©"Семь искусств"
  ноябрь 2017 года

Виктор Жук: К истории публикаций стихотворения «Мой товарищ, в смертельной агонии»

Loading

Публикации версии Евтушенко этого стихотворения, а также искажение имени Дегена в антологии Евтушенко привели к серьезному противостоянию между Дегеном и Евтушенко, которое получило некоторое освещение в литературе и представляет интерес.

Виктор Жук

К истории публикаций стихотворения
«Мой товарищ, в смертельной агонии»

Ион Деген VS Евгений Евтушенко

Я не разрешил бы публикацию, даже будь этот вариант лучше оригинала. Но и без увеличительного стекла можно разглядеть, что текст ухудшен. И еще. Стихи, сочиненные на фронте, я оставил в таком виде, в каком они родились. <…> Не надо ничего менять ни в моем имени, ни в том, что я написал.

Ион Деген. Письмо в «Новую газету», 27.06.2005

Известно, что в больших поэтических сборниках встречаются ошибки, к которым относятся как к неизбежному злу. Однако бывают случаи, когда ошибки не допустимы. В частности, когда публикатор, впервые представляя читателям неизвестного им автора, тем более – выдающегося человека, и афишируя его публикуемое стихотворение как гениальное, искажает имя автора и оригинал этого стихотворения. Именно такой случай имел место при публикации Евгением Евтушенко стихотворения Иона Дегена «Мой товарищ…».

Ион Деген — великий человек, уникальный хирург-ортопед, советский танкист-ас, поэт и писатель, автор знаменитого стихотворения «Мой товарищ, в смертельной агонии», признанного лучшим военным стихотворением ведущими советскими фронтовыми поэтами. Многочисленные статьи о нем начинаются с этого стихотворения, написанного им в декабре 1944 г. на фронте, 19-летним танкистом. Он оставил немалое литературное наследство (стихи, воспоминания, рассказы, публицистика, книги). В известных 4-х интернет-изданиях Е.М.Берковича («Заметки по еврейской истории», «7 искусств», «Еврейская старина», «Мастерская») опубликовано больше сотни его произведений. Он — врач и ученый в области ортопедии и травматологии, доктор медицинских наук. Кандидатскую (1965 г.) и докторскую (1973 г.) диссертации защитил в Москве. Автор 90 научных статей и книги «Магнитотерапия». В 1959 г. впервые в мире произвел успешную реплантацию конечности («пришил» руку киевскому слесарю, которую тот случайно отрезал на фрезерном станке).

Ион Лазаревич Деген скончался 28 апреля 2017 г. на 92-м году жизни в городке Гиватаим в Израиле, куда эмигрировал вместе с семьей в 1977 г. из Киева. Одну из прощальных речей над его телом произнес премьер-министр Израиля Биньямин Нетаниягу.

Три фотографии:

Гвардии лейтенант Ион Деген. 1944 год

Гвардии лейтенант Ион Деген. 1944 год

Ион Деген. Израиль. День Победы 9 мая

Ион Деген. Израиль. День Победы 9 мая

 Ион Деген. Израиль

Ион Деген. Израиль      

В начале замечательного и довольно полного эссе Юрия Солодкина «Слово об Ионе Дегене» приводится сначала версия Евтушенко стихотворения «Мой товарищ…», которая в его книге «Строфы века: Антологии русской поэзии» преподносится как текст Дегена, а затем — оригинал этого стихотворения, написанный Ионом Дегеном.

Версия Евтушенко:

Мой товарищ в предсмертной агонии.
Замерзаю. Ему потеплей.
Дай-ка лучше согрею ладони я
Над дымящейся кровью твоей.

Что с тобой, что с тобою, мой маленький?
Ты не ранен — просто убит.
Дай-ка лучше сниму с тебя валенки.
Мне еще воевать предстоит.

Оригинал Иона Дегена:

Мой товарищ, в смертельной агонии
Не зови понапрасну друзей.
Дай-ка лучше согрею ладони я
Над дымящейся кровью твоей.

Ты не плачь, не стони, ты не маленький,
Ты не ранен, ты просто убит.
Дай на память сниму с тебя валенки.
Нам еще наступать предстоит.
  Декабрь 1944 года

Обращаю внимание на то, что первая строка стихотворения, по которой называют стихотворение, в этих вариантах разная и отличается запятой после слова «товарищ» в оригинале.

Публикации версии Евтушенко этого стихотворения, а также искажение имени Дегена в антологии Евтушенко привели к серьезному противостоянию между Дегеном и Евтушенко, которое получило некоторое освещение в литературе и представляет интерес. Рассмотрим его и сопутствующую ему историю публикаций этого стихотворения.

Еще во время войны и после нее это стихотворение ходило по рукам без имени автора. Считалось – он погиб. Рассказывали, что будто бы это стихотворение нашли в полевой сумке, извлеченной из подбитого танка.

Многие большие поэты — фронтовики — Александр Межиров, Борис Слуцкий, Евгений Винокуров, Михаил Дудин, Михаил Луконин – называли эти строки лучшим военным стихотворением. Василий Гроссман опубликовал его в своем романе «Жизнь и судьба» как анонимное, поскольку имя автора ему было не известно. Но все они сообщали разные варианты этого стихотворения. Евтушенко написал об этом и условно назвал эти варианты «народными».

Одну из версий этого стихотворения, оказавшуюся близкой к оригиналу, Евтушенко опубликовал в 1988 году в поэтической антологии журнала «Огонёк» № 47 как анонимное стихотворение, так как не знал, кто его автор. Эта публикация в «Огоньке» является заслугой Евтушенко и считается первой публикацией этого стихотворения Дегена в СССР и России.

Но затем Евтушенко выбрал, как он думает, лучший из вариантов этого стихотворения из ходивших по рукам (по словам Евтушенко, «кажется, вариант Михаила Луконина»), приведенный выше, и опубликовал его в 1995 году в своей антологии русской поэзии, о чем будет сказано ниже. И с тех пор под именем Дегена во всех изданиях антологии русской поэзии Евтушенко фигурирует эта его версия, хотя и измененная им, по мнению Дегена, в худшую сторону по сравнению с публикацией в «Огоньке», а не авторский оригинал Иона Лазаревича.

Но в действительности впервые это стихотворение было опубликовано анонимно Василием Гроссманом в его романе «Жизнь и судьба» сначала в 1980 г. в Швейцарии, а затем в СССР в 1988 г. в журнале «Октябрь» (№ 2, С. 68):

Мой товарищ, в смертельной агонии
Не зови ты на помощь людей.
Дай-ка лучше согрею ладони я
Над дымящейся кровью твоей.
И не плачь ты от страха, как маленький,
Ты не ранен, ты просто убит.
Дай-ка лучше сниму с тебя валенки,
Мне еще воевать предстоит.

Эта публикация Вас. Гроссмана гораздо ближе к оригиналу Дегена, чем приведенная выше версия Евтушенко. В этом тексте Вас. Гроссмана полужирным шрифтом выделены слова, которыми он отличается от оригинала.

Наиболее близкой к варианту Вас. Гроссмана является публикация этого стихотворения в сборнике «Советские поэты, павшие на Великой отечественной войне»// сост. М.А. Бенина. Е.П. Семенова (СПб. – Изд-во «Академический проект», 1995. — 576 с.) в разделе «Неизвестные поэты»:

Мой товарищ, в предсмертной агонии
Не зови ты на помощь людей.
Дай-ка лучше согрею ладони я
Над дымящейся кровью твоей.
И не плачь ты от страха, как маленький.
Ты не ранен – ты только убит.
Я на память сниму с тебя валенки,
Мне еще воевать предстоит

В этом тексте полужирным шрифтом выделены слова, отличающиеся от указанных в варианте Вас. Гроссмана. И эта публикация 1995 года, о которой сказано во вступлении «От редакции» Е. Берковича и В. Кагана к книге Иона Дегена «Черно-белый калейдоскоп» (Ганновер: Изд-во «Общества любителей еврейской старины», 2009), гораздо ближе к оригиналу, чем версия Евтушенко, опубликованная в том же 1995 году в первом издании его «Антологии русской поэзии».

Всего вышли три издания толстенной и тяжеленной книги «Строфы века. Антология русской поэзии»/ составитель Евгений Евтушенко, научный редактор Евгений Витковский: издания 1995 и 1997 гг. (Минск-Москва: Полифакт) и издание 1999 г. (Москва: Полифакт). Во всех трех изданиях помещены совершенно одинаковая информация о Дегене и одинаковые тексты его единственного опубликованного в этих изданиях стихотворения «Мой товарищ…» в более поздней версии Евтушенко по сравнению с опубликованной им в «Огоньке» в 1988 г. Во всех трех изданиях 1056 с., справка об авторе и стихотворение «Мой товарищ…» — на с. 701, справка об имени автора в Указателе имен — на с. 1006.

Во всех трех изданиях автором указан Иона Деген, а в Указателе имен сообщается:

«Деген Иона (наст. имя — Иосиф Лазаревич)».

Но это не просто грубая ошибка — это смотрится как странное сочинительство его «псевдонима» и «настоящего имени»: не Иона, а Ион и настоящее имя – Ион Лазаревич, а не Иосиф.

Откуда возникло здесь имя Иона? Может быть, по аналогии с командармом Ионой Эммануиловичем Якиром? Многие путают, думая, что Ион и Иона — одинаковые имена. Но это разные имена, хотя и близкие. Имя Иона идет от ветхозаветного пророка Ионы. Его часто используют христиане (инок Иона, епископ Иона, святитель Иона, митрополит Иона).

Любопытно, что в 2015 г., когда Евтушенко уже точно знал, что имя Дегена — Ион, и когда ему был известен оригинал стихотворения «Мой товарищ…», тем не менее, был издан сборник «Поэзия Победы» / составитель Евгений Евтушенко (изд-во «Эксмо»), в котором автором стихотворения «Мой товарищ…» снова назван несуществующий Иона Деген (а не Ион) и снова опубликована версия Евтушенко этого стихотворения.

Об отношении Евтушенко к проблеме выбора одного из двух вариантов этого стихотворения (версии Евтушенко, либо оригинала Дегена) и о его противостоянии Дегену можно узнать из двух текстов Евтушенко, посвященных соответственно двум его встречам с Ионом Дегеном. Рассмотрим эти тексты.

Первая встреча Евгения Евтушенко с Ионом Дегеном описана в статье Евтушенко «У победы лицо настрадавшееся» в «Новой газете» от 12.05.2005, № 33, во фрагменте, посвященном Дегену:

«Авторство этого ошеломляющего по жестокой силе правды восьмистрочия было загадкой с сорок пятого года…

Впервые мне удалось его (стихотворение «Мой товарищ» — В.Ж.) включить в огоньковский перестроечный вариант антологии «Строфы века». Публикация была анонимной. И вдруг пришло письмо с Украины, из Черновцов, от доктора Д.Э. Немеровского[1]. Оказалось, что автор — Иосиф Деген. Ушел добровольцем на фронт. Успел спастись из пылающего танка. Награжден многими боевыми орденами и медалями. Окончил Черновицкий медицинский институт. Работал в Киеве врачом-ортопедом. Дружил с Виктором Некрасовым. Остается странным, почему Некрасов никому об этом не рассказал. То, что он мог не слышать стихов Дегена, исключено, они водились везде, где есть пишмашинки. Но может быть, у Дегена были основания скрывать авторство этого стихотворения?».

Там же опубликована версия Евтушенко этого стихотворения, автором которого указан Иосиф Деген. Евтушенко обыграл это «имя» автора, но крайне неудачно, поскольку в фамилии Деген ударение ставится на первом слоге, а не на втором, чего Евтушенко не знал:

Что сделал стих Иосифа ДегЕна?
Разрезал он острее автогена
все то, что называется войной,
треклятой, грязной, кровной и родной.
Евг. ЕВТУШЕНКО

Но Дегена звали не Иосиф и не Иона, а Ион. И это, если не халтурить, можно было бы легко узнать, обратившись в отдел кадров Медицинского института в Черновцах, который закончил Ион Лазаревич, или в отдел кадров организации, где он работал, или в Москве — в ВАК, утвердивший его в научной степени кандидата, а затем и доктора медицинских наук. Тогда не пришлось бы Евтушенко придумывать нелепую рифму «ДегЕна — автогена».

Отмечу, что во всех своих выступлениях Евтушенко читает не оригинал Дегена, а только свою версию стихотворения «Мой товарищ…». Так, на конференции в Национальной службе новостей (НСН) — 19 мая 2016 г. Евтушенко читал свою версию этого стихотворения.

Далее в той статье о первой встрече с Дегеном Евтушенко пишет:

«Он пришел ко мне в Тель-Авиве — вице-президент совета ветеранов, сутулый, но скульптурно широкоплечий, чуть прихрамывающий немногословный мужчина. «Огонек» с собственной публикацией (Евтушенко передергивает: не с собственной, а с анонимной публикацией Евтушенко, к которой Деген не имел никакого отношения В.Ж.) видел и не возражал против моего выбора именно этого варианта из всех, ходивших по рукам».

И здесь Евтушенко передергивает: «не возражал» не означает, что был согласен — Деген просто промолчал.

Когда это было (в каком году, примерную дату), Евтушенко не указывает. Но из описания своей второй встречи с Дегеном, о которой будет сказано ниже, следует, что первая встреча Евтушенко с Дегеном в Израиле состоялась в 1995 году, т. е. в год, когда вышло первое издание составленной им книги «Строфы века. Антология русской поэзии».

Следовательно, в 1995 году, когда он познакомился с Дегеном, Евтушенко знал, что он не Иосиф и не Иона, но в последующих изданиях его Антологии (1997 и 1999 годы) сохранялась ложная справка о том, что настоящее имя Дегена — Иосиф, а имя в его псевдониме — Иона. Это подтверждает сам Ион Деген в письме М. Лезинскому: «В «Антологии русской поэзии» Евтушенко, зная меня лично, почему-то назвал Иосифом» (Михаил Лезинский. «Ион Деген и Евгений Евтушенко».

Между тем, жаль, что Евтушенко не знал, что в России еще за 5 лет до этой его статьи в «Новой газете» и за 5 лет до выхода первого издания его «Антологии русской поэзии» был опубликован оригинал стихотворения «Мой товарищ, в смертельной агонии», назван его автор — Деген, хотя и с ошибкой в имени — Иона, а не Ион, но не Иосиф, и напечатана его краткая биография с указанием, что автор живет и работает в Израиле. Это было опубликовано в журнале «Вопросы литературы» 1990 г. № 3 в статье литературоведа профессора Вадима Соломоновича Баевского «Стихотворение и его автор».

В этой же статье в «Новой газете» Евтушенко рассказывает о послевоенной неприятной истории, которая случилась с Дегеном, после которой он решил бросить писать стихи:

«Сразу после войны он был приглашен на вечер поэтов-фронтовиков, кажется, в недавно освобожденном Харькове».

Здесь, «кажется», Евтушенко «подзабыл» рассказ Дегена: вечер проводился не в Харькове, а в Москве в Центральном доме литераторов (ЦДЛ) летом 1945 г. и был организован специально для прослушивания Дегена по просьбе Комитета защиты авторских прав. Странная забывчивость. Председателем вечера был Константин Симонов, который после чтения Дегеном стихотворения «Мой товарищ, в смертельной агонии…» резко обрушился на Дегена, обвинив его в апологии мародерства. По мнению Евтушенко, это объясняется тем, что Симонов перестраховался, опасаясь провокаций.

Эта история описана самим Дегеном (Ион Деген. Коротко о себе. — «Заметки по еврейской истории», 2006, № 10 (71):

«Евгений Евтушенко как-то сказал мне, что я напрасно вешаю на Симонова собак. «Жизнь он вам спас», — говорил Евтушенко. Молиться, мол, на него следует. В одном из моих стихотворений есть строка «Признают гениальным полководца». Кто-то доложил куда надо, что я поднял руку на товарища Сталина. И Симонов, защищая меня, объяснил, что для танкиста даже командир бригады — уже полководец. Так оно и было в действительности».

Об этом позднее более подробно пишет ныне покойный Феликс Березин, доктор медицинских наук, близкий институтский друг Иона Лазаревича, которого он называл Яней, бескорыстно создавший сайт о нем. На этом сайте Ф. Березин, давно знавший эту историю и находившийся в переписке с Дегеном, изложил эту историю частично по опубликованным материалам, частично по рассказам Дегена и частично по записанным материалам его выступления в 2013 году в Музее еврейской культуры и Центре толерантности в Москве, на котором Ф. Березин присутствовал Березин Ф.Б. «Одна жизнь через четыре эпохи: 800. Ион Деген и последняя встреча. 5», Березин Ф.Б. «801. Ион Деген и последняя встреча. 6». В разделе 801 Ф. Березин, в частности, приводит такие слова Иона Дегена:

«Евтушенко сказал, что в Доме литераторов Симонов не мог вести себя иначе, что он знал, что в зале сидят, по крайней мере, пять человек, которые, если он поведет себя по-другому, завтра же доложат «куда следует», что Деген выступил с идеологически порочными стихами, а он, Симонов, присутствовал и не пресек».

Далее Ф. Березин пишет «Деген рассказывал, как всегда, выразительно и просто:

«Сам я хорошо понимал, что первоначальное возмущение словом «полководец» было связано с тем, что это слово в основном применялось по отношению к Верховному главнокомандующему. Все остальные были «военачальники».

Евтушенко считает возможным объяснять Дегену, почему К. Симонов устроил ему разгром в 1945 году. Не странно ли, что Евтушенко, в 1945 г. тринадцатилетний ученик неполной средней школы, уверен, что может примерно через 60 лет после этого вечера уверенно, почти как очевидец, преподносить как истину свое объяснение прожившему долгую жизнь, битому и прекрасно осведомленному Дегену? По-моему, это перебор со стороны Евтушенко. Ведь у него только догадки, соображения и послевоенные «байки». На самом деле известны и другие истории, идущие от Симонова, которые пересказывает и сам Деген (см. раздел 801 Ф. Березина):

«Вспоминая об этом эпизоде, Симонов впоследствии рассказывал: «Сталин сказал мне: «Так что, для этого танкиста комбриг — полководец?» И на мой утвердительный жест ответил снисходительной улыбкой: «Он, сидя в своем танке, небось, и генерала живого не видал».

А подозрительное замечание Евтушенко по поводу того, почему Виктор Некрасов не говорил о своей дружбе с Дегеном? Оно лишь свидетельствует о том, что Евтушенко не знал фактов. Виктор Некрасов и Ион Деген подружились, когда Деген стал киевлянином. Почитайте воспоминания Иона Дегена «Виктор Платонович Некрасов».

Очень интересно. Вот текст из этих воспоминаний Дегена:

«Казалось, Виктор знал обо мне все. Но ни разу я не сказал ему, что, кроме историй болезней и научных статей, изредка писал кое-что, не имевшее непосредственного отношения к медицине. Стеснялся. Можно было, конечно, показать фронтовые стихи. Но Виктор как-то сказал, что он не любит поэзии (выделено мной — В.Ж.).

Спустя много лет у меня появилась возможность усомниться в правдивости этого его утверждения. Но тогда я, как говорится, поверил на слово.

Однажды, вернувшись из Москвы, Некрасов спросил меня:

Вы что, обосрали Женю Евтушенко? Я неопределенно пожал плечами.

Понимаешь, обедаю в ЦДЛ, подошел ко мне Женя и сказал: «Ваши киевские друзья меня почему-то не любят. А вот я через пару дней отколю такой номер, что вы ахнете». И, как видишь, отколол.

Некрасов имел в виду появившееся накануне в «Литературной газете« стихотворение «Бабий яр«. Не собирался обсуждать литературные достоинства этого стихотворения. Но мне не очень понравилось, что человек написал стихотворение, чтобы отколоть номер.

После совместной поездки в Париж Виктор хорошо отозвался об Андрее Вознесенском. Считал его порядочным человеком. Но никогда словом не обмолвился о стихах Вознесенского.

Нет, у меня не было оснований не верить Некрасову, когда он говорил, что не любит поэзии».

Выходит, не разобрался Евгений Александрович с Виктором Некрасовым.

Профессор Леон Аронович Коваль в статье «Кому какие стихи нравятся», пишет о рассматриваемой статье Евтушенко «У победы лицо настрадавшееся» («Новая газета» от 12.05.2005, № 33) следующее:

«Поэт Евтушенко, увы, в покровительственной, неуважительной форме рассказывает об истории стихотворения и цитирует его в собственной небрежной редакции».

Реакция Иона Дегена была помещена на форум «Новой газеты»:

«…Прочитал и распалился до белого каления. Евтушенко в своём репертуаре. Во-первых, никогда я не был ИОСИФОМ. Во-вторых, он безобразно испоганил мой текст. В-третьих, никогда я не давал, не даю и не дам ему разрешение испоганить то, что родилось у меня на фронте. Я не считаю справедливым редактировать себя — фронтовика. В-четвёртых, <…>. В-пятых, Виктор Некрасов вообще не знал, что я, кроме медицины, занимаюсь ещё какой-то деятельностью. Жаль, не знаю адреса Евтушенко. А впрочем, хорошо. Потому что ответил бы ему <…> Ни в каком Харькове я никогда не выступал. Выступал в Москве, в ЦДЛ. Впервые в свою книгу стихотворение включил Василий Гроссман. Но зачем истина? Это же ведь Евтушенко. «Слегка прихрамывает». Хотел бы я СЛЕГКА прихрамывать…».

И все же много позже Ион Лазаревич сказал (не исключаю, что дипломатически) по поводу своего конфликта с Евтушенко в интервью Марии Дубинской («Мой товарищ в смертельной агонии…»: «Война и мир Иона Дегена». — Окна Москвы», 07.12.2016): «И хотя ситуация была, обиды я на замечательного поэта и человека не держу».

Вторая встреча Евгения Евтушенко с Ионом Дегеном описана в материале Евтушенко «Танкист, хотевший стать врачом» («Новые известия», 23.11.2007).

В этом материале Евтушенко пишет:

«Я доверился первому услышанному варианту и привык к нему. Именно его и включил в одну из публикаций в «Огоньке» из будущей антологии «Строфы века». И вдруг получил письмо с Украины от человека, который лично знал автора. Мой корреспондент сообщил, что автор жив и его зовут Ион Деген. Я с ним познакомился двенадцать лет назад в Израиле (т. е. в 1995 г. — В.Ж.), но, к сожалению, как-то на ходу, между выступлениями. Главным для меня тогда было убедиться, что он на самом деле существует и что стихи действительно принадлежат ему. А вот на дотошную сверку вариантов времени не хватило».

Далее Евтушенко пишет о встрече с «Дорогим Ионом» следующее:

«Мы встретились 17 ноября 2007 года в израильском городке Гиватайм (такого городка в Израиле нет, верное название — Гиватаим; замечу, что такая ошибка недопустима для антологии В.Ж.) неподалеку от предвкушающе наполняющегося тель-авивского стадиона». Евтушенко был ограничен во времени, т. к. он приехал на футбол между Израилем и Россией, выполняя общественно-политическую функцию — поддерживать команду России. Не исключаю, что название городка Гиватайм возникло у Евтушенко по ассоциации с футбольным термином «тайм».

Евтушенко отмечает там же, что «Деген отозвался о приведенном мной «народном варианте» в своей самиздатовской книжице до обидного резко. Но разве я сам не взрывался иногда, если меня без меня «улучшали»? Все мы, поэты, болезненно самолюбивы, когда нас правят». Здесь Евтушенко демагогически противопоставляет оригиналу Дегена свою версию как «народную». И пишет: «Рассердившись на меня, вы зряшно осерчали на соавторство «народа-языкотворца»».

Но Деген не болезненно самолюбив, а просто принципиален: свою позицию он спокойно изложил в своем письме в «Новую газету», которое будет приведено ниже.

В своих ответах «Дорогому Иону» Евтушенко пытается защитить свою версию стихотворения, но его доводы весьма слабые и не принципиальные. Один из доводов Евтушенко в защиту своего варианта стихотворения: «привык к нему». Он пишет объективности ради: «я привожу сегодня оба варианта — так называемый «народный» и авторский». Однако, поместив в этом материале оба варианта, Евтушенко как мэтр оставляет для своей антологии свой вариант.

Но важна только позиция автора стихотворения, т. е. Иона Лазаревича Дегена.

Поскольку Евтушенко признал авторство Дегена, то у него не может быть никаких причин НЕ публиковать оригинал стихотворения, принадлежащий Дегену. Тем более что в книге Иона Дегена «Стихи из планшета гвардии лейтенанта Иона Дегена» (с предисловием Мордехая Тверского). — Рамат-Ган, Израиль, 1991 г., в которой опубликован оригинал стихотворения «Мой товарищ, в смертельной агонии», напечатано: «Все права принадлежат И. Дегену». Эта книга есть в Москве в Российской государственной библиотеке (РГБ), бывшей Библиотеке им. Ленина. И издана она за четыре года до первого издания книги Е. Евтушенко «Строфы века. Антология русской поэзии», 1995.

Сравним указания имени автора этого стихотворения в текстах Евтушенко, посвященных двум его описанным выше встречам с Дегеном. В первом тексте Евтушенко пишет, что получил письмо от доктора Немеровского, сообщившего, что автор стихотворения — Иосиф Деген. А во втором тексте сообщается, что автор — Ион Деген. Это по сути дела исправление ошибки, указанной Дегеном в его протесте в «Новую газету». Однако в изданиях антологии Евтушенко 1997 и 1999 годов эта ошибка не исправлена.

В тексте о второй встрече с Дегеном Евтушенко немалое место уделяет художественному представлению образа Дегена, футбольному матчу России с Израилем, даже тренеру Гусу Хиддинку и вообще своего рода «развлекухе».

Но наибольший интерес, представляет, по-моему, письмо Иона Лазаревича Дегена в редакцию «Новой газеты» против переименования Иона в Иосифа Дегена и против переделки оригинала его стихотворения «Мой товарищ, …». В письме израильскому журналисту Михаилу Лезинскому, которому он переслал свое письмо в «Новую газету», Деген пишет:

«Многоуважаемый Михаил!

В «Антологии русской поэзии« Евтушенко, зная меня лично, почему-то назвал Иосифом. А затем повторил это имя в большой статье, посвящённой мне и опубликованной в «Новой газете«. Я был вынужден ответить. Через газету».

Это письмо Иона Дегена опубликовано в «Новой газете» в ее электронной версии № 45 от 27.06.2005:

«БЕЗ МОИХ ОПУСОВ ЛИТЕРАТУРА НЕ ОБЕДНЕЕТ»

«Уважаемая редакция, до меня дошла публикация Евгения Евтушенко, в которой он почему-то называет меня Иосифом. Сейчас, когда мне известно значение моего имени Ион на языке иврит — голубь, я, возможно, согласился бы стать Иосифом. Не люблю голубей ни в природе, ни в политике. Но Ионом записали меня мои родители. Ионом я значился в паспорте, который успел получить за три недели до начала войны и за пять недель до моего первого боя. Ионом я значился в комсомольском билете и в партийном, врученном мне на фронте. Ионом я записан в справке об окончании танкового училища и в орденской книжке. Ионом я назван в дипломе врача, в дипломах кандидата и доктора медицинских наук, выданных мне ВАКом. И даже в Израиле, несмотря на нелюбовь к этому имени, я продолжаю называться Ионом.

В 1988 году Евгений Евтушенко опубликовал в «Огоньке» мое стихотворение «Мой товарищ, в смертельной агонии…» в таком виде, в каком оно было сочинено, заменив только два слова — «предсмертной» вместо «смертельной» (что точнее) и «воевать» вместо «наступать». Но вариант в нынешней публикации Е. Евтушенко не имеет ничего общего с моим текстом. Точно так же ничего общего с истиной не имеет заявление Е. Евтушенко, что я разрешил ему опубликовать стихотворение в таком виде.

Я не разрешил бы публикацию, даже будь этот вариант лучше оригинала. Но и без увеличительного стекла можно разглядеть, что текст ухудшен. И еще. Стихи, сочиненные на фронте, я оставил в таком виде, в каком они родились. Например, по поводу стихотворения «Из разведки» Лев Аннинский написал, что первых две строчки — Шекспир, а две следующих — комментарий к Шекспиру, в последней строке — ужасный по банальности. По поводу двух первых строк видный критик оказался избыточно щедрым. По поводу остальных — точным. Сейчас я мог бы улучшить последнюю строку, что оправдало бы и предпоследнюю. Но зачем? Мне не хочется ничего менять и казаться лучше и умнее, чем я был в ту пору. Без моих опусов литература не обеднеет. Я ведь врач, а не литератор.

Не надо ничего менять ни в моем имени, ни в том, что я написал.

С уважением Ион Деген.

27.06.2005».

Ответа не последовало.

Итак, Евтушенко отказался от публикации оригинала стихотворения «Мой товарищ,…» в своей антологии. Жаль. Это крайне неприятно. Но не страшно.

На многочисленных русскоязычных сайтах опубликован оригинал стихотворения Иона Дегена «Мой товарищ, в смертельной агонии». В частности, он опубликован в интернет-журнале «Заметки по еврейской истории», который читают на всех континентах (см. подборку И. Дегена «Из военных стихов. На войне и после войны» в «Заметках по еврейской истории» № 5(66), май 2006.

Любопытно, что находятся авторы, которые, приводя в своих статьях оригинал этого стихотворения, ошибочно пишут, что его опубликовал Евтушенко в своей «Антологии русской поэзии». Это Михаил Дегтярь, российский кинорежиссер, снявший совместно с Юлией Меламед документальный фильм «Деген» («Смотреть в глаза смерти так, чтобы она отводила свой взгляд». — «Комсомольская правда», 6.06.2015), израильские журналисты — Михаил Лезинский («Ион Деген и Евгений Евтушенко»), и Владимир Бейдер («Жизнь меж двух стихотворений», 28.04.2017). По-видимому, это произошло потому, что они сами не читали этой огромной антологии, изданной в виде очень тяжелой книги большого формата, но слышали, что Евтушенко опубликовал в ней стихотворение «Мой товарищ», и не подозревали, что в ней опубликован не оригинал Дегена, а версия Евтушенко этого стихотворения.

Весьма важно, что оригинал этого стихотворения 9 и 7 лет назад появился в российских печатных изданиях. Так, он вошел в энциклопедический сборник «Стихи и песни о Великой Отечественной войне», предисловие А.М. Туркова, составитель Л.В. Поликовская, — М.: Мир энциклопедий Аванта+, 2008, с. 80 (объем 447 с.) и в поэтический сборник «Шрамы на сердце», составитель Н.В. Лайдинен, — М.: ИД «Красная звезда», 2010, с. 136 (объем 408 с.). Надеюсь, что число публикаций оригинала стихотворения «Мой товарищ, в смертельной агонии» будет увеличиваться и что версия Евтушенко под именем Дегена больше публиковаться не будет.

Примечание

[1] Во всех трех изданиях книги «Строфы века. Антология русской поэзии» / составитель Е. Евтушенко в справке о Дегене (на с. 701) фамилия Немеровский исправлена на Немировский. — В.Ж.

Share

Виктор Жук: К истории публикаций стихотворения «Мой товарищ, в смертельной агонии»: 22 комментария

  1. Уведомление: «Граждане, послушайте меня…» – libozersk.ru

  2. Е. Майбурд

    Прочитал статью. Прочитал комментарии. И не понял, за что ополчились ряд товарщей на автора статьи. Не стал бы прощать «ошибку» Евтушенко, так как это не просто ошибка, а результат небрежного отношения к автору стихов. Извинился ли Евтушкенко перед ним? Не встречал об этом сообщений. Удивляет шумиха, поднятая вокруг статьи. Еще больше удивляет, что уважаемого Жука пытаются обвинить в этой шумихе. Не статья, а весь этот поток комментариев и привел к тому, что стали трепать имя ИД.
    И совесем непонятно, причем тут другая история (с плагиатом). В статье этого нет.

  3. Виктор Жук

    Тененбуму

    Б. Тененбаум 19.11.2017 в 22:19
    В.Жук: «… Феликс Рахлин – автор запредельно оскорбительной статьи«Анти-Жук или случай т.н. вранья», на которую я ответил корректной статьей «Ответы на обвинения в статье Рахлина «Анти-Жук» …», и т.д.
    ==
    Фраза (см.выше) — квинтэссенция данной публикации. Жанр называется: Переливание нечистот из одного ведра в другое».

    Уважаемый г-н Тененбаум !

    Указанная Вами «фраза (см. выше)» — это вырванная из контекста цитата из п.8 моего ответа-письма Элиэзеру Рабиновичу, в котором (в п.8) я сообщаю, кто такой Рахлин тем читателям, которым Э. Рабинович идентифицировал «одного из оппонентов господина Жука» как персонажа, недавно предложившего мне сменить фамилию.

    «Квинтэссенцией» какой «данной публикации» является эта «фраза (см. выше)»?
    Но «данная публикация» — это моя статья «К истории публикаций…», под которой помещены Ваш пост, г-н Тененбаум, и пост Э. Рабиновича. Однако в этой моей статье этой «фразы (см. выше)» — НЕТ.

    Однако эта «фраза (см. выше)» есть в моем посте-письме, адресованном Э. Рабиновичу. Так, может быть, «данной публикацией» Вы считаете этот мой пост? Если — да, считаете, то это Ваша ошибка. Главным пунктом этого моего поста является п.1, а следующие 6 пунктов этого поста содержат ответы на частные замечания Э. Рабиновича.
    Что же касается пункта 8 моего письма, я просто вынужден был ответить на фразу Э. Рабиновича, которая не имеет никакого отношения к моей статье «К истории публикаций…» и в которой Э. Рабинович «ни к селу, ни к городу» вспомнил о совете Рахлина, высказанном в его статье «Анти-Жук…», а именно к совету — сменить мою фамилию на более приличную.

    Остается узнать, что жанр «чего» так красиво метафорически и кратко определил г-н Тененбаум. Предполагаю, что это жанр обмена постами между Э. Рабиновичем и мной.
    Получается, что «переливание нечистот» от Э. Рабиновича – это его напоминание о совете Рахлина сменить мою фамилию. А в чем же г-н Тененбаум видит «переливание нечистот» от меня, понять не могу. Ведь я не советую Э. Рабиновичу ничего. А приведенная мной в п.8 моего ответа Э. Рабиновичу цитата Марка Зайцева о человеке, советующем оппоненту сменить фамилию, касается Рахлина, а не Э. Рабиновича.

    Как человек, по отношению к которому г-н Тененбаум придумал свое метафорическое определение жанра, приведенное выше, а также как человек, который на 14 лет старше него и который глубоко уважает Дмитрия Борисовича Зимина, чей Фонд «Династия» наградил г-на Тененбаума премией за книгу «Великий Черчилль», я хотел бы получить ответы на эти элементарные вопросы.

    В.Жук
    27 ноября 2017 г.

    1. Б.Тененбаум

      В.Жуку:
      Я уже все, что мог, сказал. В «дискуссии» не участвую, считая ее оскорбительной для памяти д-ра Дегена.

  4. Виктор Жук

    Сэму
    (17.11.2017 в 14:28)
    Мне кажется, что Евгению Евтушенко можно простить эту ошибку. Между прочим автор тоже ошибся: в Израиль не эмигрируют, а репатриируются

    Я не знаю, о какой ошибке Евгения Евтушенко Вы говорите.
    Если Вы считаете его ошибкой публикацию своей версии под именем И. Дегена и отказ от публикации оригинала И. Дегена, то такую ошибку простить, по-моему, нельзя.

    Что касается ошибок автора статьи, т.е. моих, то они, разумеется, нежелательны, но их существование не означает, что не следует писать о принципиальных ошибках в антологиях и сборнике уважаемого Евгения Александровича.

    Что же касается терминологии, то репатриация может быть частным случаем эмиграции (если, скажем, речь не идет о репатриации военнопленных).
    Поэтому можно говорить об эмиграции евреев в Израиль из России.

  5. Виктор Жук

    Переношу сюда пост Марка Зайцева из Гостевой, поскольку это единственный пост, в котором дана содержательная характеристика этой статьи.

    Марк Зайцев
    — 2017-11-23 18:17:22(983)
    Мне сейчас подсказали, что мой ответ на любезное обращение уважаемой М.П. ко мне был безжалостно стерт модераторами, хотя там я выдвинул Виктора Жука номинантом конкурса «Автор года» по категории «Гуманитарные науки». Это нехорошо, почтенные господа. Поэтому постараюсь восстановить главное, старательно соблюдая все правила Гостевой, чтобы комар носа не подточил. Мой ответ имел в гостевой номер 465, ныне отсутствующий. А хотел я сказать вот что.

    М.П. — Марку Зайцеву
    — 2017-11-19 20:57:07(451)

    «….на те же грабли: пишете отзыв на статью о Дегене и Евтушенко, а фактически говорите о статье про клевету на Дегена. Это разные статьи, и отзывы должны соответствовать содержанию. Возьму на себя наглость напомнить Вам правило:
    1. В отзывах на публикацию обсуждается только тема публикации.
    «Вы же второй раз нарушаете это правило. Неровен час, возьмется за Вас страшный Модератор. Мало не покажется!»
    ………………………………………………………………………………………….
    Господин Марк Зайцев, Вы угрожаете? «Мало не покажется?» Это – окрик? Здесь никто не боится!

    Уважаемая М.П., при чем тут угрозы? Я по-дружески предупредил Бориса Марковича быть внимательнее. И все. Думаю, он мне только благодарен за это.

    Как можно оценить первую, вторую (какая разница?) работу манипулятора, использующего манипулятивную методику журналистики?

    Во-первых, хорошо бы обойтись без ярлыков. Уважаемого автора, ученого, труженика Вы ни за что, ни про что называете «манипулятором», даже не разобравшись в его работах. Вы пишете: какая разница? Не знаю, чему учил Вас покойный Эткинд, но к текстам Вы относитесь без должного внимания. Я помогу Вам, расскажу, чем отличаются его статьи.

    1. статья в «Семи искусствах» показывает, что попытка приписать авторство стихотворения «Мой товарищ,…» Кореневу не имеет оснований, а доводы противников приоритета Дегена лживы и не соответствуют действительности. Это совсем не очевидный заранее результат кропотливого труда с источниками в архивах и библиотеках.

    2. статья в «Мастерской» показывает, что подлые обвинения Рахлина тоже не имеют под собой оснований.

    3. статья в «Семи искусствах» носит исключительно литературоведческий характер и восстанавливает правильное представление знаменитого стихотворения, которое искажалось в разных альманахах и сборниках. Эта работа, уважаемая М.П., должна была бы быть Вам наиболее интересна, если бы Вы не попали в колею общих необоснованных обвинений Жука, неясно в чем.
    Именно за эту работу я прошу включить Жука в лонг-лист премии «Автор года».

    И последнее. Вы пишете: А давайте употребим 44 раза слово «агрессор» рядом со словом «Израиль»?
    44 раза: «Израиль не является агрессором. Нет, Израиль не является агрессором. Это же антипропаганда – мощное оружие СМИ. Так делали при Советах!

    А почему бы и нет? Советская пропаганда была не самой бесполезной. Наоборот, она заморочила мозги сотням миллионам. И если сто раз на дню повторять, что Израиль не является агрессором, то у кого-то и ляжет это в подкорку.

  6. Владимир Некляев

    ЕЕ ничего не изменил в тех строках, без которых этого стихотворения не было бы. А \»версии\» его не ухудшили стихов. Скажем, глагол \»воевать\» точнее в последней строке, чем \»наступать\» (отступать ведь тоже приходилось). А \»Замерзаю. Ему потеплей\» — в контексте стихотворения просто очевидно точней и сильней, чем \»Не зови понапрасну друзей\» (и это вполне могла быть правка Луконина, похоже). Я не утверждаю, что кто-то без ведома автора имеет право переписывать его стихи. Я говорю, что ЕЕ нужно сказать спасибо не только за Дегена, но и за многих других поэтов, которое без его поисков, публикаций, без той же антологии \»Строфы века\» так и остались бы НЕИЗВЕСТНЫМИ. И претензий ни по какому поводу ни к кому бы у них не имелось. А тем более у позднейших комментаторов, авторов литературоведческих, так скажем, статей.

  7. vitakh

    Замечательная полезная работа.

    Как-то в разговоре с Наумом Коржавиным я упомянул стихотворение «Мой товарищ…», и тогда НМК прочитал его по памяти. Как запомнилось, это был оригинальный вариант (ибо не резал слух).

  8. Михаил

    Я категорически не согласен с теми, кто высупает против публикаций Виктора Жука, посвященных обстоятельствам, сложившимся вокруг стихотворения Ионы Дегена «Мой товарищ…». Выступают не сколько против их содержательной строны, сколько против самого факта публикаций, якобы, бросающих тень на память Дегена. Стихотворение Йоны (так правильно на иврите звучит и пишется его имя, как и имя моего сына) Дегена — ВЕЛИКОЕ, и все перепитии его бытования (плагиат, искажения, различные оттенки в трактовке его образов, неприятие или отрицание его, текстологические исследования оригинала и плагиата и т.д.) чрезвычайно важны для истории литературы и литературной жизни. И, учитывая это, я высоко оцениваю работы Виктора Жука в этом направлении.

  9. vitakh

    А атаке на Виктора Жука усматривается организованная кампания. Интересно, как поступят пишущие на этом портале, если авторство их статей/книг будет кем-либо присвоенно? Будет ли им достаточно, что в их авторстве не сомневаются обитатели портала? Или их имя заслуживает защиты, пока они живы?

  10. Михаил Маянц

    Личное противостояние — не повод для разжигания дискуссии. Статья- авторский самопиар

  11. АЕД

    Стал читать, стало противновато. Перескочил, продолжаю читать, стало тошновато. Такое впечатление. что кавтор копается в грязном белье. Вынужден согласиться с Б. Тененбаумом — лучше бы такие вещи не публиковать.

  12. Элиэзер М. Рабинович

    Удивительно мелкая, ненужная, статья, пачкающая память двух больших людей, которых недавно не стало и которые не совсем поладили. Возможно, Ион Лазаревич недооценил, насколько Евтушенко его прославил, а тот не понял чувствительности автора одного, по определению Евтушенко, из самых ярких стихотворений той войны. Обоих нет, и Там они – в мире. Слово «VS» (»против») в заглавии совершенно неуместно.

    Об именах. Да, «Ион» – голубь мужского рода, «иона» — женского, но я никогда не слышал такого производного ни у мужчин, ни у женщин. Но мужское имя «Иона» (как у Якира) – конечно, от пророка Ионы. Спутать два варианта имени были довольно легко.

    которого он называл Яней…

    А использование совсем уж детско-женского варианта «Яня» необидно?

    Почему рифма «ДегЕна — автогена» нелепа? Откуда Евтушенко мог знать, какой институт окончил неизвестный ему автор?

    «Некрасов имел в виду появившееся накануне в «Литературной газете« стихотворение «Бабий яр«. Не собирался обсуждать литературные достоинства этого стихотворения. Но мне не очень понравилось, что человек написал стихотворение, чтобы отколоть номер».

    Зачем нам это информация о стихотворении, ставшем одним из важнейших политических событий в стране?

    Нелепо звучит придирка автора:
    «Мы встретились 17 ноября 2007 года в израильском городке Гиватайм (такого городка в Израиле нет, верное название — Гиватаим; замечу, что такая ошибка недопустима для антологии — В.Ж.)»

    Г-ну Жуку должно быть известно, что неударное «йуд» — «лехАим», «раглАим» может быть прочитано и как «й краткое» — грех невелик.

    Теперь вспомним одного из оппонентов господина Жука, который недавно предложил ему сменить фамилию на «Жуков», то ли следом за Ванькой Жуковым, т.е. в честь маршала той же фамилии. Сему оппоненту «господин ЖуковЪ» звучало лучше, чем «господин ЖукЪ». Того же качества «литературный» текст, как у г-на Жука.

    1. Виктор Жук

      Ответ Элиэзеру М. Рабиновичу 18.11.2017 в 04:34

      Уважаемый Элиэзер М. Рабинович!

      Не касаясь Вашего низкого мнения о моей статье «К истории публикаций стихотворения «Мой товарищ, в смертельной агонии». Ион Деген VS Евгений Евтушенко», позволю себе ответить на Ваши замечания.
      1. Вы (Э.Р.) пишете: «Возможно, Ион Лазаревич недооценил, насколько Евтушенко
      его прославил».
      Нет, Ион Лазаревич знал, что его не «прославил» Евтушенко.
      Посмотрите повнимательнее мою статью.
      Евтушенко опубликовал в «Огоньке», 1988, № 47 версию стихотворения «Мой товарищ» как анонимное стихотворение, поскольку не знал, кто его автор. В моей статье сказано:
      «Эта публикация в «Огоньке» является заслугой Евтушенко и считается первой публикацией этого стихотворения Дегена в СССР и России». Но этой публикацией он Дегена не прославил, поскольку не знал имя автора.
      Впервые Евтушенко фамилию Дегена назвал как автора этого стихотворения в 1995 г. в составленной им книге «Строфы века. Антология русской поэзии», но с неверным именем автора и неверной справкой о нем. Затем в 1997 и 1999 годах вышли еще два издания этой «Антологии» с теми же ошибками в имени автора и справке о нем. Я сам внимательно смотрел все эти толстенные и тяжеленные книги в РГБ (бывшей Библиотеке им. Ленина) и в Библиотеке им. Тургенева. И выяснил, что кроме меня их давно читатели не брали. А многие журналисты о публикации Дегена в этой «Антологии» узнали из прессы, а сами они Дегена в этой «Антологии» не видели и перепутали версию Евтушенко с оригиналом Дегена. И об этом сказано в моей статье.
      Но еще задолго до издания этой «Антологии» стихотворение Дегена «Мой товарищ» было известно в Израиле. Оно было опубликовано в 1991 г. в Израиле в сборнике Иона Дегена «Стихи из планшета гвардии лейтенанта Иона Дегена, который можно посмотреть в РГБ.
      Однако и в России за 5 лет до выхода первого издания «Антологии» Евтушенко оригинал этого стихотворения с указанием Дегена как автора был опубликован в статье проф. В.С. Баевского в журнале «Вопросы литературы», 1990, № 3. Об этом сказал и сам Ион Лазаревич в своих воспоминаниях «Коротко о себе» («Заметки по еврейской истории», 2006, № 10 (71)).

      2. Э.Р.: «Слово «VS» (»против») в заглавии совершенно неуместно».
      Значительная часть моей статьи посвящена противостоянию Дегена и Евтушенко, включая резкую реакцию Дегена, его открытое письмо в редакцию «Новой газеты», а также отказ Евтушенко от публикации оригинала Дегена вместо версии Евтушенко.
      Поэтому «VS» в заголовке моей статьи уместно и необходимо.
      3. Э.Р.: «Об именах. Да, «Ион» – голубь мужского рода, «иона» — женского, но я никогда не слышал такого производного ни у мужчин, ни у женщин. Но мужское имя «Иона» (как у Якира) – конечно, от пророка Ионы. Спутать два варианта имени были довольно легко».
      Да, эти имена иногда путают и некоторые друзья Иона Лазаревича. Но согласно элементарным требованиям важно, чтобы в энциклопедических и справочных изданиях, в антологиях и сборниках, было указано верное имя автора. Если это требование не выполняется, то ответственность за это ложится на составителя.
      4. Э.Р: «которого он называл Яней… А использование совсем уж детско-женского варианта «Яня» необидно?».
      Яня – это уменьшительное имя Иона Дегена, которым его звали с юности до его кончины его близкие друзья, в частности, профессор Феликс Березин, и Ион Лазаревич любил, что друзья молодости так его называют.
      5. Э.Р.: Почему рифма «ДегЕна — автогена» нелепа? Откуда Евтушенко мог знать, какой институт окончил неизвестный ему автор?
      Рифму «ДегЕна – автогена» считаю нелепой потому, что в ней искажена фамилия ДЕген (с ударением на первом слоге). Для того, чтобы понять, что указанная рифма нелепа, достаточно неполной средней или средней школы.
      6. Э.Р.: «Некрасов имел в виду появившееся накануне в «Литературной газете« стихотворение «Бабий яр«. Не собирался обсуждать литературные достоинства этого стихотворения. Но мне не очень понравилось, что человек написал стихотворение, чтобы отколоть номер». Зачем нам это информация о стихотворении, ставшем одним из важнейших политических событий в стране?
      Этот Ваш вопрос не ко мне, а к Иону Дегену, поскольку Вы привели цитату из его воспоминаний «Виктор Платонович Некрасов» (см. «Заметки по еврейской истории», № 6(129), 2010). И потом Вы не говорите, кому «нам», кто эти «мы» — те, кому эта информация не нужна. А Деген считал, что нужна, иначе умолчал бы о ней. Деген не хуже Вас понимал, что такое «Бабий яр», и что стихотворение Евтушенко о нем стало политическим событием. Но Ион Лазаревич счел необходимым написать «Но мне не очень понравилось, что человек написал стихотворение, чтобы отколоть номер». Это весьма важно для характеристики Иона Дегена.
      7. Э.Р.: «Нелепо звучит придирка автора: «Мы встретились 17 ноября 2007 года в израильском городке Гиватайм (такого городка в Израиле нет, верное название — Гиватаим; замечу, что такая ошибка недопустима для антологии — В.Ж.)»
      «Г-ну Жуку должно быть известно, что неударное «йуд» — «лехАим», «раглАим» может быть прочитано и как «й краткое» — грех невелик».
      Ваш комментарий относительно произношения слова «Гиватайм» на иврите – не оправдывает Евтушенко, даже если бы он знал иврит. Не оправдывает потому, что в российской справке об авторе город, где он жил и скончался, должен быть назван верно по-русски. Если это правило не соблюдается, то ответственность ложится на составителя.
      8. Э.Р.: «Теперь вспомним одного из оппонентов господина Жука, который недавно предложил ему сменить фамилию на «Жуков», то ли следом за Ванькой Жуковым, т.е. в честь маршала той же фамилии. Сему оппоненту «господин ЖуковЪ» звучало лучше, чем «господин ЖукЪ». Того же качества «литературный» текст, как у г-на Жука».
      Для читателей, не знающих о каком «одном из оппонентов господина Жука» Вы «вспомнили» скажу, что это Феликс Рахлин – автор запредельно оскорбительной статьи «Анти-Жук или случай т.н. вранья», на которую я ответил корректной статьей «Ответы на обвинения в статье Рахлина «Анти-Жук» в журнал-газете «Мастерская», полностью проигнорировав оскорбления и грубый тон Рахлина. И вот теперь Вы в несколько заувалированной форме обращаетесь к самому мерзкому и низкопробному оскорблению Рахлина, а именно к его совету сменить фамилию на более приличную.
      По этому поводу неплохо сказал Марк Зайцев (2017-11-15 02:13:47(810)):
      «С Рахлиным все ясно, человек, советующий оппоненту сменить фамилию, не стоит даже пощечины прилюдной».

      Виктор Жук

      1. Б.Тененбаум

        В.Жук: «… Феликс Рахлин – автор запредельно оскорбительной статьи «Анти-Жук или случай т.н. вранья», на которую я ответил корректной статьей «Ответы на обвинения в статье Рахлина «Анти-Жук» …», и т.д.
        ==
        Фраза (см.выше) — квинтэссенция данной публикации. Жанр называется: «Переливание нечистот из одного ведра в другое».

  13. М.П.

    Борис Тененбаум: «Бывает такая вещь — эффект непредусмотренных последствий. При самых благих намерениях автора, и при самой искренней поддержке данной публикации со стороны редакции, в итоге «СТРЕМЛЕНИЕ ЗАЩИТИТЬ» понемного превращается в «СОГЛАСИЕ ОБСУЖДАТЬ»
    М.П. : Полностью согласна с мнением Бориса Тененбаума
    М.П.
    Полностью согласна с мнением Бориса Тененбаума.

  14. М.П.

    Б.Тененбаум
    18.11.2017 в 00:43

    Бывает такая вещь — эффект непредусмотренных последствий. При самых благих намерениях автора, и при самой искренней поддержке данной публикации со стороны редакции, в итоге «СТРЕМЛЕНИЕ ЗАЩИТИТЬ» понемного превращается в «СОГЛАСИЕ ОБСУЖДАТЬ»
    М.П.
    Полностью согласна с мнением Бориса Тененбаума.

  15. Ю.Н.

    Действительно скверная, очень скверная история вышла у Е. Евтушенко. Одно утешение в том, что как пишет автор:«на многочисленных русскоязычных сайтах опубликован оригинал стихотворения Иона Дегена «Мой товарищ, в смертельной агонии…», и мало найдется тех, кто до публикации настоящей статьи прочел впервые эти принадлежащие, светлой памяти, Иону Лазаревичу Дегену 8 строк, в которых важна даже запятая, в исковерканной редакции, в 1000 с лишним страничной антологии «Строфы века».
    .

  16. Б.Тененбаум

    Бывает такая вещь — эффект непредусмотренных последствий. При самых благих намерениях автора, и при самой искренней поддержке данной публикации со стороны редакции, в итоге «СТРЕМЛЕНИЕ ЗАЩИТИТЬ» понемного превращается в «СОГЛАСИЕ ОБСУЖДАТЬ».

    Доктор Деген был человеком чести — в самом исконном значении этого слова. Из всех его бесчисленных наград, возможно, самой показательной был польский военный орден: поляки наградили за помощь, оказанную под угрозой расстрела своими же — может ли быть еще бОльшее доказательство личного человеческого достоинства?

    И вот сейчас его имя треплют в связи с какой-то мразью, и автор публикации кропотливо пересчитывает СВОИ обиды, а дальше начинается и вовсе неслыханная пошлость:

    «…
    Почему-то никто не говорит о стилистическом сравнении стихов Иона Дегена и Александра Коренева. Я почитал стихи Коренева из книги «Чёрный алмаз», и мне бросилось в глаза, что эти стихи не силлаботонические. …»

    Я считаю факт публикации ошибкой редакции.

  17. Сэм

    Мне кажется, что Евгению Евтушенко можно простить эту ошибку.
    Между прочим автор тоже ошибся: в Израиль не эмигрируют, а репатриируются

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.