный по сайту

      Юрий
      — 2018-03-13 20:56:55(153)

      Зашел на этот сайт случайно. Поучаствовал в баталиях, стало неприятно. В таких случаях или уходят, или предлагают свою тему. Но сегодня прочитал, что сайт еврейский

      Это распространенная ошибка, а иногда сознательная дезинформация. Журнал «Семь искусств», статью в котором Вы комментируете, не имеет никакого отношения к «еврейскому сайту» «Заметки по еврейской истории» — это самостоятельный орган массовой информации, в тематике которого специальных еврейских тем нет. Музыка, культура, литература, наука не имеют национальности. Кто навешивает ярлык «еврейский», хочет сознательно опорочить издание, принизить его значение. Еврейская тема давно и основательно развивается в журнале «Заметки по еврейской истории» и альманахе «Еврейская Старина». Называть «Семь искусств» — еврейским сайтом — то же самое, что называть теорию относительности «еврейской физикой».

  16. Mick

    Хотелось бы обратиться с парой пожеланий к администрации сайта. Ваш сайт весьма уважаем и популярен (по крайней мере, у определённой категории читателей). Г-н Беркович производит впечатление неглупого человека и сам пишет хорошие вещи. Публикация того, что здесь сейчас «обсуждается» в двух последних выпусках журнала, на мой взгляд, наносит ущерб репутации сайта как издания, конечно, в первую очередь еврейского, но в то же время, надо надеяться, стремящегося к объективности, сбалансированности, а главное, публикующего материалы, отвечающие определённым стандартам в отношении как правдивости и доказательности, так и элементарной, хотя бы внешней, порядочности авторов публикаций, не говоря уже о качестве русского языка, на котором они написаны. Лучшим решением «проблемы», на мой взгляд, было бы просто удалить эту пакость. Как говорится, лучше Познер, чем никогда 😉

    1. Игорь Гельбах

      Вот, вот, наконец-то пришел Микки Маус и во всем разобрался! Сообщил и о своем бездоказательном суждении о интересной и серьезно построенной статье Анжелики Огаревой, профессионального музыканта и писателя, поддержанной рядом известных музыкантов и музыковедов, и о том, что \»Г-н Беркович производит впечатление неглупого человека и сам пишет хорошие вещи.\» Затем он выдал свои рекомендации и заключил свое послание urbi et orbi еще одной мудростью : \»Как говорится, лучше Познер, чем никогда\».
      Вам, г-н Микки Маус, пора бы, наконец, понять, что Вы — не Познер и никогда им не станете по причине того, что Ваши суждения выдают в Вас классического \»пикейного жилета\». Не из Черноморска ли Вы, радетель \»еврейского\» лица данного сайта?

  17. Элиэзер М. Рабинович

    Александр Калинкович
    — 2018-03-12 18:16:57(34)

    Я думал, что останусь одним в поле воином,

    Да, в самом деле? Меня не приметили? Впрочем, меня тема, кто из двоих первее и гениальнее, совершенно не занимает в силу моей малой музыкальности, так что я слушаю и люблю обоих, не задумываясь о сравнении. У меня была совершенно иная тема возражений.

  18. Altair

    Что меня удивляет, то количество людей, ввязавшихся в грязные сплетни на кухне коммунальной квартиры.

    1. Юрий

      В предыдущем сообщении простился, но не с форумом, а с виновницей возникшей перепалки. Но Вам, Altair, отвечу. Видите ли, это всегда проблема: пройти мимо и сделать вид, что не заметил или дать отпор. Разумеется, рыскать по интернету и на каждом форуме бороться за правду – дело гиблое. Но здесь имя Рихтера, здесь клевета. И одно из главных обстоятельств — «шедевр» прочитало более 10 тыс. человек. Особенно обидно, если среди них много молодежи, толком ничего не знающей. Я ведь с такими постоянно общаюсь, со своими студентами, и хоть тема у нас другая, невозможно не увидеть ужасные пробелы в гуманитарном образовании. А еще этические проблемы… Многие, по-моему, вообще «не заморачиваются». Тут, как я прочитал на предыдущей странице, с нетерпением ждали продолжения. Так пусть вменяемые люди узнают, что есть и другое продолжение. А ведь, если разобраться, я представил большое количество фактов. Да, сознаю, что часто сдабривал их обидными словами. Но, простите, там же клиника. Мне возразили по существу? Нет. Более того, не думаю, что это возможно. Хотя зачем себя утруждать? «Хама и мерзавца» вполне достаточно. А вот человек, желающий в чем-то разобраться беспристрастно, верю, найдет в моих писаниях что-то полезное и познавательное. Хотя лучше бы излагать важные факты в нормальной обстановке. Если и пришлось побывать на коммунальной кухне, то не чувствую, что замарался.
      А теперь всё же о Рихтере. Никто не ответил на вопрос: как так случилось, что иностранцы, не читавшие нашу «лживую» прессу, служащую верхушке, избравшей себе придворного музыканта и проч, и проч… Как же они так полюбили его искусство? Мои заграничные друзья ездили за ним из города в город, даже в другую страну. На Западе было общество его почитателей. Сейчас, увы, оно перестало существовать – постарели его создатели, а молодежь, видимо, некому было организовать. С кем-то из активных членов я общаюсь. Так вот, они издавали свой журнал. Набралось где-то около 25 номеров (извините, лень проверять, они у меня на внешнем винчестере). Попробуйте рассказать им, что Рихтер боялся соперников (соперника). Уверен, что не поймут, и вряд ли я со своим английским смогу внятно это растолковать.
      Закончу цитатой из недавнего письма моего английского друга (предупреждаю: в его адрес оскорблений не потерплю, в мой — пожалуйста):
      What a night that was in June 1975 (when I was 19). At the end a little old man was so happy he was DANCING and SKIPPING like a child down the stairs towards the stage. He was really in a state of ecstasy. And it was the end of a week when I heard 3 Hammerclaviers (and 5 Fugues) as well as the Tchaikovsky / Rachmaninov at Aldeburgh. Happy days!

      1. Altair

        Я писал не об этом, я писал о сплетнях в кухне коммунальной квартиры. Забудьте о том, что здесь замешаны известные и талантливые люди, представьте, что речь идёт о простых обывателях. Чем эта статья отличается от грязных спленет? Я согласен с тем, что такие «статьи» публиковать не следует, и их лучше удалить.

  19. Илья Г.

    Для тех, кому лень читать всё, связанное со этой статьей, даю дайджест, извините за выражение:

    1. Эмиль Гилельс — гений. Слава Богу — все с этим согласны.

    2. Генрих Нейгауз — антисемит, «гад ползучий и сутенер при том». Кто с этим не согласен — негодяй, гнида и далее по списку ругательств.

    3. Станислав Рихтер — бездарь, см. о Нейгаузе выше, агент КГБ (о чем лично автору, наверное, сообщили «компетентные органы») и протеже Суслова (Михаил Андреевич это из могилы доложил?). Кто задается вопросом о том, как бездарь Рихтер получал международные премии и признание, или осмеливается возразить, — хам и мерзавец.

    Короче, все, как положено интеллигенции, которая костьми ложится, чтобы оправдать оценку, которую ей дал Ленин.

  20. Александр Калинкович

    Дорогой Юрий!
    Поздравляю! И Вы тоже получили «по заслугам» от этой вздорной, маниакально-агрессивной поклонницы хорошего пианиста Гилельса. Я думал, что останусь одним в поле воином, но мне приятно, что оказался в одной с Вами компании. Пытался зарегистрироваться на Вашем форуме, но неудачно. Написал Вам в фейсбук и буду чрезвычайно благодарен, если ответите. С искренним уважением, Александр Калинкович

  21. Юрий

    От писак, подобных Вам, только такие характеристики и нужно получать, иначе было бы странно. Это всё, что Вы смогли ответить на совершенно конкретные возражения? Где уж мне понимать высокие замыслы?! Я всего лишь процитировал некоторые заявления и ответил на них предельно четко и ясно, ссылаясь на первоисточники. А как насчет подтасовки с Клиберном, с вырванной с мясом цитатой из статьи Рихтера?
    Настойчивое желание рассказать о белом шарфе — это круто, как говорит современная молодежь. Чем Вам не угодила эта часть одежды? А насчет «рассказа о себе» Вы абсолютно ничего не поняли. Главное – это его слова: «одним нравится, другим не нравится…» И сравните с Вашими – «боязнь потерять аудиторию». Кстати, признаюсь именно здесь: на самом деле Рихтер предложил мне фрукты, лежавшие на столике (администрация постаралась), лимонад. Я отказался. Потом он спросил, останусь ли я здесь – вечер ведь не закончился. Пишу это, наверное, «из желания рассказать о себе». На самом деле рассказываю больше другим, чтобы они не видели в Вас всезнающего и всё видевшего Воланда, притаившегося за колонной дворца Ирода.
    «Она вовсе не о противопоставлении Рихтера и Гилельса, она \»О музыке, соперничестве, власти…\», т.е. о процессах в жизни общества, в которые вовлечены и музыканты, и…»
    Да, да, конечно, ну как же. Никакого противопоставления! Закончу моим любимым пассажем:
    «Рихтер хорошо знал об уникальном слухе Гилельса. Эмиль Григорьевич просил настройщика настраивать рояль в высоком строе, т. е. «ля 444 герц». И, если настройщик настраивал — ля 443, он шутил, что тот «пожадничал». Все это трудно было выдерживать Рихтеру. Вот откуда все страхи и желание мстить, повелевать. Он испытывал невероятный страх, потому что терял аудиторию, а главное власть!»
    «Пусто место сие!» (с) Честь имею (в отличие от Вас).

    P.S. Материалы, размещенные на моем сайте, возможно, помогут не делать в дальнейшем диких ошибок, подтасовок, уберегут от отсебятины и будут противостоять низкой клевете, какую мы наблюдаем здесь и не только.

  22. Илья Г.

    Анжелика Огарева
    — 2018-03-12 11:26:46(15)

    Т-щ Юрий Бохонов, он же Ю.Б., Вы — ХАМ и мерзавец. Ваша коллекция не в состоянии изменить этих простых фактов. Кроме того, Вы еще и глупец,
    ===
    Господи, во что Гостевая превращается!

  23. Анжелика Огарева

    Т-щ Юрий Бохонов, он же Ю.Б., Вы — ХАМ и мерзавец. Ваша коллекция не в состоянии изменить этих простых фактов. Кроме того, Вы еще и глупец, что видно по настойчивому желанию рассказать о себе и белом шарфе Рихтера. Маэстро, кстати говоря, попытался отвязаться от Вас как можно быстрее. Вы сами об этом рассказываете. Проблема в том, что вы не смогли понять, о чем статья. Она вовсе не о противопоставлении Рихтера и Гилельса, она \»О музыке, соперничестве, власти…\», т.е. о процессах в жизни общества, в которые вовлечены и музыканты, и их педагоги, и покровители, и власть, в данном случае — мерзейшая и подлая советская власть. Но вы, как порождение этой власти, понять этого как видно уже никогда не сможете.

  24. Юрий

    Продолжение.

    А.О. Рихтер, по его (Мержанова) словам, всю войну занимался как зверь. Он обыгрывал программу, ну и развлекался, конечно.

    Ю.Б. А все здесь знают программу Рихтера в двух первых турах? О третьем не спрашиваю. В обоих турах он играл 8-ю сонату Прокофьева, одну и ту же. Когда же он успел за всю войну ее выучить? 30-го декабря 1944-го ее впервые сыграл Гилельс.
    Замечу, что в первом туре Рихтер сыграл впервые для себя также две Прелюдии и Фуги из 1-го Тома WTK: No.24, in b, BWV 869 и No.15, in G, BWV 860. Во втором туре – еще две новых для себя: No.03, in C–sharp, BWV 848, No.04, in c–sharp, BWV 849. Из ранее исполнявшихся были только Рахманинов: Etude Tableau in a, Op.39/2, Etude Tableau in D, Op.39/9, которые он впервые сыграл незадолго до конкурса – 10/11/45, МЗК. А дальше – снова личная премьера – «Дикая охота». Не будучи музыкантом, я всё же понимаю, что программы лучше обыграть заранее, а не устраивать первое исполнение на конкурсе.

    А о каких «развлечениях» писал Мержанов? Не хочется о покойнике…
    Это выступления Рихтера перед бойцами, в госпиталях надо считать «развлечениями»? Так это почище его военной карьеры в Самарканде. Еще, как я читал, он был определен в военный оркестр, где освоил игру на духовых. Никак не собираюсь осуждать такое участие в войне, но к чему писать о «развлечениях»? И каких?

    Надо быть абсолютны пошляком, чтобы сравнивать Клиберна (позже — Клайберна) с Рихтером. Тут вспоминали о «разоблачительном» признании Артура Рубинштейна из фильма Золотова, но там ведь было еще интервью Клайберна, очень милое и искреннее. Человек явно не претендовал на «первенство». А про «Быдло» в адрес публики в устах Рихтера – это из «самой честной» книжки? Очень верный и беспристрастный источник нашли!

    А.О. «Клиберна нужно отнести к той категории начинающих артистов, которые играют самих себя, а не замысел композитора, воплощенный в нотном тексте, пока годы упорной работы не приносят с собой зрелости и столь важного качества, как чувство стиля».

    Святослав Теофилович имел в виду «Фантазию» Шопена, которую исполнял Клайберн на 2-м туре. Фантазию, как утверждали знающие пианисты, Клайберн играл очень приближенно к Антону Рубинштейну, но как видно, Рихтер возомнил себя единственно правильным интерпретатором, эталоном для подражания.

    Ю.Б. Ваше поведение, по меньшей мере, недостойно. Как Вы цитируете статью Рихтера («Советская культура», 1958, 15 апреля. В Беседе с нашим корреспондентом. «РАДОСТНЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ»)?! Вот этого Вы не заметили или читаете выборочно, что больше по душе? А он, между прочем, написал:

    Из произведений, сыгранных Ваном Клиберном на всех трех турах, хотелось выделить совершенное исполнение ля минорного этюда (№ 11, соч. 25) Шопена, Двенадцатой венгерской рапсодии Листа, фуги из сонаты (соч. 26) американского композитора С. Барбера, «Рондо» Д. Кабалевского и особенно поразившую всех интерпретацию Третьего концерта для фортепиано с оркестром Рахманинова, в котором редкое дарование Вана Клиберна развернулось во всю свою ширь и мощь.
    Было бы странным, если бы пианист всю программу сыграл одинаково «непогрешимо». Так, Чайковский лучше всего удался Вану Клиберну в «Вариациях» фа мажор, тогда как исполнение «Большой сонаты» соль мажор было очень спорным, что в значительной степени относится и к Концерту №1. Это можно сказать также и о Фантазии фа минор Шопена.

    Но такому пианисту, как Ван Клиберн, хочется простить все. Он принадлежит к той категории начинающих артистов, которые играют «самих себя», а не замысел композитора, воплощенный в нотном тексте, пока годы упорной работы не приносят с собой зрелости и столь важного для художника качества, как чувство стиля. Я считаю Вана Клиберна гениально одаренным пианистом. Его врожденный артистизм и тончайшая музыкальность облагораживают все, что он играет. Его победа на таком трудном конкурсе по праву может быть названа блистательной.

    (Желающие найдут полный текст здесь: https://www.svrichter.com/documents/richter-quotes/ )

    И насчет «единственно правильного интерпретатора, эталона для подражания»: где хотя бы намек на эту глупость в статье? И что это за член жюри, которому отказано в собственном мнении. Цитируете же Вы Гринберг, не понявшую Сонату Листа у Рихтера? Тогда и ее назовите подобным образом. Кстати, Фантазия фа минор Шопена не входила в репертуар Рихтера, поэтому ни о какой единственно правильной его интерпретации речи не может быть.
    Да Вас ловить можно на каждом слове. Копаюсь, как в помоях.

    И насчет «заграницы» — кто там первый, кто второй. Такое впечатление, что спортсменка пишет. Да Вы поставьте своего кумира на все первые места, во всех категориях и номинациях, как сейчас говорят. Что-то изменится?
    Именно Рихтеру предложили организовать фестиваль в Турени. А мог бы Гилельс сотворить чудо подобное «Декабрьским вечерам»? И не говорите, что власть не разрешила бы. Для этого натуру надо иметь другую, музыкантом быть в недосягаемом для него смысле этого понятия. Надо ли его за это осуждать? Глупость какая. У каждого свое призвание.
    И, кстати, насчет «мест». В 1985-м было сообщение об опросе, проведенном зарубежными журналистами, а спрашивали они крупнейших живших тогда пианистов: кто же среди них первый. Ответ был однозначный: Рихтер.

    Вот и я включился в беспредметную полемику о местах. Да пусть сейчас соберется молодежь со своими критериями и задвинет корифеев прошлого подальше. Что изменится? Вклад Рихтера уникален. Он – Рихтер, и это выше всяких мест. Есть он, и есть все остальные. К несогласным отношусь совершенно спокойно, но не к людям со злым умыслом.

    А.О. В эти годы великий композитор Метнер неизвестно почему находился под негласным запретом. Единственное, что приходит на ум, это то, что он жил в эмиграции в Лондоне. Его никто не исполнял. Музыканты, включая Нейгауза и Рихтера, про него, как будто забыли.

    Ю.Б. И снова Вы обманываете доверчивых читателей. Рихтер исполнил Сонату «Реминисценций» №10, ля минор в Москве 20/01/47 и в Ленинграде — 15/05/47. С Ниной Львовной они исполняли его вокальные произведения: «Цветок», «Испанский романс» (21/01/58 – Москва, 11/01/59 – Москва, 16/01/59 – Ленинград и т.д.) Во время «Декабрьских вечеров»-1981 (с переходом на начало 82-го) Рихтер снова исполнил ту же фортепианную сонату, скрипичную – с Олегом Каганом и романсы — с Галиной Писаренко.
    Следует признать, что по сравнению со многими другими композиторами в репертуаре Рихтера творчество Метнера не было, так сказать, на переднем плане, но не было и абсолютного игнорирования. С каких это пор исполнителей начинают осуждать за неисполнение каких-либо композиторов или произведений?

    А.О. Он мог отменить ряд концертов в Америке, руководствуясь своим неприязненным отношением к стране «коктейлей, концертов и музеев». Рихтер не мог приезжать в Америку. Там его сравнивали с Гилельсом, там выступали Горовиц и Рубинштейн. Оба играли без нот.

    Ю.Б. Вы вообще отдаете себе отчет в том, что утверждаете? Рихтер играл в Америке в конце 60-го, потом – весной 65-го и еще раз – зимой 70-го. О какой игре по нотам могла идти речь в те годы? Да пусть даже играл бы он по нотам. Это умалило бы высоту его прочтений? Послушайте, это же клиника какая-то.
    Кстати, в конце жизни приехал к нему посыльный из Карнеги-Холла с предложением пол миллиона за два концерта, но вел себя развязно. Рихтер приказал не пускать его в дом.

    А.О. Рихтер хорошо знал об уникальном слухе Гилельса. Эмиль Григорьевич просил настройщика настраивать рояль в высоком строе, т. е. «ля 444 герц». И, если настройщик настраивал — ля 443, он шутил, что тот «пожадничал». Все это трудно было выдерживать Рихтеру. Вот откуда все страхи и желание мстить, повелевать. Он испытывал невероятный страх, потому что терял аудиторию, а главное власть!

    Ю.Б. И что, потерял? Когда же это случилось? И слуху завидовал и зубами скрежетал? И именно от этого желание мстить и повелевать? Как вообще можно читать такое? А писать? Может быть, это заразно? Вот это, действительно, трудно становится выдерживать.
    Вы вообще нечувствительны к грязи?

    А.О. В 1974 году у Рихтера была сильнейшая депрессия. Концерты пришлось отменить. Вместо него играл Андрей Гаврилов, только завоевавший 1-е место на Конкурсе Чайковского.

    Ю.Б. А это что за пассаж? Все концерты он за него сыграл? Рихтер в 1974-м дал 61 концерт, начал выступать в апреле, закончил в декабре с перерывом в августе.
    Чем больше читаю, тем больше поражаюсь. Прямо одержимость какая-то.

    А.О. Я несколько раз слушала живое исполнение Рихтером 111 оп. 32 соната. В последний раз видео запись из Японии. На мой взгляд 32-я соната ему ни разу не «подчинилась».

    Ю.Б. Послушайте, кому интересны Ваши проблемы? Это что ли окончательный и не подлежащий обжалованию приговор: «не подчинилась»? Есть видео – 12/01/1972 – Москва, БЗК – вечер памяти Г.Г.Нейгауза. Я тоже позволю себе безапелляционное заявление: кто не понимает этого прочтения, тот вообще не имеет права рот открыть в приличном музыкальном обществе.

    А кстати, вот, что мне вдруг пришло в голову! Лет 10 тому назад на одном тогда еще процветавшем форуме некто начал ругательски ругать Рихтера, причем, демонстрируя отсутствие какой бы то ни было культуры, и не только музыкальной, воспитания и проч. С ним долго не спорили. Один энтузиаст выложил почти сразу 24 (!) записи одного и того же фрагмента из 31-й сонаты Бетховена и предложил определить, где же здесь ненавистный ему Рихтер. И что же? Правильно: ничего он не угадал, т.к. не мог этого сделать по определению. Нам же не разрешали угадывать до времени. Когда поняли, что тот ни на что не способен, дали отмашку. Разные люди начали называть исполнителей – кто правильно, а кто – нет. И кто же вышел победителем? Правильно! Было целых три записи Рихтера, и я не только их определил, но и даты записей назвал. Не угадала «группа Гилельса» превозносимого ими кумира. И кто его угадал? И тут вы не ошиблись. Вот так надо бы и здесь. Надоели эти бессмысленные, бездарные, ничем не обоснованные и при этом агрессивные заявления.

  25. Юрий

    «Какой безумный, вальпургинический семинар!»
    (Детская пластинка «Алиса в стране чудес»)

    Вы, г-жа Огарева, хотите, наверное, переплюнуть известного иуду-пианиста. Не выйдет! То, что он недавно позволил себе в видеообращении к интеллигенции Житомира на презентации перевода на украинский своего мерзейшего опуса, недоступно даже Вам и горстке единомышленников. А сказано было ни много, ни мало, что он, не удивится, если люди со временем станут сравнивать Рихтера и ему подобных с Гитлером и Сталиным… Итак, цели определены, за работу!
    Эту цитату пусть переварят поклонники этой недостойной личности, благодарящие за наконец-то «всю правду», вышедшую из-под его пера.
    Следует отметить, что житомиряне в большинстве своем отвергли это шоу. В зале было не больше семи человек, а один, услышав это заявление ушел со сборища.

    Сказать честно, я не смог осилить все эти килограммы букв. Нет у меня задатков ассенизатора. Практически пропустил всё, касающееся Локшина. Читал когда-то доводы и той, и другой стороны и ни к какому выводу для себя не пришел. Объективных данных у меня нет, и принятие определенной точки зрения стало бы вопросом веры, а это меня никак не устраивает: вера – это совсем другое и высокое. Не раз замечал на различных музыкальных форумах, что, когда говорит «свой», какую бы ерунду он ни нес, ему прощают. Если не поддерживают, то, во всяком случае не одергивает. И с точностью наоборот – если говорит «чужой». Если истина и рождается в спорах, то крайне редко.
    И всё же после сказанного не следует думать, что я статью не читал, но скажу… А мне есть, что сказать! Не раз замечал, что недалекие люди, повествуя о событиях давно минувших дней, перевирают факты, наивно думая, что их читатели не в курсе дела и поправить не смогут. Когда-то в одной передаче меня умилило: «Как сейчас помню!» А что там помнить, если человек в кучу свалил разные события. Но там были весьма безобидные вещи – ну объединил рассказчик несколько программ, исполнявшихся в одном городе, но в разное время.

    Из этого вступления, как, надеюсь, читатели поняли, что я буду разоблачать и Вас, автора «честнейшего» исследования, за руку ловить. Сразу скажу, что мои сведения происходят из первоисточников, если речь будет идти о концертах Рихтера, из тетрадей, написанных его рукой, из рассказов людей из его самого близкого окружения, из общения с Монсенжоном, из переписки с почитателями Музыканта века, живущими в разных уголках планеты, слушавших его концерты в своих странах, и даже ездивших за ним и в другие. Ну и, разумеется, у меня есть и свой опыт: посчастливилось 22 раза слушать его в концертах, да и моё собрание его записей на сегодняшний день является крупнейшим в мире. Кстати, 1-го апреля 2013-го я вручил копию Ирине Александровне Антоновой, что 3-го апреля показали в новостях «Культуры».

    Начну с замечания: тема Рихтер-Гилельс (некоторые её подают как Рихтер vs Гилельс) отнюдь не нова. Но! Не раз мною было замечено, что почитатели Рихтера отдают должное искусству Гилельса, отказывая ему в вещах, о которых позже, и никто при этом не пытается его унизить, очернить. Поклонники же Гилельса должны обязательно обвинить Святослава Теофиловича во всех мыслимых и немыслимых грехах. Есть «концепция», а уж «факты» подобрать под нее – дело техники. Г-н Г этому научил. Желающие не переводятся.

    А.О.: Рихтера еще никто не знает в 1944 году. Как «гений» он только плод фантазии Нейгауза.

    Ю.Б. Мог бы и не обратить внимания на это бессодержательное заявление. Это упрек Рихтеру? О нем должна была писать пресса? Других тем не было в 44-м? Пластинки должны были десятками издаваться?
    Кстати, в архиве известного лингвиста, профессора Реформатского, сохранились программки концертов тех лет, иногда написанные от руки. Их копии есть у меня. Вот одна из них (даты нет, но определить ее (мне) нетрудно: 18/01/43 – Москва. Октябрьский зал Дома Союзов. Концерт «Выставка советской музыки»). В концерте прозвучали произведения Шебалина и Прокофьева, и в конце – личная премьера Рихтера – 7-я соната Прокофьева. Возле нее – два восклицательных знака. На других программках, особенно возле произведений Прокофьева, восторженные, порой односложные комментарии Александра Александровича.

    А.О.: В течение всей войны Святослав Рихтер не сыграл ни одного концерта в Свердловске, ни разу не навестил профессора Нейгауза и не написал письма, но с удовольствием жил в Тбилиси у друзей Генриха Густавовича.
    За время войны Эмиль Гилельс исколесил всю страну.

    Ю.Б.: А Вы считаете, Рихтер сам определял свои маршруты? И он не играл красноармейцам? Фотография есть, где он играет в госпитале. Есть также фотография его и членов бригады, дававшей такие концерты. А Вы считаете, что он должен был трубить на каждом шагу о своем патриотизме и помощи фронту?

    У меня были друзья, жившие в те годы в Тбилиси, а один – студент местной консерватории. Они рассказывали, что Рихтера сослали на Кавказ подобно Лермонтову, что его фамилия и национальность являлась препятствием для проживания в столице. Я их свидетельство принял к сведению, но как-то не очень поверил: в 40-х Рихтер играл и в Москве, и в осажденном Ленинграде, и дал много концертов на Кавказе (вторая половина 43-го, весна 44-го), 15/11/1944 – его первый концерт в Киеве.
    Рассказывали, как оформлялась сцена в зале Тбилиси: Рихтер играл как в беседке из цветов. Их подбирала на рынке Ахвледиани и сама украшала сцену. Я такую фотографию видел, беседки, правда, там не было, но цветов стояло много. Кстати, Вы с удовольствием цитируете Елену Дмитриевну, отнюдь не хвалебно отзывающуюся о Шопене в его исполнении. Это что – убийственный приговор? И она такой уж знаток? Да, какие-то понятия, как положено интеллигентному человеку, у нее имелись и что из того? О Шопене у Рихтера в ранний период его деятельности много писали. Правильно было сказано о его «белом» звуке, о музыке высоких сфер. Он потрясающе явил нам высоту и чистоту этой музыки, в этом было что-то эвзебиевское. Как бы он ни играл, это было крайне интересно, если даже не было для всех абсолютно приемлемо. Ах, нет! Вам – неинтересно. Сочувствую. И уж никак не назовет его взгляд бездарным человек, способный мыслить и чувствовать. Его шопеновское отделение в 1976 (сам слушал) поразило новым взглядом на эту музыку. Для меня оно был своеобразным открытием – я ведь не мог, к сожалению, не живя в северных столицах, часто его слушать и быть в курсе «эволюции» во взглядах.

    И еще по поводу Шопена. Это уже из личных воспоминаний. 16-го декабря 1985-го года в зале ВТО состоялся вечер памяти С.В.Гиацинтовой. О нем написал Поюровский, исказив некоторые факты. Подумаешь – написал, что выступление Рихтера на вечере длилось полтора часа! Это еще можно простить. И я там был, человек со стороны, но попавший туда благодаря списку приглашенных Ниной Львовной Дорлиак. Рихтер сыграл три Этюда Шумана по каприсам Паганини и 4-ю балладу Шопена. После выступления мне захотелось что-то сказать Маэстро. Вот, как это было:

    — Святослав Теофилович, я хорошо знаю эту балладу в вашем исполнении в записи, но сегодня она потрясла с новой силой!
    — Я рад, что вам понравилось.
    — Понравилась — это не то слово, она по-новому мне открылась!
    Тень набежала на лицо Маэстро, но он спокойно ответил:
    — Я рад, что вам понравилось. Знаете, одним нравится, другим не нравится. Я рад, что вам — понравилось.
    Разговор на эту тему надо было прекращать. Как же ему наскучили эти восторги, эти вездесущие почитатели!

    Полный текст желающие найдут на моем сайте, посвященном Рихтеру: http://www.svrichter.com
    Кстати, если там покопаться, можно найти все (!) статьи из газет и журналов, по крайней мере, за 40-60-е годы. Насколько исчерпывающими являются материалы за последующие годы, мне судить трудно.

    А.О. …Опять лукавит Генрих Густавович! Органам было удобно, чтобы компании были большими, ибо так легче выявлять «шпионов и вредителей». Все дело было в Рихтере, который ненавидел конкурентов.
    Подтверждением может служить восхищенные записи дочери Нейгауза:
    «Устраивались у нас и студенческие вечера. Приходили папины ученики и другие музыканты. Вначале все хотели, чтобы играл Слава, и он играл. Затем начинались забавы: Олег Башнякович с удивительным мастерством свистел, аккомпанируя себе на рояле, а после застолья педагог Консерватории Кира Алемасова плясала на крышках двух роялей под полонез Шопена в папином исполнении (и Рихтера)»
    — пишет Милица Нейгауз, дочь Генриха Густавовича. Рихтер, вот истинная причина, по которой закончились музыкальные собрания с участием Гилельса.

    Ю.Б. Вы вообще за логикой следите? Или это женская логика? «Подтверждением» чему? И из какого пальца Вы высасываете все эти домыслы?
    Тут еще одна всезнающая специалистка по разоблачениям пишет, как «Суслов берег Рихтера от вступления в КПСС». Люди знают государственные тайны! Так и видишь себя попавшим в компанию агентов Моссада. Что же он раньше туда не вступил, когда не был столь знаменит, но уже выполнял задания (якобы)? Они его как Штирлица к инакомыслящим посылали?
    (В этой эскападе измененная фамилия пианиста Бошняковича – самое безобидное.)

    А.О. К счастью Эмиль Григорьевич успел Хаммер клавир записать.
    Рихтер должен был уступить «лавры» кому-то другому. Перед его глазами маячил Гилельс. Рихтер ненавидел его.

    Ю.Б. О каких «лаврах» идет речь? О первенстве в исполнении этой «главной» Сонаты Бетховена. Кстати, на моем сайте желающие найдут ответ Святослава Теофиловича по поводу моей мечты (сказано было 10/06/1980) услышать в его исполнении эту исполинскую Сонату.
    Замечу, что Рихтер играл ее совсем в другие годы: 13/04/74 – Москва, школа–десятилетка им.Гнесиных (ул. Фрунзе) — 12/07/75 – Arles, Arles–Festival 1975. Античный фестиваль (всего 24 раза).
    Какие бездны разверзаются у Гилельса? Красивым звуком сыгранная 3-я часть без какой-либо ясной концепции и весьма блеклая Фуга? Нет, пожалуйста, пусть она вам нравится в таком исполнении, но нечего свои заблуждения облекать в подобную форму.
    Следующее цитируемое заявление кроме злобы ничего не содержит. Вы считаете приличным писать такое, а другие – читать и благодарить?
    Ф.О. Гилельс больше не стоял у него на пути. Именно тогда, Рихтер окончательно начал играть по нотам. Он сумел найти подоплеку этому, правда, уж очень недостойную для «великого и гениального» Рихтера.

    Ю.Б. Кому Вы эту чушь пишите? Еще в 47-м Рихтер в интервью А.В.Вицинскому Рихтер ответил по поводу своего слуха:
    Да, у меня абсолютный слух, я могу спеть заданную ноту. Но у меня в последнее время слух стал страдать, я беру почему-то на полтона выше…

    Ираида Тимофеевна Бобровская, бывшая в далекие годы директором школы Искусств на Каширском шоссе (сейчас школа носит имя Рихтера), пересказала мне услышанное от самого Рихтера. Как-то он играл 8-ю сонату Прокофьева и почувствовал, что 2-ю часть играет не в той тональности, но не растерялся, сосредоточился и в 3-й части уже попал в правильную тональность.
    Понятно, что подобные случаи не способствовали уверенному поведению на сцене. С какого-то момента врачи не рекомендовали ему играть по памяти.
    И это Вы считаете недостойным поведением? Следуя Вашему свободному оперированию с фактами и логикой, можно было бы пойти дальше и обвинить в аморальном поведении.

    Кстати, о 8-й Прокофьева. Гилельс ее, действительно, хорошо играл. Вам же хочется поведать, что Рихтер играл ее плохо. Пример, пожалуйста! Кому Вы это рассказываете? 24/11/1969 я был свидетелем ее грандиозного прочтения. Помню, сросся тогда с колоной Колонного зала им.Лысенко в Киеве, слушал и не верил, что такое вообще в человеческих силах. После исполнения в зале творилось нечто невообразимое. Ну да, были подготовлены угодливой сов.прессой и всё такое. Штамповать подобные объяснения – дело нехитрое.
    Помню, Рихтер после второго биса вышел к публике с большим белым шарфом на шее. Все всё поняли и отпустили великого Пианиста.
    Мог бы так повести себя Гилельс? Думаю, ни в коем случае. Надо ли его за это ругать? – Ни в коем случае! Рихтер — великий Музыкант, творец, художник с большой фантазией, артист и актер в самом лучшем смысле этого слова, разносторонне одаренная личность. И, что бы Вы ни писали, Гилельсу всего этого недоставало. Без этого создавать шедевры-пророчества, выходящие за границы только музыки, наверное, невозможно. А пианистом он был превосходным. Когда-то модно было преклоняться перед Микельанжели. Как-то послушал одну вещь у него и у Гилельса, и Гилельс понравился больше. С Рихтером я вообще его не сравниваю.

    По-детски выглядят Ваши заявления, что что-то Рихтер играл неудачно. Вот о самом Листе пишут, что он неудачно играл Трио Шумана, и не только. У любого музыканта случаются взлеты и падения. У Гилельса их не было? Вы делаете безответственные заявления по поводу неудач Рихтера, правда, цитируя Мержанова. Тут вполне можно поспорить. А я могу привести несколько концертов, где, действительно, Рихтер играл неудачно. Они были уже в конце его деятельности. Не по отдельным неудачам — процент их ничтожен — а по высшим достижениям надо судить о музыканте и его наследии.
    Кстати, меня осенило! А Вы так и не нашли абсолютно ничего хорошего в его огромном наследии (например, список имеющихся у меня записей Рихтера насчитывает 200 страниц; разных записей Полонеза-Фантазии – 56 и проч, и проч.)?

    А.О. Сам Святослав Рихтер не мог стать победите ни на одном международном конкурсе. Как известно, победы на Всесоюзном конкурсе тоже не было. Премию для Рихтера в буквальном смысле слова выплакал Генрих Густавович. На это ему потребовалась неделя!

    Ю.Б. Нет, ну тут к совести, точнее, к рассудку взывать бесполезно. И отвечать не стоит. Хотя вопрос: а как Рихтер мог попасть на международный конкурс? Уж не говоря о том, что ему никакие конкурсы не были нужны.

    Всё же вменяемых людей проинформирую. Это информация большой давности, и вряд ли с ней так хорошо знакомы. Рихтер не делал события из выступлении на конкурсе. Кого вы можете привести в пример, кто бы вел себя подобным образом? Объясняю. 1-й тур 3-го Всесоюзного конкурса — 29/11/45 – Москва. МЗК, а 12/12/45 – 2-й тур. Между ними, 10/12 в Доме ученых он выступает с Ниной Дорлиак. 25/12/45 – 3-й тур, а перед этим он дает концерт в БЗК (20/12), в котором впервые для себя играет 8 Прелюдий и Фуг из WTK!
    29&30/12 – два заключительных концерта конкурса в БЗК, а второй – в КЗЧ.
    Так сколько всё же Нейгауз выплакивал 1-ю премию?

    А.О. Г.Г. использует известного во всем мире Гилельса, как трамплин для Рихтера.

    Ю.Б. Слышали, какое заявление приписывают Гилельсу, блестяще выступившему в США? Он сказал, что у его учителя есть ученик, превосходящий его (но там были другие слова, еще более сильные). Америка вскоре в этом убедилась.

    А.О. Кстати, в фильме Монсенжона есть минутный эпизод из интервью Золотова с Артуром Рубинштейном. В нем великий Рубинштейн восторженно рассказывает об исполнении Рихтером трех пьес Равеля:
    «…и вдруг он сыграл три пьесы… чудесный звук слезы».
    Но я слышала полный текст, где до «вдруг» Рубинштейн рассказывал, что весь концерт был сыгран Рихтером так… ничего особенного. Играл, как обычно играют. «Но вдруг». И дальше следует восторг Рубинштейна. Вырезал Монсенжон отнюдь не мастерски, ибо стык очень заметен!

    А.О. Боже мой! Нашелся человек, слышавший полный текст! Шляпы долой, господа! Да этот текст слышали все в СССР в конце 70-х или начале 80-х, смотревшие по 1-му каналу фильм Золотова. Давайте и Монсенжона в связи с этим заклеймим. О трудностях с «комплектацией» окончательной версии его фильма я мог бы рассказать особо, тем более, прошлым летом он мне о нем еще раз рассказывал в Тарусе. А Вы, г-жа А.О, не перевирайте всё же! Не Золотов брал интервью у Рубинштейна, а Леон Зитрон! И цитируете престарелого музыканта Вы весьма своеобразно, близко к тексту, но в свою пользу. Все могут найти этот отрывок на моем сайте. Кстати, сам Рихтер был невысокого мнения о своем первом турне в США и Канаде. Я тоже не считаю нью-йоркское исполнение Фантазии Шумана лучшим в его наследии. Зато каким было последовавшее вскоре лондонское, а как он играл ее в 80-х! Совсем что-то новое и абсолютно гениальное. Сам живьем слушал два раза – 8&9/06/1980.
    Так вот, речь шла о концерте в Нью-Йорке 30/10/60 (Карнеги-Холл). Рубинштейн был восхищен не только тремя пьесами Равеля (Pavane pour une infante defunte, Jeux d’eau, Miroirs – No.2 – Oiseaux tristes), но и 5-й сонатой Скрябина, о которой он сказал, что так вообще нельзя ее сыграть, добавив, что сам оказался ее первым исполнителем. Со знанием дела сказал!

    А.О. 1956 год был ознаменован великим событием: Рихтер представил слушателям «Трансцендентные этюды» Листа.

    Ю.Б. Читетель, уловив иронию, ждет разоблачений. И в чем они? В том, что Рихтер играет всем телом? Давайте и за это подвергнем его остракизму. Тон Вашей статьи поражает вздорностью. С этим лучше на коммунальную кухню.
    Кстати, Вы претендуете на роль знатока. Что ли в 56-м Рихтер впервые сыграл 8 «Трансцендентных этюдов» (остальных он не играл)? Впервые все 8 «своих» он сыграл в Киеве14/11/1949, потом во Львове. В Москве он их сыграл 14/03/1950 и т.д. В 1956-м в Москве (05/04) он сыграл всего 5 этюдов. Кстати, вряд ли даже такой знающий критик в курсе рихтеровского нововведения: в своих тетрадях с программами концертов именно в 56-м он начал выставлять себе оценки. Приведу всего один пример, тем более, что записи изданы (PRAGA PR 254 057):
    10/06/56 – Прага. Дом искусств (Рудольфинум).
    LISZT. Etudes d’execution transcendante
    No.1 – Preludio (1)
    No.2 – in a (3)
    No.3 – Paysage (1)
    No.5 – Feux follets in B–flat (2)
    No.11 – Harmonies du soir in D–flat (2)

    Можете использовать эти сведения для дальнейших «разоблачений». Хороший подарок. Правда?

    А.О. Однажды у Рихтера спросили: почему он не остался на Западе?
    «Конечно, я бы мог остаться на Западе, но кто хочет быть вторым?»
    Безусловно, на Западе первым был Эмиль Григорьевич Гилельс. Не просто так великий пианист 9 месяцев в году был за рубежом! Рихтер хорошо понимал, что там он не будет и вторым, ибо на Западе гастролировали Артуро Микеланжели Бенедетти, Марта Аргерих…

    Ю.Е. Но Вы начинаете вести себя неприлично. Это перевранная цитата из Поюровского:
    Я однажды спросил у Святослава Теофиловича, почему он не остался на Западе. И он ответил, как всегда, неожиданно и парадоксально: «Конечно, я мог бы это сделать первым, но не сделал. А кто стремится быть вторым, разве это интересно?»

    Комментарии нужны?

    Возможно, я вернусь к анализу Вашего бессовестного опуса. Нужно ли это? «Это нужно не мертвым, это нужно живым.»
    Возможно, те, кто Вам здесь рукоплещет, задумаются.
    Я мог бы продолжать сравнивать этих замечательных пианистов, но как правило, на форумах стараюсь этого не делать. Переубедить адептов невозможно. Разве, что молодежь, у которой пока нет собственного мнения. Не хочется, чтобы они шли за пианистами-иудами и «правдолюбами», Вам подобным.

    И напоследок мысль, которая когда-то очень понравилась своей точностью. Высказана она профессором Тбилисской консерватории В.К.Куфтиной: «Гилельс – золотых дел мастер, но не художник.» Знаю, что после этой цитаты поднимается буря негодования. Возможно, я заменил бы «не художник» чем-то более приемлемым. А вот то, что он не гений, для меня и многих абсолютно понятно. Не его искусство олицетворяет высшие достижения человеческого духа, выраженные языком музыки. Для этого был и есть Пианист, Музыкант всех времен и народов – Святослав Рихтер!!

    Прокофьев Рихтеру:
    https://image.jimcdn.com/app/cms/image/transf/none/path/s91868a64cd494449/image/i5be784e7366fb353/version/1514669048/image.jpg

    P.S. Несколько цитат из книги воспоминаний Валерия Воскобойникова, ученика Г.Г.Нейгауза:
    (О Рихтере)
    Я спрашиваю, кого из пианистов он бы рекомендовал для концер¬тов в Италии, кого ему было бы приятно представить итальянской публике, скажем, менее известных? Он называет Наума Штаркма-на, Анатолия Ведерникова, о котором говорит как о человеке очень суровом в своих суждениях, но с большим уважением, как о старом друге (бедному Толе оставалось жить с полгода). Потом называет имя Владимира Троппа, которого я тогда еще не знал. Рихтер его уважает как музыканта и пианиста. В Германии живет талантливый человек по фамилии Слюшевский64. Маэстро слышал его записи, и они ему очень понравились.
    …………………………………
    (Гилельс)
    О Рихтере же он говорил:
    — Вы знаете, ведь мы когда-то дружили. И бывали друг у друга.
    Когда Рихтер учил Второй концерт Бартока, я зашел к нему, увидел
    ноты и — о, ужас! — знаете, что было написано его рукой в нотах?
    «Улыбнуться!» Представляете, Валерий: «Улыбнуться»!
    Я пытался убедить его в том, что у Рихтера богатая фантазия, воображение и такое указание ему помогает найти нужный звук, но нет, Гилельс был убежден в «антимузыкальности» или даже амораль¬ности своего соперника.
    ………………………..

    В 1974 году в Риме проводился грандиозный фестиваль советских исполнителей. Приехали тогда еще советские граждане Ростропович и Кондрашин, скрипачи, певцы… Кому-то из организаторов пришло в голову пригласить одновременно Рихтера и Гилельса. И они выступа¬ли в разных залах: Рихтер играл Концерт Грига с Риккардо Мути в зале RAI — Итальянского Радио-ТВ (16 и 17 ноября 1974 года), а Гилельс сначала (15 ноября) сольный вечер в Малом зале Консерватории, а потом (17 и 18 ноября) с дочерью Леной в зале Академии Santa Cecilia33. В первый вечер мы с Маризой пошли на сольный концерт Эмиля Гри¬горьевича, а на следующий день — на Рихтера. Перед концертом по старой дружбе мы зашли к Эмилю Григорьевичу в артистическую ком¬нату поздороваться и договориться о встрече. И вдруг, обычно очень приветливый, воспитанный и сдержанный, Гилельс стал грубо упре¬кать меня в том, что я потворствую «легенде», которая и так наводни¬ла Союз, и распространяю ее на Западе. Оказалось, что «легенда» -это «выдумка» о том, что Рихтер лучше Гилельса. А моя личная вина заключалась в том, что в передаче для СССР я восхвалял Рихтера. (Я действительно выступал на RAI с комментариями по вопросам куль-туры и, обозревая музыкальную прессу, говорил о феноменальном ус¬пехе Рихтера в дуэте с Олегом Каганом в Турине. Итальянские крити¬ки только открывали для себя Рихтера в камерной музыке.) Гилельс меня очень оскорбил, обвинив в «подхалимаже»
    ………………
    Играл мой любимый с детства пианист просто ужасно пло¬хо. И программа, на которую он сам в очередной раз согласился, была какая-то неудачная: Сонатина Кабалевского, самые «популярные» Прелюдии Рахманинова, Третья Прокофьева с грязью невиданной. Думаю, что Гилельса раздражала ситуация, в которой он оказался по вине Госконцерта и итальянских организаторов, и он по-настоящему страдал; вообще был очень самолюбив и знал себе цену. (В этой бессмысленной, по-моему, конфронтации «Рихтер-Гилельс» Нейга¬уз, вероятно, сказал бы: «Оба лучше». Многие из моих итальянских коллег и друзей часто предпочитали — и предпочитают — Гилельса. Спор этот далеко не закончен.)
    …………
    Напомнил, что в моей деятельности радиокомментатора часто говорил и о его замечатель¬ных концертах и так же восторженно. Эмиль Григорьевич был холо-ден, и мы надолго расстались. Назавтра он сказал Маризе, что сожа¬леет о случившемся и что виноват во всем был жаркий африканский ветер «сирокко», который накануне дул в Риме.
    — У вас на Сицилии, — добавил Гилельс, — даже оправдывают за
    убийство, совершенное под влиянием сирокко. А я вчера мог убить
    кого угодно, в таком был состоянии.
    …………………
    По мнению его «вечного соперника», им же самим выдуманного — Святослава Рих¬тера, — Гилельс был просто убит бездарными врачами из знаменитой Кремлевской больницы37.

  26. Александр Калинкович

    Уважаемая г-жа Огарева!
    В очередном приступе маниакальной агрессии Вы забыли или не смогли ответить на мой очень простой вопрос: «Как Вы можете объяснить феноменальный многолетний успех гастролей Рихтера за рубежом – черной магией, гипнозом, происками КГБ, или все-таки гениальной игрой?»
    Меня позабавило, что в Ваших глазах я — «патологический интриган и лжец, действую как агент КГБ, что я мог бы быть на премьере 13-й симфонии Шостаковича только в случае, если я работник КГБ, что Вы сомневаетесь, что я бывал на концертах и Гилельса, и Рихтера, что я в стане врагов Гилельса и Когана, что вести со мной квалифицированный диалог мог бы только врач-психиатр», и прочие шедевры фонтанирующей ненависти, которые я оставляю на Вашей совести.
    Послушайте, зачем так себя унижать? Мне совершенно искренне Вас жаль. Вы человек небесталанный, но совершенно не умеющий слушать другую сторону. Оскорбления как единственный аргумент в дискуссии – это просто недостойно.
    Вы ведете дискуссию абсолютно в стиле Жванецкого: «Мы овладеваем более высоким стилем спора. Спор на темпераменте. Спор, переходящий от голословного утверждения на личность партнера. Что может говорить хромой об искусстве Герберта фон Караяна? Если ему сразу заявить, что он хромой, он признает себя побежденным. О чем может спорить человек, который не поменял паспорт? Какие взгляды на архитектуру может высказать мужчина без прописки? Поведение в споре должно быть простым: не слушать собеседника, а разглядывать его или напевать, глядя в глаза. В самый острый момент попросить документ, сверить прописку, попросить характеристику с места работы, легко перейти на «ты», сказать: «А вот это не твоего собачьего ума дело», и ваш партнер смягчится, как ошпаренный».
    Не узнаете себя? А ведь это Ваш портрет!

  27. Soplemennik

    Нет, г-н Элиэзер М.Рабинович! Теперь, когда доброе имя композитора Александра Лазаревича Локшина восстановлено, абсолютно ясно, кем были Вера Прохорова и великий пианист Святослав Рихтер.
    Время разоблачения пришло только сейчас!
    ============
    Уважаемая г-жа Огарёва!
    Мне понятна Ваша пассионарность в защиту доброго имени композиора А.Л.Локшина. Более того, я придерживаюсь Вашей точки зрения.
    Но я также понимаю существо сомнений Э.Рабиновича, который вовсе не желает опорочить кого-либо.
    Будем справедливы: вся полемика лишена документальной основы. Те, кто могут выложить документы или допустить сына кмпозитора к ним — стойко молчат. В этом, как я вижу, смысл текста Э.Рабиновича.

  28. Анжелика Огарева

    Г –н Элиэзер М. Рабинович! Вы пишете:
    «Из-за взаимной вражды евреев был разрушен Второй
    Храм. Из-за взаимной ненависти в этом постинге нам не дадут построить Третий». Вы шутите, причем неуместно!
    Вы, г –Рабинович, все подвергает сомнению. Об этом вы сами пишете далее:«… сильно сомневаюсь, потому что не доверяю всей статье». Выходит, что Вы не доверяете Нейгаузу и Рихтеру, так как Вы читаете выдержки из их книг, дневников и т.д. Выглядит это, простите, просто по-детски: «не доверяю и все». Ну как же, ведь я посмела нарушить Ваш внутренний покой! Но продолжу.
    Со статьей Виктора Лихта я давно знакома. Более того, я безоговорочно согласна с Вами в том, что комментарий М.Улановской не является доказательным. Значит, Вы сомневаетесь в правдивости слов не только Улановской, но и умершей пять лет назад в почти столетним возрасте Прохоровой. Из которых более 62 лет она мстила Локшину, его семье и его музыке.
    Начну со слов в защиту Локшина, принадлежащих Елене Боннэр. После того, как Боннэр написала слова в защиту Локшина, от Прохоровой последовали оскорбления в ее адрес:
    «Это было исчадие ада! Глаза черные, вращаются вокруг своей оси. Она, видимо, держала Андрея Дмитриевича Сахарова в ежовых рукавицах».
    Майя Улановская пишет будто бы со слов Анатолия Якобсона: «Безобразен: шея морщинистая, черепашья, так и хочется ее раздавить!» Ну что тут скажешь? Патология…
    Начиная с 1956 года, я видела, разговаривала и с наслаждением подолгу слушала Александра Лазаревича. Ему было тридцать шесть лет. Он был красивым человеком.
    А вот еще галлюцинирует Улановская: «Наконец и я его увидела (впервые). Пошла с сыном на концерт в Большой зал консерватории и все второе отделение звучала его музыка. Я слушала с отвращением. Музыка казалась мне бесчувственной, деревянной. После концерта на аплодисменты вышел композитор. Он кланялся, как заводная игрушка, и казался мне не человеком, а куклой. Я столько лет его ненавидела, часто представляла этот момент. Шла по проходу к сцене и думала, что подойду к нему и скажу: «Иуда». А он все кланялся, как заводная игрушка. Этот сверхъестественный злодей был просто нелюдь, ничто. И у меня вместо гнева образовалась пустота». Надо ли объяснять, господа? Здесь Зигмунд Фрейд отдыхает!
    «Познакомилась, она (Прохорова) с ним (Локшиным) в трудный период своей жизни, после разрыва с любимым человеком, тоже музыкантом (Рихтером). Визиты Шуриньки, проникновенные с ним беседы, когда он, глядя на нее, бормотал из А.К.Толстого «Таких очей благих и ясных, никто не видел никогда» – очень ее утешали». Улановской неймется. Она подбрасывает очередную ложь, желая создать отталкивающий образ композитора: «А еще он был морфинистом». Повидимому , Улановская, прочитав в биографии А.К.Толстого, что тот был морфинистом и умер от передозировки, тут же приписала этот грех Александру Лазаревичу. Господа, по-моему, это диагноз.
    Как пишет Прохорова, «Майку» она удочерила в Озерлаге. Даже когда Улановская переехала в Израиль, они часами разговаривали по телефону. Т.е., начиная со знакомства в лагере, Улановская подвергалась «промыванию мозгов». Ее родители были арестованы. Закончив школу, Улановская поступила в Институт и на 1-ом курсе Института пищевой промышленности, стала членом студенческого «Союза борьбы за дело революции». Квартира была свободной, и периодически члены союза собирались у нее. В институте она подружилась с Тамарой Рабинович, которая жила с беспомощной из-за болезни Паркинсона старшей сестрой. Тамара не хотела быть членом «союза», «так как у нее больная сестра, и она не хочет пускаться ни в какие авантюры, и в дальнейшем в наших тайных разговорах не участвовала». Но, когда весь студенческий «союз» был арестован, Тамара получила 10 лет за недоносительство. Трое ребят были расстреляны. Улановская получила свой срок. Она пишет: «Сказали бы мне тогда: сиди всю жизнь в тюрьме, а ее не тронем, я бы с радостью согласилась». Звучит красиво! «Я только сказала, что она была не согласна с нашими намерениями, не понимая, что из этого следует, что она была в курсе этого намерения, и этого достаточно, чтобы ее арестовать». Наверное, Улановской было неприятно, что ее слова явились причиной ареста Тамары Рабинович. Поэтому она, спасаясь от стыда, возненавидела Локшина. Это перенос по Фрейду.
    Был и еще отвратительный эпизод, о котором писал генерал Григоренко. Так что о доверии Майе Улановской речи не идет.
    Что же до Прохоровой, то арест собственных агентов «в оперативных целях» практиковался НКВД еще в тридцатые годы. А Прохорова столько наговорила лишнего, что ее пришлось изолировать. Меерович ее разоблачал, другие, всё понимая, боялись общаться.
    Прохорова пишет о своем выходе на свободу: «В лагере мне сказали, что я могу не засчитывать, проведенные в заключении шесть лет. Я отказалась — как это так, не считать столько лет жизни. Ну, тогда – предложили мне, – вы можете говорить, что эти годы были посвящены сотрудничеству с КГБ» (читатели вы слышите, о чем речь?). Ну, тут уж я тем более отказалась». «На воре и шапка горит». Еще бы! Прохорова уже давно выдумала и проработала третий вариант: что на нее донес композитор Локшин.
    Вы пишете мне: «Опять клевета. Я нигде этого не сказал, но указал и повторяю, что мое доверие уменьшается в результате Вашей статьи, которая мне кажется клеветнической, и простите, подлой». Итак, Вы колеблетесь в вопросе «вины» Александра Лазаревича. Когда Вы пишете «нигде этого не сказал, но указал и повторяю», – все понимают, что «указал и повторяю» – равносильно «сказал»!
    Вы, г-н Рабинович, со страстным возмущением вопрошаете: «Почему же этот аргумент не был использован при ее жизни и жизни всех участников? Не верю».
    Вы пишете: «Если бы это было так, то виновность Прохоровой было бы очень просто доказать». Кому? Шутить изволите, г-н Рабинович? Тридцать лет назад?! Вы никчемный стратег, г-н Рабинович. Мои друзья адвокаты утверждали, что Александр Александрович Локшин избрал единственно правильный метод для восстановления доброго имени отца. И, вообще, как Вы себе представляете борьбу против «сиделицы» Прохоровой? Вы делаете вид, что не понимаете? Александр Александрович был один против всех! У Прохоровой была свора подпевал, которые, как и Юрий Нагибин, зять любимца Сталина, директора завода и чекиста И.А. Лихачева, «душой отдыхал», в трех неопечатанных КГБ комнатах. Зачем Вы лукавите, что не верите моей статье? Никогда не поверю, что Вы не понимаете, для чего комнаты были доступны для гостей Прохоровой.
    Об этом, г-н Рабинович, говорил неподкупный Михаил Меерович. Вы знаете, где он оказался?! В сумасшедшем доме!!! Я уже писала, что Локшину пытался помочь Тихон Николаевич Хренников. Когда же я спросила у Клары Арнольдовны, жены Хренникова, почему нельзя защитить от клеветы дядю Шуру. Она сказала: «Твой дядя Шура не пошел на компромисс. Отказался от изменений в тексте 3-и симфонии. – Вы не можете ничего придумать? – Я не знаю, как заткнуть им всем рты!» Еще раз объясняю, что Тихон Николаевич и Клара Арнольдовна считали нашу семью своими друзьями, ведь в то тяжелое время, в 1950 году, когда Тихона Николаевича «упрятали» в закрытое психиатрическое отделение, а Клара Арнольдовна его выкрала из него, моя мама организовала его лечение от нервного истощения. (Читайте мои «Три рассказа о композиторах»). Поэтому я могла спросить и получить прямой ответ. Еще раз повторяю, что Хренников спрашивал у Суслова, писал ли Локшин доносы. Ответ был отрицательным. Именно, уверенность Хренникова в невиновности композитора Локшина, породила у Хренникова желание помочь подвергнутому остракизму композитору. Его 3-я симфония была написана на стихи Киплинга, который считался певцом британской Империи. Но даже всесильный Хренников не мог изменить политику СССР и он предложил заменить Индию на Вьетнам, а Англию на Америку. В этом случае Локшин получил бы Ленинскую премию и заткнул бы навсегда В.Прохорову и ей подобных.
    Вы, г-н Рабинович, пишете сыну композитора Локшина: «Статью Огаревой вижу как атаку Вашего лагеря путем оптового обвинения противоположной стороны, – известных и уважаемых людей, которых давно нет в живых, и которые не могут себя защитить. Мне это отвратительно, и это бросает тень на обоснованность оправдания Вашего отца. Вся статья – мерзейшая, и это относится и к ряду комментарий. Кто был лучшим музыкантом – Гилельс или Рихтер?» Называйте имена, г-н Рабинович! Вы считаете комментарии профессора Елены Федорович мерзейшими?
    Я , г-н Рабинович, согласна, что мерзко сравнивать Гилельса и Рихтера. Но затеял эту мерзейшую игру, уважаемый Вами Нейгауз. Почитайте хотя бы его книжку, она в бесплатном доступе.
    Г-н Рабинович, привожу Ваши слова, относящиеся к А.А.Локшину: «Так какого же чёрта Вы теперь пытаетесь нас убедить, что сексотом и доносителем был не Ваш отец, а именно те, кто в этом его обвинили – Рихтер и Прохорова?». Не позорьтесь, г-н Рабинович! Вы прекрасно понимаете, что Прохорова всю жизнь занималась уничтожением Локшина и его музыки не только из женской мести, а для затыкания ртов тем, кто считали ее провокатором. Не все же были дураками и прихлебателями.
    Теперь о Рихтере. Вы г-н Рабинович, осуждаете известного художника Татьяну Апраксину? Вы считаете ее заметку необоснованной? Как Вы думаете, не будь он связан с «конторой», мог бы Рихтер вершить судьбами людей и даже портрета? Или же ему бы простили купленную в Америке красную пожарную машину? Вы, правда, не понимаете или упорствуете?! Вы взялись не за свое дело г-н Рабинович, и потому ваши попытки полемизировать неизбежно завершаются фиаско!
    Господин Калинкович, тот хоть все-таки сомневается – был или нет Рихтер осведомителем? Уж очень завуалирована его биография в военные годы. Поэтому он всю свою жизнь называет сексотом гениального композитора Локшина. Просто чтобы прятать за этим обвинением свои омерзительные интриги с КГБ. Думаю, что у них было много хлопот с выдающимся пианистом. Например, поставленные конкурсантам нули, включая Клайберна. Был скандал. Иностранные члены жюри чуть не покинули 1-ый конкурс Чайковского. Гилельс кричал на Рихтера, а тот заявил: «Он меня не впечатлил…». Теперь все это скрывают, чтобы не портить реноме Рихтера. Уж до того дошли, что умалчивают о том, что Гилельс был председателем четырех Международных конкурсов Чайковского.
    Один из главных проколов Рихтера это непроработанный
    им ответ, на вопрос, как получилось, что его карьера началась с нападением Германии на СССР? Он остался в Москве, его не арестовали как немца, не интернировали, да и, вообще, как он остался жив?
    Он отвечал, что его спасла Светлана Аллилуева. Однажды она была на его концерте с Алексеем Каплером, и ей понравилось, как он что-то играл. Аллилуева рассказала отцу… Увы, нет! Познакомилась Светлана с Каплером на вечеринке у Васи 7 ноября 1942 года, а война, как Вы знаете, г-н Рабинович, началась 22 июня 1941 года. Этот неприятный вопрос и многие другие, задавались Рихтеру на протяжении всей его жизни. Он не мог ответить и защитить себя от них. Поэтому он выбрал ту же тактику, что и Прохорова – обвинять композитора Локшина в доносительстве. Делал он это на протяжении всей своей жизни. Неужели, г-н Рабинович, вы полагаете, что Рихтер травил Локшина, даже после ухода из жизни композитора, только за то, что на вопрос Прохоровой, нравится ли Локшину, как играет Рихтер, он ответил, что у него рояль звучит, как разбитое корыто? Вы считаете, что Рихтер НАСТОЛЬКО МСТИТЕЛЕН?!
    Нет, г-н Элиэзер М.Рабинович! Теперь, когда доброе имя композитора Александра Лазаревича Локшина восстановлено, абсолютно ясно, кем были Вера Прохорова и великий пианист Святослав Рихтер.
    Время разоблачения пришло только сейчас!

    1. Элиэзер М. Рабинович

      Анжелика Огарева
      04.03.2018 в 20:53
      Г –н Элиэзер М. Рабинович! Вы пишете:
      «Из-за взаимной вражды евреев был разрушен Второй
      Храм. Из-за взаимной ненависти в этом постинге нам не дадут построить Третий». Вы шутите, причем неуместно!
      Вы, г –Рабинович, все подвергает сомнению. Об этом вы сами пишете далее:«… сильно сомневаюсь, потому что не доверяю всей статье».

      Я только сейчас, 9 дней спустя заметил этот текст г-жи Огаревой, столь же мерзкий, как и статья. Отвечать на него — ниже моего достоинства. Я могу только повторить то, что написал раньше.

      Soplemennik
      05.03.2018 в 02:31
      Нет, г-н Элиэзер М.Рабинович! Теперь, когда доброе имя композитора Александра Лазаревича Локшина восстановлено, абсолютно ясно, кем были Вера Прохорова и великий пианист Святослав Рихтер.
      Время разоблачения пришло только сейчас!
      ============
      Уважаемая г-жа Огарёва!
      Мне понятна Ваша пассионарность в защиту доброго имени композиора А.Л.Локшина. Более того, я придерживаюсь Вашей точки зрения.
      Но я также понимаю существо сомнений Э.Рабиновича, который вовсе не желает опорочить кого-либо.
      Будем справедливы: вся полемика лишена документальной основы. Те, кто могут выложить документы или допустить сына кмпозитора к ним — стойко молчат. В этом, как я вижу, смысл текста Э.Рабиновича.

      Вся штука в том, уважаемый Соплеменник, что когда 2-3 года назад я решил для себя и написал Локшину-сыну, что принимаю его аргументцию, я сделал это безоговорочно и, если угодно, «пассионарно» стал защищать его против своей старой близкой приятельницы и хорошей подруги Майи Улановской. Я это продолжал делать и пару недель назад. Но сейчас этот лагерь ждёт и требует того, что он никогда не дождется ни от меня, ни от большинства, если только прямые документы не появятся, — осуждения Рихтера и Прохоровой как агентов КГБ, в качестве доказательства невиновности Локшина. Поддержки этого мои покойные отец и дед мне не простили бы. И посмотрите, какой дикой ненавистью мне отплатил Локшин в ответ на «пассионарную» защиту его отца!

  29. Анжелика Огарева

    Елена Федорович

    «РУССКИЕ ЕВРЕИ»: ВЗГЛЯД БИОГРАФА ЭМИЛЯ ГИЛЕЛЬСА НА ФИЛЬМ ЛЕОНИДА ПАРФЕНОВА
    (Публикуется с разрешения автора на правах рукописи)

    Посмотрела я фильм «Русские евреи» (три фильма, точнее). Трехчастный фильм Леонида Парфенова и Сергея Нурмамеда, наконец, появился в Сети. Давно хотела посмотреть, потому что и просто историю люблю, в том числе жанр документально-исторических фильмов; и интересно было побольше узнать о поразительно талантливом народе, давшем столько великих людей России и всему миру. Для меня это, прежде всего, народ, давший нам всем Гилельса.
    Скажу сразу: в целом фильм производит сложное впечатление. Он переливается, как хамелеон. То вроде бы кажется, что он отдает должное евреям, жившим в России и значительно повлиявшим на ее политику, науку и культуру, и даже прославляет их. То, напротив, начинает отдавать поголовным «раскрытием псевдонимов», некогда характеризовавшим мрачные страницы нашей истории… В общем, тут я не специалист, и не мне судить.
    Не являюсь также специалистом в собственно киноискусстве, потому могу лишь высказать свои вкусовые предпочтения. Мне понравились (местами) публицистически небесталанный текст и красивые современные съемки. И страшно мешали две вещи: постоянное помещение Парфеновым в центр кадра и всех событий самого себя; и компьютерное «оживление фотографий», или как там это называется. Традиционные документальные съемки с чередованием фотографий и хроники с закадровым текстом для меня явно предпочтительнее. Но это, как говорится, дело вкуса.
    Но вот в той теме, ради которой я, собственно говоря, и охотилась за фильмом, и более пяти часов времени потратила на просмотр всех его частей… Тут не могу удержаться от анализа увиденного. Разумеется, включая фильм, я надеялась увидеть хотя бы несколько кадров, посвященных одному из величайших деятелей культуры еврейского происхождения в отечественной истории – Эмилю Гилельсу. Ведь фильм анонсировался, а позднее и комментировался, не просто как описание исторических событий, но и представление зрителям ярких персоналий в наиболее важных областях. Как же без Гилельса!
    И я эти кадры увидела. Но какие, и как они были выстроены и прокомментированы…
    Каюсь, уже приступая к просмотру, я заранее боялась – того, что Гилельса обязательно не окажется там, где он обязательно должен присутствовать. Море самых разных материалов предшествующих десятилетий приучили. Строила догадки: ну вот почему его может не оказаться? Неужели авторы настолько невежественны, что вообще не затронут пласт академической музыкальной культуры? Нет, не должно быть так-то; а если будет хоть чуть-чуть, то это Гилельс и Ойстрах. Кого-то другого может не быть – но без них не обойтись!
    Возникала и такая мысль: а вдруг пришедшего к христианству Гилельса просто не сочтут евреем? Но так считали давно, в благородном XIX веке. Все прошедшее с той поры сначала приучило всех отслеживать происхождение по крови, а потом и вовсе религиозные аспекты отодвинуло на второй план. И вроде бы не должны относительно еще молодые создатели фильма оказаться столь ортодоксальными иудеями (хотя и там, как я слышала, понятия «бывший еврей» не существует).
    Фильм первый, охватывающий весь дореволюционный период, оба сомнения у меня, казалось бы, развеял. В нем помещены рассказы о братьях Рубинштейнах (крещеных евреях) и школе Столярского в Одессе, с характеристикой и фотографией пятилетнего Додика Ойстраха. Конечно, все эти персоналии получили меньше времени фильма, нежели один Утесов… Но тут уж ничего не поделать. И тут же возникло опасение, что второй характеристики одесских вундеркиндов, советского периода, скорее всего, уже не последует – так оно и оказалось. А Гилельс моложе Ойстраха на 8 лет и потому в дореволюционный период не попал.
    Но уж в фильм второй-то он должен попасть точно: там временные рамки – от революции до 1948 года! Это и конкурс 1933 года, и Брюссель – значительные события в жизни всей страны, не только ее, так сказать, еврейской части. Тем более, фильм второй сразу открывается прославлением некоей Любки Фейгельман (популярной эстрадной артистки 20-х гг.); снова будет много про Утесова, композиторов-песенников… И вот, наконец: на экране крупным планом возникает лицо юной Лизы Гилельс, ура! За ней – снова Ойстрах, потом – вся скрипичная «брюссельская команда»… И – все. Дальше – Ботвинник и шахматы, с послесловием, что с тех пор эти две сферы – шахматы и музыкальное исполнительство – станут в стране очень сильными.
    Гилельса нет. Не побеждал он с громадным шумом на Всесоюзном конкурсе 1933 года, не покорил в 1938 г. Брюссель… Вроде бы фигурирует не «скрипичное» исполнительство, а «музыкальное»; но, кроме скрипачей, ни одного академического исполнителя больше не названо. Вместе с Гилельсом, кстати, пострадали и другие пианисты: ни Оборина нет (он, между прочим, вообще первый советский победитель международного конкурса), ни Гинзбурга, Флиера, Зака, Тамаркиной… Ни, тем более, Юдиной (хотя в фильме, затрагивающем и темы политические, ей самое место – куда до нее правозащитникам брежневской эпохи! Она при Сталине все это делала!)… Ни А.Б. Гольденвейзера, С.Е. Фейнберга… Никого. Но ведь странно: Любка Фейгельман в этой же серии появляется два раза (сейчас всем приходится объяснить, кто это такая); не забыт, кажется, ни один еврей-руководитель ГУЛАГа; а великих музыкантов-евреев в фильме про евреев – нет… Не потому ли, что «вмешался Гилельс»?
    Стараясь глушить в себе подозрения и надеясь, что все дело просто в определенном (все же) невежестве авторов, включаю фильм третий – с надеждой, что уж тут должен быть большой раздел, посвященный Гилельсу.
    Лучше бы я это не включала.
    Начинается фильм, конечно, с позорной кампании «против космополитизма» и с убийства Михоэлса. Достаточно умело нагнетается атмосфера… И вдруг на экране – Эмиль Гилельс! Но почему-то не 1948 года, а сначала – подросток (1933 год), затем – второй половины тридцатых, тоже совсем молодой (кадры – без музыки – те, где он у себя дома играет Вторую сонату Шопена). И сразу за самым страшным – сообщение авторов фильма, что государственная антисемитская кампания действовала избирательно, и несколько евреев, угодных власти, совсем не пострадали. «Эмиль Гилельс так и остался главным пианистом страны в самом расцвете сил». И показывают его, все так же почти без музыки, долго (музыку полностью заглушает текст). Затем в этом же качестве быстро мелькает Ойстрах, за ним – снова в связке – Ботвинник и выигранный им чемпионский шахматный титул. Потом сразу евреи – создатели атомной бомбы.
    Переведем дух. Итак, совершенно ясно, что не пострадавшие во времена страшных страданий еврейского народа – люди плохие, продавшиеся власти. Но если Ойстрах и Ботвинник все же в предыдущем фильме показаны положительно – они создавали то самое преимущество советской музыкально-исполнительской и шахматной школ; то Гилельс вообще ничего хорошего не делал! Ничего не создав для страны в 30-е, он неведомым образом стал «главным пианистом страны» (видимо, назначили). Странный показ играющего пианиста без музыки работает на это же (за кадрами со скрипачами музыка в их исполнении звучит громко!): зазвучи в полный голос Гилельс – мало ли какие ненужные мысли возникнут у неподготовленной аудитории… Еще более странно несовпадение времени кадров съемки Гилельса со временем, описываемым в фильме: полтора десятилетия. Почему бы эти кадры не показать там, где им самое место – в предыдущем фильме?… Нет, все рассчитано точно: там тема положительная; а тут… Во-первых, и съемок нет конца 40-х (но есть фотографии), а главное – чтобы не было претензий, что такие «знаковые» события не показали применительно к Гилельсу. Показать-то показали – но ухитрились сделать это с отрицательным оттенком! Точнее, просто страшным.
    Дальше – больше. Еще через несколько минут, когда идет жуткий рассказ о «деле врачей» (черно-белые фотографии невинно расстрелянных людей в кадре умело обагряются кровью), сообщается, что избранные угодные власти евреи в это же время живут «как бы в капсуле» (цитата), без всяких проблем. Тут же нам являют и умело нарисованные «капсулы», в которых – фотографии «угодных», в том числе Гилельса. С ним произошла странная метаморфоза: в считанные годы он превратился в этом фильме из подростка в сорокалетнего мужчину, потому что в «капсуле» – фото из видеозаписи «Петрушки» (это ближе к 60-м). Это вообще единственный период, когда Гилельс выглядел здоровым и даже полноватым. Зрители могут не сомневаться, что в капсуле хорошо и сытно. Капсулы эти будут постоянно маячить на фоне ужасного видеоряда, связанного с «делом врачей».
    Да, но мы-то прекрасно знаем, что в «деле врачей» Гилельс отметился тем, что отказался подписать письмо деятелей культуры, осуждавших «врачей-убийц» (и после этого, судя по всему, полностью потерял расположение Сталина). Тема об этом письме в фильме есть, и даже сообщается, что письмо это отказался подписать… Эренбург. А про Гилельса тут – опять ничего. Видимо, не отказался…
    Потом идут, конечно, другие периоды. Вторая половина 1950-х – 70-е гг., когда, в числе прочего, расцветало и завоевывало всемирную славу советское искусство. Много (и совершенно заслуженно) показывают Майю Плисецкую – как она открывала всему миру русский балет. Гилельса, много чего открывшего в эти же годы (Америку для СССР и советскую музыку для Нового света; первым из советских пианистов выступавшего в парижском зале «Плейель» и многое, многое другое), а также поднимавшего в овациях все крупнейшие аудитории мира и приносившего стране многие миллионы в валюте, в этой части фильма нет совсем. Остался в сталинской капсуле.
    Должна сказать, что я, конечно, в этой теме человек закаленный. Но создателям этого – вышедшего как раз в период празднования 100-летия Гилельса – фильма удалось меня «пронять». Некоторое время думала я, что все же тут замешаны и невежество, и интуитивное ощущение авторами того, что Гилельса объявили «угодным власти», и только (мы знаем, кто и как это делал)… И все же – нет. Не только это. С этим фильмом в отношении именно Гилельса умело поработали. Может быть, конечно, и не с ним одним, не знаю. Допускаю также то, что непосредственно авторы фильма, пригласившие неких музыкальных консультантов, сами так и не поняли, что эти консультанты сделали.
    На месте евреев я бы очень обиделась. Впрочем, на своем месте – просто человека и музыканта – обиделась тоже.
    Однако пакостное впечатление от фильма у меня полностью, к счастью, перечеркивается словами Чулпан Хаматовой о том, что она плакала, слушая Баха в исполнении Эмиля Гилельса…
    Нет, ничего им с Гилельсом не сделать.
    (с) Елена Федорович

  30. ALokshin

    Читаю Э.Рабиновича о статье Анжелики Огаревой: «что моё доверие уменьшилось в результате Вашей статьи, которая мне кажется клеветнической и, простите, подлой.»
    Надеюсь, что Модерация поступит симметрично и не удалит мой нынешний пост. А именно, мне кажется подлым процитированный пост Рабиновича». Или я в качестве гоя пользуюсь меньшими правами на данном сайте, чем Э.Рабинович?
    С интересом жду результата

    1. Элиэзер М. Рабинович

      ALokshin
      — 2018-02-28 15:15:05(872)

      Читаю Э.Рабиновича о статье Анжелики Огаревой: «что моё доверие уменьшилось в результате Вашей статьи, которая мне кажется клеветнической и, простите, подлой.»
      Надеюсь, что Модерация поступит симметрично и не удалит мой нынешний пост. А именно, мне кажется подлым процитированный пост Рабиновича». Или я в качестве гоя пользуюсь меньшими правами на данном сайте, чем Э.Рабинович?

      Из-за взаимной вражды евреев был разрушен Второй Храм. Из-за ненависти в этом постинге нам не дадут построить Третий. Я не думал, что г-н Локшин извинится, но надеялся, что он хотя бы промолчит. Вы хотя бы прочитали мой пост, который комментируете с такой ненавистью? Вы не заметили, что более половины его посвящены полной, абсолютной, бескомпромиссной защите Вашего отца перед моим старым другом, которая в его невиновности не уверена? Что я это делал в течение двух лет? Что Вы об этом знали? Что же Вы за человеческая гниль, если посмели так отреагировать? Ваш отец переворачивается в могиле, читая Ваш пост. Что Вы с Огаревой хотели бы от меня? Чтобы я объявил Рихтера и Прохорову стукачами? Не будет этого, пока (если) это не будет твердо доказано, иначе мой отец перевернется в моголе. Вера Прохорова умерла всего 5 лет назад, что же Вы тогда с ней не разобрались?

      ALokshin
      — 2018-02-28 16:02:02(876)

      А вот и не прибедняюсь. Есть такой шикарный пост Э.Рабиновича (прошлогодний). Я его не цитирую, чтоб антисемиты сюда не набежали.

      Be my guest — пожалуйста, цитируйте. Ничего, кроме грязи, Вы сюда не принесете, а я отвечаю за каждое своё слово.

  31. Анжелика Огарева

    Профессор Елена Федорович, автор двух замечательных книг об Э.Г.Гилельсе, «Великий Гилельс» и «Неизвестный Гилельс», изучила все то, что об Эмиле Григорьевиче было написано в советское время, в частности, Софьей Хентовой. Вот лишь некоторые, выделенные ею, цитаты из трудов Хентовой:
    «Перед Рейнгбальд стоял плотный угрюмый мальчик. Он смотрел на мир исподлобья, настороженно и недоверчиво. У него была выдающаяся техника – огромное “пианистическое хозяйство”… У него не было музыкальной культуры, общего образования…»
    «Отвлеченное логическое мышление отталкивало Гилельса. Круг интересов был ограничен» «Разрыв между общим и пианистическим развитием, равно как и замкнутый, не по летам суровый характер Эмиля, не могли, естественно, не сказываться на его исполнении… Узок был музыкальный кругозор. Он… почти ничего не читал о музыке».
    «…темперамент и обаяние, свойственные молодости, в дальнейшем уже не могли бы скрыть ограниченности интеллекта»
    «его прямолинейный ум не знал обходных путей. …Ему ничего не давалось легко»
    «Не все давалось сразу и с легкостью. Быстро усваивая бетховенские аллегро, Гилельс с трудом осмысливал медленные части сонат. Он еще не понимал бетховенских адажио Сложным оказался путь к Шопену. Все попытки исполнения музыки Шопена длительное время оканчивались неудачей»
    «…вновь обнаружилась его антипатия к лирическим сочинениям. Все старания почувствовать и передать музыку экспромта были безуспешны…»
    «Славе сопутствуют соблазны. Они окружают художника, отвлекают от любимого дела, толкают на ложный путь. Успех порождает самоуверенность. Похвалы притупляют бдительность…»
    «Для Гилельса испытания оказались особенно опасными, а их преодоление – особенно трудным».
    «Гилельс ясно понимал проблемы своего образования, общего воспитания, ограниченность музыкального кругозора».
    «Сложнее обстояло дело с проблемой протяженности фортепианного звука и тембрового разнообразия звуковой палитры»
    «Вагнера молодой Гилельс не понимал и не любил». «Отношение к сонате Шопена было более сложным».
    «Годы мучительных исканий, неуверенности и неудач проходят мимо европейского слушателя».
    «Нервность и экспрессия Скрябина чужды натуре Гилельса, но, хотя соната ему не удается, он играет ее в Москве, Ленинграде, в Лондоне. И он верит, что в конце концов добьется цели».
    «Виртуозничество», «эволюция», «трудный путь из пустых виртуозов в художники»…
    ———————————————————————————-

  32. Анжелика Огарева

    Посмотрите на афишу, созданную 7-8 летним Эмилем Гилельсом!
    Он указывает произведения, которые на тот момент не знало большинство композиторов и пианистов! Он сыграл все указанные на афише произведения за исключением «Виселицы» М.Равеля. Причину, думаю, объяснять не надо. В стране виселиц не играют пьес с подобным названием. Он предугадал год Всесоюзного конкурса, на котором он будет выступать и победит… Это было во времена его первого педагога — выдающегося педагога Якова Ткача.
    https://www.obozrevatel.com/society/02951-udar-po-skrepam-v-seti-vsplyila-afisha-xx-veka-v-iskonno-russkoj-odesse.htm

  33. Анжелика Огарева

    Господа безликие, что же вы боитесь показать свои личики? Вы принадлежите к большинству, и как всегда не терпите инакомыслия. Вам, агрессивному большинству требуется идол. В ваше время пугали истуканами, памятником «железного Феликса» на Лубянской площади и мавзолеем с мумифицированным Лениным на Красной площади. Потом из живого Рихтера стали ваять идола для советского люда. Выбор власть сделала на редкость удачный. Рихтер хотел быть идолом и с задачей поставленной перед ним справлялся. Привожу в качестве примера Татьяну Апраксину. Она лично столкнулась с омерзительными деяниями Рихтера. Он боролся даже с портретом Локшина. А вы тут заявляете о сталинском режиме? А время перестроечное. Вот это ненависть! Уничтожение Наума Штаркмана как выдающегося пианиста, Рихтером 1959 год – это не Сталинский режим, а времена Хрущева. Рихтер за жизнь не боялся. Он боялся за свою карьеру. Боялся стать ненужным правительству. Как всегда Калинкович лжет. Кстати, Калинкович допускает, что Рихтер доносил, но, говорит, что время было такое. На кону была его жизнь. И это правда. Калинкович, хитрит. Чтобы опорочить меня, он подставляется сам. «Я не знаю, как бы поступил в такой ситуации сам (или вы). Нет, господа дилетанты, я не стремлюсь примкнуть к агрессивному большинству. Я никого не боялась и не боюсь. Калинкович — патологический интриган и лжец.
    Он действует как КГБ. Если Эмиль Григорьевич это эталон нравственности, то тогда, чтобы подпортить его репутацию, вбрасывают слух, о выдающемся, как потомственный музыкант не побоюсь сказать, гениальном скрипаче, Когане, клеветнический слух, как о сексоте. Откуда у Калинковича методы как в КГБ. Не даром он скрывается под фамилией Калинкович.
    Вбрасывать в комментарии Леонида Когана, называя его стукачом. ВАШИ достоверные источники – это ваша выдумка. Просто вы решили, если я, говорю, то называю источники. Это вы в очередной раз набиваете себе цену. Я действительно была на всех концертах Гилельса. Более того, я еще брала с собой своих старших учеников. Я почти не пропускала концертов Рихтера. Исключения составляли концерты, которые отменял Рихтер, или играл Шопена. Когда же Рихтер стал играть по нотам, то я не ходила на его концерты. Я профессионал. Вы не могли быть на премьере . Как я понимаю вы не москвич. Если только вы не работник КГБ. Я помню этот день как сегодня. Вы перестали слушать Гилельса? Я сомневаюсь, что вы бывали на его концертах. Равно, как и на концертах Рихтера. Вы слушали пластинки. Если бы вы были на премьере 13 симфонии, то сейчас, не были бы в стане врагов Гилельса и Когана.
    Рихтер находился под опекой Суслова.
    Господин Рабинович! Вас раздражает, что Вы не можете высказать ни одного упрека по существу статьи, ибо статья основана на фактах. В ней я оперирую выдержками из статей и книг Г.Г. Нейгауза, в которых Нейгауз изощренно унижает Эмиля Григорьевича Гилельса и его семью. Бесконечными статьями Нейгауз создает атмосферу издевательств над Эмилем Гилельсом и таким образом втягивает критиков и музыковедов в этот процесс. Профессор всячески пытался уничтожить карьеру гениального пианиста. Но начиная с конца 37 года, т.е. с появлением Рихтера, Г.Г. использует известного во всем мире Гилельса, как трамплин для Рихтера. Сам Святослав Рихтер не мог стать победите ни на одном международном конкурсе. Как известно, победы на Всесоюзном конкурсе тоже не было. Премию для Рихтера в буквальном смысле слова выплакал Генрих Густавович. На это ему потребовалась неделя! Я хочу пояснить тысячам и тысячам моих читателей, что не я организовала соревнование между Гилельсом и Рихтером, а Нейгауз, который всю жизнь следовал этой тактике. В своей статье я не занимаюсь сравнением исполнительского искусства Эмиля Гилельса и Святослава Рихтера, несмотря на то, что я музыкант и присутствовала на всех концертах Гилельса и почти всех Рихтера. Вся эта нечистоплотная деятельность Нейгауза привела к появлению коррумпированных критиков. Толпы недобросовестных и бездарных критиков делали карьеру на охаивании Гилельса и писании панегириков Рихтеру. Я не считаю, что должна уважать профессора Г.Г.Нейгауза. Более того, зная всю эту закулисную возню, считаю своим долгом обо всем этом рассказать читателям. Вас, господин Рабинович, раздражает, что ни кто не может придраться к моим словам о Рихтере в статье, потому что я всего лишь привожу выдержки из его опубликованных дневников, интервью и фильмов Золотова и Монсенжона, выводы же делаете Вы сами и они Вам не нравятся.
    Вас, мои дорогие читатели, дезавуируют «оптом», извините, за приведенное Рабиновичем, слова в наш адрес. Господ, негодующих по поводу моей статьи, возмущает правда, которая десятилетиями скрывалась. Я так же, как и Вы, господин Рабинович, приверженец презумпции невиновности. Но превалирует в моих убеждениях правда. Я привожу высказывания очень известных и достойных людей – Клары Арнольдовну Вакс и Тихона Николаевича Хренникова, которых я знала близко с раннего детства. Читайте мои три рассказа за февраль месяц. И, если презумпция невиновности для Вас действительно существует, то тогда на каком основании Вы доверяете клеветническим слухам о «доносительстве» Александра Лазаревича Локшина. Никаких официальных доказательств нет и не будет! Тихону Николаевичу, по своему служебному положению приходилось общаться с Сусловым. Суслов ему доверял и показывал все доносы. (читайте мою публикацию за февраль). Хренников не сомневался в невиновности Александра Лазаревича, и пытался помочь. Он предлагал гениальному композитору, сделать изменения в тексте 3-ей симфонии: заменить англичан в Индии на американцев во Вьетнаме. В этом случае речь шла о присуждении Ленинской премии Локшину за 3-ю симфонию. Я уверена, что с получением Ленинской премии закончились бы все проблемы Александра Лазаревича. — я хорошо знаю нравы наших советских композиторов. Но композитор Александр Лазаревич Локшин на компромисс не пошел. Так почему Вы, господин Рабинович, отказываете гениальному композитору Локшину в презумпции невиновности, и кто Вам, вообще, дал такие полномочия?! Я никогда не была знакома с Александром Александровичем Локшиным. Дядю Шуру Локшина я имела счастье знать с детства. Дети никогда не ошибаются в симпатиях. Дядя Шура приходил к Михаилу Мееровичу. Миша был близким другом моего отца. Так вот, Мееровича вызывали в КГБ и заставляли дать показания против Локшина. Он категорически отказался. Расплачивался Миша за отказ, собственной музыкой, которую не исполняли. Меерович писал музыку к мультипликационным фильмам. Все помнят выдающиеся фильмы Юрия Норштейна.
    Мне, господин Рабинович, трудно понять Ваше возмущение, по поводу любви Прохоровой к Локшину. Она сама рассказывала, что была его невестой. Она доверила распространять слух об этом Милице Нейгауз. «Вы знаете, Верочка невеста Локшина». Прохорова выдавала желаемое за действительное. Она писала об этом в мемуарах. Прохорова скорее нашла бы для возлюбленного оправдание проступку, который приписала Локшину, чем предпочтение отданное им другой девушке. Это ее второй прокол. Первым был Рихтер. Она ненавидела Дорлиак, хотя соперницей та не могла быть. Но Прохорова потеряла видимость своего влияния на Рихтера. Кстати, она называла себя женой Рихтера. Я процитировала в статье слова дирижера Рудольфа Баршая. Он весьма презрительно высказывается о ней. Прохорова так и не вышла замуж. Она до последней минуты мстила композитору Локшину. Рихтер, в своей мести, дошел до того, что запретил наиталантливейшему художнику Татьяне Апраксиной выставлять портрет Локшина. Не буду повторяться, есть в статье. Я не могу уважать пианиста Рихтера, хотя, как Вы, г-н Рабинович, пишете, он умер и не может мне ответить.
    Вы, г-н Рабинович, бравируете понятием «презумпция невиновности», но шантажируете Александра Александровича Локшина, заявляя, что Вы опять не верите в честность его отца. У вас нет убеждений. Вы ведете себя как флюгер, в зависимости от настроения!

    1. Элиэзер М. Рабинович

      Анжелика Огарёва
      — 2018-02-27 12:06:10(781)
      Г-жа Огарёва!
      Я не хотел больше писать, но Ваша статья – клевета и ложь на меня, причём что бы я ни сказал Вы, как и Локшин, продолжаете меня порочить ложью.

      Господин Рабинович! Вас раздражает, что Вы не можете высказать ни одного упрека по существу статьи, ибо статья основана на фактах. В ней я оперирую выдержками из статей и книг Г.Г. Нейгауза, в которых Нейгауз изощренно унижает Эмиля Григорьевича Гилельса и его семью. Бесконечными статьями Нейгауз создает атмосферу издевательств над Эмилем Гилельсом и таким образом втягивает критиков и музыковедов в этот процесс.

      Нет, не могу, и в моих комментариях нет ни слова об этом. Но сильно сомневаюсь, потому что не доверяю всей статье.

      Вас, господин Рабинович, раздражает, что ни кто не может придраться к моим словам о Рихтере в статье…
      В моих комментариях нет ни слова об этом.

      И, если презумпция невиновности для Вас действительно существует, то тогда на каком основании Вы доверяете клеветническим слухам о «доносительстве» Александра Лазаревича Локшина.

      Покажите мне хоть слово, где я не верю? Пару лет назад в комментарии к одной из статей г-на Локшина я написал ему, что он меня убедил и что я верю ему, как минимум, на основании презумпции невиновности. И что мы с женой начинаем слушать музыку. Он тогда поблагодарил и выразил радость, что мы будем музыку слушать. Позднее мне не понравился один из рассказов А. Локшина, и в ответ на мою не очень хвалебную рецензию, он разразился той безумной ненавистью, которую и проявляет сейчас.

      Я почему-то не могу найти тот комментарий, но у меня есть личная переписка с другом в Израиле, которая, будучи в музыкальных кругах, была и остается убежденной противницей композитора. Я приведу переписку, понятно без имени адресата.

      5 ноября 2016, «Сегодняшний разговор» (после разговора по Скайпу):
      Дорогая …,
      (Ничего, что я посылаю копию …? — мне интересна и их реакция).

      Когда мы от разговора о Сальери перешли к Локшину, музыку которого мы с Гесей еще не слушали, я попытался найти и не нашел тот материал его сына, который, как мне кажется, я комментировал пару лет назад словами, что я убежден в бездоказательности и, следовательно, в действии презумпции невиновности. Найти этот свой коммeнтарий не сумел. Нашел только защищающую статью Виктора Лихта с возражением Майи Улановской:

      http://berkovich-zametki.com/2006/Zametki/Nomer1/Licht1.htm

      Комментарий Майи мне не показался доказательным. В статье о Локшине в Википедии сказано:

      Обвинение в доносительстве и посмертная реабилитация
      Тяжёлым ударом для Локшина, омрачившим всю его дальнейшую судьбу, стало обвинение в доносительстве, которое исходило от трёх бывших узников ГУЛАГа, что придавало ему в глазах общества неоспоримую убедительность. Композитор был подвергнут остракизму, а его музыка практически забыта. После смерти Локшина его сыну Александру, занимавшемуся расследованием этой истории более 20 лет, удалось собрать свидетельства и документы, доказывающие, что в отношении Локшина органами НКВД была проведена операция по дискредитации с целью прикрытия действующего агента. Собранные материалы опубликованы на форумах и в статьях на портале Евгения Берковича, а также в книгах «Гений зла» (М., 2005) и «Музыкант в Зазеркалье», 3-е издание (М., 2013). Наиболее важная из публикаций — «Мышеловка»[3]. Даже части этих материалов оказалось достаточно, чтобы за Локшина вступилась Елена Боннэр, написав (и разрешив опубликовать) буквально следующее:
      «С некоторых пор я не имею никакого отношения к музею Андрея Сахарова… так как я не нашла адреса Александра Локшина [сына композитора] довести до него, что я просила одного из членов общественной комиссии убрать с сайта [направленный против композитора] материал, о котором Александр Локшин пишет. А если шире — я всегда очень настороженно отношусь ко всяким якобы разоблачающим кого-то материалам. И в большинстве случаев не верю им. Е. Г. [8 января 2009]»

      Публичные извинения сыну композитора принес действительный член Российской академии художеств В. В. Ванслов, поверивший обвинениям в адрес Локшина и повторивший их в своей книге «О музыке и о балете».
      Ещё один относящийся к истории Локшина документ первостепенной важности — письмо великой пианистки М. В. Юдинойсвоему другу В. С. Люблинскому (от 28.02.1961). Юдина пишет о Локшине сразу же после последней встречи с ним в 1961 г., то есть спустя пять лет после разрыва отношений (1956 г.), уже будучи хорошо знакома с распространившимися слухами:
      «…я не ошиблась, веря в него, и не ошиблась, помогая ему в обычной жизни, и была ему другом в тяжелые дни и часы».
      Существенным шагом, предшествовавшим посмертной реабилитации Локшина, было исполнение его Реквиема Рудольфом Баршаем на закрытии IV Международной конференции «Сопротивление в ГУЛАГе»
      @http://old.mospravda.ru/issue/2012/05/04/article31511/@ (Москва, 29 мая 2002, см. на YouTube).

      Мне показалось странным, что ты могла ссылаться на слова следователя Вере Прохоровой — тоже мне авторитет! — следователь, который организовал провокацию! На данный момент я убежден в отсутствии доказательства вины Локшина. А будучи из семьи, которая кое что понимает в презумпции невиновности и в бесконечно подлой роли КГБ, я остаюсь убежденым, что если твердых доказательств нет, значит, нет и вины. Думая иначе, мы скатываемся в их ловушку и живем по их предписаниям.

      Целую.
      Э.

      8 марта 2017 г.

      Другие материалы, которые я заново нашел, твердо подтвердили мое мнение о недоказанности, о праве на презумпцию и на, скорее всего, невиновность.

      http://www.berkovich-zametki.com/Nomer28/Bossart1.htm
      Отсюда:
      …Что касается настоящего стукача, имя которого непременно хотел услышать Геннадий Николаевич Рождественский, то Локшины его нашли. И приперли к стенке. Но, хотя соблазн был велик, мы не станем устраивать гражданских казней. Человека, который изгадил жизнь отца и сына, уже нет на свете. Сын решил на этот раз за отца, понимая, что тот одобрил бы: пора прервать этот круг. И выплыть из трясины. На воду чистых мыслей.

      Конец цитат из моей переписки.

      Мне, господин Рабинович, трудно понять Ваше возмущение, по поводу любви Прохоровой к Локшину. Она сама рассказывала, что была его невестой… Прохорова так и не вышла замуж. Она до последней минуты мстила композитору Локшину.

      Если бы это было так, то виновность Прохоровой было бы очень просто доказать. Почему же этот аргумент не был использован при ее жизни и при жизни всех участников? Не верю.

      Вы, г-н Рабинович, бравируете понятием «презумпция невиновности», но шантажируете Александра Александровича Локшина, заявляя, что Вы ОПЯТЬ не верите в честность его отца.

      Опять? Опять – клевета. Я нигде этого не сказал, но указал и повторяю, что моё доверие уменьшилось в результате Вашей статьи, которая мне кажется клеветнической и, простите, подлой.

  34. ALokshin - Э.Рабиновичу

    Каюсь, нарушил правила Гостевой, обозвав одного персонажа… Конечно, нужно было писать о текстах, а не о личности Э.Рабиновича. Так вот, тексты Э. Рабиновича своеобразны: он игнорирует содержательные ответы на свои вопросы и неизменно поминает моего отца. И это действенный прием. Мои поздравления, месье Рабинович! (Конечно, я далек от мысли, что Вы прошли какие-то специальные курсы. Уверен, что все придумали сами. Талант!)

  35. Элиэзер М. Рабинович

    ALokshin26.02.2018 в 10:28
    Специально для остро ненавидящего меня тов. Э.Рабиновича.

    Милостивый государь Александр Александрович!
    Называю Вас так, чтобы подчеркнуть, что я Вам не товарищ. Далее, я несколько раз подчеркивал, что Вы меня, БЫЛО, убедили в невиновности Вашего отца, после чего Вы стали поливать меня грязью, а теперь пишете об острой ненависти, которой у меня быть не могло и нет. Но Вы почему-то ко мне пристали, и это не в первый раз. Думаю, что это не моя проблема, а проблема Вашего здоровья. И пишете Вы это после того, как я опять написал, что \»для меня и моей семьи презумпция невиновности превалирует\»

    Почему я употребил слово «БЫЛО»? Потому что статью Огаревой вижу, как атаку Вашего лагеря путем оптового обвинения противоположной стороны – известных и уважаемых людей, которых давно нет в живых и которые не могут себя защитить. Мне это отвратительно, и это бросает тень на обоснованность Вашего оправдания отца.

    Всё – больше я на эту тему не пишу.

  36. Soplemennik

    И сказал председатель собрания: \»Давайте, товарищи, подводить черту. Время позднее\».

  37. ALokshin

    Специально для остро ненавидящего меня тов. Э.Рабиновича.
    Имеются воспоминания Инны Барсовой (опубликованы), где черным по белому написано, что в Локшина были влюблены все.

  38. ALokshin

    тов. Элиэзер: «Весь рассказ автора о якобы любви и мести Веры Прохоровой по отношению к Локшину совершенно бездоказателен.»
    Не приложена справка? Рассказ правдив и хорошо согласуется с содержанием писем И.Л.Кушнеровой, адресованных мне. Эти письма опубликованы.
    Обвинения Э.Рабиновича в мой адрес на редкость забавны.

  39. Элиэзер М. Рабинович

    Вся статья – мерзейшая, и это относится и к ряду комментариев. Кто был лучшим музыкантом – Гилельс или Рихтер,, она не показывает и не доказывает, и я думаю, что большинству читателей, которые не профессионалы (как мне), это безразлично, и мы способны получать равное или неравное удовольствие от игры обоих. Но главной темой статьи является грязь на Рихтера и Нейгауза. По моему мнению, для советского, особенно сталинского, времени, есть один критерий порядочности – доносил или не доносил. И если ты был общественной фигурой, был ли ты первым учеником или нет.
    Г-н Локшин потратил жизнь на реабилитацию своего отца, обвинённом в этом самом большом грехе тех поколений. Я лично несколько раз писал, что меня он убедил, и что для меня и моей семьи презумпция невиновности превалирует. Так какого же чёрта Вы теперь пытаетесь нас убедить, что сексотоами и доносителями был не Ваш отец, а именно те, кто его в этом обвинили – Рихтер и Прохорова?
    ALokshin07.02.2018 в 14:59
    И кто теперь сумеет меня убедить, что Рихтер не был агентом Лубянки?

    До этого:
    ALokshin

    2) Предложено это Рихтеру было матерью Веры Прохоровой, агентом НКВД.

    И при этом Вы издевательски спрашиваете:
    Комментарии нужны?

    Ещё бы! Если доказательства есть, они должны быть предъявлены. Если нет, то Ваше обвинение уничтожает всю Вашу защиту репутации отца! Вы безумно безответственны, если бездоказательны.
    То же самое относится и к заявлению г-на Калинковича относительно Леонида Когана, и я согласен с Игорем Гельбахом, но при условии, что у г-на Калинковича действительно нет доказательства. С доказательствами здесь выступать можно.
    Весь рассказ автора о якобы любви и мести Веры Прохоровой по отношению к Локшину совершенно бездоказателен.
    Г- Калинкович прав, что Сол Юрок не мог приглашать никого, если приглашение не было согласовано с Советским правительством.
    Илья Г.15.01.2018 в 17:07
    Рихтера смешали с дерьмом, Нейгауза тоже, — словом, прошлись по ним «бубонной колбасой». Кто следующий?
    Но, «если Рихтер — такое ничтожество, то почему о нем столько положительных отзывов на Западе?»

    Илья, Вы правы, но речь идет не музыке, и ни в малейшей степени о музыке, но только о репутации человека как порядочного. Я выше дал определение. Западу до этого дела нет. По необоснованности я и назвал статью мерзейшей.

  40. Алекс Б.

    \»Это капитализм, сынок \»-
    как пишут в прессе. Про г-на Б. Вихмана не знаю, АБ же наслушался хитрой болтовни про идиотизм, недомыслие и многое др., вялотекущее. Я б вам “тявкнул”, и мало б не показалось, но не хочу уподобляться.
    Вы же, драгоценнейший г-н Гельбах, долго не протянете в Мастерской с такими ком-
    ментами. Забанют, обязательно забанют, — как и многих ДО вас болтунов и лакеев, мало- и много-словных. Тявкайте пока Модерация не пришла в Мастерскую. Старожилов, тявкая, не удивить.
    Приятных вам сновидений из вашего славного профсоюзного прошлого.

  41. Игорь Гельбах

    Уважаемый г-н Беркович, поскольку г-н Калинкович в очередной раз повторяет лживые утверждения о том , что скрипач Леонид Коган «стучал», т.е. был осведомителем КГБ, прошу Вас не давать ему возможности выступать на страницах «7 искусств» c его комментариями. Систематическим лжецам и дезинформаторам не место на страницах приличного издания. Таким людям не место в приличном обществе!

    1. Борис Вихман

      «Как говорится в русской пословице, и в хорошем стаде заводится паршивая овца. Такую паршивую овцу мы имеем в нашем социалистическом обществе в лице Пастернака, который выступил со своим клеветническим так называемым произведением. Он настолько обрадовал наших врагов, что они пожаловали ему, не считаясь с художественными достоинствами его книжонки, Нобелевскую премию»

      1. Алекс Б.

        Б. Вихман
        «Как говорится в русской пословице, и в хорошем стаде заводится паршивая овца…”
        ————————————————
        “В.Е. Семичастный (15 января 1924 год — 12 января 2001) — советский партийный и государственный деятель, генерал-полковник. Член ВКП(б) с 1944 года. 29 октября 1958 на Пленуме ЦК ВЛКСМ Владимир Семичастный (в то время — первый секретарь организации) заявил: «…как говорится в русской пословице, и в хорошем стаде заводится паршивая овца. Такую паршивую овцу мы имеем в нашем социалистическом обществе в лице Пастернака, который выступил со своим клеветническим так называемым „произведением“. если сравнить Пастернака со свиньей, то свинья не сделает того, что он сделал. “
        :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::;;
        Предлагаю осудить коллегу Б. Вихмана за цитирование члена ВКП(б) В.Е. Семичастного. За то, что он ЗАВЁЛСЯ — в наших рядах. Осудить, как тайного пособника этого члена, на что-нибудь, осудить непременно, вместе с А. Калинковичем.

        1. Игорь Гельбах

          Да, г-да Вихман и Алекс Б., должен признать, что вы оба такие же стукачи и болтуны как г-н Калинкович, но не столь многословные. Тявкайте, г-да, тявкайте…

          1. Элиэзер М. Рабинович

            Да, г-да Вихман и Алекс Б., должен признать, что вы оба такие же стукачи и болтуны как г-н Калинкович, но не столь многословные. Тявкайте, г-да, тявкайте…
            *****************************************
            Комментарий совершенно уничтожает Вашу предыдущую правоту…

  42. Александр Калинкович

    Уважаемая госпожа Огарева,
    Рад, что Вы нашли время ответить на мои неумелые, наивные и, как оказалось, обречённые на провал попытки хоть как-то «очистить» Рихтера и Нейгауза, выкрашенных Вами сплошной черной краской. Отдаю Вам должное — Вы обладаете редким, всё и всех сметающим на своём пути полемическим задором! Браво! Мне кажется, что если бы у Вас была такая возможность, то Вы бы их с удовольствием расстреляли, четвертовали или, на худой конец, допросили с присущим Вам пристрастием, как это делалось в сталинских застенках. Вы меня ни в чем не убедили, и против Вашей феноменальной по агрессивности и градусу ненависти к ним у меня нет противоядия. Я привык к совершенно другому типу дискуссий, прекрасным образцом которых может быть комментарий ALokshin 07.02.2018.
    Из всей бесконечно сложной «личностной части», меня действительно всегда интересовал вопрос – как Рихтер выжил в те времена? Самый «очевидный» вывод, с наслаждением и злорадством сделанный Вами – сотрудничество с властями. Не хочется в это верить, да и «документальных» доказательств нет, если только когда-нибудь откроют архивы, но это не при нашей жизни. И даже если это так, то я лично не могу никого осуждать – неизвестно, как бы я (или Вы) повели себя, будучи поставленным перед «жизнь-или-смерть» выбором! «Ломались» почти все, хрестоматийный пример — Шостакович, который подписывал (не читая) все письма, ибо был ими смертельно запуган. Не счесть числа «стукачей» (среди них и Леонид Коган, ближайший родственник Гилельса, но он, разумеется, за это не в ответе), но, еще раз повторю, я не могу никого осуждать. Снимаю шляпу перед благородством Гилельса!
    Несколько слов по поводу Ваших очередных шедевров:
    «К 1956 году КГБ было осведомлено о нетрадиционной ориентации Рихтера и Дорлиак. Это документально подтверждено». Да об этой их ориентации знали все давным-давно до 1956 года и без всяких документов!
    «Однако в 1960, как видно за большие заслуги перед КГБ, «органы» разрешают Рихтеру гастроли в Америке! Теперь многоуважаемый дилетант Калинкович, объясню Вам, что не Советский Союз посылал музыкантов в Америку, а импресарио Сол Юрок на собственный страх и риск приглашал музыкантов на гастроли. Это был его частный бизнес, а не государственный». Никогда не поверю, что Вы действительно считаете, что на гастроли в Америку мог кто-то уехать из СССР без разрешения властей (КГБ) – это звучит как неудачная (мягко говоря) шутка. Разумеется, Сол Юрок – частное лицо (государство США не занималось приглашением музыкантов), и он с огромным трудом и в какой-то степени обманным путем (я это знаю абсолютно достоверно — Вы вряд ли мне поверите, но это для меня несущественно) сумел добиться разрешения на выезд Рихтера в Америку. Заметьте, Суслов уже давно обладал полной идеологической властью, но выезд Рихтеру на запад до этого не давали. Тут есть проблема в Вашей теории, она, мне кажется, ставит под сомнение его связь с властями.
    «Не нуждались Рихтер и Дорлиак в материальной поддержке Ростроповича. Зачем Вы выдумываете?». В последние годы жизни, когда Рихтер уже практически не мог выступать, они очень нуждались, и Ростропович их не раз выручал (тоже абсолютно достоверные сведения). Более того, именно эти обстоятельства заставили их вернуться, хотя Рихтер не хотел, зная, что немедля попадет в руки врачей, которых боялся и в не малой степени именно потому, что «они убили Гилельса», о чем Вы сами и написали.
    Вернусь к тому, что вызвало особенно сильный приступ Вашей сокрушительной агрессии: «Бесспорно, Гилельс один из лучших пианистов 20 века, но гений – Рихтер». Как дилетант дилетанту (Вы ведь педиатр из семьи музыкантов, но не профессиональный музыкант, не так ли?) – это дело вкуса. Да и среди профессионалов мнения на этот счет разделились — к примеру, Башкиров, Гульд, Баршай восхищались творчеством Рихтера, а вот Ваш любимец Гаврилов – нет. Изумительный Гриша Соколов (и не он один), считает Гилельса своим кумиром. Действительно, невозможно сказать какой из больших музыкантов «больше или лучше» («оба лучше», как сказал ненавидимый Вами Нейгауз, сравнивая Рихтера и Софроницкого). Не будем же мы, пользуясь Вашей терминологией, «оценивать музыкантов как на рынке в килограммах». И тем не менее, как Вы можете объяснить феноменальный многолетний успех гастролей Рихтера за рубежом – черной магией, гипнозом, происками КГБ, или все-таки гениальной игрой?
    Я часто бывал на концертах Гилельса и Рихтера в Москве. Боюсь, что вызову очередной приступ «маниакальной ненависти» сказав, что игра Гилельса всегда была безупречна, совершенна, но меня она не трогала абсолютно, оставляя равнодушным, и с какого-то момента я перестал ходить на него. Напротив, игра Рихтера завораживала, потрясала, изумляла, от его игры веяло Гениальностью, как я это воспринимал тогда, и со временем это ощущение только крепло, сделав меня его бесконечно благодарным поклонником. Более того, некоторые его концерты остались в памяти НАРЯДУ с другими выдающимися музыкальными событиями, которые мне посчастливилось пережить, например, премьеры 13, 14 и 15 симфоний Шостаковича. Но это так, к слову, только чтобы еще раз подчеркнуть мое восприятие гениального Рихтера.
    Напоследок, позволю себе процитировать мой предыдущий комментарий: «Попытайтесь НЕПРЕДВЗЯТО послушать 2-й концерт Брамса, 1-й и 3-й концерты Бетховена, концерты Листа, 2-й концерт Рахманинова и его прелюдии и этюды-картины, любую из сонат Бетховена и его багатели, сонаты Шуберта, пьесы Дебюсси, сонаты Баха с Ростроповичем, его ансамблевые записи с «еврейской мафией» (Башмет, Каган, Гутман), прелюдии и фуги Шостаковича, концерт Грига». Вы, надеюсь, любите Музыку (мы, дилетанты- меломаны, любим её больше профессионалов – как кто-то удачно сказал)? Впрочем, никаких иллюзий на этот счет не питаю.
    Всего наилучшего и берегите себя для будущих баталий.
    Александр Калинкович

    1. Анжелика Огарева

      Г-н Калинкович, в отличие от Вас я дилетантом не являюсь. Не являюсь я и врачем-педиатром. Более того, я уверена, что вести с Вами квалифицированный диалог мог бы только врач-психиатр. Посему дискуссии с Вами прекращаю.

      1. Алекс Б.

        Жаль, что дискуссия прекращается на такой ноте. Можно бы добавить что-то вяло-текущее, но для этого нужен врач-психиатр. Вопрос , однако остаётся, и каждый дилетант будет отвечать по-своему. Одни — ссылаясь на Кончаловского Андрея, другие — на Музу, а третьи — на Пастернака. Я буду ссылаться на г-на Калинковича и серапионовых братьев, не на Анну Г. же мне ссылаться.

      2. Борис Вихман

        «Как говорится в русской пословице, и в хорошем стаде заводится паршивая овца. Такую паршивую овцу мы имеем в нашем социалистическом обществе в лице Пастернака, который выступил со своим клеветническим так называемым произведением. «

  43. Анжелика Огарева

    Многоуважаемый А.Калинкович, вы очень правильно заметили: «прямо-таки не человек, а монстр-людоед!» Это о Рихтере. Действительно, так называют человека, который с маниакальной мстительностью, всю свою жизнь уничтожал музыку композитора Александра Лазаревича Локшина, признанною Д. Шестаковичем, М. Юдиной, Э.Гилельсом, Б.Баршаем, И.Соллертинским и другими музыкантами гениальной! Его маниакальная ненависть и злоба распространилась даже на художника Татьяну Апраксину – автора прекрасного портрета Александра Лазаревича! Она пишет: «Он назначает, диктует, ставит условия. Не условия – ультиматумы. Он демонстрирует власть «сверхчеловека», иногда сильно смахивающего на власть «античеловека». Недаром он большой почитатель Вагнера. Как видно, он всю жизнь воплощал свою мечту быть его героем. Что же, мир знает еще одного любителя Вагнера. Что стоит за этой демонстрацией? Бесконтрольность? Уж точно не высота духа. Люди искусства между собой так не общаются. Как эта варварская манера сочетается с именем, окруженным благоговением?».
    Рихтер лишил возможности слушать музыку композитора Александра Лазаревича Локшина несколько поколений слушателей, в то время, как на Западе музыка была признана гениальной и исполнялась. Вы, прочитав об этой вопиющей несправедливости, никак не отреагировали, будто не заметили! Вам должно быть стыдно.
    Победа Наума Штаркмана на конкурсе в Лиссабоне, огромный успех и симпатии публики на 1-ом конкурсе Чайковского в 1958 году. Прекрасное исполнение Наумом Штаркманом Шопена, Рахманинова, Листа, Шуберта, Моцарта не осталось незамеченным Рихтером. Романтизм в исполнительстве Клайберна и Штаркмана, была отмечена и публикой. Любовь публики к Клайберну, привела к потере аудитории Рихтером, как оказалось почти на десять лет. Рихтер прекрасно осознавал, что талант Наума Штаркмана, родственен таланту Клайберна, но масштабнее. Рихтер испытывал страх. Композиторский и Консерваторский дом, в котором жили Рихтер и Дорлиак, находились в одном дворе. Все, и я в том числе, видели депрессивное настроение Святослава Рихтера. Когда в 1959 году в Московской консерватории началась охота на гомосексуалистов. Наум Штаркман был арестован. Причем один! Появилась отвратительная статья в газете. Ни у кого не было сомнения в том, что его «сдал» Рихтер. Чтобы избавиться от конкурента, Рихтер «применяет просто недозволительные для интеллигентного человека приемы», применяю Вашу фразу, а нужно более хлесткую. Вы же опять молчаливо соглашаетесь с деяниями Рихтера – ему дозволено уничтожать соперников!
    Адвокат И.М. Кисенишский, защищавший профессора Консерватории Землянского, был допущен к документам. Он знал, что Рихтер донес на всех музыкантов. К 1956 году КГБ было осведомлено о нетрадиционной ориентации Рихтера и Дорлиак. Это документально подтверждено. Однако в 1960, как видно за большие заслуги перед КГБ, «органы» разрешают Рихтеру гастроли в Америке!
    Я объясню Вам, как оцениваю Ваш безобразный выпад, крик души на веь мир с призывом: «Да Вы почитайте отрывки из Гилельса к своей возлюбленной – примитивный, действительно полный «одессизмов» язык и сравните со статьями и книгой Нейгауза, дневниками Рихтера, или прочтите книгу Борисова «По направлению к Рихтеру», и, как говорится, почувствуйте разницу в языке, интеллекте, образованности и культуре». В Вашем крике души читатель уверенно слышит примитивную попытку самоутверждения. То есть, опосредованно вы внушаете читателям, что ваш интеллект, образованность и культура выше. Именно этим занимался Нейгауз, сравнивая всемирно известного Эмиля Гилельса и никому еще неизвестного Святослава Рихтера. Впрочем, Вы получили отповедь от профессора Елены Федорович.
    А теперь от меня: «Да Вы почитайте» письмо пятидесятилетнего Рихтера к своему возлюбленному Анатолию, летчику по профессии. Меня от этого текста подташнивало. Хотя уверена – читали (как литературное «достижение с неким умилением»). А теперь, уважаемый, припомните, что к моменту написания «писем» к возлюбленной, двадцатичетырехлетний Гилельс уже спас Нейгауза от расстрела! Да-да, Нейгауза четыре раза выводили на расстрел! Помогли, как видно, те самые «одессизмы». Ведь Нейгауз применял эту издевку только к Эмилю. Нейгауз ненавидел Гилельса за свое спасение. Он даже имя Гилельса извратил – «Миляй». Недолго продержался «благородный» профессор.
    «В 45 году, после вызволения Генриха Нейгауза из неприятности, грозящей жизни, Гилельс приехал к профессору в гости. Генрих Густавович выпил. Дед ему играет… Вдруг Генрих берет стакан и со всей злости швыряет его об стену. Дед
    в шоке… Генрих говорит: «Как у вас жидов получается так играть?!» и после «Не забывай, что ты жид!» Гилельс молча уходит». Полностью письмо выставлено под статьей, однако нет от Вас даже малейшего осуждения поведения профессора Нейгауза. Наоборот, молчаливая поддержка! А ведь Нейгауз «применяет просто недозволительные приемы для интеллигентного человека». В комментариях есть письмо Нейгауза к Гилельсу и ответ Эмиля Григорьевича и «как говорится» сравните.
    Когда в 41г. арестовали профессора Г.Г.Нейгауза, на Лубянке никому и в голову не могло придти, что профессор избежит расстрела. Это-то они, наверняка объяснили Рихтеру. Светик, как называли его родители, оказался без поддержки. Рихтер, с его патологической мстительностью, не мог себе представить, что Гилельс бросится на амбразуру чтобы вызволить профессора Нейгауза. Заметьте,– не друга, а врага.
    В начале 30-х Теофил Рихтер согласился сотрудничать с НКВД, но практически не информировал органы : «Я не выполнял, так как не знал ничего интересного». Теофил Рихтер был расстрелян. Святослав Рихтер в жуткий мороз ходил по ночной, неосвещенной Москве с открытой книжкой в руке, будто читает. Что бы это значило? На мой взгляд, это был знак «я свой».
    А теперь я хочу донести до самых глухих: НЕ БЫЛО БЫ В ЖИВЫХ НЕЙГАУЗА – НЕ БЫЛО БЫ ПИАНИСТА РИХТЕРА! Некому было бы заниматься продвижением Святослава Теофиловича Рихтера.
    Святослав Рихтер возник перед очами Нейгауза осенью 1937 года, когда вступительные экзамены были давно закончены. Ему было двадцать два с половиной года, и, по его словам, он был самоучкой. Эмилю Гилельсу к этому времени был почти двадцать один год. Он победитель Всеукраинского конкурса. В 1933 году Эмиль Гилельс стал победителем Всесоюзного конкурса. Ему 16 лет. Он с огромным успехом гастролирует по всей стране. В 1935 году Эмиль Гилельс заканчивает Одесскую консерваторию и становится аспирантом и ассистентом Нейгауза. Нейгауз создает в классе невыносимую для Гилельса обстановку. Эмиля консультирует профессор Игумнов. В августе 1936 года Гилельс и Флиер едут на Венский конкурс. Флиер первая премия, Гилельс – вторая. Они дают концерты. Публика узнает их даже на улицах Вены. Вскоре в Москву приезжает дирижер Отто Клемперер. Игрой Гилельса он был восхищен на Венском конкурсе. На гастролях в Москве Клемперер пожелал дирижировать третий концерт Бетховена только с Эмилем Гилельсом. Дирижер Курт Зандерлинг пишет: «Успех Гилельса почти затмил успех всемирно известного дирижера». В 1938 году Эмиль Гилельс становится победителем конкурса пианистов в Брюсселе. Напомню, что Нейгауз был против участия Гилельса в Брюссельском конкуре. Но Сталин распорядился «ехать!». И опять концерты, концерты, концерты… Концерты пока по СССР. Но Гилельс уже известен во всем мире. Теперь вопрос: «Кто помешал Нейгаузу отправить Рихтера на конкурс в Брюссель в 1938 году ведь он уже окрестил его «гением»?» Только то, что Рихтер не получил бы на этом конкурсе – ничего! Более того, Рихтер никогда не стал бы победителем ни на одном международном конкурсе. Это доказал Всесоюзный конкурс в 1945 году. Целый год Рихтер после него отсиживался в Тбилиси у друзей Нейгауза, чтобы все забыли, как ему целую неделю выбивали возможность поделить первую премию с Мержановым. Он же воспринял это, как позор, и выдумал, что Мержанову дали первую премию, потому что он русский, а Рихтер немец. Он прекрасно знал, что Мержанов армянин. Профессор Нейгауз на этом конкурсе предал своего ученика Анатолия Ведерникова. Ведерников был очень серьезным конкурентом Рихтера. У него не было неудач на экзаменах и концертах. Ведерников блестяще выступил на первом и втором туре… Нейгауз поставил Ведерникову низкий бал на втором туре, чтобы он не прошел на третий тур. Кстати, во время допроса Нейгауз характеризует Ведерникова, как: «обладающий чрезвычайно сильным талантом». Генрих Густавович Нейгауз, человек с высочайшими моральными принципами, интеллектуал творит «чудеса». Первый конкурс Чайковского. Закончился второй тур. Играл замечательный ленинградский пианист Александр Ихарев – ученик Моисея Яковлевича Хальфина. Он должен выйти в финал. От Гилельса, Оборина и Кабалевского пианист получает очень высокие 23 балла. От Рихтера – 19, – заметьте, не ноль. От иностранных членов жюри Ихарев получил тоже высокие баллы. Нейгауз поставил – 1! Кого ненавидел великий профессор Нейгауз Ихарева или Халфина?!
    Теперь многоуважаемый дилетант Калинкович, объясню Вам, что не Советский Союз посылал музыкантов в Америку, а импрессарио Сол Юрок на собственный страх и риск приглашал музыкантов на гастроли. Это был его частный бизнес, а не государственный. Будучи в Америке на гастролях, Гилельс предложил ему Рихтера как прекрасного пианиста! Мнением Эмиля Гилельса Сол Юрок очень дорожил. Рихтер был неизвестен публике в капиталистических странах. А вот в соц. странах Рихтер после войны гастролировал. Туда действительно музыкантов и актеров «посылали». Это Вам, уважаемый, о Рихтере, который « долго был «невыездным».
    Сразу после возвращения из Свердловска в Москву, Генрих Густавович развернул рекламу Рихтера как гениального пианиста. Многие свои «перлы» он писал «под шофе». Некоторые из них, даже забавляют. Вот только при этом он всячески принижал игру Гилельса, сравнивая пианистов. В 1958 году вышла книжка Нейгауза – «Об искусстве фортепианной игры». Многие композиторы и музыканты надеялись, что в ней он выразит благодарность Эмилю Григорьевичу за спасение и прекратит нападки на него. Всеобщее разочарование. Ни одного слова! Зато, тут вам и «соска» и «одессизмы». Омерзительно! Ойстрах и мой отец, знавшие о заступничестве Гилельса не понаслышке, были возмущены. Они помнили, какой опасности подверг себя Эмиль Гилельс. А Вы тут смешите, читателей своим заявлением, что Рихтер был на панихиде Бориса Пастернака, а Гилельс вряд ли бы отважился! В 1959 году в СССР приехал Бернстайн. Он хотел сыграть «Весну священную» Игоря Стравинского. Оказалось, что нот нет. Стравинский долгое время был запрещен. Эмиль Гилельс, несмотря на запрет, исполнил «Петрушку» в блокадном Ленинграде!
    Вы, А.Калинкович, с маниакальным упрямством, пытаетесь доказать, что «Рихтер сопротивлялся властям, которых он презирал, играя в «смурного» простачка, к примеру, предлагал Солженицыну пожить у себя на даче». Никогда этого не было!
    И быть не могло. Святослава Рихтера курировал Суслов, и он мог что-либо говорить и делать, только в рамках дозволенного Сусловым. Кстати, к кому ближе Ваш «смурной простачок» к Иванушке-дурочку или юродивому?
    По словам Рихтера, он сказал Фурцевой, что может поселить Солженицына у себя на даче. Вы дезавуируете читателя! Солженицын жил на даче Мстислава Ростроповича. За это его лишили зарубежных гастролей и не только. Все партии Вишневской в Большом театре передали другой певице. КГБ издевалось над семьей Ростроповича. Сотрудник КГБ, одетый с иголочки, чтобы не подумали, что он простой вор, вошел в лифт вместе с Олей Ростропович и ограбил девочку, сняв с руки часы и забрав из сумочки незначительную сумму денег. Оля пережила нервное потрясение. Мстислав Ростропович находился в таком депрессивном состоянии, что прибег к суициду. Дома никого не было. Он заперся в туалете и наглотался снотворного. По счастливой случайности, Оля и Лена на много раньше вернулись из ЦМШ. Спасибо врачам скорой помощи, сумевшим вернуть Мстислава Ростроповича к жизни. В 1974 семья Ростроповича, а также Солженицын покинули СССР.
    Вы пишете зачем-то, что Рихтер и Дорлиак еле сводили концы с концами. Их несколько раз буквально спасал Ростропович. Ростропович был действительно хорошим и добрым человеком. А еще необычайно остроумным и веселым. Однажды в день рождение Шостаковича у его входной двери разразился страшный грохот и крики «хозяин, открывай, хозяин, открывай!!!», а в дверь неистово колотили кулаками! Это такелажники принесли ему в подарок от Ростроповича рояль, ибо у композитора были прокатные инструменты от муз.фонда. На что Шостакович растеряно, в обычной своей манере повторял: «Что же мне ему теперь дачу дарить, теперь дачу дарить, дачу дарить…». Свой рояль Шостакович проиграл в карты еще в Ленинграде.
    Не нуждались Рихтер и Дорлиак в материальной поддержке Ростроповича. Зачем Вы выдумываете?
    Теперь о «Декабрьских вечерах». Их придумал и организовал не Рихтер, а Ирина Антонова. Она говорила об этом во всеуслышание, причем даже недавно. Это Антонова предложила Рихтеру, а он ухватился. По словам Антоновой она предложила также и Эмилю Григорьевичу, ибо была большой поклонницей его таланта, но он отказался, в связи с его необычайной загруженностью. Кстати, Ирина Антонова была на всех выступлениях Эмиля Григорьевича в Корсерватории.
    И не надо придумывать о нескольких операциях коронарного шунтирования. В 1989 году Рихтеру в Цюрихе была сделана операция коронарного шунтирования, и она была единственной. Вы пишите о тяжелом его физическом состоянии. указывая на галлюцинации и депрессии. Галлюцинации и депрессии связаны с психическими, а не соматическими заболеваниями.
    Господин дилетант, вы решили дезинформировать читателя. Не получится. Моя статья рядом. «Или необразованность Нейгауза (из («местечка»Елисаветград) в противовес Гилельсу, читавшему книги и смотревшему художественные альбомы». Заметьте, это Вы, а не я называете Елисаветград «местечком». Хотя, готова с Вами согласиться. Описание Генрихом Густавовичем города наводит на эту мысль. Вы иронизируете, над тем, что Эмиль Г илельс «читал книги и смотрел художественные альбомы»? Я развернуто писала о детстве Мили Гилельса. С пяти лет он учился у Якова Ткача. Яков Исаакович Ткач был высокообразованным человеком. Он привез из Парижа картины и наброски художников импрессионистов, причем подлинники. А еще художественные альбомы с комментариями на французском языке. А затем были произведения композиторов импрессионистов. Яков Ткач был убит немцами, как и все евреи, в оккупированной Одессе.
    «Как тут не привести очередной шедевр из опуса – Рихтер безумно колотил по роялю». На оценку моего опуса, как на шедевр, я не претендую – только на правду, и еще раз правду. А если Вы иронизируете, тогда слово шедевр, нужно поставить в кавычки. И далее, Вы в очередной раз искажаете мои слова. Я пишу, что Рихтер колотил по клавишам, а не по роялю. Не улавливаете различия?! Тогда как Вы можете оценивать музыкантов? Как на рынке в килограммах?
    «Бесспорно, Гилельс один из лучших пианистов 20 века, но гений – Рихтер».
    Это в квартирах Генриха Густавовича и Прохоровой было принято танцевать на рояле!
    Кстати, Генрих Густавович отмечал, что Рихтер одно время поколачивал. Зинаида Пастернак, в предыдущем браке жена Нейгауза, не хотела, чтобы Нейгауз привозил к ним на дачу Рихтера. Она говорила, что он портит рояли. Игумнов сказал Рихтеру: «Молодой человек, вы не любите рояли». Я же воспроизвела слова Локшина. Бабаджанян говорил, что рояль должен петь. А вот, что пишет Андрей Кончаловский. «Однажды он (Рихтер) играл на даче, и так взволнованно, что сломал педаль. Дед был этим очень расстроен, послал ему письмо: «У вас, молодой человек, нет чувства меры, а в искусстве самое главное – чувство меры». Рихтер приходил извиняться».
    Юдина говорила, что Рихтер пианист для Прокофьева и Рахманинова.
    Добавлю от себя. Иногда, музыканты выбегали ночью из консерваторского дома, как во время пожара. Это на Рихтера «находило», и он играл Вагнера. Не знаю, где была Дорлиак, возможно это был их совместный шабаш.

  44. ALokshin

    Рихтер – Камертон Нравственности
    В этой заметке мне хочется сравнить четыре цитаты, принадлежащие выдающимся представителям современной интеллигенции…

    Цитата 1. «В 1942 году, когда Славе [Рихтеру, немцу по записи в паспорте] стало опасно жить в нашей семье [семье Нейгаузов],
    Вера [Прохорова] и ее семья (мать и сестра) пригласили его переселиться к ним. Слава прожил у Веры до 1946 года.» См. Нейгауз М.Г. “Святослав Рихтер в семье Генриха Густавовича Нейгауза”/Вспоминая Святослава Рихтера. – М.: Константа,2000, с.34.
    Но как же все-таки был организован сам переезд Рихтера к Прохоровой?
    Цитата 2. «В.И.Прохорова: 4 ноября 1941 года арестовали профессора Генриха Нейгауза, мужа моей двоюродной сестры Милицы Сергеевна. У профессора Нейгауза в это время был прописан Святослав Рихтер. Через три дня пришли за Святославом. В повестке было написано :”Лихтеру явиться в милицию.” Он сказал: “Я не Лихтер, а Рихтер , и никуда не пойду.” Тетя моя была замужем за Нейгаузом (для него это был второй брак). И мама с тетей тут же договорились, чтобы Святослав переехал к нам, на ул. Фурманова. “Стараниями” КГБ , который в 1941 году арестовал дядю, тетю и моего двоюродного брата, у Святослава была комната, и всю войну прожил у нас, причем не проявляя никакого страха. Все равно ходил через день или каждый день к тете Милице. Я ему говорю: “Тебя же могут арестовать.” А он говорил: “Нет, я иду спокойно, книжку даже читаю по дороге. Они не будут думать, что я прячусь.” Так и вышло.»
    См. “XX век в истории одной судьбы…” (интервью, взятое Т.Головиной у В.И.Прохоровой). – Газета КИФА, 07.06.2010.
    Цитата 3. «Есть русская поговорка: “Не имей сто рублей, а имей сто друзей”. Она не лжет. Куда бы я ни пришел, даже в самый разгар войны, всюду находилась для меня картофелина на ужин. Меня совершенно не заботило, что я не имел пристанища. Ночевал у кого придется: у Анатолия Ведерникова, Володи Чайковского, математика Шафаревича. У всех мне было очень хорошо. Но главное, в продолжение многих лет я находил приют у Нейгауза.» См.: Монсенжон Б. “Рихтер. Диалоги.Дневники.” – М.: Классика-XXI, 2007, с.49.
    К ужасу доверчивого читателя в третьей цитате нет ни слова о Прохоровой. Ключ к разгадке – в том, что мать Прохоровой, организовавшая переезд, была агентом НКВД (это документально подтверждено). Очевидным образом Рихтер лжет, желая создать впечатление, что в условиях осадного положения скрывался от властей. (Напомню, что существовал приказ о выселении немцев из Москвы и Московской области.)
    Ясно также, что вся затея с «Лихтером» вместо «Рихтера» представляла собой спецоперацию для создания соответствующей легенды.
    И кто теперь сумеет меня убедить, что Рихтер не был агентом Лубянки?
    Цитата 4. «Когда Рихтер был жив, то самим фактом своего существования он удерживал сообщество музыкантов, да и всех тех, кто его знал и ценил, от чего-то плохого, низкого, пошлого. Личности такого масштаба высоко поднимают планку поступков и дел, указывают путь к истине, как будто освещая и освящая пространство вокруг себя. И все, кто попадает в их орбиту, начинают подтягиваться к этому уровню, стремятся ему соответствовать, начинают совершенствоваться и подчас превосходят отведённые им природой способности.
    К счастью, память о нём не позволяет нам и сегодня ошибиться и перепутать, где мнимое, а где подлинное величие.»
    См. Элисо Вирсаладзе, “Подлинное величие гения”/http://www.belcanto.ru/15021001.html

  45. Анжелика Огарева

    СЛЕДУЮЩИЙ ТЕКСТ БЫЛ ОПУБЛИКОВАН КИРИЛЛОМ ГИЛЕЛЬСОМ В ЕГО ХРОНИКЕ НА ФБ ОКОЛО 10 ДНЕЙ НАЗАД:

    1945г., после вызволения Г. Нейгауза из неприятности, грозящей жизни…
    Гилельс приехал к профессору в гости. Генрих Густавович выпил. Дед ему играет. Вдруг, Генрих берет стакан и со всей злости швыряет об стену. Дед в шоке… Генрих говорит: » Как у вас жидов так получается играть?!» и после «не забывай, что ты жид!».
    Гилельс молча уходит.
    На сдедующие дни начата дипломатия: к деду подходят ученики Нейгауза — старик переживает, зайди. Дед не пошел.
    В один из вечеров они столкнулись в Малом зале — перед концертом.
    Генрих сказал, что возможно наговорил лишнего и просил Эмиля никому этого не рассказывать. Дед пообещал. Но в тот же день, уже вечером, после концерта , Нейгауз подошел (уже подшофе) к деду и сказал с издевкой: Миляй, впрочем, можешь говорить кому угодно, тебе все равно никто не поверит, у меня евреи в классе.
    После этого, Нейгауз перестал существовать для Эмиля Григорьевича. Те самые двадцать лет разлуки из письма 1964г.
    UPD. Просьба отнестись к изложенному как к пояснению причин «размолвки» с Нейгаузом, это было одно из основных событий «разрушения отношений». Не является утвеждением об антисемитизме или о пьянстве Нейгауза. Просто факт из их взаимоотношений . Надеюсь, теперь понятны слова из письма Гилельса к Нейгаузу в феврале 1964г.

  46. Soplemennik

    Aleks B.
    — 2018-02-07 03:09:27(488)
    … Поговорили они за жизнь, и после разговора погиб ещё один поэт. А Пастернак не погиб, потому что не поговорил за жизнь.
    ====
    Нам легко судить.

  47. Aleks B.

    С ОПОЗДАНИЕМ НА 2 дня —
    ————————————
    Анна Гольденберг
    — 2018-02-04 17:35:28 (157)(159)
    Прочитала я посты под статьей, и решила выяснить для себя: откуда идет
    его хамство, грубость, безапелляционность Е.Майбурда? Ответ нашелся
    быстро. Из детства. Отец Е.Майбурда был меломаном.
    Обсуждаются тексты, а не биография автора. Модератор
    Теперь становится понятной любовь Е.Майбурда к Рихтеру и Нейгаузу. Был
    вполне понятный треугольник – Вагнер-Рихтер-Нейгауз. И тут с боку
    припеку прилепился к ним Майбурд.
    —————АБ, читатель——————
    «Обсуждаются тексты, а не биография автора. Модератор.»
    — и ПОСЛЕ ЗАМЕЧАНИЯ МОДЕРАТОРА -пошло-поехало в знакомом стиле, где
    штампы вроде «Фауста-Гёте, ссылочки-рассылочки», перемежаются знакомыми
    Порталу перлами: «Теперь», как говорит одна знаменитая сетевая Личность,
    «пойдёт сильная мысль».
    Сама Ваша тенденция разоблачать миф «Вагнер в нацистской униформе» есть
    тенденция, глубоко анти-вагнеровская. Вагнер был создателем мифов,
    которые рушатся при любом серьёзном научном подходе. Позвольте же
    кое-кому и другому, помимо Вашего кумира, создавать и хранить свои
    собственные мифы, даже если они и направлены против Вагнера и даже если
    они не подкрепляются ссылочками.
    Тем более, что образ Вагнера-злого колдуна, ткался великими художниками,
    в частности, Томасом Манном, задолго до Гитлера. А после – так уж и
    подавно. Был фильм, в котором показано, как могила Вагнера разверзлась,
    и из неё медленно во весь рост поднялся… фюрер.
    Такие мощные образы, созданные мастерами подлинными, суть штуки,
    посильнее «Фауста» Гёте…»
    :::::::::::::::::::АБ::::::::::::::::::
    После этих «фауст-патронов» помещается:
    Выпускающий редактор
    — 2018-02-04 17:56:07(160)
    Переношу из Фейсбука выдержку из «Правил хорошего коммента» Андрея
    Мовчана. Думаю, нашим читателям они будут небезынтересны и полезны…
    — — Дорогой Выпускающий редактор! После 157 и 159, боюсь, «Правила
    А. Мовчана не пригодятся.

  48. Е. Майбурд

    Анна Гольденберг
    — 2018-02-04 17:35:28(159)
    \\\\\\\\\\\\\\

    Это же надо, сколько злобы и ненависти у этой компании защитников статьи Огаревой. Я с самого начала предупреждал, что статья склочная и может вызвать склоку. Но не думал, что дойдет до подлого пасквиля.
    Похоже, что неведомая и ниоткуда вынырнувшая «Анна Гольденберг» — дело не одной гнусной личности. Скорее, это Бурбаки своего рода, и мы всех их знаем.

    Местный распознаватель «низости» молчит в тряпочку.
    Администрация сайта считает, что все сие согласуется с правилами поведения, которыми нас подчуют 24/7.
    Коли так, пусть тогда эта мерзость и висит себе в Гостевой, распространяя вонь.
    Ни протестовать, ни грозить уходом не буду. А там видно будет.

  49. Анна Гольденберг

    Прочитала я посты под статьей, и решила выяснить для себя: откуда идет его хамство, грубость, безапелляционность Е.Майбурда? Ответ нашелся быстро. Из детства. Отец Е.Майбурда был меломаном. <...> Обсуждаются тексты, а не биография автора. Модератор Теперь становится понятной любовь Е.Майбурда к Рихтеру и Нейгаузу. Был вполне понятный треугольник – Вагнер-Рихтер-Нейгауз. И тут с боку припеку прилепился к ним Майбурд.
    Как и все вагнерианцы, Майбурд, не желает прислушаться к мнению профессионалов. Вместо этого он осыпает оскорблениями, доходящими до омерзительных. Его оскорбления вынуждают замечательную пианистку Елену Кушнерову покинуть сайт. Майбурд пререкается с Артуром Штильманом по поводу ужасающего влияния музыки Вагнера на слушателей и музыкантов оркестра. И тут у него все средства хороши. Упертый, безграмотный дилетант не желает внять объяснениям Штильмана того, что играя 23 года в оркестре Метрополитен Опера, он хорошо знает реакцию музыкантов. О болезнетворном воздействии на души людей музыки Вагнера писал еще Ницше.
    Но дилетант несет свою «бурду», причем агрессивно. Это стиль вагнерианцев. Чему удивляться?
    Майбурд обвиняет в подтасовке и лжи дирижера Юрия Арановича, нашедшего в архивах письма Вагнера к Козиме Лист. Возмущается, что Аранович не удостаивает его ответом. Но все это хамская игра, потому, что он знает, дирижер ушел из жизни в 2002 году!
    В операх Вагнера, которые были поставлены в СССР и в помине не было оригинального текста, написанного композитором. Ни в одном учебнике невозможно было прочесть истинную биографию Вагнера. Тем не менее, об антисемитизме Рихарда Вагнера все музыканты знали. Гитлер был под огромным влиянием Вагнера. Готфрид Вагнер – правнук Вагнера посвятил ему работу «Сумерки Вагнера». Он пишет: «если Новым заветом нацистского политического и религиозного культа был «Майн кампф», то Ветхим заветом служили работы Рихарда Вагнера, в частности его статьи «Еврейство в музыке» и автобиография «Моя жизнь». Именно Вагнер, а не Гитлер является автором идеи: «окончательного решения еврейского вопроса». Гитлер признавался Кубичеку, что чувствовал себя мужественным Риенци, гибнущим в прекрасной попытке вернуть былой дух и величие Рима. «Хайль, Риенци! Привет тебе, народный трибун!», вскидывая руку в римском приветствии, обращались на сцене артисты к оперному герою – вот откуда знаменитый жест-приветствие фашистов. Выступая в Иерусалимском университете Готфрид Вагнер сказал: «Если бы вы ознакомились с творчеством моего прадеда, то у вас не было бы сомнений: нельзя, попросту нельзя исполнять его музыкальные произведения Для знатоков творчества Рихарда Вагнера совершенно очевидно, что оно неотделимо от расистской идеологии, которую он использовал. Изучение его произведений убеждает в том. что они были продиктованы стремлением воспеть арийскую расу, противопоставить ее другим «низшим».
    Его бабушка, чуть ли не с детства дружила с Гитлером. «Когда Гитлер отбывал срок тюремного заключения, то бабушка передала ему свою пишущую машинку и пачку нашей именной бумаги. На листах с вензелями Вагнеров была написана книга «Майн Кампф. А потому, он не должен упоминаться в одном ряду с другими великими композиторами, ему не место рядом с Моцартом и Пуччини».
    Предлагаю прочитать выдержки из переписки пианиста Александра Избицера с Майбурдом, опубликованную в журнале «7 искусств» в 2009 г.
    Ниже следуют отрывки из нескольких постов А.Избицера:
    …Да, конечно, нужна работа для широкого читателя о том, сколь много Вагнер позаимствовал у Мейербера. Потому что «узкий» читатель это знает, а широкий так и думает, что Вагнер был прав, и Мейербер в частности, а евреи – в целом не способны к новаторству. …Кстати говоря, Вы ошибочно приписали Галеви первенство в введении органа в оперу. Первым был Мейербер («Роберт-дьявол»), ещё в 1831-м. Галеви – вторым, в 1834, а уж Вагнер «слямзил» этот эффект ещё позднее.

    ………………………………………………………………………………………….
    …Моя же цель была показать, что Вы стали пленником многих штампов, мифов, навязанных Вам Вагнером и, особенно, вагнерианцами. Это, вероятно, естественно, поскольку особо свежий взгляд на вещи – самое сложное.
    Я хочу обратить Ваше внимание на одну тему, задетую Вами вскользь, но «достойную кисти Айвазовского». Это – не столько личные отношения между Вагнером и Мейербером, сколько влияние Мейербера – влияние практическое – на всё творчество Вагнера – как в деталях, так и в их совокупности.
    По справедливости заметив, что «Даже Шуман вызвал гнев и раздражение Вагнера… заявлением», что он, Вагнер, «обязан Мейерберу как художник, Вы осмелились, тем не менее, бросить перчатку самому Роберту Шуману, написав:

    «И [Вагнер] действительно был оригинален – в высшей степени оригинален».

    Шуман, т.о., отказал Вагнеру в оригинальности (а их переписка касалась одной из «зрелых» опер Вагнера, если я правильно помню – «Голландца»), увидев сильное влияние Мейербера на его язык, а Вы, наоборот, наделили Вагнера оригинальностью да ещё «в высшей степени». Подобно Шуману, не ставшему вдаваться в детали в письме к Вагнеру, и Вы оставили своё противоположное утверждение без доказательств. С моей точки зрения, Вы просто обязаны опровергнуть Шумана с фактами в руках. Это – дело Вашей чести. Не всякий Майбурд отважится перечить Шуману!

    А всё дело, как мне видится, в том, что Мейербер создал великую Школу, одним из учеников которой был Вагнер, другие — в т.ч., Верди и Чайковский, а прочие последователи этой, мейерберовской школы, творят и по сей день, «пользуясь» новаторскими находками именно Мейербера, но никак не Вагнера.

    Вагнер же подобной школы не создал. Он довёл множество мейерберовских открытий до их предела, граничащего с карикатурой, а, подчас, неотличимого от карикатуры, ставшего ею. Потому понадобился Рихард Штраус, сумевший первым стряхнуть с себя и других оперных сочинителей вагнеровское наваждение – хотя удалось ему это лишь с третьей попытки, третьей оперы.

    Однако усилиями вагнерианцев корона первопроходца была сорвана с головы Мейербера и водружена на голову его последователя, Вагнера. И в этом – великая историческая несправедливость. Вот, на мой взгляд, с чем нужно сражаться, вот какой миф необходимо демифологизировать.
    И вот почему необходимо серьёзное исследование как тезиса Шумана о «Вагнере-мейерберовце», так и Вашего, противоположного, утверждения о «в высшей степени оригинальности» Вагнера.
    Я, как и миллионы иных читателей Вашей статьи, будем с нетерпением ждать от Вас тщательного обоснования Вашего же тезиса.
    ________________________________________
    …»Теперь», как говорит одна знаменитая сетевая Личность, «пойдёт сильная мысль».
    Сама Ваша тенденция разоблачать миф «Вагнер в нацистской униформе» есть тенденция, глубоко анти-вагнеровская. Вагнер был создателем мифов, которые рушатся при любом серьёзном научном подходе. Позвольте же кое-кому и другому, помимо Вашего кумира, создавать и хранить свои собственные мифы, даже если они и направлены против Вагнера и даже если они не подкрепляются ссылочками.
    Тем более, что образ Вагнера-злого колдуна, ткался великими художниками, в частности, Томасом Манном, задолго до Гитлера. А после – так уж и подавно. Был фильм, в котором показано, как могила Вагнера разверзлась, и из неё медленно во весь рост поднялся… фюрер.
    Такие мощные образы, созданные мастерами подлинными, суть штуки, посильнее «Фауста» Гёте.

    Вы не указали почему-то, что нацизм и Вагнер сходились в одной существенной детали: оба основывались на умопомрачении толпы, оба создавали это безумие, оба ловили больших рыб в замутнённых ими же водах.
    Так уж случилось, что этот Рихард, этот лилипут, этот крошка Цахес рос, рос – и превратился в гигантского Цореса в народном мифотворчестве. Но этот плод мифотворчества намного здоровее мифотворчества вагнеровского: он не требует закатывания глаз горе, он исключает ложную многозначительность, помпезность, напускное величие. Он прост: здоровое сопротивление болезненному.

    Теперь несколько слов о Вашем словаре.
    1. «Этой книги я не видел в натуре».
    2. «Или просто решил выпендриться».
    3. «Современные театральные режиссеры нередко выпендриваются, и в оперных постановках в том числе».
    4. «Недостаток культуры и артистической интуиции в сочетании с высоким самомнением приводят к выпендрежу, который начисто убивает авторский замысел».
    5. «При этом под наказание попадают также и фанаты Вагнера, вроде пишущего эти строки. А публика? А публика все схавает».
    Простите, «в натуре», «выпендриваются», «схавает». И это из лексикона вагнеровского фанатика?

    Вы пишете – «…вся жизнь его была – как ни затаскано это выражение — непрерывной борьбой. Буквально так. В этом постоянном борении можно рассмотреть три цели. Три взаимосвязанных и взаимообусловленных компоненты единого целого. Они суть: (1) обновление человека, (2) обновление европейского – прежде всего, немецкого – искусства (читай: музыки и оперы) и (3) самоутверждение как пророка первого, реформатора второго и настоящего немца».

    Евгений, Вы опять попались в ловушку мифа, распространявшегося самим Вагнером о себе, ибо главную, первейшую цель всей жизни Вагнера Вы выпустили. Ганс фон Бюлов, знавший его слишком хорошо и долго, развенчал этот миф. Он утверждал, что в качестве «гешефтмахера» (пардон майн дёйч) Вагнер был несоизмеримо более велик, чем как поэт, композитор, драматург и пр. (передаю своими словами, но при необходимости могу и найти ссылку у Х.Галля).
    Он поистине гениально умел делать деньги из воздуха, находить новых кредиторов, покровителей, прятаться от прежних, добиваться ссуд, предавать и поносить тех, кто ещё вчера давал ему денег, а сегодня по какой-то причине не смог. Он не мог жить не в царской роскоши – вот что было главной заботой его жизни, вот что питало и его творчество. Вот в чём – факт.
    И если достоинства Вагнера-художника для многих сомнительны, то этот факт несомненен.

    Следовательно, Вы вправе писать на эту тему в качестве любителя, но раздраконивать профессионалов или же не знать важнейших исследовательских работ на эту тему – значит, исхлестать себя прилюдно.

    Потому, в частности, когда Вы спрашиваете Арановича в 2009 г. «И все-таки, почему «даже», маэстро Аранович? », Вы, будучи непрофессионалом, напрасно ждёте ответа от маэстро – Юрий Аранович умер в 2002-м.
    Прежде, чем решиться оскорблять, народ, поглядите более пристально на себя – чтобы в дальнейшем избегать эффекта рикошета.
    ———————————————————————————————————
    И ещен одно замечание, но не от А.Избицера, а от меня: Нет, Е.Майбурд, «Con brio» в переводе не «с нажимом», как вы выдумали, а «с жаром». Вот вам пример вашей самоуверенности и безапелляционности!

  50. Azer

    Пересылаю сообщение Елены Федорович. У нее не проходит?!

    Статья замечательна тем, что в ней, наконец, сказана правда. Неудобная для многих – потому что слишком долго распространялась ложь. Сжатый ее образец – в комментарии А. Калинковича. Якобы «отсутствие общей культуры» у Гилельса (цитата из Г.Г. Нейгауза) и всегда гениальный во всех областях Рихтер. В качестве примера почему-то приводятся письма влюбленного юноши (кстати, написанные прекрасным языком и показывающие чистейшего человека с необыкновенно яркими эмоциями) и предлагается сравнить их почему-то с одной из книг о Рихтере (весьма сомнительных достоинств, на мой взгляд). А не корректнее ли сравнить высказывания зрелого Гилельса с высказываниями Рихтера того же периода? Тут-то и станет ясно, какой сокровищницей культуры владел Гилельс, а также то, каким он был честнейшим и скромнейшим человеком… И – Рихтер, который, кроме самовосхваления в той или иной форме, ничего произносить не мог в принципе. Кстати, его слова о том, как ему нравился блокадный Ленинград с мерзлыми трупами, и как не понравился освобожденный, возрождающийся и ликующий город, — они ведь написаны. Комментатор не в силах их опровергнуть. А они характеризуют человека страшноватого. Комментатору известно, что якобы Рихтер многим помогал, причем не афишируя? Мне известно другое: «Ни одному человеку никогда не помог» (это, в числе многих, подтверждает прямым текстом Р. Щедрин в своей книге – авторитетный источник). Но вот кто действительно не афишировал своих добрых дел, творя их непрерывно, всю жизнь, – так это Гилельс. Это сейчас появляется в громадном числе свидетельств, и имена – порою громкие – не привожу лишь потому, что Гилельс не хотел этого сам. Приведу лишь свидетельство дочери Софроницкого (которого автор комментария, злобного по отношению к Гилельсу, почему-то приводит в подтверждение своей правоты): она сама хочет, чтобы весь мир знал: Гилельс ей помогал очень серьезно. И таких случаев и имен несметное число. Рихтер, оказывается, не хотел раньше Гилельса брать Ленинскую премию? Но, однако, почему-то взял. Хотя это действительно странно: к 1961 году Гилельс гастролировал по стране около 30 лет, и более 20 – по всему миру, вызывая повсюду восторг и поклонение; а Рихтер – едва десятилетие… Далее нам предлагают пожалеть о том, что Рихтер много болел. Конечно, это всегда ужасно. Однако позволю заметить, что Гилельс все-таки умер на 12 лет раньше (будучи на полтора года моложе), причем – при более чем странных обстоятельствах, в чем полностью с автором статьи согласна. И болел он, к сожалению, тоже много; однако по нотам играть на концертах себе не позволял. На похоронах Пастернака Гилельсу играть не хватило отваги? Да ну? А почему хватало отказываться от всех требований подписывать письма против Сахарова и многие другие? Пастернак был другом Нейгауза, понятно, что туда пригласили Рихтера. А сам Рихтер был другом М.А. Суслова, потому ему позволялось в СССР все. Суслов же берег Рихтера от вступления в КПСС, понимая, что это будет ударом по его имиджу; а вот Гилельс вступил в партию во время войны – это дело совершенно особое. Напомнить, что в этот период даже Рахманинов выразил солидарность с коммунистическим СССР? Кстати, именно Рахманинов возглавляет длинный список имен, не менее, а более громких, тех, кто Гилельса считал гениальным и непревзойденным. В этом «списке» есть Шостакович, Прокофьев, Сибелиус, Пуленк, Тосканини, Караян, Набоков, Дали, Шагал… Наверное, они все не понимали, что такое Музыка. Наконец, «коронная» фраза: Гилельса, так уж и быть, признают одним из лучших пианистов 20 века (хотя господа из той же «компании» ухитрялись раньше и это отрицать), но «Гений – Рихтер». Вот как! Нужно только не забывать добавлять важную фразу: «ПО-МОЕМУ». Тогда будет все нормально, пожалуйста. Но не забывайте, что Гилельса слышали и чтут миллионы, потрясенные и его искусством, и его величием как человека. Еще раз спасибо автору статьи.

  51. Елена Федорович

    Статья замечательна тем, что в ней, наконец, сказана правда. Неудобная для многих – потому что слишком долго распространялась ложь. Сжатый ее образец – в комментарии А. Калинковича. Якобы «отсутствие общей культуры» у Гилельса (цитата из Г.Г. Нейгауза) и всегда гениальный во всех областях Рихтер. В качестве примера почему-то приводятся письма влюбленного юноши (кстати, написанные прекрасным языком и показывающие чистейшего человека с необыкновенно яркими эмоциями) и предлагается сравнить их почему-то с одной из книг о Рихтере (весьма сомнительных достоинств, на мой взгляд). А не корректнее ли сравнить высказывания зрелого Гилельса с высказываниями Рихтера того же периода? Тут-то и станет ясно, какой сокровищницей культуры владел Гилельс, а также то, каким он был честнейшим и скромнейшим человеком… И – Рихтер, который, кроме самовосхваления в той или иной форме, ничего произносить не мог в принципе. Кстати, его слова о том, как ему нравился блокадный Ленинград с мерзлыми трупами, и как не понравился освобожденный, возрождающийся и ликующий город, — они ведь написаны. Комментатор не в силах их опровергнуть. А они характеризуют человека страшноватого. Комментатору известно, что якобы Рихтер многим помогал, причем не афишируя? Мне известно другое: «Ни одному человеку никогда не помог» (это, в числе многих, подтверждает прямым текстом Р. Щедрин в своей книге – авторитетный источник). Но вот кто действительно не афишировал своих добрых дел, творя их непрерывно, всю жизнь, – так это Гилельс. Это сейчас появляется в громадном числе свидетельств, и имена – порою громкие – не привожу лишь потому, что Гилельс не хотел этого сам. Приведу лишь свидетельство дочери Софроницкого (которого автор комментария, злобного по отношению к Гилельсу, почему-то приводит в подтверждение своей правоты): она сама хочет, чтобы весь мир знал: Гилельс ей помогал очень серьезно. И таких случаев и имен несметное число. Рихтер, оказывается, не хотел раньше Гилельса брать Ленинскую премию? Но, однако, почему-то взял. Хотя это действительно странно: к 1961 году Гилельс гастролировал по стране около 30 лет, и более 20 – по всему миру, вызывая повсюду восторг и поклонение; а Рихтер – едва десятилетие… Далее нам предлагают пожалеть о том, что Рихтер много болел. Конечно, это всегда ужасно. Однако позволю заметить, что Гилельс все-таки умер на 12 лет раньше (будучи на полтора года моложе), причем – при более чем странных обстоятельствах, в чем полностью с автором статьи согласна. И болел он, к сожалению, тоже много; однако по нотам играть на концертах себе не позволял. На похоронах Пастернака Гилельсу играть не хватило отваги? Да ну? А почему хватало отказываться от всех требований подписывать письма против Сахарова и многие другие? Пастернак был другом Нейгауза, понятно, что туда пригласили Рихтера. А сам Рихтер был другом М.А. Суслова, потому ему позволялось в СССР все. Суслов же берег Рихтера от вступления в КПСС, понимая, что это будет ударом по его имиджу; а вот Гилельс вступил в партию во время войны – это дело совершенно особое. Напомнить, что в этот период даже Рахманинов выразил солидарность с коммунистическим СССР? Кстати, именно Рахманинов возглавляет длинный список имен, не менее, а более громких, тех, кто Гилельса считал гениальным и непревзойденным. В этом «списке» есть Шостакович, Прокофьев, Сибелиус, Пуленк, Тосканини, Караян, Набоков, Дали, Шагал… Наверное, они все не понимали, что такое Музыка. Наконец, «коронная» фраза: Гилельса, так уж и быть, признают одним из лучших пианистов 20 века (хотя господа из той же «компании» ухитрялись раньше и это отрицать), но «Гений – Рихтер». Вот как! Нужно только не забывать добавлять важную фразу: «ПО-МОЕМУ». Тогда будет все нормально, пожалуйста. Но не забывайте, что Гилельса слышали и чтут миллионы, потрясенные и его искусством, и его величием как человека. Еще раз спасибо автору статьи.

  52. Елена Федорович

    Обидеть Гилельса невозможно, потому что это Гений, искусство которого помогало и помогает жить миллионам. Для него это были мелкие уколы, возможно (увы), сократившие жизнь, но никак не влиявшие на его непревзойденное исполнение. Но вот нам, живущим ныне, и потомкам, необходимо узнать правду. И спасибо автору за то, что она ее высказала. Потому что сил нет дальше слушать и читать ложь, ту самую, отголоски которой — в Вашем комментарии. Да, слова Рихтера, которому навился Ленинград в блокаде, с мерзлыми трупами, и не понравился освобожденный город — ужасны. Это характеризует страшноватого человека, и это написано в книге Монсенжона. И насчет его помощи якобы музыкантам… У меня другие сведения: \»Ни одному человеку никогда не помог\». (Это и в воспоминаниях Р. Щедрина подтверждено — авторитетный источник). И почему надо сравнивать книгу Борисова (на мой взгляд, кстати, сомнительных достоинств) с… письмами молодого Гилельса к возлюбленной? Может быть, слова Гилельса зрелого (в опубликованных интервью) сравнивать со словами Рихтера этого же периода? (Не говоря уже о том, что и эти письма написаны прекрасно — какое яркое чувство! Автор комментария рассчитывает, что их мало кто читал — я читала). Гилельс — скромнее и нравственнее, безусловно. Не говоря уже о владении им — свободном — несметными сокровищами культуры. То, что Рихтер сотрудничал с \»органами\», сейчас известно уже хорошо (не будучи знакомой с автором, я знаю это из других источников). Да и как бы уцелел иначе в страшные времена немец, сын расстрелянного, с нетрадиционной ориентацией? И почему — совершенно случайно, конечно — вокруг него садились в тюрьму люди? Невыездным он был очень недолго; кстати, за рубежом его первым стал рекламировать именно Гилельс, имевший уже к 1955 г. громадный авторитет во всем мире. Отплатил ему Рихтер… своеобразно. В КПСС Гилельс вступил во время войны — это дело особое. Рихтера от такого шага — вступления в парию, — берег его \»шеф\» М.А. Суслов, чтобы не скомпрометировать. Ах, он не хотело брать Ленинскую премию раньше Гилельса? Но все-таки взял. При том, что Гилельс к тому времени гастролировал по СССР почти 30 лет и 15 — по всему миру. а Рихтер — едва десятилетие… Не странно? Далее, мы должны пожалеть Рихтера за то, что он много болел. Это, разумеется, ужасно; только напомню, что Гилельс умер на 12 лет раньше. И при более чем странных обстоятельствах. Болел он не меньше, но по нотам на концертах не играл. Ну и, главное — Музыка. Каждая нота, сыгранная Гилельсом, — поистине золотая, и по звуку, и вообще — от его игры возникает ощущение, что лучше сыграть невозможно. Понимаю поклонников Рихтера — у них такие же ощущения. Ну так не надо было столько лет оскорблять Гилельса! Надоело, всякое чувство меры утратили! И начал это — Нейгауз, его вина колоссальна. Еще раз спасибо автору за правду.

  53. Александр Калинкович

    Нейгауз и Рихтер не нуждаются в защите – поражает накал ненависти с единственной целью показать, как оба обижали «бедного» Гилельса. Но в своем маниакальном желании унизить и оскорбить автор опуса применяет просто недозволенные для интеллигентного человека приемы. Один пример — «Ленинград Рихтеру в 1945 году не понравился! Своеобразное восприятие: трупов на улицах не хватало?». Прямо-таки не человек, а монстр-людоед! Или необразованность Нейгауза (из «местечка» Елисаветград) и Рихтера в противовес читавшему книги и смотревшему художественные альбомы Гилельсу (представлено как достижение с неким умилением). Да Вы почитайте отрывки из писем Гилельса к своей возлюбленной (http://berkovich-zametki.com/2008/Starina/Nomer4/Laskina1.php) – примитивный, действительно полный «одессизмов» язык и сравните со статьями и книгой Нейгауза и дневниками Рихтера, или прочтите книгу Борисова «По направлению к Рихтеру» и, как говорится, почувствуйте разницу — в языке, интеллекте, образованности, культуре. Намек на сотрудничества Рихтера с властями и даже «органами» выглядит как донос, он оскорбителен для человека, который был много лет «невыездным» (в отличие от Гилельса). Более того, есть масса свидетельств его сопротивления властям, которых он презирал, играя в «смурного» простачка, к примеру, предлагая пожить у себя на даче Солженицину. Гос. награды принимал равнодушно, более того не хотел быть награжденным Ленинской премией раньше Гилельса, и ему даже не предлагали стать членом КПСС (а Гилельс был им с 1942 года). Он играл на панихиде Пастернака (вряд ли бы Гилельс на это отважился).
    Да, он был очень сложным, «колючим» человеком с множеством недостатков, очень нездоровым физически (о галлюцинациях и длительных депрессиях пишет автор опуса. Он перенес несколько операций коронарного шунтирования, в конце жизни тяжело болел, и они с Дорлиак еле сводили концы с концами, их несколько раз буквально спасал Ростропович). У него было много неудачных концертов (к примеру, им же самим описанный провал дебюта в Вене), часто он был вынужден играть или записывать музыку будучи больным (к примеру, 2-й концерт Брамса с Лайнсдорфом во время первых гастролей в Америке), он забывал текст, вынужден был играть по нотам. Да, часто его суждения о музыкантах некорректны, но он был бесконечно добрым к друзьм, и поддерживал материально (без афиширования) многих музыкантов. Не забывайте, что он придумал и организовал «Декабрьские вечера» и фестиваль в La Grange de Meslay.
    И всё-таки, мне кажется, главный критерий – Музыка. Бесспорно, Гилельс один из лучших пианистов 20 века, но гений – Рихтер. И это не просто сравнение в стиле Лемешев-Козловский, Уланова-Плисецкая, Паваротти-Доминго, Каллас-Тебальди и т.д., а мнение огромного числа музыкантов, а не только Нейгауза или приведенных в опусе музыковедов. Почитайте высказывания Мравинского, Глена Гульда, Фишера-Дискау, Серкина, Баршая, Башмета, Рикардо Мути, Шнитке, Башкирова, Булеза, Розины Левиной (после дебютного концерта Рихтера в Карнеги-холл), и многих других гигантов. Все они, заметьте, не ученики Нейгауза и в травле Гилельса не замечены. Кстати, Рихтер очень высоко ценил Гилельса (в опусе об этом тоже сказано) и некоторые вещи не играл именно потому, что Гилельсовские трактовки считал наилучшими (например, 4-й и 5-й концерты Бетховена, некоторые произведения Брамса, в том числе 1-й концерт). Да и Гилельс (в отличие от автора опуса) прекрасно понимал, кто есть Рихтер. А сравните репертуар? Просто попытайтесь непредвзято послушать 2-й концерт Брамса, 1-й и 3-й концерты Бетховена, концерты Листа, 2-й концерт Рахманинова и его прелюдии и этюды-картины, любую из сонат Бетховена и его багатели, сонаты Шуберта, пьесы Дебюсси, сонаты Баха с Ростроповичем, его ансамблевые записи с «еврейской мафией» (Башмет, Каган, Гутман), прелюдии и фуги Шостаковича… Всё это непревзойденные шедевры. Наконец, сравните исполнения концерта Грига! Как тут не привести очередной шедевр из опуса – «Рихтер безумно колотил по роялю». Надеюсь, Вам будет стыдно.

    1. Александр Бархавин

      А. Бархавин — А. Калинковичу

      Александр Калинкович
      — 2018-01-19 17:54:00(941)
      «И всё-таки, мне кажется, главный критерий – Музыка. Бесспорно, Гилельс один из лучших пианистов 20 века, но гений – Рихтер»
      ————-
      Я не столь тонкий ценитель и знаток музыки, чтобы самому судить кто из этих пианистов выше — просто любитель, дилетант-потребитель, получающий удовольствие. Поэтому не постесняюсь задать вопрос по поводу «но»:
      А что, в музыке лимит на гениев — не больше одного единовременно? Раз Рихтер — гений, Гильельсу в гениальности автоматически отказано?

      И еще вспомнился старый-старый анекдот об одном из великих скрипачей (вот о ком — уже не вспомню).
      — Говорят, вы — вторая скрипка мира; это правда?
      — Правда.
      — А кто первая?
      — Ну, первых много…

      1. Александр Калинкович

        Уважаемый господин Бархавин. В связи с Вашим комментарием позволю себе привести запись Андрея Кончаловского:
        «Владимир Софроницкий (1901-1961гг.) был непревзойденным исполнителем Скрябина и Шопена. Совершенно иррациональный, таинственный музыкант. Нейгауз говорил о Софроницком: «Нельзя было понять, как он это делает. Слушателей не покидало ощущение, что это вот так только сегодня, единственный раз, завтра всё будет по-другому, и это чудо никогда больше не повторится».
        Когда Софроницкий встретился с Рихтером, они решили выпить на брудершафт. После этого нужно обругать друг друга и перейти «на ты». Обругали… Рихтер потом вспоминал: «Налили вина, скрестили руки. Смотрели друг другу в глаза как в пропасть. Моргнуть никто не посмел. Отпили вина и подождали, когда оно согреет горло. Владимир Владимирович произнес: «Гений!» Я на секунду смутился, потому что такого не ожидал. И тут же ответил: «Бог!» Поцеловались трижды и сказали: «ты».
        Кстати, когда великому Нейгаузу дали послушать запись пьесы Моцарта в исполнении Софроницкого и Рихтера и спросили, кто лучше, Нейгауз ответил замечательно: «Оба – лучше»…»
        Добавлю, что был на концерте Софроницкого, когда он играл Шуберта — это было, на мой взгляд, абсолютно гениально!

      2. Ilya

        Это не анекдот, а реальный случай с Иегуди Менухиным. Когда его спросили о том, считает ли он себя первым скрипачём, он ответил «нет, я, пожалуй, второй». «А кто же тогда первый?» последовал вопрос. Ответ был «О, первых много» Это, во первых, урок скромности, а во-вторых, указание на бессмысленность ранжировать великих людей в искусстве. А конкурсы — совсем другое дело, если конечо жюри объективное.

  54. Azer

    Посылаю ответное сообщение А. Огаревой, поскольку ее ответ не прошел:

    11.I/64
    Дорогой Миля!
    Теперь, да впрочем всегда, люди склонны были приписывать поступки своих ближних каким-нибудь «низким» побуждениям, — корысти, страху, угодничеству и т.д. и т.п. Я думаю, что Ты не заподозришь меня в подобных чувствах, когда прочтешь это письмо.
    Скажу просто: мне надоело при редких и случайных встречах с Тобой видеть Твое строгое, холодное лицо — и с другой стороны, чувствовать себя — хотя бы и мимолетно — стесненным и неловким. Ты был настолько замечательным событием в моей жизни, что поневоле думаю и вспоминаю Тебя чуть ли не ежедневно. Попросту: я тебя люблю и скучаю, когда месяцами или годами не вижу Тебя. Если у тебя есть серьезные возражения против к-н. моих действий, вообще против моей личности, — то хорошо было бы до конца откровенно высказаться, а потом — будь что будет. Мне многое ясно, но многое неясно, думаю, что Тебе тоже.
    Во вторник 14/I я еду на дачу в Переделкино к З.Н.П., а в воскресенье уезжаю на каникулы в Тбилиси, где будут два концерта моих учеников и какие-то мои «лекции». Так что увидеться если Ты этого захочешь, можно будет только после моего возвращения и вообще: «е.б.ж.»
    Ужасно много хочется Тебе сказать. Поэтому прости старика за то что пишет Тебе непрошенное письмо. Мне ведь по-видимому недолго осталось маяться в этой «юдоли», и поэтому так ужасно хочется мира и дружбы.
    Твой старый друг
    ГНейгауз

    Москва 8 фев1964
    Я только возвратился из поездки и застал Ваше письмо, дорогой Генрих Густавович!
    Получение письма от Вас и его содержание не могло меня не взволновать, но оно удивило меня.
    Двадцатилетняя «разлука» делает затруднительным и не слишком приятным обращение к прошлому.
    Когда-то у меня была еще живая потребность спасти наши отношения которыми я очень дорожил, но я никогда не понимал и повидимому уже не пойму зачем Вам понадобилось столь неутомимо разрушать их, не оставляя ни какого(?) убежища.
    В свое время, в период Ваших летних наездов в Одессу, Вы — видный московский профессор без труда покорили меня, обнадежив своим вниманием и интересом к моему будущему.
    Окончив Одесскую Консерваторию у щедро одаренного педагога и друга Берты Михайловны Рейнгбальд и уже концертируя, направляясь в Москву в конце 1935 года я мечтал о встречах и общении с Вами, тем более что никого другого не знал и не слышал.
    Мне приятно вспомнить тот краткий период общения с Вами. Но Ваше внимание ко мне быстро исчерпалось, а отношения и поступки Ваши приобрели черты прямого недружелюбия.
    Интересная музыкальная жизнь Москвы, Ленинграда, встречи с многими музыкантами, артистами, наконец работа и концертная деятельность — все это позволило кое-что в своей артистической жизни сделать.
    И вот, на каких-то поворотах жизни я перестал Вам верить, перестал верить в Вашу искренность, прямоту и чистоту помыслов.
    Впрочем, я был не один кого Вы мягко выражаясь подводили.
    Согласитесь, что без этого основного этического и нравственного условия человеческие отношения могут быть чисто формальными.
    Поэтому быть может, Вам не нравится мое «холодное лицо».
    Желаю Вам здоровья и успехов
    Эмиль Гилельс

  55. Анжелика Огарева

    Два письма:
    11.I/64
    Дорогой Миля!
    Теперь, да впрочем всегда, люди склонны были приписывать поступки своих ближних каким-нибудь «низким» побуждениям, — корысти, страху, угодничеству и т.д. и т.п. Я думаю, что Ты не заподозришь меня в подобных чувствах, когда прочтешь это письмо.
    Скажу просто: мне надоело при редких и случайных встречах с Тобой видеть Твое строгое, холодное лицо — и с другой стороны, чувствовать себя — хотя бы и мимолетно — стесненным и неловким. Ты был настолько замечательным событием в моей жизни, что поневоле думаю и вспоминаю Тебя чуть ли не ежедневно. Попросту: я тебя люблю и скучаю, когда месяцами или годами не вижу Тебя. Если у тебя есть серьезные возражения против к-н. моих действий, вообще против моей личности, — то хорошо было бы до конца откровенно высказаться, а потом — будь что будет. Мне многое ясно, но многое неясно, думаю, что Тебе тоже.
    Во вторник 14/I я еду на дачу в Переделкино к З.Н.П., а в воскресенье уезжаю на каникулы в Тбилиси, где будут два концерта моих учеников и какие-то мои «лекции». Так что увидеться если Ты этого захочешь, можно будет только после моего возвращения и вообще: «е.б.ж.»
    Ужасно много хочется Тебе сказать. Поэтому прости старика за то что пишет Тебе непрошенное письмо. Мне ведь по-видимому недолго осталось маяться в этой «юдоли», и поэтому так ужасно хочется мира и дружбы.
    Твой старый друг
    ГНейгауз

    Москва 8 фев1964
    Я только возвратился из поездки и застал Ваше письмо, дорогой Генрих Густавович!
    Получение письма от Вас и его содержание не могло меня не взволновать, но оно удивило меня.
    Двадцатилетняя «разлука» делает затруднительным и не слишком приятным обращение к прошлому.
    Когда-то у меня была еще живая потребность спасти наши отношения которыми я очень дорожил, но я никогда не понимал и повидимому уже не пойму зачем Вам понадобилось столь неутомимо разрушать их, не оставляя ни какого(?) убежища.
    В свое время, в период Ваших летних наездов в Одессу, Вы — видный московский профессор без труда покорили меня, обнадежив своим вниманием и интересом к моему будущему.
    Окончив Одесскую Консерваторию у щедро одаренного педагога и друга Берты Михайловны Рейнгбальд и уже концертируя, направляясь в Москву в конце 1935 года я мечтал о встречах и общении с Вами, тем более что никого другого не знал и не слышал.
    Мне приятно вспомнить тот краткий период общения с Вами. Но Ваше внимание ко мне быстро исчерпалось, а отношения и поступки Ваши приобрели черты прямого недружелюбия.
    Интересная музыкальная жизнь Москвы, Ленинграда, встречи с многими музыкантами, артистами, наконец работа и концертная деятельность — все это позволило кое-что в своей артистической жизни сделать.
    И вот, на каких-то поворотах жизни я перестал Вам верить, перестал верить в Вашу искренность, прямоту и чистоту помыслов.
    Впрочем, я был не один кого Вы мягко выражаясь подводили.
    Согласитесь, что без этого основного этического и нравственного условия человеческие отношения могут быть чисто формальными.
    Поэтому быть может, Вам не нравится мое «холодное лицо».
    Желаю Вам здоровья и успехов
    Эмиль Гилельс

  56. Кирилл Гилельс

    Уважаемый Автор,

    благодарю Вас за смелость — многое из озвученного Вами мне известно с детства, что-то описано в дневниках моей бабушки.
    Конечно же у Вас есть неточности, если Вам будет интересно — готов к общению. Имею ввиду неточности в части биографии Э.Гилельса. Образ Нейгауза и Рихтера узнаваем (по крайней мере для меня). В любом случае, уверен — важно знать правду. Знание многих фактов ни каким образом не умаляет педагогических достоинств проф. Нейгауза и творческого наследия Рихтера. Но то, что проф. Нейгауз сыграл в жизни Э.Г. во многом отрицательную роль, был основоположником травли Гилельса — в том числе задавал соответствующий тон своими литературными опусами — бесспорный факт, и не только для меня, как его внука.

    Кирилл Гилельс

    PS. Уважаемые господа, участвующие в обсуждении этого текста. Не намерен вступать в содержательную дискуссию , ибо у вас тут и так жарко. Всем всего хорошего.

  57. Илья Г.

    Рихтера смешали с дерьмом, Нейгауза тоже, — словом, прошлись по ним «бубонной колбасой». Кто следующий?

    Но, «если Рихтер — такое ничтожество, то почему о нем столько положительных отзывов на Западе?»

    1. Ilya

      Дорогой Илья Г. Никто не будет следующим потому что эта пара Рихтер-Нейгауз уникальна. Замечательный ленинградский пианист и учитель Владимир Нильсен писал о том как Рихтер издевался над ним… Но это дома. А за рубежом я думаю Рихтер был знаменит сам по себе, а не его игра, уж очеь \»колоритная\» фигура. И он не один такой. Поляк Падеревский был не ахти каким пианистом, больше пленял зрителей (я не ошибся — зрителей) своей золотой шевелюрой и кривлянием за роялем. Тоже начал поздно у Лешетитского, базовой подготовки не было.

  58. Борис Вихман

    Статья отвратительная! Очень стыдно, что в таком известном интернет-издании вместо того, чтобы говорить о музыке, рассказывается о сексульной ориентации известных музыкантов. А душок национализма просто несолиден для такого портала. Для меня и Гилельс и Рихтер музыканты одного класса. Я бывал на концертах и того и другого, и получал удовольствие от обоих, но по разному. Да и каждый может убедиться в мастерстве обоих мастеров, найдя их записи на интернете.

  59. Дмитрий Гаранин

    Статья – просто бомба! Особенно эта вторая часть. Наверняка интересная всем интеллигентным людям, а не только музыкантам. Культ личности Святослава Рихтера отвратителен. В комментариях к первой части этой публикации я писал о тошнотворных панегириках Рихтеру в центральной прессе, при полном игнорировании остальных пианистов. В настоящей второй части приведены цитаты из-под пера этих конъюнктурных писак. Разумеется, кое-кто будет статьёй Огарёвой недоволен, но правду придётся проглотить. Благодарю автора за смелость.

  60. A.SHTILMAN

    Блестящее эссэ!
    Большое спасибо! ЭТо, правда больше для музыкаетов, а не лдля \»музыковедов\» Гостевой. но очень ценное эссэ.Маленькое добавление- в Москве многие знали, что Рихтер после своих концертов в Большом зале Консерватории оставался ночью… заниматься, доучивать сыгранную уже программу! Это не анекдот, а былая реальность жизни человека, не получившего в детстве нормальной фортепианной школы- техничекой базы, которая должна служить исполнителю всю его жизнь. Поэтому уместно задать себе вопрос- чем же всё-таки так пленил Нейгауза Рихтер с самой их первой встречи? Вероятно- и тут мы вступим в область предположений- Генрих Густавовоич, как сын нмца и приверженец и абсолютный вагнерианец был пленён Рихтером тем, что при первой же их встрече Ртхтер стал ему играть отрывки из опер Вагнера в переложении Франца фон Листа, а отнюдь не фортепианный репертуар! И тут Нейгауз т восклицал:\» Гений! Гений!\» Генрих Густавович был чрезвычайно увлекающейся натурой, но надо сказать, что в своих увлечениях был искренен и честен- он безоговорчно верил в свои иллюзии! В отличие от Рихтера он сразу понял и оценил по достоинству гений Вэна Клайберна! Это он сказал Льву Николоаевичу Оборину, когда Оборин с неодобрением отозвался об исполнении Клайберном \»Фантазии\» Шопена: МАНЕРНИЧАЕТ, ЗНАЕТЕ ЛИ, ГОЛОВОЙ ПОВОДИТ…\»- СКАЗАЛ Оборин Нейгаузу, на что Генрих Густавович с горячностью ответил: \»Так это он с Богом говорит, Лев Николаевич! Это то, что нам с Вами не дано!\»
    Так что и Нейгауз был очень многолоик, как и все большие художники и артисты…

    1. Марина Аршинова

      Нейгауз и сам не обладал хорошей пианистической школой и настоящим пианизмом, поэтому, возможно, не ценил это качество как первостепенное

      1. Aleks B.

        А.О.
        В 1943 году был принят новый Гимн Советского Союза: «Тэбе нравится
        гимн?» — спросил Сталин у 26-летнего Гилельса. До наступления Нового
        1944 года оставалось несколько дней, уже ничего нельзя было исправить в
        инструментовке гимна. — «Нравится, товарищ Сталин!» – ответил Эмиль,
        чувствуя ответственность за благополучие авторов гимна. Сталин немного
        помолчал и сказал, — «А мне нэт»…
        «Иногда, (Гилельс) пропуская воинские эшелоны, сутками сидел на станциях
        без сна, полуголодный. Его искусство вселяло в солдат веру и
        поддерживало их»…
        …Сталин воскликнул «Вот!» «Маладэц! Герой!» Сражение было выиграно.
        Эмиль Гилельс мог расслабиться. Он думал, что Сталин отпустит его. Ан
        нет! Принесли закуски, вино. Сталину хотелось поговорить «за жизнь»…
        ——————————————-
        Поговорили они за жизнь, и после разговора погиб ещё один поэт. А Пастернак не погиб, потому что не поговорил за жизнь.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.